22.07.2019 | Марина Войтенко

Середина года: ускорение откладывается?

17 июля Минэкономразвития сообщило, что рост ВВП по итогам первого полугодия оценивается на уровне 0,7% год к году. Макродинамика остается слабой – 0,8% увеличения показателя во втором квартале после 0,5% в январе-марте. Основной вклад в темп апреля-июня внес промвыпуск. «Усилия» других базовых отраслей (торговли, строительства, транспорта) по влиянию на скорость российского хозяйства остались близкими к нулевым. «В целом такая ситуация свидетельствует о низком уровне совокупного спроса в экономике», – констатируют в министерстве. На это же указывают замедление инфляции до 4,6% в годовом выражении, снижение числа вакансий на рынке труда (в июне на 7% г/г), падение объемов импорта (на 2,5% г/г за шесть месяцев) при значительном реальном укреплении рубля. Торможение в глобальном хозяйстве отразилось сжатием внешнего спроса – внешнеторговый оборот и экспорт в январе-мае потеряли по 2,5% г/г. Логичным отражением наблюдаемых трендов стало ухудшение настроений бизнеса. По результатам июньского опроса IHS Markit, повышения деловой активности в следующем году ожидают лишь 15% респондентов (в феврале таких было 25%), ее сохранение в нынешних рамках в долгосрочной перспективе – 31%. Это заметно хуже аналогичного среднего показателя в 18% для стран с развивающимися экономиками.

Очевидной мажорной краской на довольно тусклой макрокартине, на первый взгляд, выглядят цифры Росстата по промпроизводству. В январе-июне его рост составил 2,6% г/г. Причем в июне темп подскочил сразу до 3,3% после 0,9% в мае (с исключением сезонного и календарного факторов – на 1,1% вслед за майским провалом на 0,8%). Драйвером выступила обработка: +1,9% за шесть месяцев, в том числе +3,4% в июне после снижения на 1% месяцем ранее. Ускорение наблюдается и в поквартальном разрезе – 1,3% г/г в январе-марте, 2,4% г/г в апреле-июне. С формальной точки зрения – вполне убедительное свидетельство начинающегося оживления.

Большинство экспертов, тем не менее, восприняли официальные выкладки как «странные» и мало согласующиеся с другими данными. Так,

ü PMI в обработке в июне снизился до 48,6 пункта, явно указывая на ослабление деловой активности;

ü железнодорожные грузоперевозки в первый месяц лета сократились на 8,4% в сравнении с маем (ОАО РЖД вообще фиксирует их уменьшение за первое полугодие на 1,2% г/г);

ü не видно сверхроста и в добычных отраслях – «нефтянка», например, обязана соблюдать соглашение ОПЕК+, к тому же на ее динамике не могло не сказаться загрязнение на нефтепроводе «Дружба».

Кроме того, быстро выяснилась разница методологий в расчетах отраслевых и общего индексов промвыпуска. Росстат стал по-новому считать общий показатель, «забыв» проинформировать об этом пользователей и объяснить суть новаций. Естественно, последовали вопросы аналитиков и попытки разъяснений со стороны статведомства. Сомнений в экспертном сообществе они не развеяли. Теперь разбираться с проблемой структуры весов по видам экономической деятельности при переходе на новый базисный год (в настоящее время таковым принят 2010-й) и построении временных рядов для корректного сравнения данных предстоит Научно-методологическому совету Росстата.

Приглашенные к дискуссии специалисты тем временем считают промвыпуск по-старому. В результате общий июньский индекс выглядит ниже на 0,4-0,5 п.п. – 2,8-2,9%. Динамика же, очищенная от сезонно-календарных особенностей, например, по версии ЦМАКП, в июне обнаруживает лишь 0,2% прироста после майского проседания на 0,6%. В этой «параллельной реальности» промпроизводство продолжает оставаться на стагнационной траектории. Что же касается июньского подскока, то он вновь, скорее всего, может быть объяснен разовыми факторами. В сообщении Росстата говорится, кстати, что «в первом полугодии-2019 был выполнен ряд крупных заказов, связанных с изготовлением электрического оборудования и сложных электронных приборов, автомобилей и дорожно-строительной техники, ремонтом и монтажом машин и оборудования, обработкой древесины». Между тем, анализ первичных данных по так называемым товарам-представителям (их более 300), входящим в состав индексов промвыпуска, проведенный без учета оборонных производств, общепромышленного роста не показал. К этому выводу пришли в ЦМАКП (замдиректора Владимир Сальников) и в НИУ ВШЭ (профессор Владимир Бессонов).

Данные официальной статистики указывают на стабилизацию динамики розничной торговли. Оборот ритейла в годовом выражении вырос в июне на 1,4%, как и в мае, за полугодие в целом на 1,7%. В помесячном исчислении зафиксировано некоторое оживление – с 1,3% в мае до 1,6% в июне. В основе тренда позитивная динамика заработной платы. Среднемесячная в номинальном выражении вросла за полугодие на 7,0%, реальная – на 1,8%. При этом темп ее прироста ускорился с 1,3% в первом квартале до 2,3% во втором. Вместе с тем, реальные располагаемые доходы населения продолжают оставаться в отрицательной области (-0,2% г/г во втором квартале-2019), хотя их падение довольно существенно затормозилось – в первом квартале оно достигало 2,5%. Негативно на динамике показателя, по оценке МЭР, сказался рост обязательных платежей, в первую очередь процентов, уплаченных по кредитам. В апреле-июне его вклад составил -0,7 п.п. Без учета этой компоненты реальные располагаемые доходы, считают в Минэкономразвития, показали бы прирост в 0,5%.

В первом полугодии кредиты физлицам выросли на 9,7%, в январе-июне 2018 года – на 9,3%. Для сравнения: корпоративные – на 2,9% (1,9%). Но прирост замедляется второй месяц подряд (в июне-2019 – 1,4% или 228 млрд рублей, год назад темп начала лета составил 1,9%). С учетом эффекта макропруденциальных мер ЦБ РФ финаналитики, например, в Альфа-банке, ожидают торможение годовых темпов с 23% в январе-июне до 20% к сентябрю и до 18% к концу текущего года. Снижение рисков формирования пузыря в этом сегменте рынка, однако, может сказаться на темпах общеэкономического роста.

Согласно экспертным прогнозам, темп торговой розницы в третьем квартале достигнет 1,5%, при этом реальные доходы населения покажут, скорее всего, слабоположительный прирост. Тем не менее, вклад потребительского спроса в динамику ВВП не будет достаточным для значимого ускорения. Существенным ограничением остается структура распределения заработных плат и доходов. Росстат, например, отмечает: медианное значение заработной платы 50% россиян, работающих на крупных и средних предприятиях, составляет в месяц менее 35 тыс рублей, при этом среднемесячная начисленная зарплата в июне-2019, по оценке, составила 49,84 тыс рублей.

Макротренды, зафиксированные в итогах полугодия не вызвали прилива прогнозного оптимизма. Большинство сделанных ранее оценок вновь подтверждены аналитиками в интервале 0,7-1,7% предполагаемого роста ВВП-2019. Между тем, в Международном валютном фонде (16 июля) ожидания относительно российской экономики в текущем году снизили на 0,1 п.п. до 1,2%, объяснив решение слабым ростом в первом квартале, более умеренными нефтеценами и воздействием повышенной ставки НДС на частное потребление. Перспективы-2020 в версии Фонда выглядят поубедительней: темп ВВП ускорится до 1,9%, потребления – с 1,1% до 1,7%, инвестиций – с 1,0% до 2,2%. В основе – эффект от увеличения госрасходов в рамках нацпроектов и расширения предложения рабочей силы вследствие повышения пенсионного возраста. В пресс-релизе Исполнительного совета МВФ, впрочем, не обошлось и без «ложки дегтя»: «Если не будут проведены более глубокие структурные реформы, долгосрочные темпы роста, по прогнозу, установятся на уровне примерно 1,8 процента». Добавим, что так оно и выходит, если к средней оценке потенциального выпуска в 1,5% присовокупить ежегодный вклад нацпроектов в 0,2-0,3 п.п. (в настоящий момент на этот счет сложился экспертный консенсус – прим. авт.).

В 2019-ом влияние этого фактора, скорее всего, начнет сказываться к середине четвертого квартала, в полном же объеме проявится лишь в 2020 году. В этих обстоятельствах поддержка текущего общеэкономического роста в идущих по этому поводу дискуссиях (в том числе внутри правительства) чаще всего прямо связывается с ускорением перехода ЦБ РФ к нейтральному уровню ключевой ставки (интервалу 6-7% в номинальном выражении). Мало кто из участников рынков сомневается в том, что регулятор 26 июля (на заседании Совета директоров) продолжит цикл смягчения монетарных кондиций. Сигналы из самого центробанка указывают на вероятность очередного шага на 25 б.п. вниз. Для снижения на большую величину (например, 50 б.п.) нужны, подчеркивает директор департамента ДКП ЦБ-РФ Алексей Заботкин, «более весомые аргументы» – существенная переоценка прогнозов по инфляции и базовым макротрендам. Оснований для этого, однако, нет, поэтому и траектория плавного снижения ставки, очевидно, обойдется без «резких движений».

В Центробанке замедление годовой инфляции до 4,6% объясняют сочетанием временных факторов. Из-за теплого начала лета, например, пик удешевления сезонных овощей сдвинулся примерно на две недели. В дальнейшем быстрое замедление продовольственной инфляции может приостановиться – вследствие изменчивости погодных условий урожай-2019 имеет шансы оказаться слабее прошлогоднего. Кроме того, для определения скорости режима смягчения денежно-кредитной политики важны заметное уменьшение инфляционных ожиданий (с текущих 10% на 2-3 п.п.) и оценка воздействия на динамику цен увеличения госрасходов, которому еще только предстоит состояться (в том числе с учетом трат из ФНБ 6 трлн рублей в 2020-2021 годах).

По расчетам экспертов Института энергетики и финансов, влияние снижения ставки на темпы роста не выглядит сверхубедительным. При прочих равных условиях минус 1 п.п. к текущему уровню ключевой ставки ускоряет ВВП на 0,2-0,3 п.п. на горизонте 4-6 месяцев. Причем эффект затухает через 9 месяцев, если не происходит изменений в деловой среде и инвестклимате. Таков парадокс расширения денежного предложения в экономике в отсутствие структурных перемен.

Их запуск в первую очередь через реализацию нацпроектов, между тем, по большей части все еще остается на уровне замыслов. Включение немонетарных стимулов деловой активности идет со скрипом. При этом каждое новое погружение правительства в детали нацпроектизации (что по сути можно только приветствовать) ставит очередные вопросы. Так, в ходе заседания (15 июля) президиума Совета по нацпроектам под председательством премьера Дмитрия Медведева (обсуждался ход работ по проекту «Жилье и городская среда) обнаружились нерешенные проблемы в «схемах доставки ресурсов на стройплощадки», а также отсутствие расчетов потребности в рабочей силе по каждому региону. Кроме того, выяснились более высокие объемы участия субъектов РФ в финансировании проектных мероприятий (что, очевидно, потребует корректировки межбюджетных трансфертов) и затягивание сроков заключения госконтрактов, необходимых для их реализации.

В ЦБ РФ, в свою очередь, обратили внимание на то, что в нацпроекте по жилью предполагается ежегодный рост цен на него в 6-9% при инфляционной цели в 4%. Эксперты же Института экономики города прямо указали: при нынешнем уровне доходов населения (стоимость 1 м² жилья в РФ почти вдвое выше среднемесячной зарплаты) покупку квартиры может позволить себе менее половины семей. Понятно, что при таких раскладах оценка эффекта от одноименного нацпроекта требует серьезных уточнений. То же касается и всех других.

Готовность бизнеса к участию в них преимущественно остается на «низком старте». По образному выражению президента «Деловой России» Алексея Репика: «И хочется и колется, и мама не велит». Сдерживают чрезмерно бюрократический стиль нацпроектного управления, нередко ведущий к подмене результата исполнением большого числа «отчетных мероприятий», и отсутствие ясности по «правилам игры» на долгосрочную перспективу. На минувшей неделе, к примеру, МЭР разместило на сайте regulation.gov.ru проект указа Президента РФ о мерах по ликвидации «проектного субсидирования» в энергетике. Его доля в цене электроэнергии, как известно, может составлять до 25% (в зависимости от ситуаций в конкретных регионах). Промышленность платит за население примерно 250 млрд рублей в год. Уход от такой практики означал бы существенное снижение издержек. Возможно, решение, предлагавшееся МЭР – переложить все расходы по «перекрестке» на бюджет, для чего потребуется 402 млрд рублей годовых затрат, небесспорно. Однако дискуссия на сей счет началась с резких возражений Минфина. Будут ли в итоге какие-либо перемены, далеко неочевидно.

Вопрос, поставленный в заголовке обзора, по большому счету риторический. И ответ на него известен. К тому же нацпроекты в отрыве от повышения эффективности госрасходов и «климатической революции» в инвестициях способны ускорять экономику лишь до тех пор, пока не закончатся запланированные 25,7 трлн рублей. Данные недавнего исследования Boston Consulting Group, согласно которому почти треть российского частного капитала (27% или $360 млрд) в прошлом году хранилась на зарубежных счетах – наглядное указание на низкое качество отечественной деловой среды. Движение к ее большей комфортности остается по-прежнему главным маршрутом для преодоления слабости текущей макродинамики и укрепления иммунитета к возможным шокам со стороны глобального хозяйства.

Марина Войтенко - экономический обозреватель

Версия для печати