22.05.2017 | Игорь Бунин

Эмманюэль Макрон: на пути к парламентскому большинству?

11 и 18 июня 2017 года во Франции состоятся парламентские выборы, которые станут новым испытанием для Эмманюэль Макрона. Исход парламентской гонки определит политическое будущее нового президента. Если его партия «Вперед, Республика!» получит абсолютное большинство, то у Макрона будет полная свобода рук: он сможет править с помощью ордонансов, проводить любые законы через нижнюю палату, не опасаясь вотума недоверия со стороны депутатов.

Ряд политических комментаторов считает нереальным этот сценарий и уверены, что Францию ждет новое «сосуществование» после победы правых на парламентских выборах или возвращение к практике Четвертой республики (1945-1958 годы) с её постоянными правительственными кризисами и политической нестабильностью.

Однако первые же опросы показали позитивную электоральную динамику партии Макрона и её союзника -центристской партии « MoDem», возглавляемой государственным министром, министром юстиции Франсуа Байру. За 10 дней рейтинг партии Макрона, по данным социологического института Harris Interactive, вырос на 6 процентных пунктов и достиг 32% в первом туре, и социологи ожидают продолжения роста рейтинга. При этом опросы показывают значительное падение рейтингов конкурентов «президентской коалиции»- «Республиканской партии» и «Национального фронта - с 22% до 19%. (см. Рисунок №1)

Рис. 1. Эволюция электората накануне первого тура парламентских выборов

OpinionWay, другой институт общественного мнения, посчитал по округам в метрополии (без заморских территорий и Корсики), возможный состав Национального собрания (см. Рисунок №2).

Рис. 2. Прогноз распределения мест в будущей Ассамблее

По его расчетам, президент практически обеспечил себе большинство в нижней палате парламента: 280-300 мест только в метрополии (всего 577 депутатов). С точки зрения французских социологов, единственное, что пока неясно, гарантировал или нет Макрон себе большинство без поддержки партии «MoDem» во главе с Ф.Байру, который фактически обеспечил его выход во второй тур, сняв свою кандидатуру в его пользу (в результате рейтинг Макрона поднялся с 18% до 24%). Во втором сценарии партия Байру останется той гирькой, которая обеспечивает перевес в парламенте. Конфликт по поводу доли «MoDem» в будущей правительственной коалиции, отражал в какой-то степени нежелание руководства партии «Вперед, Республика!» попасть в дальнешем в зависимость от своего союзника. В результате переговоров между Макроном и Байру он был быстро улажен, и лидер «MoDem» заявил, что отныне президентский блок стал «центристским, равновесным и плюралистичным».

На пути к новой политической системе?

При этом никакой «макрономании» во французском обществе не возникло. Согласно опросу, проведенному в середине мая социологическим институтом ELABE, французы не готовы с закрытыми глазами доверять новой власти. Макрону доверяет 45% опрошенных, а не доверяет 46%. Если сравнить с состоянием общественного мнения сразу после президентских выборов у предшественников Макрона, то выясняется значительное отставание нового президента: в 2012 году 58% опрошенных доверяли Олланду, в 2007 году 59% - Саркози, в 1995 году 63% - Шираку. Если прежним президентам было фактически гарантировано «состояние благодати» первых ста дней, которое они, правда, быстро теряли, то отношение французов к Макрону гораздо более рациональное и более критичное. «То разочарование, которое возникло как после легислатуры Николя Саркози, так и после правления Франсуа Олланда, привели к тому, что французы больше не довольствуются обещаниями и не предполагают, что ситуация улучшится только в результате выборов», -отмечает Ив-Мари Кан, директор политического департамента ELABE. Новому президенту приходится в буквальном смысле вырывать у французов необходимую ему поддержку.

В своей программе Макрон обещал ввести в избирательную систему элементы пропорциональности. Но именно мажоритарные выборы в два тура дают ему возможность получить большинство в Национальном собрании, как это происходило обычно (Миттеран в 1981 году, Ширак в 2002, Саркози в 2007, Олланд в 2012). Партии вновь избранных президентов получали на парламентских выборах дополнительные бонусы благодаря «дифференцированному абсентеизму». На этих выборах явка обычно резко снижается (в 2012 году доля воздержавшихся достигла 42,7%) и в большей мере за счет проигравших. Напротив, в электорате победителя избиратели готовы и дальше поддерживать его кандидатов. К этому добавился кризис всех партий, принимавших участие в предвыборной гонке.

Рейтинг Меланшона не прошел испытание временем: перед первым туром он в рейтингах популярности (не путать с президентскими предвыборными рейтингами) был самым популярным политиком Франции, но сейчас, согласно барометру ELABE, потерял 17 процентных пунктов (с 51% до 34%) и спустился на третье место, пропустив вперед Жан-Ив Ле Дриана, бывшего министра обороны и нынешнего министра иностранных дел, (37%, +6) и мэра Бордо Ален Жюппе (50%, +6), который вернул себе первое место. Французские социологи думают, что падение рейтинга лидера движения «Непокоренная Франция» вызвана тем, что он принял решение не призывать своих избирателей сделать выбор в пользу Макрона, которого и поддержало большинство его избирателей (всего 7% проголосовали за мадам Ле Пен). Кроме того, распался союз между «Непокоренной Францией» и ФКП, которая выдвигает кандидатов во всех округах (компартия правда, все более раздробляется: от прежней мощной коммунистической субкультуры остались в буквальном смысле какие-то осколки). Вдобавок, избиратели «радикальной левой» гораздо реже голосуют на парламентских выборах, чем электораты других партий. Опросы дают «Непокоренной Франции» 14-15%, то есть меньше чем получил сам Меланшон (19,6%). Французские социологи прогнозируют «Непокоренной Франции» 20-25 депутатских мест, но, скорее всего, их будет намного меньше.

Соцпартия, у которой было большинство в предыдущем парламенте, оказалась в критическом положении. В статье «Олланд оставил ФСП обескровленной» Франсуаза Фрессо, журналистка «Монд», писала: «Из-за своей неспособности быть лидером Олланд оставил соцпартию в пепле: с 2012 года, когда она находилась в апогее, она спустилась за пять лет до уровня Гастона Деффера 1969 года, набравшего лишь 5% голосов; здание плюралистичной левой, построенное Лионелем Жоспеном в 1995 году, чтобы надолго сохранить левых у власти, разрушено; цикл Эпинэ, открытый в 1971 году Франсуа Миттераном, завершен; и последний гвоздь в гроб социализма забил Эмманюэль Макрон»[i]. Два полюса притяжения - «Вперед, Республика!» и «Непокоренная Франция»- буквально разрывают соцпартию, заставляя ее депутатов и активистов делать нелегкий выбор. ФСП не имеет ни общей программы, ни партийной стратегии, ни лидера. Каждый кандидат ведет самостоятельно кампанию, рассчитывая только на свои силы. Представители левого крыла пытаются доказать, что они в парламенте смогут защитить социалистические ценности от правоцентристского проекта Макрона. И, напротив, для значительной части депутатов «фотография Макрона стала намного привлекательнее «розы в кулаке», эмблемы соцпартии»[ii]. Они обещают влиться в новое президентское большинство. Манюэль Вальс, бывший премьер-министр Франции, который отказался от инвеституры соцпартии и обратился к «Вперед, Республика!» с просьбой включить его в список президентского большинства (в чем ему, правда, было отказано), прямо заявил «Соцпартия мертва!". Пока социологи OpinionWay обещают соцпартии 40-45 мест в парламенте, но, возможно, их будет меньше. Положение социалистов намного хуже, чем даже в 1993 году, когда они получили всего 57 мест в Национальном собрании.

Национальный фронт , чей лидер вышла во второй тур и даже в 45 округах опередила Макрона, а в 66 других округах получила от 45 до 50% голосов, казалось, может надеяться на примерно сто мест в нижней палате парламента, что было бы огромным личным успехом Марин Ле Пен. Но кризис не обошел и Национальный фронт. Во-первых, сразу же был разорван её союз с Николя Дюпон-Эньяном, президентом партии «Вставай, Франция!», которому в случае победы был обещан пост премьер-министра. Теперь обе партии выдвигают своих кандидатов во всех округах. Дюпон-Этьен даже заявил, что « Марин Ле Пен проиграла из-за того, что недостаточно корректировала свою программу, особенно в области отказа от евро». Во-вторых, обострился конфликт между двумя идейно-политическими течениями-«национальными республиканцами», которых возглавляет Флориан Филиппо, вице-президент партии и «правая рука» Марин Ле Пен, выступающий за сильное государство, за отказ от евро, за соединение социального подхода с национальным, и «либеральными консерваторами», которых возглавляла Марион Марешаль-Ле Пен, племянница Марин Ле Пен, которая говорила о необходимости большего либерализма в программных документах или меньшей «левизны», об установлении союзнических отношений с другими правыми партиями и более консервативной политики в сфере общественных отношений (с ориентацией на «интегральный католицизм») .В результате после президентских выборов Марион Марешаль-Ле Пен решила отказаться выдвигать свою кандидатуру на парламентских выборах и даже вообще уйти из политики (по крайней мере временно). Естественно, часть избирателей НФ, особенно на юго-востоке Франции, будет разочарована. С другой стороны, Филиппо угрожает подать в отставку, если руководство НФ решит отказаться от проекта возвращения к франку. Внутри партии зреет бунт против «правой руки» Марин Ле Пен, который, по социологическим исследованиям, намного проигрывает по популярности в партии Марион Марешаль-Ле Пен. В Национальном фронте его считают ответственным за провал избирательной кампании Марин Ле Пен.

Наконец, сама Марин Ле Пен решила признать свои ошибки, что, конечно, не очень характерно для авторитарных партий. Она согласилась, что её поведение во время дебатов с Макроном было не совсем адекватным, и признала, что позиция НФ по евро «беспокоит французов». Во время избирательной кампании кандидаты НФ вообще сняли тему вовращения к франку. Марин Ле Пен впервые заявила, что она готова к дискуссиям с лидерами Республиканцев, как предлагала её племянница, что раньше рассматривалось партийным руководством как «химера». Отказ от прежнего политического лозунга -«ни левые ни правые», вхождение в консервативную коалицию, больший экономический либерализм вряд ли соответствуют умонастроениям рабочих и служащих, в среде которых НФ добился наибольшего успеха. С учетом всех внутренних противоречий можно согласиться с расчетами французских социологов, которые предполагают, что Национальный фронт получит не больше 15 мандатов.

До сих пор наибольшее сопротивление натиску Макрона оказывает Республиканская партия, и французские социологи пока предрекают Республиканцам и Союзу демократов и независимых, центристской партии, заключившей с РП предвыборный союз, 150-170 мест в парламенте, что, конечно, намного меньше, чем в настоящее время (в годы легислатуры Олланда правоцентристская коалиция имела 226 депутатов). Но Макрон предпринял ряд мер, которые позволяют внести дополнительную сумятицу в лагерь Республиканцев.

Во-первых, движение «В путь!» (Еn marche!) было преобразовано в партию «Вперед, Республика!» (République en marche!). Во-вторых, Макрон решил назначить премьером представителя умеренного крыла Республиканцев. По опросу, проведенному институтом общественного мнения Odoxa, в качестве оптимального премьер-министра французы чаще всего называли Алена Жюппе, премьер-министра правительства Ширака (1995-1997), мэра Бордо и самого популярного политика Франции. Не имея возможности назначить Жюппе, который сохранил верность Республиканской партии, хотя и отказался от политики «систематической оппозиции» новому президенту, Макрон выбрал в качестве премьер-министра Эдуара Филиппа, мэра Гавра и alter ego мэра Бордо, возглавлявшего его кампанию во время праймериз правоцентристской коалиции в 2016 году. Согласно опросу, проведенному сразу же после назначения институтом Harris, 47% сторонников Республиканской партии одобрили этот выбор. 88% избирателей РП желали, чтобы политики из Республиканской партии вошли в правительство. Реагируя на этот запрос, Макрон, в-третьих, включил в свое правительство ещё двух республиканцев: министром экономики стал Брюно Ле Мэр, бывший министр сельского хозяйства в правительстве Франсуа Фийона (2007-2012) и один из кандидатов во время праймериз правоцентристской коалиции, набравший, правда, всего 2,4% голосов, а Жеральд Дарманен, который ранее работал в правительстве Саркози, стал министром государственной политики и госбюджета. Оба министра отвечают за экономику, которая остается самой сложной проблемой новой легислатуры.

Правым весьма сложно критиковать новое правительство: за исключением Ле Дриана, весьма популярного во Франции, в нем нет бывших министров Олланда, а те социалисты, которые вошли в правительство, известны как умеренные политики: мэр Лиона Жерар Коломб, который с самого начала поддерживал Макрона, стал министром внутренних дел, а Министерство социальной сплоченности, ответственное за жилищную политику, возглавил Ришар Ферран, ближайший соратник Макрона. Программы двух партий-Республиканцев и «Республика, вперед!"- отличаются лишь деталями, а после корректив, внесенных новым руководством РП в либеральную программу Франсуа Фийона, составленную в духе «тэтчеризма», вообще стали практически неразличимыми. По опросу ELABE, 61% опрошенных удовлетворены составом нового правительства, 65% думают, что команда Филиппа воплощает «обновление» власти и только 33% придерживаются противоположного мнения, и, наконец, 54% верят в то, что это правительство будет эффективным (45% «не верят»)[iii].

Политика «протянутой руки» Макрона вызвала позитивный отклик в правоцентристской коалиции, особенно среди центристов из Союза демократов и независимых (СДИ) и сторонников Жюппе. Многие из них воспринимают планы реформ, подготовленных командой Макрона, как соответствующие их идеологии или даже как собственные идеи. Они призвали положительно ответить на политику «протянутой руки» и их призыв уже подписали 200 «нотаблей», в том числе 10 кандидатов в депутаты и 16 сенаторов. Их явно не устраивает стратегия «фронтальной оппозиции», первоначально разработанной руководством РП[iv]. Опасаясь раскола, руководство Республиканцев отказалось от военной терминологии, пообещало «мирное сосуществование « в случае победы на парламентских выборах и начать переговоры с правительством в случае поражения. «Но на практике эта линия-ни жесткая ни мягкая- порождает беспокойство и колебания в электорате правоцентристской коалиции»[v]- пишет газета «Фигаро».

Макрон и Филипп нашли подход к этой группе Республиканцев. Они не выдвинули в 51 округе кандидатов от партии «Вперед, Республика!», тем самым дав возможность победить будущим союзникам из соцпартии (в том числе самому Вальсу, Мариам Ель Комри, занимавшей пост министра труда, и ряду других бывших министров из правительства Вальса) и кандидатам правоцентристской коалиции (в 20 округах). В этих округах выдвинуты Брюно Ле Мэр и ряд поддерживающих его депутатов (в том числе Тьерри Солер, организатор праймериз правоцентристской коалиции в ноябре 2016), депутаты из команды Жюппе (в том числе Бенуа Аппарю, игравший ведущую роль в его избирательной кампании) и центристы из СДИ (среди них Жан-Луи Борло, один из основателей этой партии). Филипп уверен, что рано или поздно в Республиканской партии произойдет раскол, и он заранее готовит для себя политическую опору в парламенте. Филипп заявил: «Две крупные партии, которые по очереди управляли Францией, потерпели поражение в первом туре президентских выборов. Безусловно, французская партийная система в полном тупике. Президент сумел разрубить этот гордиев узел».

Таким образом, Франция находится накануне трансформации партийно-политической системы: левые из соцпартии будут искать точки соприкосновения с «радикальной левой» Меланшона, Национальный фронт попытается выйти из изоляции и установить какие-то отношения с «классическими правыми». Часть правоцентристских политиков и либеральные социалисты будут стремиться закрепиться в «президентском большинстве», которое будет неоднородным и внутренне конфликтным. Простор для новых комбинаций в духе Никколо Макиавелли, о котором новый президент Франции в студенческие годы писал курсовую работу, практически неограничен.

Игорь Бунин – президент Центра политических технологий

[i] Le Monde, 14.05.2017

[ii] Macron dynamite le Parti socialiste.-Le Figaro, 16.05. 2017

[iii] Une large majorité de Francais satisfaits du nouveau gouvernement.-Les Echos,18.05.2017

[iv] La «main tendu» par Macron séduit parmi les Républicains.- Le Figaro, 21.05. 2017

[v] Législatives quand les Républicains s'essaient à l'art difficile de la «synhèse».- Le Figaro, 21.05.2017

Версия для печати