23.07.2018 | Марина Войтенко

Прогнозы мирового роста – смешанные ощущения

16 июля Международный валютный фонд представил обновленные оценки текущего состояния и ближайших перспектив глобального хозяйства. Как и в апреле предполагается, что в 2018-ом и 2019 году оно будет расти темпом в 3,9%. Вместе с тем, подчеркивают в Фонде, «риск менее благоприятных результатов повысился даже на ближайшую перспективу».

В ряде ведущих экономик пик роста, по-видимому, уже пройден. Мировая динамика становится все менее синхронной, чему способствуют: волатильность нефтекотировок и других сырьевых цен; «эгоизм» финансовых рынков (с повышением доходностей облигаций США); эскалация военно-торговой напряженности, уже захватывающей обменные курсы валют; тяжелеющее долговое бремя. Признаки торможения видны и в российском хозяйстве. ВВП, прибавивший во втором квартале (данные МЭР) 1,8%, в июне сбросил скорость до 1,1%. Сохраняющиеся оптимистические настроения в итоге все заметнее корректируются признанием нарастающих рисков. При этом общий баланс pro и contra стабильного продолжения мирового роста становится все более неустойчивым.

В июльском выпуске доклада МВФ «Перспективы развития мировой экономики» (ПРМЭ) отмечается: начавшийся примерно два года назад, широкий глобальный подъем достиг своей верхней точки и стал менее сбалансированным. Так, в странах с развитой экономикой рост продолжает оставаться в активной фазе, но тенденция к его снижению во многих из них уже налицо. По итогам-2018, как и в прошлом году, он составит, согласно расчетам аналитиков МВФ, 2,4% (-0,1 п.п. по сравнению с апрельскими ожиданиями), а в 2019-ом притормозит на 0,2 п.п. до 2,2%.

По текущему году на 0,2 п.п. и на 0,1 п.п. по 2019-му умерены ожидания для зоны евро – до 2,2% и 1,9% соответственно. Причем в долгосрочной перспективе, полагают в МВФ, страны Европейского союза могут потерять 1,5% годового ВВП в случае, если Великобритания выйдет из ЕС (29 марта 2019 года) без соглашения о свободной торговле. Прогноз по Японии после резкого торможения в первом квартале понижен на 0,2 п.п. против апрельских ориентировок до 1,0%, в 2019-ом замедление продолжится – 0,9%.

При этом у экономики США в настоящий момент темпы более высокие, чем уровень потенциального роста, что в значительной мере обусловлено недавними снижениями налогов и увеличением государственных расходов. Вместе с тем, дефицит бюджета страны продолжает стремительно увеличиваться. Бюджетное управление Белого дома ожидает, что в финансовом году, начинающемся в октяре-2018, он достигнет 5,1% ВВП ($1,1 трлн) против 3,4% ВВП ($666 млрд) по итогам сентября-2017. Не случайно МВФ предупреждает о торможении роста в течение нескольких следующих лет по мере завершения циклического подъема и исчерпания влияния временных бюджетных стимулов.

Понимают это и в США. Президент страны Дональд Трамп 19 июля в интервью телеканалу CNBC заявил о том, что он «не в восторге» от ужесточения монетарной политики Федрезерва. «Мне не нравится, что мы проделываем всю эту работу для роста экономики, а потом я вижу, как растут ставки. …Посмотрите, что происходит с евро, что происходит в ЕС. Они не повышают ставки, как мы. Их валюта падает, валюта Китая падает как камень, а наша валюта растет, и это ставит нас в невыгодное положение», – подчеркнул он.

Между тем, финансовые условия для стран с формирующимся рынком и с пограничной экономикой стали несколько более ограничительными, хотя, как отмечают эксперты МВФ, они и «остаются относительно благоприятными в историческом контексте». Тем не менее, перспективы этого сегмента pax economica становятся более неравномерными. Прогнозы Фонда незначительно улучшились лишь для некоторых экспортеров нефти, в то время как для остальных, например, Аргентины, Бразилии и Индии они несколько снижены (на 0,1-0,2 п.п.). Вместе с тем, констатируют эксперты, «если проводимое ФРС ужесточение политики окажется более быстрым, чем ожидается в настоящее время, более широкий круг стран может оказаться под усилившимся давлением».

Ожидания МВФ относительно Китая не изменились (+6,6% и 6,4% в 2018-ом и 2019 годах). Власти Поднебесной в ответ на уже начавшееся в экономике торможение и рост уровня корпоративных дефолтов приняли решение о запуске своей программы «количественного смягчения». Механизм ее предполагает, что полученную от государства под нулевую ставку ликвидность кредитные организации будут обязаны использовать для покупки облигаций компаний, выпускаемых вместо традиционных займов. Кроме того, на минувшей неделе Народный банк КНР уже второй раз с начала 2015 года смягчил для банков требования по норме резервирования на 1 п.п. Как отмечают аналитики Bloomberg, несмотря на то, что показатель остается на достаточно высоком по глобальным стандартам уровне (18,5%), сокращение требований к резервам на возможные потери стало самым существенным со времен финансового кризиса 2008-2009 годов. Понятно, что последовавшее за принятием таких решений ослабление юаня, усиливая отток капитала, приведет к необходимости дополнительной подкачки экономики ликвидностью. В такой ситуации у финансовых аналитиков, естественно, возникает все больше сомнений в том, что Китай способен, как и ранее, поддерживать глобальный рост. Вместе с тем, все больше экспертов склоняются к тому, что снижение курса жэньминьби – наглядное свидетельство перерастания торговой напряженности в валютное противоборство.

Не случайно в докладе МВФ подчеркивается – на главные экономки все больше давят риски торговых войн. В подготовленной Фондом Справке по надзору для Группы 20-ти, выпущенной на минувшей неделе, приведена довольно политкорректная оценка потери мирового ВВП в случае реализации такого сценария – 0,5%. Однако на пресс-конференции в день открытия встречи министров финансов и глав центральных банков стран G20 (21-22 июля) в Аргентине глава МВФ Кристин Лагард обнародовала уже другие результаты модельных расчетов – 1,5% глобального ВВП, что совпадает с большинством экспертных оценок.

Кроме того, эксперты Фонда отмечают: «Постоянная эскалация в области мировой торговли может привести к риску и пошатнуть взаимовыгодные рабочие рамки ВТО, которые обслуживали интересы роста торгового оборота с 1995 года. Последствия могут быть ужасающими и могут разрушить цепочки глобальных поставок товаров, сильно сократить шансы на преодоление торговых барьеров в будущем, снизить доход домохозяйств особенно с доходом ниже среднего за счёт повышения стоимости импортируемых товаров».

Между тем, проблема может оказаться еще значительнее. Существенную роль сыграет уровень падения доверия инвесторов, то есть, реакция рынков, которые могут стать детонаторами мирового экономического спада.

Отсюда и действия по уравновешиванию военно-торговых сценариев. Среди них подписание 17 июля между ЕС и Японией соглашения об экономическом партнерстве, предусматривающем по сути создание одной из крупнейших зон свободной торговли; а также прозвучавшие 16 июля со стороны Евросоюза и Китая в ходе пекинского саммита ЕС-КНР призыва реформировать Всемирную торговую организацию, повысив ее роль инструмента защиты от односторонних действий в торговле.

Словом, общей озабоченности по поводу перспектив как национальных хозяйств, так и мировой экономики стало больше (не случайно этот вопрос оказался центральным на заседании «финансовой двадцатки»), но по какому именно сценарию будут развиваться события, пока не очевидно. Но в любом случае влияние даже попыток процесса урегулирования военно-торговых конфликтов будет весьма ощутимым как для всего экономического мира, включая Россию.

Напомним, что по ходу июльской переоценки МВФ оставил без изменений прогноз для РФ – 1,7% роста ВВП в текущем году, 1,5% в следующем. Итоги российского хозяйства в первом полугодии и ожидания его ближайших перспектив, тем не менее, в целом соответствуют смешанным ощущениям, возникающим по поводу наблюдаемого в мировой экономике.

По расчетам МЭР, ВВП РФ за январь-июнь вырос на 1,7%, достигнув во втором квартале 1,8%. В апреле-июне положительный вклад в макродинамику внесли: промпроизводство (0,4 п.п.); услуги, связанные с профессиональной и научной деятельностью и операциями с недвижимостью (0,4-0,5 п.п.); а также финсектор и чистые налоги (0,2 п.п.). Ускорению способствовало улучшение ситуации в грузоперевозках, оптовой и розничной торговле и строительстве. В июне, однако, случился сбой трендов – ВВП увеличился лишь на 1,1%, потеряв в темпе роста против апреля и мая ровно вдвое.

Снова в минус (-1,7% год к году) ушел объем строительных работ (сокращение ввода жилья в первый месяц лета составило 16,9%), замедление зафиксировано в агросекторе (98,8% к маю при 100,9% год к году) и грузообороте транспорта (95,7% к маю при 102,2 г/г). По версии Росстата до 2,2% г/г после 3,7-3,9% в апреле-мае притормозил промвыпуск. С устраненной сезонностью после среднемесячного увеличения на 0,5% в марте-мае в июне он и вовсе рухнул на 0,6%. Альтернативные оценки (с учетом различий в методологии расчетов) ЦМАКП, впрочем, прямо противоположны – в начале лета промвыпуск год к году прибавил 3,5%, с сезонной очисткой – 0,7%. Но и в этом варианте эксперты вынуждены констатировать сохраняющуюся слабость внутреннего спроса (об этом же свидетельствует замедление роста цен производителей в июне до 3,4% после 3,9% в предыдущем месяце). Положительную динамику промвыпуска в годовом выражении определяют, прежде всего, экспортные отрасли (добыча, химический и лесопромышленный комплексы, металлургия, отчасти нефтепереработка). Производство товаров инвестспроса сильно волатильно (в апреле с сезонной очисткой – 1,8%, в мае – 0,0%, в июне – 1,9%). В то же время, в пищевой промышленности, производстве товаров длительного пользования, а также непродовольственных повседневного спроса отмечается явное торможение (в июне и вовсе спад).

В Центре развития НИУ ВШЭ не исключают, что июньская промстатистика на фоне слабых опережающих индикаторов (PMI в мае-июне оказался ниже 50 пунктов) может стать точкой смены тренда. В этом смысле итоги июля – приближающийся «момент истины». Между тем, динамика PMI тоже далека от однозначности. Как поясняют аналитики ДИП ЦБ РФ, «главными драйверами ухудшения индекса в июне (до 49,5 пункта) стали субиндексы «запасы закупок», «занятость», «время доставки от поставщиков» и «новые заказы», которые вместе дают 75% итогового показателя. Значения первого субиндекса в России постоянно находятся ниже отметки 50, значения следующих двух субиндексов стали ниже 50 пунктов только в мае, а вот снижение объема новых заказов (с весом 30% в индексе) стало негативным сюрпризом.

В то же время второй по весу субиндекс индекса PMI в обработке («объем выпуска») остается в зоне роста (>50), хотя и более низкого, чем в начале года. «В итоге общая картина получается достаточно смешанной: запаздывающий индикатор занятости и опережающий индикатор новых заказов указывают на торможение, в то время как индикатор выпуска – на умеренный рост». При этом у предприятий все еще сохраняются позитивные ожидания на год вперед. Это может указывать, полагают в ДИП, скорее, на новый раунд адаптации промышленности к меняющимся условиям (в том числе и внешним), чем на возможное начало спада. Этому предположению, добавим, в принципе соответствует и незначительное июньское снижение до 4,4% против 4,9% в мае Сводного опережающего индекса (рассчитывается Центром развития НИУ ВШЭ).

Окончательные выводы, тем не менее, преждевременны. Экономический рост в РФ по-прежнему остается на уровне, соответствующем его потенциалу. В то же время, появились признаки его замедления, причины и устойчивость которых, как полагают, например, в Центробанке, «еще предстоит оценить». По версии ДИП, «они могут как отражать временную реакцию экономики на преходящие факторы, так и указывать на возможные изменения повышательного тренда, особенно если аналогичные изменения произойдут в мировой экономике».

Равновесие гипотез напрямую касается перспектив потребительского спроса. С одной стороны, темп оборота торговой розницы в июне (в годовом выражении) ощутимо вырос – до 3,0% после 2,4%в мае. Поддержку оказывают продолжающееся расширение потребительского кредитования (на 9,3% с начала года и на 19,2% к первому полугодию-2017), высокий темп реальной зарплаты и рост дефицита кадров на рынке труда (безработица в июне 4,7% – исторический минимум для РФ). В то же время, налицо замедление роста реальных доходов (с 0,3% в мае до 0,2%) и зарплат (с 7,6% до 7,2%). На фоне роста инфляционных ожиданий (до 10,6%), вызванных решением повысить НДС, до конца 2018-го вероятно определенное повышение потребительских расходов. Однако ускорение инфляции-2019 (+2% НДС добавляет к ней, по оценке ЦБ РФ, 0,8-1,25 п.п.) способно развернуть тренд.

Макропрогноз-2018 на этом фоне все еще умеренно оптимистичен. В ЦБ РФ полагают, что итоговый годовой темп окажется ближе к верхней границе интервала 1,5-2,0% (при средней цене Urals в $71 за баррель и сезонно очищенном росте ВВП в третьем-четвертом кварталах в 0,4% и 0,5% соответственно). Сложнее с 2019 годом, когда прямой негативный эффект на ВВП от повышения НДС может достичь 0,5 п.п. Впрочем, жесткой предопределенности в этом также нет. Все будет зависеть от эффективности новых госрасходов, в которые будут трансформированы допдоходы бюджета. Существенную роль в усилении деловой активности способны сыграть и компенсирующие меры фискальной политики (сохранение на текущем уровне ставок страховых взносов, отмена налога на движимое имущество, кодификация обязательных платежей бизнеса и предсказуемость их изменений, снижение с 7 млрд до 2 млрд порога уплаченных за три года налогов, дающих право на заявительный порядок возмещения НДС без банковской гарантии и другие решения).

В настоящее время глобальное хозяйство перегружено рисками, реализация которых может привести к новому мировому спаду. В то же время их распознавание способно подтолкнуть формирование российской модели инновационно-инвестиционного роста. При этом крайне важно не допустить разрывов в логике экономической политики, все более жестко требующей концентрации усилий на основополагающих условиях структурных трансформаций: уходе с рынка неэффективных компаний или их реструктуризации, расширении пространства для конкурентоспособных средних и малых бизнесов, снижении регуляторных и административных издержек, стимулировании экспорта, развитии конкуренции и сокращении госсектора, системной защите прав собственности и прав инвесторов, завершении судебной реформы. Без ускорения движения на этом маршруте приспособление к меняющимся, судя по прогнозам, реалиям pax econimica может оказаться более сложным и болезненным.

Марина Войтенко – экономический обозреватель

Версия для печати