18.12.2018 | Политком.RU

Противоречия российской политики

Государственная политика в России характеризуется отсутствием единого политического курса. Особенно ярко эта тенденция просматривается на фоне событий последних недель: с одной стороны, власть старается продемонстрировать готовность к диалогу с обществом, с другой – принимаются решения, выступающие раздражителем для отдельных категорий граждан, сужаются возможности для самовыражения, появляются запретные темы.

11 декабря – день, наполненный символизмом и попыткой выстраивания диалога с обществом: здесь и встреча президента с новым составом Совета по правам человека (СПЧ), и его появление на церемонии прощания с Людмилой Алексеевой, и открытие памятника Солженицыну. Все это происходит на фоне внесения в Государственную думу пакета законопроектов, вводящих ответственность за распространение недостоверной информации и материалов, выражающих в неприличной форме явное неуважение к власти, продолжение историй с гонениями реп-музыкантов и решения по делу Льва Пономарева, которого не отпустили на похороны Алексеевой.

На встрече с новым составом Совета по правам человека (СПЧ) Владимир Путин сформулировал свое видение миссии СПЧ: помочь государству и обществу держать в зоне постоянного внимания конкретного человека с повседневными заботами и нуждами, несмотря на необходимости решения экономических и технологических задач. Президент посвятил часть своего выступления Людмиле Алексеевой, чьи похороны состоялись утром того же дня, предложив почтить память известной правозащитницы минутой молчания. Из важных вещей, обсуждавшихся на встрече с СПЧ, был доклад о пытках в СИЗО и колониях, предложение председателя СПЧ Михаила Федотова завершить формирование системы комиссий по помилованию и дела «Сети» и «Нового величия», по мнению многих правозащитников являющихся следствием провокаций со стороны правоохранительных органов. Владимир Путин обещал «посмотреть» на эти дела подробней, если «они там гапоновщиной какой-то занимались», поскольку слышит об этом первый раз.

Реакция президента на другой случай – административный арест 77-летнего Льва Пономарева была совсем иной: он был в курсе ситуации и отреагировал достаточно жестко, поскольку несанкционированные митинги чреваты повторением событий в Париже, «где разбирают брусчатку и жгут там все подряд». Призывы к несанкционированным митингам должны караться и решения суда по подобным делам по мнению президента ставить под сомнения невозможно. Немного смягчив риторику, Путин обещал попросить генпрокурора Юрия Чайку «посмотреть внимательно» дело Пономарева». Напомним, глава общероссийского движения «За права человека» Лев Пономарев был арестован за пост в Facebook об акции в поддержку фигурантов дел «Сети» и «Нового величия». Тверской районный суд города Москвы назначил правозащитнику наказание в виде 25 суток ареста, позже срок ареста сократили до 16 суток. Пономарев – единомышленник и близкий коллега правозащитницы Людмилы Алексеевой, на чьей гражданской панихиде он попросил разрешение присутствовать. Несмотря на теоретическую возможность подобной приостановки наказания по российскому законодательства и полную поддержку общественного мнения, в посещении похорон Алексеевой Пономареву было отказано. Подобное нежелание идти на встречу, как и демонстративно жесткие решения двух судов вызвали недоумение даже в околовластных кругах.

Впрочем, сам президент церемонию прощания с правозащитницей в Центральном доме журналистов посетил – жест символический, как и его посещение в тот же день церемонии открытия памятника Александру Солженицыну. Людмила Алексеева является знаковой персоной для всего правозащитного сообщества: одна из основателей старейшей в России организации по защите прав человека Московской Хельсинской группы. С 1996-го года Алексеева была ее председателем, а в 2000-е годы на регулярной основе входила в Комиссию по правам человека при президенте. Вошла правозащитница и в новый состав Совета по правам человека, обновленный в декабре 2018 года. Алексеева скончалась на 92-м году жизни после долгой болезни, по словам главы СПЧ Михаила Федотова, продолжая активно работать до последних дней своей жизни. На церемонии прощания с ней собрались не только представители либеральной части общества и правозащитных организаций, но и послы США и ряда европейских стран, уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова, глава Совета по правам человека при президенте РФ (СПЧ) Михаил Федотов, председатель Государственной думы Вячеслав Володин, первый заместитель руководителя администрации президента Сергей Кириенко. Людмила Алексеева в вопросах прав человека активно взаимодействовала не только с либералами, но и с чиновниками, и с самим президентом.

Что касается церемонии открытия памятника Александра Солженицына – удивительно присутствие там Путина на фоне нынешнего ренессанса советских символов, негативного отношения писателя к действиям советских силовых структур и критики им Запада за недостаточно решительное противостояние с Советским Союзом, которые теперь воспринимаются как неуместными, а то и тянут на обвинение в экстремизме. Однако президент назвал писателя истинным патриотом России и упомянул о «тоталитарной системе, которая принесла страдания и тяжелые испытания для миллионов людей», что вполне вписывается в картину дня, посвященного общению президента с правозащитниками. Для Путина Солженицын - прежде всего моральный авторитет, который поддержал его в начале президентства. Поэтому «Архипелаг ГУЛАГ» включен в школьную программу, несмотря на неприятие со стороны не только коммунистов, но и немалой части сторонников власти, выражающееся в активных интернет-дискуссиях.

На смену сигналов о готовности к диалогу приходят запретительные меры. Небольшое послабление 282-й статьи, изначально одобрительно встреченное обществом, после внесения 12 декабря в Государственную думу пакета законов, направленных на ужесточение наказания за распространение информации в интернете, сменяется пониманием, что ожидаемого «продолжения банкета» в сторону либерализации не будет. Из Уголовного кодекса наказания по подобным делам переносят в Административный, но набор противоправных действий только расширяется. Одна из предлагаемых инициатив предусматривает до 15 суток ареста для пользователей интернета за выражение «явного неуважения к обществу и государству», другая грозит СМИ серьезными штрафами за публикацию «недостоверной информации».

Многие эксперты по законодательству сравнивают предлагаемые меры со ст. 190-1 УК РСФСР за «антисоветизм». Статья предусматривала до трех лет лишения свободы за «распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй» и была отменена еще в 1989 году. Часть наблюдателей считает предлагаемый пакет законопроектов продолжением «закона Лугового», принятого еще в 2013 году и разрешающего прокуратуре блокировать сайты с информацией о готовящемся несанкционированном митинге без решения суда. С большой долей вероятности предлагаемые законопроекты будут приняты, пусть и с небольшой корректировкой – их авторами стали члены комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Андрей Клишас, через которого власть часто реализует свои задумки, инициируя обсуждение новых законопроектов в Госдуме, Людмила Бокова и депутат от «Единой России» Дмитрий Вяткин.

Создается ощущение, что власть не определилась с тем, какую именно политику проводить, и предпочитает решать проблемы локально, принимая решение по каждой конкретной ситуации: сегодня – отдать дань уважения правозащитникам, а завтра – отказать в концертах известным реп-исполнителям, в праве почтить память соратницы Льву Пономареву и принять пакет запретительных законов. Подобные противоречия свойственны не только власти, но и российскому обществу. Достаточно вспомнить данные социологических опросов, фиксирующих, казалось бы, противоречащие друг другу тенденции в различных сферах: с одной стороны – респонденты считают, что власть в стране не подотчетна обществу, потому что граждан исключают из процесса принятия важных решений, с другой – большинство россиян заявляют, что без необходимости стараются не контактировать с представителями власти. Говоря о свободе слова – преобладающее число опрошенных заявляют о ее поддержке, но на фокус-группах говорят о своей версии «свободы слова», когда выражать мнение можно свободно, главное чтобы оно было «правильным». А на «неправильное» мнение гарантии не распространяются. Поэтому общество, все более критично относясь к власти, не готово и поддержать правозащитников, что дает власти существенную свободу маневра, когда она в своей политике комбинирует на разных этапах в различных пропорциях послабления и ужесточения.

Версия для печати