06.02.2017 | Татьяна Становая

Обострение на Донбассе: риски размораживания конфликта

В конце января – начале февраля на Донбассе снова наблюдается обострение ситуации: из-за обстрелов от воды, света и тепла был полностью отрезан город Авдеевка, положение населения критическое. Президент Украины Петр Порошенко отменил свой визит в Германию, возложив ответственность за происходящее на Россию. Москва, в свою очередь, обвинила Киев в эскалации насилия. Локальное обострение может привести к размораживанию конфликта и переформатированию всего процесса урегулирования.

Это первое серьезное обострение за последние полгода – в последний раз подобное наблюдалось в конце прошлого лета. После подписания минских соглашений на Донбассе была обозначена линия разграничения, подразумевающая создание нейтральной зоны. Однако все это имело практические значение не с точки зрения разделения контроля между Киевом и пророссийскими силами, сколько для отвода вооружений. Образовывалась подвижная нейтральная полоса, за которую на протяжении всего времени идут то затихающие, то вспыхивающие позиционные бои. В соответствии с докладами наблюдателей ОБСЕ, обстрелы ведутся с разной степенью интенсивности, но с обеих сторон. Такая позиционная война имеет смысл только в контексте решения тактических, но не стратегических задач. Противоборствующие стороны пытаются взять под контроль важные объекты нейтральной зоны, рассчитывая снизить для себя военные риски.

Авдеевка стала именно такой территорией – она позволяла контролировать стратегически важную дорогу Донецк —​ Горловка. Кроме того, тут находится ясиноватская автомобильная развязка, а также три железнодорожных станции - Донецк-Северный, Ясиноватая и Ясиноватая-пассажирская. В случае перехода Авдеевки под военный контроль Киева, путь в Горловку из Донецка для пророссийских сил оказался бы гораздо более затрудненным, обходным. Судя по данным и российских, и западных СМИ, наступление с целью получить контроль над дорогой вела именно украинская сторона. Массированным обстрелам также подвергся Донецк. Пророссийские силы отвечают ответным огнем, в том числе с использованием и запрещенной минскими соглашениями тяжелой техники. Ситуация вышла из-под контроля, хотя пока остается локальной, эскалации не наблюдается.

Минские соглашения в части разграничения территорий, а также политических условий ведения минского процесса, совершенно не устраивали и не устраивают Киев, пытающийся через механизмы проработки «дорожных карт» и их имплементации добиться коррекции договоренностей. Однако работа, которая ведется в рамках минской контактной группы, фактически заблокирована. Россия требует выполнения сначала политических обязательств (принятие закона об особом статусе ЛНР и ДНР, проведение там выборов и т.д.), а Киев требует сначала передачи ему контроля над границей, и только затем допускает запуск политических процессов.

Таким образом, на протяжении всего периода с момента подписания «Минска-2», Украина была заинтересована в пересмотре договоренностей. Интересы России в данном случае кажутся более комплексным. Одна из ключевых проблем заключается в том, что Москва не рассматривает Киев реальным субъектом урегулирования ситуации и пытается договориться о судьбе Донбасса (а правильнее – геополитического положения Украины, ее нейтральном статусе) напрямую с Западом. До последнего времени шансы на прогресс в этом направлении казались минимальными, а значит Кремлю не оставалось ничего кроме как рутинизировать минский процесс, заморозить ситуацию на Донбассе, выжидая, когда, возможно, позиция Запада изменится.

Избрание Дональда Трампа, противоречивые внутриевропейские позиции Ангелы Меркель, а также предстоящая смена президента Франции ведут к тому, что весь формат регулирования украинского кризиса в очень скором времени может поменяться, утратив свою актуальность в нынешнем виде. Москва тут имеет своего рода программу-минимум и программу-максимум. В соответствии с первой, уже сам факт смены лидера Франции – участника «нормандской четверки» - плюрализирует позицию Европы по Донбассу. На сегодня, все ключевые кандидаты на пост главы государства – левоцентрист Эммануэль Макрон, кандидат от республиканцев Франсуа Фийон, лидер FN Марин Ле Пен, кандидат от социалистов Бенуа Амон – выступают за диалог с Россией и в той или иной степени пересмотр санкционного режима. В этом смысле у Москвы появится больше пространства для маневра в продвижении своего изначального проекта автономизации (а фактически введения ограниченного суверенитета) подконтрольных пророссийским силам территориях Украины.

С тактической точки зрения Россия также пытается позиционировать конфликт в Украине как внутренний, тем самым, закрепляя за собой роль арбитра (хотя и для Запада, и для Украины Москва остается стороной и инициатором кризиса) и подталкивая Киев вести напрямую диалог с руководством ЛНР-ДНР, признавать легитимность которых киевские власти не торопятся. Иными словами, программа-минимум – это пошаговое продвижение в рамках существующего формата регулирования украинского кризиса.

Программа-максимум напрямую связана с надеждами на заключение с США «большой сделки», позволяющей создать новую площадку для обсуждения украинского кризиса, отвязать санкционную политику от конфликта на Донбассе, сузить геополитическую поддержку Украины со стороны Запада, создать условия для подготовки юридического проекта по закреплению особого статуса Донбасса и нейтрального статуса самой Украины.

Каждая из этих программ в той или иной степени играют на руку России, а вероятность их реализации становится одним из факторов, влияющим на дестабилизацию ситуации. Эскалация конфликта позволяет Киеву вновь актуализировать тему злоупотреблений со стороны России, ведения ею гибридной войны, гуманитарной катастрофы в зоне конфликта и вывести тему Украины в повестку дня мировой политики.

Эскалации содействует и износ «нормандского формата». С учетом смены элит в западных странах он может снизить актуальность или перестать быть эксклюзивным (если появится, например, российско-американская площадка). В таком случае минский процесс, несмотря ни на что, скорее продолжит сохранять востребованность у России. Показательно, что именно в Минске сразу после эскалации прошло заседание контактной группы, где было принято очередное решение об отводе тяжелой техники. Как завил представитель России Борис Грызлов, вместо запланированного ранее обсуждения экономических и гуманитарных вопросов сторонам пришлось говорить о прекращении обстрелов, разведении сил и восстановлении критической инфраструктуры. «Был достаточно острый и сложный диалог по согласованию текста обращения. В итоге компромиссный текст был согласован. Подробности переговоров я рассказывать не буду», – сказал «Ведомостям» представитель ЛНР Владислав Дейнего.

Украинские власти, тем временем, тоже пытаются выстроить диалог с Белым домом. Петр Порошенко говорил, что был одним из первых мировых лидеров, позвонивших Трампу, чтобы поздравить его с вступлением в должность. По данным источников, сейчас вероятность того, что встреча американского лидера с Порошенко пройдет до встречи с Путиным – относительно высока. В Москве к этому относятся спокойно, сознательно пропуская украинского лидера вперед и рассчитывая на то, что на момент встречи Путина с Трампом, у Кремля появится возможность нейтрализовать версию украинской стороны о конфликте.

Сам Порошенко 2 февраля в интервью изданиям немецкой медиагруппы Funke объявил, что намерен провести референдум о вступлении Украины в НАТО. «Нам необходимо НАТО», - заявил он, дав понять, что если украинцы проголосуют за вступление страны в альянс, он сделает все возможное для этого. «Четыре года назад лишь 16 процентов жителей поддерживали вступление в НАТО. Сейчас таких 54 процента» - подчеркнул президент Украины. Позиция Украины по НАТО может восприниматься в Москве как провокация и намеренное обострение ситуации, что способно привести к новой фазе российско-украинского конфликта.

Возникшая напряженность создает условия для неприятных и опасных для обеих стран инцидентов. Так, Минобороны Украины обвинило Россию в обстреле самолета Ан-26 ВМС Украины, пролетавшего мимо буровой вышки в Черном море. Представитель Черноморского флота заявил, что из-за провокационного полета Ан-26 были сделаны выстрелы вверх из сигнального пистолета. Россию свою причастность к этому отрицает.

Есть надежда, что пик кризиса позади и постепенно ситуация будет возвращаться в «нормальное» русло низкоинтенсивных стычек, говорил «Ведомостям» человек, близкий к Министерству обороны России. Но и эскалация, по его мнению, не исключена.

Факторами дестабилизации ситуации на Донбассе могут быть и внутриполитические процессы в самих ЛНР-ДНР, для которых возможная условная «большая сделка» - плохая новость. Руководство ЛНР и ДНР остается пророссийским и ресурсно во многом зависимым от Москвы, что однако не означает абсолютной подконтрольности и подотчетности. Позиции, например, Александра Захарченко – более прочны, он в лучшей степени контролирует ситуацию в ДНР. Глава ЛНР Игорь Плотницкий остаётся фигурой слабой, не сумевшей консолидировать ключевых игроков вокруг себя и выстроить военную вертикаль. Большой резонанс вызвала смерть бывшего первого лидера ЛНР Валерия Болотова, который в январе скончался, по версии врачей, от сердечного приступа. В то же время его супруга заявила о вероятности отравления. В декабре Болотов в интервью сайту «Росбалт» не исключал своего возвращения на Донбасс, позиционируя себя как оппозицию Плотницкому. По мере движения в сторону очень условной и совершенно никому пока непонятной «большой сделки», страхи на подконтрольных пророссийским силам территориях «сдачи» Донбасса Россией могут нарастать, создавая больше условий для провокаций и желании сорвать мирный процесс.

В случае эскалации Россия оказывается перед непростым выбором. Оставаться в стороне – значит усугублять критическое положение ДНР-ЛНР, давать повод для обвинений в готовящемся «сливе» Донбасса, ослаблять собственные позиции в преддверии начала диалога с США по всему комплексу двусторонних и мировых проблем. Активное же вмешательство угрожает не только срывом диалога с США, но и введением новых санкций, которого не удастся избежать даже благожелательно относящемуся к России Дональду Трампу.

Сейчас большое внимание сосредоточено на возможном достижении между Россией и США «большой сделки», отчего действительно во многом будет зависть течение и развитие украинского кризиса. Однако не менее вероятным сценарием может оказаться дистанцирование Трампа от тематики постсоветского пространства, признанного далекой периферией с точки зрения национальных интересов США. В таком случае ослабнут и позиции Европы в диалоге с Москвой, а Россия и Украина останутся один на один в ситуации тлеющего конфликта.

Татьяна Становая – руководитель Аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати