19.11.2019 | Марина Войтенко

Динамика ВВП – неоднозначные ожидания

По предварительной оценке Росстата, ВВП в июле-сентябре текущего года вырос на 1,7% г/г после 0,9% г/г и 0,5% г/г во втором и первом кварталах соответственно. Данные оказались ниже предыдущего октябрьского предположения МЭР об ускорении темпа до 1,9% г/г. В целом за девять месяцев ВВП, по версии правительственных экономистов, прибавил 1,1%. Если скорость макродинамики сохранится в последнюю четверть года, то итог-2019 составит 1,3% (что соответствует базовому прогнозу министерства). Вместе с тем, предупреждают в МЭР, достигнутые результаты могут оказаться неустойчивыми, поскольку (в разрезе компонентов использования ВВП) основываются на расширении материальных запасов и товарного экспорта при продолжающем снижаться вкладе потребительского спроса. Его оживление напрямую зависит от бюджетной политики, которой предстоит непростой переход из нынешнего состояния «переконсолидации» (в январе-октябре профицит достиг 3,5% ВВП, а вероятный объем недофинансирования госрасходов 2019 года прогнозируется примерно в 1 трлн рублей) к включению стимулирующих функций. Для большего реализма ожиданий будущего общеэкономического роста очень важно также понимание хотя бы ближайших перспектив глобального хозяйства, текущую «нормальность» в котором эксперты все чаще определяют как «стабилизацию неопределенности».

Наблюдаемая поквартальная динамика ВВП, констатируют в МЭР, свидетельствует о возвращении экономики на траекторию роста темпом в 1,5-2,0% год к году. В обоснование вывода приводится расчет темпа, очищенный от сезонного фактора, который в апреле-июне и июле-сентябре оценивается в 0,5% после снижения на 0,1% в январе-марте. По мнению финаналитиков, выкладки не бесспорны и порождают избыточно оптимистические настроения. В ДИП ЦБ РФ, к примеру, те же оценки квартальных темпов ниже на 0,2 п.п. и «координаты траектории» оказываются в пределах 0,8-1,0%, правда, без учета решений по госрасходам.

На минувшей неделе международное рейтинговое агентство Moody’s представило обновленный прогноз для мировой экономики, согласно которому ожидания для РФ, на первый взгляд, вполне укладываются в интервал, обозначенный МЭР: 2019 год – 1,2%, 2020-й – 1,5%, 2021 год – 1,7%. Проблема лишь в том, что по логике контрциклического ускорения, за пределы 2,0% надо бы выйти уже по итогам следующего года, но внешние наблюдатели такой возможности не усматривают. Да, и в родных пенатах скепсиса тоже немало. Причем его дальнейшее нарастание или, напротив, снижение будет зависеть от того, чем завершится главная интрига четвертого квартала: произойдет ли на деле замедление розничного кредитования и соответственно потребления домохозяйств и как оно может быть компенсировано усилением инвестактивности (если оно вообще достижимо при текущей институционально-регулятивной среде).

Складывающиеся монетарные условия по идее должны сыграть на стороне инвестиций. Кредитные ставки банков постепенно снижаются вслед за уменьшением «цены денег» Центробанка и замедлением инфляции. В Банке России полагают, что с учетом наблюдаемых трендов рост цен по итогам 2019 года, вероятно, будет находится около нижней границы прогнозного интервала в 3,2-3,7%. В МЭР не исключают, что к концу года инфляция достигнет 3%, в начале 2020-го дойдет до 2% и вернется к 3,0-3,5% к его завершению. Ожидания-2020 у центральных банкиров более умеренны – 3,5-4,0%. Различия в прогнозах не влияют на общий вывод – проинфляционный «выход» увеличения госрасходов не будет триггером для роста цен: в начале следующего года их темп от 4%-го таргета может отставать на 1 п.п. Бюджетная эмиссия, таким образом, для ускорения инфляции (на это прямо указывают в том же Минфине) не критична, а, вот, поддержку росту ВВП способна оказать, и к тому же существенную. Между тем, вопросы о сроках наступления такого эффекта и его размерности множатся с каждым новым отчетом о кассовом исполнении госрасходов.

Профицит бюджета за 10 месяцев насчитывает 3,5% ВВП (3,071 трлн рублей). Согласно принятым 13 ноября Госдумой РФ поправкам к финплану-2019 к концу года он должен сократиться до 1,4% ВВП (1,481 трлн рублей). Расходы реально увеличиваются: при средних тратах в январе-сентябре в 1,34 трлн рублей в октябре они достигли уже 1,65 трлн рублей. В то же время, по состоянию на 1 ноября их общий объем составил 71% от годового плана. 29% за два месяца – это 5,7 трлн рублей, что почти на 1 трлн рублей больше, чем в аналогичный период прошлого года. Сможет ли экономика переварить такую «ударную возгонку» в столь сжатые сроки – ответ неочевиден. В Счетной палате уверены, что часть расходов (около 1 трлн рублей) останется непрофинансированной и будет перенесена на 2020 год.

В прошлом году объем «переноса» укладывался в 778 млрд рублей, в позапрошлом – в 220 млрд. Еще более впечатляет исполнение ФАИП (федеральной адресной инвестиционной программы): в 2017 году не было введено в эксплуатацию 35% из запланированных объектов, в 2018-ом – 45%, в 2019-ом, по оценке, показатель может достичь 50% (при кассовом исполнении в 38,7%). Реализация плановых расходов по нацпроектам выглядит тоже маловыразительно: в части федерального бюджета – почти 64% (1,1 трлн из 1,78 трлн рублей); в части трат региональных и местных властей – 58% (760 млрд из 1,3 трлн рублей).

По признанию премьера Дмитрия Медведева, есть риски недостижения показателей-2019 как минимум по трем нацпроектам, касающимся поддержки экспорта, малого и среднего предпринимательства (МСП), а также стимулирования роста производительности труда. Примечательно, что на итоговой годовой конференции S&P в РФ 27,6% респондентов интерактивного опроса среди участников назвали задержку реализации нацпроектов ключевым риском для российской экономики.

Высокая доля неиспользованных средств лишь отчасти может быть объяснена оргзатруднениями в начале работы. Большее значение имеет возросшая взыскательность Минфина: лучше не открывать финансирование вовсе, чем тратиться на плохо проработанные и слабо структурированные проектные замыслы с малоубедительной социальной и общеэкономической отдачей. В принципе логичный выбор финансистов – хорошая иллюстрация 2,5 тысячам нарушений, найденных с начала года Генпрокуратурой при реализации нацпроектов (предоставление мер господдержки, строительство социальной инфраструктуры, проведение конкурсных процедур, нормотворчество региональных и местных властей и т.п.). Проблема, тем не менее, лежит гораздо глубже и основанием ее, как не устает подчеркивать глава Счетной палаты Алексей Кудрин, является низкое качество госуправления национальными проектами. Необходимость решения назревших в этой сфере вопросов еще более актуализируется на фоне неопределенности, ставшей своего рода константой состояния глобального хозяйства.

Для оценки перспектив ускорения российской экономики в следующем году принципиально понимание внешних рисков. Общий тренд ожиданий на снижение глобальной макродинамики на минувшей неделе поддержало международное рейтинговое агентство Moody’s, снизившее свой прогноз по росту экономик G20 в 2020 году на 0,1 п.п. до 2,6% против 3% по итогам-2018. В 2021 году (+2,8%) показатель так и не достигнет этой планки. Темпы увеличения ВВП развитых стран будут колебаться в узком диапазоне: в 2019-ом – 1,6%, в 2020-ом – 1,4%, в 2021-ом – 1,6%; развивающихся – в текущем году окажутся на минимальном уровне с 2009-го – 4,3%, в последующие два года динамика несколько ускорится – до 4,6% и 4,8% соответственно.

Как видим, экономисты Moody's рецессии в pax economica не ожидают,но при этом предупреждают: «Рост мировой экономики продолжает замедляться, двигаясь к более низкому долгосрочному тренду … текущая экономическая среда характеризуется структурно низким ростом, низкой инфляцией и ограниченным пространством для маневра в плане политики, что делает экономику более уязвимой при негативных событиях». Вызывает обеспокоенность и продолжение мягкой монетарной политики ведущих центробанков, поскольку весьма высокая долговая нагрузка частного сектора в случае нового кризиса может вновь переместиться на балансы государств. Эксперты агентства полагают, что кредитоспособность суверенных заемщиков ухудшится уж в следующем году.

Схожие оценки долгосрочных трендов и у председателя ФРС США Джерома Пауэлла. Отвечая на вопросы законодателей в объединенном комитете по вопросам экономики американского Конгресса (13 ноября), он подчеркнул: «Федрезерв снижал базовую процентную ставку на 5 процентных пунктов в ходе последних рецессий, а сейчас у нас нет такого пространства для маневра … Это новая норма, которая также означает более слабый экономический рост».

Текущие оценки ситуации, впрочем, разнонаправлены. «Потеплела» рыночная конъюнктура – фондовый индекс MSCI World с начала текущего года поднялся на 20%, чему по большей части способствовали ожидания стимулов со стороны мировых центробанков. Решения Федрезерва и Европейского ЦБ по снижению ставок и возобновлению выкупа активов послужили для инвесторов импульсом к вложениям накопленной наличности. Согласно результатам регулярного опроса Bank of America Merrill Lynch, в ноябре они сократили долю кэша в своих портфелях до 4,2% с 5% в предыдущем месяце, вернувшись к минимуму с марта-2013. Темпы снижения стали сильнейшими с середины осени-2016. Усилению оптимизма способствовали отсутствие явных признаков рецессии в среднесрочных прогнозах и наметившиеся подвижки в торгово-политическом противостоянии США и КНР. Число респондентов BofA ML, не исключающих роста мировой экономики в следующем году, на 6% превысило выборку ожидающих замедления. В октябре, напротив, пессимистов было больше на 34%.

Вместе с тем, индикаторы, охватывающие не только участников финансовых рынков, указывают на охлаждение. Рассчитываемый мюнхенским Институтом экономических исследований (IFO) с 1989 года барометр деловых настроений в четвертом квартале-2019 упал в годовом исчислении с минус 10,1 до минус 18,8 пункта. Это самый худший показатель со второго квартала кризисного 2009-го. Причем резко снизились оценки как текущей ситуации (с -5,5 до -16,4 пункта), так и ожиданий на ближайшее будущее (с -14,7 до -21.1 пункта).

На минувшей неделе на укрепление этих ощущений сыграла свежая макростатистика Японии и Китая. В июле-сентябре рост ВВП Страны восходящего солнца, третьей по величине экономики мира, составил 0,2% год к году после увеличения на 1,8% в предыдущем квартале. О торможении свидетельствуют и данные статведомства Поднебесной: в октябре годовой рост розничных продаж в КНР замедлился до 7,2% г/г с 7,8% в сентябре, промвыпуск увеличился на 4,7% г/г после 5,8% месяцем ранее, при этом индекс PMI в производственном секторе в октябре снизился до 49,3 с сентябрьского уровня 49,8 пункта, указывая на дальнейшее ослабление деловой активности.

В Национальном институте финансов и развития (NIFD) КНР полагают, что темпы ВВП-2019 снизятся с 6,1%, ожидаемых в текущем году до 5,8% в 2020-ом. Практически те же оценки и у международного рейтингового агентства Moody's – 6,2% и 5,8% соответственно. Но и скорость подъема в США будет также падать – с 2,3% в текущем году до1,7% в следующем. В 2021-ом ВВП КНР вырастет на 5,7%, Штатов – на 1,9%. Повод к столь умеренным ожиданиям – неопределенность перспектив компромисса в торговых противоречиях двух стран. Запланированное на середину осени подписание соответствующего соглашения между Вашингтоном и Пекином пока отложено. При этом, как заявил 15 ноября в интервью Fox Business министр торговли США Уилбур Росс, его заключение имеет «очень высокую вероятность», но первый этап сделки (предполагаются еще как минимум два) будет «относительно ограниченным по масштабам». Эксперты уже не исключают на фоне новых переговорных «пауз» усиления антикитайской риторики. В логике избирательной компании Дональда Трампа неуступчивость в переговорах вполне может вывести КНР на роль главного внешнеэкономического «врага» США. Практические последствия этого пока малопредсказуемы.

Роль внешнего спроса в ускорении российской макродинамики по меньшей мере в 2020 году, скорее всего останется вспомогательной. Решающими станут в первую очередь внутренние факторы: нормализация финансирования госрасходов; повышение их эффективности; создание условий для устойчивого роста инвестактивности (включая упорядочение и оптимизацию расширяющихся налоговых льгот, гарантии стабильности условий ведения бизнеса, преодоление регуляторного «долгостроя» и т.п.). Их позитивное действие, впрочем, производно от качества проектного госуправления (а ему предстоит еще пройти новое испытание соглашениями о защите и поощрении капиталовложений). Между тем, именно его нынешний уровень вынуждает делать поправку к официальным оптимистическим ожиданиям темпов ВВП-2020 и в следующие годы.

Марина Войтенко - экономический обозреватель

Версия для печати