11.11.2019 | Политком.RU

Дедовщина в армии

Расстрел сослуживцев рядовым Рамилем Шамсутдиновым и менее известное самоубийство рядового Сергея Сафонова, повесившегося в кабинете командира воинской части, показывают, что рапорты о победе над дедовщиной с помощью сокращения срока службы до года, оказались преждевременными.

Иерархия, выстроенная в Советской армии, внизу которой стояли новобранцы, а наверху – «деды», была лишь внешним оформлением, легитимирующим неформальные отношения в закрытом мужском коллективе. Главная проблема – не срок службы, после сокращения которого до одного года объявили о победе над дедовщиной, а закрытость коллектива, плодящая различные конфликты.

Массовое убийство произошло 25 октября в военной части в Забайкалье, где срочник Рамиль Шамсутдинов расстрелял своих сослуживцев. От его рук погибли 8 человек: двое офицеров и шесть сослуживцев Шамсутдинова. Свои действия, по информации Telegram-канала Baza, рядовой объяснил угрозой изнасилования. Минобороны, в свою очередь, назвало это сообщение «информационным вбросом» и «абсолютной ложью». Отец обвиняемого Рамиля Шамсутдинова, посетивший СИЗО, в котором содержится его сын, рассказал РБК, что открыть стрельбу того вынудили неуставные отношения между сослуживцами. «Что его могло вывести? Сразу понятно — дедовщина, постоянные длительные издевательства над ним. Довели его до такого состояния», — сказал он. На данный момент Читинский гарнизонный военный суд арестовал солдата до 27 декабря по делу об убийстве двух и более лиц (ч. 2 ст. 105 УК РФ). Высшей мерой наказания по этой статье может выступать пожизненное лишение свободы.

Следователи проверяют несколько версий причин произошедшего, основные из которых неуставные отношения в части и преследование обвиняемого из-за его национальности. Комиссия Минобороны во время проверки не подтвердила физическое насилие в отношении Рамиля Шамсутдинова, заявив, что причиной подобного поведения стал нервный срыв на почве личных проблем, не имеющих отношения к армии. Позже Telegram-канал Mash сообщил, что в ходе предварительной проверки подтвердилось существование неуставных отношений.

Позиция защиты – попытаться добиться переквалификации действий обвиняемого на более мягкий состав — убийство в состоянии аффекта (ч. 2 ст. 107 УК РФ). Наказание по данной статье предусматривает принудительные работы до пяти лет или лишение свободы на тот же срок.

Значительная часть общества высказывается в поддержку Рамиля Шамсутдинова: в социальных сетях появились группы поддержки солдата и петиции на change.org для сбора подписей с требованием признать действия Шамсутдинова самообороной и заявлениями о процветании дедовщины в современной российской армии.

После ареста солдата-срочника наблюдается всплеск сообщений о дедовщине в российских воинских частях. Одной из попавших в публичное пространство, но значительно менее резонансной, стала новость о самоубийстве рядового Сергея Сафонова в воинской части Калужской области. Солдата нашли повешенным на ремне в кабинете командира части. Военным следственным управлением СКР по ракетным войскам стратегического назначения (РВСН) возбуждено уголовное дело по ст. 110 УК РФ (доведение до самоубийства). 26 октября независимый судмедэксперт провел исследование тела погибшего и «обнаружил на лице Сергея, под гримом, наложенным перед выдачей тела родственникам, характерные для последствий ударов тупыми предметами гематомы вокруг глаз, на грудной клетке, а также ссадины на руках, которые могут свидетельствовать о борьбе», — рассказал «Ъ» юрист одного из правозащитных проектов Алексей Прянишников. Родственники погибшего военнослужащего, получив его тело со следами побоев, считают, что Сергей Сафонов не мог покончить с собой, и намерены добиваться переквалификации статьи на «убийство».

Разные люди сталкиваясь с дедовщиной ведут себя по-разному, в зависимости от характера, накопленного опыта, и социально-психологических особенностей. Если Сафонов пожаловался командиру на воровство со стороны сослуживцев, которые после этого вполне предсказуемо занялись его преследованием, то Шамсутдинов, понимая все возможные последствия, жаловаться в аналогичной ситуации не стал. Однако не выдержал издевательств со стороны группы сослуживцев (судя по всему, просто занимавшейся самоутверждением) – и стал убивать и тех, кто издевался над ним, и тех, кто никакого отношения к этому не имел.

Ряд резонансных дел, связанных с дедовщиной в российской армии, произошел на фоне недавнего заявления главы Минобороны Сергея Шойгу о преодолении проблемы неуставных отношений в российской армии. «Сейчас в армии просто нет почвы для дедовщины», – говорил он в интервью Московскому комсомольцу в сентябре 2019 года. По его мнению, сохраняются лишь «случаи бытового и казарменного хулиганства». «При наличии большого желания эти случаи можно поднять на щит и носить по всем сценическим и митинговым площадкам. Мол, смотрите, один солдат ударил другого! Но такие ситуации гораздо более многочисленны среди гражданских лиц в любом городе. Главное в том, что в нашей миллионной армии преступность на порядок, повторю – на порядок меньше, чем в любом городе-миллионнике. И это сухая статистика», – высказывал уверенность министр.

Однако эксперты уверены, что проблема дедовщины в российской армии до сих пор сохраняется. Несмотря на ряд мер, положительно повлиявших на снижение масштаба этого явления, в том числе сокращение срока обязательной воинской службы до одного года, проблема никуда не делась. Иерархия, выстроенная в Советской армии, внизу которой стояли новобранцы, а наверху – «деды», была лишь внешним оформлением, легитимирующим неформальные отношения в закрытом мужском коллективе. Главной проблемой является именно закрытость, которая плодит всякого рода «разборки». В закрытом сообществе всегда существуют неформальные правила, нарушители которых неизбежно превращаются в изгоев. Более того, даже если человек стремится эти правила соблюдать, он все равно не гарантировано защищен от серьезных неприятностей.

При этом за последние 5 лет, после присоединения Крыма к России, резко выросла популярность армии как института и доверие к ней общества. В регулярно публикуемом рейтинге доверия ВЦИОМ более 80% респондентов заявили о своем одобрении деятельности армии. Второе место с отрывом в почти 20% заняла РПЦ. На популярность армии повлиял найденный механизм минимизации негодования общества и снижения социально-политической напряженности. В горячие точки для участия в локальных конфликтах и выполнения конкретных заданий посылают наемников из частных военных компаний. Они и их близкие родственники подписывают контракт о неразглашении информации и даже в случае гибели, несмотря на наличие некоторого резонанса в Интернете, ситуация в целом остается достаточно спокойной. Доверие общества к армии как институту власти связано и с отношением к министру обороны Сергею Шойгу: серьезный негатив по отношению к его персоне отсутствует, а коррупционные скандалы в министерстве, изредка попадающие в публичное пространство, весьма стандартны и не привлекают большого внимания общества. В отличие от «дела Сердюкова-Васильевой», о котором помнят до сих пор – что в немалой степени связано с изначально негативным образом Анатолия Сердюкова.

В 1990-е годы было немало инициатив, связанных с гражданским контролем над военной сферой. Потом они были признаны неактуальными – посчитали, что можно реформировать армию только решениями, принятыми наверху. В этой ситуации рано или поздно нарыв должен был прорваться и прорвался он в ситуации с Рамилем Шамсутдиновым, получившей широкий резонанс. Дело Шамсутдинова и ряд ему подобных, активно ставших обсуждаться, безусловно первый в министерство Шойгу серьезный удар по репутации Минобороны РФ и престижу армии. При этом первый за последние годы и настолько серьезный, что парировать его не так легко. Происходят попытки контригры в публичном пространстве с привлечением экс-председателя Комитета солдатских матерей России Флеры Салиховской, заявившей, что в армии нет дедовщины, а Шамсутдинов застрелил восьмерых сослуживцев из-за компьютерных игр и интернета, но ее эффективность в данном случае весьма сомнительна. Не сменился вектор обсуждения и после того, как министр обороны Сергей Шойгу приказал направлять в армейские подразделения охраны на длительные — более трех суток — задания только контрактников, а не солдат срочной службы. Подобные меры, хоть и могут положительно повлиять на снижение уровня дедовщины в армии, но в глобальном смысле кажутся неэффективными. А усиление гражданского контроля, на которое не согласятся военные, и отказ от обязательного воинского призыва, на который не хватит финансовых ресурсов, в современных российских условиях представляются невозможными.

Версия для печати