14.08.2017 | Алексей Макаркин

«Матильда» и «Нуреев»: культурные дискуссии и политика

С приближением президентских выборов в России обостряются дискуссии о том, какова должна быть политика в культурной сфере. Они далеко выходят за корпоративные рамки, так как связаны не только с отраслевой тематикой, но и с путями развития страны. Ключевые конфликты в этой сфере происходят вокруг фильма «Матильда» Алексея Учителя и балета «Нуреев» Кирилла Серебренникова.

Модернизм и традиционализм

Политизация культурной сферы имеет исторические корни. В СССР периода «оттепели» имели место острые конфликты вокруг романов «Не хлебом единым» Владимира Дудинцева (с системной критикой советской бюрократии) и «Доктор Живаго» Бориса Пастернака, поставившего вопрос о бессмысленности гражданской войны, в которой участвовали многие советские лидеры того времени. В период «застоя» консервативным политическим манифестом стал роман Всеволода Кочетова «Чего же ты хочешь?», вызвавший ответную реакцию либералов в виде как критики, так и сатирических пародий, ходивших в самиздате.

«Перестроечный» период сопровождался острыми дискуссиями вокруг антисталинского (и шире – антитоталитарного) фильма «Покаяние» Тенгиза Абуладзе, а также ряда книг, которые не могли быть опубликованы в брежневское время (от «Белых одежд» того же Дудинцева до «Детей Арбата» Анатолия Рыбакова). В настоящее время Россия перестала быть «самой читающей страной», общественная роль писателей снизилась – соответственно, конфликты разворачиваются вокруг произведений других жанров.

Главный водораздел проходит между модернистами и традиционалистами. Модернисты выступают за то, чтобы Россия находилась в современном культурном мейнстриме, предусматривающем максимальную свободу самовыражения художника (ограничителей здесь очень немного, и они преимущественно связаны с неприятием ксенофобии и нарушения прав человека, в том числе разнообразных меньшинств). Традиционалисты настаивают на развитии культуры в жестких рамках, предусматривающих уважение к традиционным нравственным нормам и классическим трактовкам известных произведений. Они настаивают на ограничении самовыражения художника, рассматривая искусство не как самодостаточное явление, а как часть процесса общественного воспитания.

Конфликт вокруг «Матильды»

Особенностью современной России является тесная связь традиционалистов с Русской православной церковью (РПЦ), позиционирующей себя в качестве консервативного института, хранительницы исторических традиций и защитницы нравственности. Общественная роль РПЦ объективно усилилась в результате консервативной волны, которая была инициирована властью в 2012 году в качестве ответа на «белоленточный» протест, носивший модернистский характер. Неудивительно, что в том же году министром культуры стал Владимир Мединский, сделавший ставку на традиционализм, поддерживающий тесные связи с церковью и резко урезавший государственную поддержку модернистских проектов.

В то же время и в самой церкви нет единства по поводу границ возможного в искусстве. Представители высшей церковной иерархии настроены достаточно конформистски и считают, что слишком ригористичная позиция может вызвать раздражение светского государства. В то же время наиболее консервативная часть церкви, включающая и часть иерархов, и многих практикующих (старающихся посещать церковь каждое воскресенье) верующих, выступает за более жесткий подход. Например, для них неприемлемо любое изображение Христа в кинематографе и сценическом искусстве – отсюда и протесты против рок-оперы «Иисус Христос – суперстар», вызвавшие недовольство в Кремле.

В этот же контекст вписывается и конфликт вокруг «Матильды» – типичного костюмного исторического фильма, в котором события прошлого домысливаются в соответствии с фантазией режиссера. Протест против него не был инициирован церковным руководством, а появился «снизу», со стороны наиболее консервативных верующих. Для этих верующих характерно особое почитание Николая II, причем в формах, которые нередко вызывают раздражение патриархии (подчеркивание роли царя как «искупителя грехов» народа).

В то же время протест поддержали ряд региональных церковных иерархов, а его масштаб не позволяет патриархии игнорировать это явление. В частности, ханты-мансийский митрополит Павел (Фокин) не просто благословил сбор подписей против «Матильды», но и обязал благочинных (старших священников) представить в епархию сведения о количестве собранных подписей. В окружении патриарха такой сбор назвали ошибкой. Владыка Павел в «нулевые» годы служил в Сан-Франциско и Риме, будучи подчиненным нынешнего патриарха, руководившего тогда внешними связями церкви – но его нынешняя должность выглядит своего рода ссылкой. Не менее примечательно, что акцию против «Матильды» благословил волгоградский митрополит Герман (Тимофеев), один из старейших церковных иерархов.

В то же время не только культурное сообщество, но и государственная власть отнеслась с неприятием к попытке «религиозной цензуры», к тому же в отношении произведения политически лояльного режиссера. Алексей Учитель получил поддержку в администрации президента, в частности, со стороны пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, негативно отозвавшегося, в частности, об «антиматильдовской» экспертизе, подготовленный четырьмя крайне консервативно настроенными учеными. Владимир Путин также публично признал за фильмом право на существование, хотя и не осудил протестующих.

В этих условиях церковь заинтересована в том, чтобы спустить на тормозах неудобный конфликт – влиятельные московские иерархи (такие как митрополит Иларион (Алфеев) и епископ Тихон (Шевкунов)) осуждают «Матильду», но не требуют прямо ее запрета. Пресс-секретарь патриарха священник Александр Волков даже попытался публично смягчить позицию церкви в отношении фильма, найдя в нем положительные стороны, но из-за протестов со стороны консерваторов был вынужден заявить, что это является его личным мнением.

Однако возможности для контроля высшей иерархии за настроениями крайних консерваторов ограничены – церковное руководство стремится не раздражать наиболее активную часть своей паствы, на которую оно опирается, например, при лоббировании проектов строительства храмов в крупных городах, в том числе в Москве (другой «массовки» у священноначалия нет). В частности, речь идет о движении «Сорок сороков», официально организовавшем 1 августа Всероссийское стояние «За Веру! За Отечество! За народ и Царя!» под хэштегом #остановимМатильду.

Лоялистский протест

Неформальным лидером протеста против «Матильды» стала депутат Наталья Поклонская, одна из наиболее активных участниц присоединения Крыма к России в 2014 году. Тогда она была назначена прокурором Крыма, заняв должность, от которой отказались другие кандидаты из-за неопределенности политической ситуации. Получив эту должность, она преодолела сразу несколько карьерных ступенек, что было возможно только в чрезвычайной ситуации. «Украинское» происхождение Поклонской служит обоснованием точки зрения о том, что ее нынешняя активность связана с непониманием сложившихся в России в последние полтора десятилетия правил игры. Впрочем, стоит уточнить, что большое количество крымских политиков прекрасно к этим правилам адаптировались. Скорее, дело не только в «украинских» корнях, но и в быстрой карьере, и в склонности к публичной активности – переход Поклонской в Думу с генеральской должности в прокуратуре также мог быть связан с ее недостаточной управляемостью и неспособностью вписаться в существующую вертикаль.

Можно провести определенную аналогию с судьбой Алексея Чалого, который отказался от поста губернатора Севастополя, недолго возглавлял местное законодательное собрание, а сейчас является городским депутатом и сопредседателем местного отделения ОНФ. Его карьера в Севастополе локализована, а выйти на общенациональный уровень он не смог – судя по всему, также из-за недостаточной предсказуемости. Особенностью Поклонской как политика является высокая степень идеологизированности, которая принципиально отличается от куда более прагматичного подхода большинства российских «системных» политиков вне зависимости от партийной принадлежности.

Протест против «Матильды», однако, не стал по-настоящему массовым. По данным самих же организаторов, в стоянии против «Матильды» приняли участие более 10 тысяч человек в 40 городах. В Москве акция прошла во дворе храма Воскресения Христова в Кадашах, настоятелем которого является консервативный протоиерей Александр Салтыков; в ней участвовали примерно 1 тысяча человек, что крайне мало для многомиллионного города. Правда, противники «Матильды» заявили о сборе ими 100 тысяч подписей против фильма, однако верифицировать их затруднительно. Впрочем, значительная часть подписей собиралась в храмах после богослужений, так что собрать, минимум, десятки тысяч подписей было не так сложно – в отличие от прихода на стояние, для этого не надо тратить время.

В целом, тема «Матильды» вызывает слабый интерес у россиян – она затрагивает элитные и субэлитные группы, а также часть практикующих верующих. В то же время часть противников «Матильды», подчеркивая свою лояльность государству, подвергают резкой критике представителей власти, которые не желают запрета «Матильды». Поклонская обвиняет министерство культуры в нарушении законодательстве об экстремизме. Бывший высокопоставленный чиновник патриархии, протоиерей Всеволод Чаплин подозревает в лоббировании фильма помощника президента Владимира Кожина (на это указывал один из соавторов «Матильды», обиженный на своих коллег).

«Антиматильдовское» движение носит преимущественно субэлитный характер и направлено против прагматичных элит. Это следствие событий 2014 года, когда присоединение Крыма и консервативная волна (начавшаяся раньше, после протестов 2011-2012 годов, но получившая новый импульс в результате конфликта с Западом) создали у наиболее антизападно настроенной части общества завышенные ожидания. Однако новых территориальных приращений не последовало, проект «Новороссии» заглох. Кроме того, не произошло смены элиты, для которой включенность в глобальный мир является существенной ценностью – неудивительно, что вопрос о параметрах нормализации отношений с Западом является обсуждаемым (хотя технологии, позволяющей добиться этого, не видно). Это, соответственно, вызывает обвинения в предательстве – тем более, что действуют воспоминания о перестройке.

Кризис имперской идеологии и политической практики вынуждает антизападников к действию, но, одновременно, и способствует расколу в их среде. «Белые», сторонники сильной авторитарной власти и симпатизанты монархии пополняют ряды противников «Матильды», в самом факте появления которой они видят антипатриотичность элиты и предлагают в качестве альтернативы образ последнего русского царя. «Красные» же апеллируют к Сталину как к идеальному герою. Примечательная ситуация сложилась в Новосибирске, где сталинисты, недовольные тем, что им не разрешают установить бюст «вождя народов», потребовали снести памятник Николаю II и его сыну, только что поврежденный вандалом. Этот памятник был установлен у храма без согласования с местными властями.

Антикоммунистическая риторика Поклонской, которая в одном из своих заявлений поставила в один ряд таких «извергов ХХ века» как Ленин, Гитлер, Троцкий и Мао Цзэдун (но, заметим, не Сталин), также отталкивает от нее ностальгирующую по СССР часть общества. Как и ее появление на марше «Бессмертного полка» с иконой Николая II, что вызвало в публичном пространстве (не только просоветском), по меньшей мере, недоумение.

Элиты и «Матильда»

При этом «лоялистский протест» не ведет к серьезным элитным проблемам, хотя и затрагивает элиты. Поклонской удалось собрать подписи 37 депутатов под обращением в Генпрокуратуру «о принятии мер по недопущению оскорблений религиозных чувств верующих и осквернения православных святынь сюжетной линией фильма „Матильда“». Однако характерно, что документ подписали лишь три представителя думского руководства. Это вице-спикер Петр Толстой, уже попадавший в скандал в связи с антисемитским высказыванием, которое затем пришлось дезавуировать. Сергей Гаврилов, представитель КПРФ, глава комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений, основной лоббист РПЦ в парламенте. А также сама Поклонская, руководящая комиссией по контролю за достоверности сведений о доходах и имуществе депутатов.

Впрочем, среди подписантов есть и имя Адама Делимханова, ближайшего соратника Рамзана Кадырова. Сам Кадыров публично солидаризировался с позицией Поклонской, направив письмо министру Мединскому с просьбой исключить Чеченскую республику из прокатного удостоверения на показ фильма Алексея Учителя. В письме Кадырова говорилось о десятках тысяч людей разных конфессий, которые просили не пускать ленту в прокат. Примечательно, что после появления письма Кадырова к его позиции поспешили присоединиться представители Ингушетии и Дагестана – видимо, сочтя, что его инициатива согласована «наверху» и не желая полностью отдавать лидеру Чечни роль главного блюстителя нравственности в регионе.

Однако реальность оказалась несколько иной – после заявления Кадырова министерство спешно выдало фильму прокатное удостоверение без всяких региональных исключений. Похоже, что прецедент разрыва единого культурного пространства вызвал неприятие не только в Минкульте, но и в Кремле, где в последнее время усилилось неприятие любой самостоятельности регионов (это нашло свое отражение в отказе продлить договор с Татарстаном). В результате Кадыров дал задний ход, заявив, что «никакого запрета не будет», так как «в Чечне и так не станут тратить время на просмотр безнравственного, бездуховного и аморального по отношению к своей Родине фильма».

Еще одна громкая история была связана с предостережением о недопустимости показа рекламных трейлеров «Матильды», которое заместитель прокурора Симферополя Александр Шкитов выдал крымским кинотеатрам в качестве ответа на запрос Поклонской. До 2014 года Шкитов работал вместе с Поклонской в Генпрокуратуре Украины. В данной ситуации речь шла о личной инициативе прокурора – в результате прокуратура республики Крым заявила о начале служебной проверки в связи с грубым нарушением порядка рассмотрения обращений.

Конфликт в Большом театре

Таким образом, «притушить» конфликт не удается, хотя очевидно, что запрета «Матильды» не будет. В связи с этим перенос премьеры «Нуреева» в Большом театре выглядит попыткой компенсации, имевшей бóльшие шансы на успех. Во-первых, в балете ярко выражена тема сексуальных меньшинств, максимальное ограничение возможностей которых соответствует государственной политике со времени начала консервативной волны (одним из ключевых этапов которой стало принятие закона о запрете пропаганды гомосексуальности).

Во-вторых, его постановщиком является Кирилл Серебренников, критикующий политику российской власти и оказавшийся под ударом из-за расследования в отношении менеджмента «Гоголь-центра» – притом, что Владислав Сурков, с которым Серебрянников давно и тесно сотрудничал, сейчас практически не влияет на внутреннюю политику. В настоящее время давление на Серебренникова усиливается – несмотря на то, что он не входит в число обвиняемых по этому делу, у него изъят загранпаспорт. Арестован бывший директор «Гоголь-центра» Алексей Малобродский, а силовики объявили, что также арестованная бухгалтер «Гоголь-центра» дала показания и на Малобродского, и на Серебренникова. Несмотря на то, что в поддержку Серебренникова выступили многие лояльные власти деятели культуры, а президент выразил недовольство жестким характером демонстративного обыска в «Гоголь-центре», системный конфликт между силовиками и Серебренниковым не прекращается. Представители силовых структур явно недовольны невозможностью арестовать режиссера (видимо, по этому поводу сейчас действует неформальный запрет) и стремятся настоять на своем.

В-третьих, если в случае с «Матильдой» министерство культуры защищает свои корпоративные интересы, то с «Нуреевым» дело обстоит совершенно иначе. Главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов утверждает, что на переносе спектакля настоял Мединский, действовавший по просьбе епископа Тихона (Шевкунова). По данным Венедиктова, глава Минкультуры рассчитывает заручиться поддержкой архиерея «для переназначения в следующем году в министры», а потому Мединский позвонил директору Большого театра Владимиру Урину и изобразил ярость и истерику. Потом он попросил подумать о переносе премьеры, мотивируя это предстоящими президентскими выборами, перед которыми власти не нужны пикеты со стороны ортодоксов. Впрочем, епископ Тихон эту информацию опроверг.

Примечательно, что уже после этого Мединский и епископ Тихон подписали план совместных мероприятий по популяризации российской классической литературы и искусства среди молодежи. В рамках проекта «Пушкинский союз» Минкультуры будет оказывать поддержку спектаклям, анимационным, игровым и неигровым фильмам, основанным на произведениях отечественной классической литературы. Кроме того, помощь от государства получат несколько региональных театров и молодые режиссеры – понятно, что придерживающиеся традиционалистских взглядов.

В то же время перенос премьеры (который вполне может означать ее отмену) вызвал недовольство не только в либеральных кругах, но и у немалой части истеблишмента, недовольной усилением влияния церкви на общественную сферу. Сторонниками скорейшего выхода «Нуреева» на сцену стали некоторые из членов Попечительского совета театра, куда входят бизнесмены и чиновники, оказывающие театру помощь в реализации проектов, в частности финансовую (членами совета являются в том числе Александр Жуков, Ольга Голодец, Роман Абрамович, Виктор Вексельберг, Андрей Костин, Алексей Мордашов и др.). Группа членов совета, по данным СМИ, провела довольно жесткие переговоры с Владимиром Уриным.

В этой ситуации Урин, изначально отложивший премьеру на май 2018 года (то есть после президентских выборов) был вынужден заявить, что она может пройти в декабре 2017-го – то есть перед выборами. Понятно, что это не окончательное решение, равно как ясно, что перенос премьеры не был решением Путина – в этом случае демарш попечителей был бы невозможен. Урин пытается найти компромисс между позициями министра (за которым, видимо, стоят более влиятельные фигуры) и попечителей – но неясно, насколько это удастся сделать.

Культура и политика

Культурный выбор нельзя отделять от политического – сторонники модернистского «мейнстрима», как правило, заинтересованы в нормализации отношений с Западом, тогда как приверженцы традиционализма занимают антизападную позицию. С одной стороны, позиции модернистов сильны в федеральной элите, которая в большинстве своем «поднялась» в 1990-е годы. Они обращают внимание на то, что повышенная активность традиционалистов может привести к раскачиванию общественной ситуации и оказаться невыгодной не только элите, но и самой власти. С другой стороны, после введения новых санкций против России во внутренней политике могут усилиться изоляционистские тенденции, что выгодно традиционалистам, обвиняющим своих оппонентов в слишком больших уступках Западу, а то и в предательстве (отсюда распространенный среди консерваторов термин «шестая колонна», обозначающий элитных противников антизападного курса).

Последнее слово в каждом крупном культурном конфликте, как и раньше, будет за президентом, а одним из индикаторов его предпочтений станет назначение министра культуры в новом правительстве весной 2018 года. Но и далее, как представляется, многие решения в культурной сфере (как и в других областях) будут приниматься в режиме ручного управления, то есть в индивидуальном порядке. И условной «Матильде» и далее будет везти больше, чем условному «Нурееву».

Алексей Макаркин – первый вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати