18.09.2017 | Татьяна Становая

Опасная нерешительность власти: как «Матильда» раскалывает систему

Социально-политический конфликт, возникший в связи с готовящимся выходом в свет фильма «Матильда», окончательно перешел в силовую фазу: по мере приближения даты премьеры картины (25 октября), растет число радикальных акций, направленных против кинотеатров и создателей фильма. Власть при этом, осуждая насилие, испытывает дефицит политической воли для пресечения агрессии.

Общественная и политическая дискуссия вокруг фильма «Матильда» стала первым опытом в путинской России глубокого внутреннего раскола внутри «системы» по идеологически окрашенному вопросу. Он наблюдается в среде как лояльной Путину публики, так и истеблишмента. Можно выделить несколько особенностей этой ситуации.

Во-первых, это первый внутрисистемный конфликт, который связан не с противостоянием власти и оппозиции или либералов и консерваторов, а с активной, спонтанной, неуправляемой и при этом очень жесткой идеологической позицией одного из внутривластных игроков – Натальи Поклонской. Поклонская – в прошлом прокурор Крыма, избранная в Госдуму в сентябре прошлого года от партии «Единая Россия», начала персонально для нее значимую войну против фильма «Матильда», исходя вовсе не из спущенных свыше установок, а собственных убеждений. До сих пор, в условиях достаточно управляемого путинского режима, подобная самодеятельность была скорее исключением. Как правило, громкие идеологические кампании (против оперы Тангейзер в Новосибирске или фильма «Левиафан») были связаны не с персональными, а с институциональными интересами – РПЦ или государства в целом. В таких случаях те или иные произведения искусства воспринимались как удар по приоритетам влиятельных акторов. Так, «Левиафан» «прочитывался» как часть сознательно проводимой политики по разрушению легитимности государства и очернению РПЦ. «Матильда» в этом плане не имеет никакого самостоятельного политического подтекста.

Но, несмотря на это, фильм не стал только лишь персональной войной Поклонской и очень быстро превратился в повод к крупнейшему в современной истории социально-политическому конфликту, не спровоцированному самой властью, но исходящему от нее.

Во-вторых, отсутствие принципиального политического интереса у государства или РПЦ в этом конфликте привело к тому, что позиция власти и церкви «проваливается»: ни Кремль как институт, ни Владимир Путин как политический лидер, ни патриарх не заняли однозначной позиции в отношении фильма, предпочитая балансировать между двумя лагерями – противников фильма и тех, кто против запрета на его показ.

Так, сам Путин комментировал фильм во время своей «прямой линии», где он опроверг возможность запрета картины, но и с пониманием отнёсся к деятельности Поклонской, не став осуждать ее. После этого он не высказывался на эту тему ни разу. Его пресс-секретарь регулярно комментирует ситуацию, однако позиция Дмитрия Пескова остается «ограниченной»: он жестко осуждает «проявление экстремизма», но при этом воздерживается от оценки самого фильма или целесообразности показа картины. Из слов Пескова следует, что Кремль склонен не преувеличивать остроту проблемы, а вопрос о пресечении агрессивных выпадов он отнес к компетенции правоохранительных органов. Такая позиция фиксирует отсутствие политической оценки происходящего, что говорит только об одном: такой оценки нет и у президента, а сам сюжет ему кажется недостаточно значимым.

Госдума в отношении оценок фильма фактически раскололась. Спикер Госдумы Вячеслав Володин занял сбалансированную позицию: с одной стороны, он инициировал показ картины, что намечено на 26 октября, но, с другой стороны, он заступился и за Поклонскую, указав, что нельзя связывать выступления «активистов» (противников фильма) с именем депутата.

Наконец, РПЦ, осуждая сам фильм, тем не менее выступает против запрета на его показ. 14 сентября глава синодального отдела внешних церковных связей Митрополит Волоколамский Иларион заявил, что ситуация вокруг фильма «Матильда» схожа с ситуации вокруг публикаций журнала Charlie Hebdo. «Тогда нас всех пытались поставить перед дилеммой: вы с Charlie или вы с террористами, которые расстреляли сотрудников редакции? Сейчас нас пытаются поставить перед выбором: либо ты поддерживаешь «Матильду», либо ты с теми, кто призывает сжигать кинотеатры. А как быть тем, кто не с одними и не с другими?» - задается вопросом представитель РПЦ. Он выступил против любых призывов к насилию, любых угроз в адрес кого бы то ни было. «Я также выступаю против запрета показа фильма, против возрождения цензуры по советскому образцу. Но в то же время никак не могу и не хочу становиться на сторону тех, кто этот фильм защищает», - подчеркнул митрополит.

Такая публичная позиция становится в определённом смысле знаковой: многие ключевые игроки внутри власти в целом, чувствуя для себя дискомфорт вставать на сторону противников или защитников фильма, предпочитают не поддерживать ни тех, ни других.

В то же время представители элиты за малым исключением публично не торопятся с ней солидаризироваться, а скорее наоборот. С издевательским заявлением в ее адрес выступил лидер ЛДПР Владимир Жириновский, отметивший, что активность депутата связана с ее «сексуальной неудовлетворённостью». Известный своей жесткой охранительной позицией глава комитета по культуре Станислав Говорухин высказался о фильме нейтрально-дистанцированно. Посмотрев картину, он лишь указал, что нашел в нем «недочеты» и «ошибки». Но «с художественной точки зрения» претензий к фильму у него не нашлось. При этом он, с оговорками, осудил активность Поклонской: она «из хороших побуждений разбудила все мракобесные силы и нанесла этим ущерб». На организации, выступающие против фильма Алексея Учителя «Матильда», главе ФСБ Александру Бортникову пожаловались и депутаты Госдумы Ирина Роднина и Оксана Пушкина.

В-третьих, в отличие от многих похожих идеологических конфликтов, связанных с произведениями культуры и искусства, в нынешней ситуации у производителей контента появились внутривластные защитники. В их числе премьер-министр Дмитрий Медведев, ряд депутатов Госдумы (среди которых и известные «охранители»), а также, в наибольшей степени, министр культуры Владимир Мединский.

А это концептуально меняет картину: это первый конфликт внутри консервативной части пропутинского истеблишмента. В прежних конфликтах спор в большей степени велся между системными либералами и консерваторами.

Это делает дискуссию не только идеологической, но и ведомственной (идеологический спор о цензуре и творчестве оказывается скорее следствием, а не причиной конфликта). Сложилась абсолютно парадоксальная для путинской России ситуация, когда, с одной стороны, есть депутат, защищающий свои персонально значимые ценности (что само по себе редкость), а, с другой стороны, - министерство культуры и правительство, которые участвовали в финансировании картины. Поклонская предоставила СМИ схемы финансирования, которые на ее взгляд, являются сомнительными. Кроме того, по ее мнению, государство не должно поддерживать создание картин, не отвечающих интересам патриотического воспитания. Заметим, что фильм «Левиафан» также финансировался государством. Однако Мединский тогда выражал сожаление в связи с этим и обещал пересмотреть критерии поддержки картин. В той ситуации он выступал с учетом крайне негативной позиции РПЦ в отношении фильма, будучи вынужденным скорректировать, адаптировать корпоративную позицию министерства к текущей политической реальности.

Поэтому в нынешней ситуации Мединский по большей части защищает собственное министерство, а не выступает союзником РПЦ.

В-четвертых, отсутствие внятной политической позиции государства в отношении «Матильды» расширяет поле возможностей для противников картины и делает проявления радикального протеста менее управляемым и опасным. Показательно, что ни МВД, ни ФСБ, до сих пор никак не реагировали на происходящее, пока ситуация не достигла критических значений. Алексей Учитель, режиссер «Матильды» обратился к директору ФСБ с просьбой расследовать связь Натальи Поклонской с «экстремистскими формированиями». «Когда сначала происходят слова, а теперь в нас кидают коктейлями Молотова, пора вмешаться. Эта попытка дестабилизировать страну — она будет прекращена в зародыше», — заявил адвокат режиссера Константин Добрынин.

31 августа в Санкт-Петербурге неизвестные закидали бутылками с зажигательной смесью студию режиссера. Второй инцидент произошел 4 сентября в Екатеринбурге: автомобиль, нагруженный газовыми баллонами и емкостями с бензином, въехал в кинотеатр «Космос». Кроме того, российские кинотеатры стали получать угрозы поджогов в случае показа картины, после чего ряд крупных сетей («Синема Парк» и «Формула кино» куда входят 75 кинотеатров в 28 городах России) отказались от демонстрации фильма. По мнению защиты Учителя, организация «Всероссийская общественная православная организация «Христианское государство — Святая Русь» и православное общественное движение «Сорок сороков» «под видом защиты» христианских ценностей и борьбой с фильмом «Матильда» организуют «массовые беспорядки» и пропагандируют «экстремистскую» идеологию. При этом если «Христианское государство» не связано с церковным руководством и, судя по всему, представляет собой небольшую группу радикалов, то «Сорок сороков» пользуется поддержкой священноначалия, организуют молитвенные стояния с участием спортсменов во время конфликтов по поводу строительства храмов.

Никаких свидетельств связи Поклонской с экстремистами нет, на это также обратил внимание и Вячеслав Володин. Сама Поклонская осудила насилие. «Организаторов» нападений она призвала остановиться. «Если бы православие насаждалось кулаком и огнём, его уже давно не было бы на земле. Уверена, что ни заказчики, ни исполнители указанных преступлений не имеют никакого отношения к Вере и православию», - написала она на своей странице «Вконтакте». В то же время общим местом в позиции противников «Матильды» является увязка насилия с якобы имеющими место провокациями со стороны «либералов», «западников» и др. – такая увязка фактически оправдывает радикализм со стороны православных активистов.

Наконец, в-пятых, наблюдается кризис политической ответственности, при которой жесткие действия (а не только осуждения) в отношении радикалов позволили бы защитить как будущих зрителей фильма, так и его создателей. Показательно в связи с этим заявление первого заместителя председателя комитета Госдумы по культуре Владимира Бортко: «Зачем у нас ФСБ, Росгвардия и все остальное? У нас есть Конституция, где написано, что цензуры нет. Поэтому показывать его [фильм «Матильда»] можно, а все остальное дело правоохранительных органов», — добавил он.

Кремль, Госдумы, Поклонская, Учитель и его адвокаты – все апеллируют к правоохранительным органам, которые не торопятся обозначить свое участие в минимизации рисков и пресечении угроз. При этом Поклонская заявила, что органы власти не вмешиваются в ситуацию с учетом «провокативности данного фильма», тем самым, как бы легитимируя бездействие. Она также объяснила отказ кинотеатров от показа картины весьма своеобразно: «Руководители кинотеатров уважают религиозные чувства людей и в том числе заботятся об их безопасности. Молчание в части профилактических мероприятий со стороны компетентных органов на очевидное нарушение закона при выдаче прокатного удостоверения тоже является фактором, который сподвиг для подобного решения руководителей кинотеатров», — добавила депутат. Тем самым, девальвируется и правовая роль Минкульта. Лишь 14 сентября, когда к главе МВД персонально обратился Владимир Мединский, последовало заявление, что ведомство примет все меры, чтобы защитить кинотеатры и зрителей во время просмотра фильма.

До премьеры фильма остаётся чуть больше месяца, а ситуация уже накалена до предела: риски насильственных действий радикалов против кинотеатров, решившихся на показ картины, зрителей, создателей «Матильды» кажутся крайне высокими, а сам конфликт неуправляемым. В условиях же кризиса политической ответственности и отстраненности власти при дефиците политической воли защитить фильм, нельзя исключать серьезные инциденты с жертвами. Общее развитие ситуации указывает на то, что впервые в системе путинского режима власть допустила развитие острого социально-политического конфликта по маргинальному для Кремля сюжету. При этом сама по себе ситуация пока явно недооценивается.

Однако за пределами таких сюжетов социально-политические конфликты могут приобретать значительный масштаб и выходить из-под контроля при пассивной и отстраненной позиции государства, которое не решается серьезно наказать своих радикальных сторонников. Поляризация в обществе, во многом поощрявшаяся властью, дошла до такой точки, что она становится заложницей праворадикальных настроений. Когда речь идет о том, чтобы нормальными конституционными средствами (от высказываний с упоминанием свободы слова и творчества до нормальной полицейской предупредительной работы и поиска авторов экстремистских угроз) защитить произведение, идеологически «неудобное» для немалой части активных сторонников власти, она проявляет нерешительность и неэффективность.

Татьяна Становая – руководитель Аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати