10.07.2018 | Борис Макаренко

Пенсионный возраст как тест для политиков

Резонансные и затрагивающие массовые интересы законопроекты – это испытания для политиков. «Отсидеться», промолчать, спрятаться за спины более высоких политиков – тактика понятная, но страусиная и по сути – дисквалифицирующая человека или партию как политиков, способных представлять и отстаивать чьи-либо интересы. Как же наши политики реагируют на такие громкие и непривычные своей проблемностью решения как повышение пенсионного возраста и налоговые нововведения?

Сразу оговоримся: в том, что по этому поводу выскажется Президент, сомнений никаких: Владимир Путин – как самый сильный субъект российской политики имеет в том числе и привилегию определять, в каком момент и в какой форме свою субъектность проявлять.

Брошенный вчера спикером Думы Вячеславом Володиным упрек региональным ЗАКСам: «рано ушли в отпуск… не спешат обсуждать этот проект» - более чем справедлив и точно указывает уровень «субъектности» представительной власти регионального уровня. Отговорки типа «лето», «отпуска», «поздно прислали» - из вокабуляра воспитательницы детского сада, а не органа государственной власти, каковым является региональный ЗАКС. Чего ж потом удивляться низкой явке на их выборы, если они даже не смогут рассказать избирателям, как они отнеслись к столь важному законопроекту. К счастью, есть исключения: предложение Госсобрания Якутии не повышать пенсионный возраст для малочисленных народов и жителей Крайнего Севера по меньшей мере заслуживает внимания и обсуждения: народы эти, во-первых, малочисленны, во-вторых, во многом сохраняют традиционный уклад жизни, при котором труд тяжек, а потому – не для пожилых. Придать субъектности регионалам могла бы федеральная «партия власти»: только просочившиеся в прессу отчеты о том, что единороссы из центра советуют своим низовым структурам, скорее похожи на позицию страусиную.

На этом фоне серьезнее выглядит федеральная Дума: активные слушания, призывы к обсуждению, проработка положений закона с органами исполнительной власти, в том числе из уст тех депутатов «партии власти», которые еще недавно выступали решительными противниками повышения пенсионного возраста. Все это – реакция «субъектная»: пожалуй со времен слушаний по московской реновации год назад мы не наблюдали такой вовлеченности и такой открытости депутатов к «дискуссиям», «неместом» для которых Дума, кажется, перестает быть.

Реакция же думской оппозиции если и интересна, то только тем, как партии разыгрывают свои традиционные роли. Коммунисты готовы использовать этот законопроект, чтобы обратиться к своей массовой базе, которая у них – в отличие от других партий парламентской оппозиции – все же есть: добиваются если не референдума, то массового опроса – фактически, масштабной агитационной работы. Лидер «Справедливой России» отличился шедевром популизма – инициативой «наследования пенсий», т.е. выплаты ее наследникам после смерти пенсионера: нет в мире пенсионной системы, способной выдержать такое бремя! А у ЛДПР – как всегда: слов много, слова гневные: ничего, что в смысл не складываются, зато настроение создают.

Резюмируем: находящиеся на рассмотрении законопроекты дают явный сигнал: в страну возвращается публичная политика. Пора восстанавливать навыки работы с обществом и с оппонентами!

Борис Макаренко – президент Центра политических технологий

Версия для печати