09.12.2019 | Марина Войтенко

Тренды конца года – сложный диагноз

В начале минувшей недели участникам финансового форума газеты «Ведомости» предложили проголосовать за одну из четырех квалификаций текущего состояния российской экономики: стагнация, начало кризиса, рост и неопределенность. Большинство, (почти 70%) выбрало первый и второй варианты примерно поровну, около 10% высказались за рост, остальные подчеркнули невозможность сделать какое-либо однозначное заключение. Между тем, согласно ожиданиям премьера Дмитрия Медведева (5 декабря в ходе интервью телеканалам), ВВП по итогам-2019 прибавит 1,3-1,5%. Эксперты эту оценку практически не оспаривают. Однако отмечают:

- во-первых, недостаточность таких темпов для достижения целей-2024;

- во-вторых, при наблюдаемой макростабильности продолжает сохраняться устойчивость ее уязвимости;

- в-третьих, любое ускорение, не имеющее под собой преодоление структурных ограничений на основе перехода к новой экономической модели, неизбежно обернется разовым и по сути невоспроизводимым эффектом.

В ходе форума положение дел емко и образно определил главный экономист ВЭБ.РФ Андрей Клепач: «оно гораздо лучше, чем считают внешние инвесторы, но хуже, чем кажется российским властям». Отсюда в принципе понятна и полярность мнений по поводу каждого из наблюдаемых макротрендов и сложность диагнозов их общей картины, справедливость которых (при всем их разнообразии) будет испытываться на деле скоростью ВВП-2020.

На неоднозначность, макроэкономической ситуации уверенно указывает октябрьская оценка Сводного опережающего индекса (СОИ – рассчитывается Центром развития НИУ ВШЭ) вновь оказавшегося в отрицательной области (-2,2%). Положительный вклад в динамику показателя внес лишь фондовый индекс РТС (+26,4% г/г), что было обусловлено, прежде всего, снижением ставок на долговом рынке на фоне смягчения денежно-кредитной политики (ДКП) Банка России. Отрицательное же давление со стороны сокращения новых заказов на производство промышленной продукции и нефтецен (-26,2% к октябрю-2018) продолжает преобладать. Вывод экспертов закономерен – российская экономика все еще остается в зоне риска.

Логичным отражением слабых надежд на изменение спроса является снижение в ноябре до 45,6 пункта после 47,2 в октябре индекса PMI в обработке (по версии IHS Markit), указывающего на отсутствие признаков ускорения промвыпуска. Столь низкие значения индекса наблюдались свыше десяти лет назад – на острой фазе кризиса 2009 года. В Минпромторге РФ тоже признают резкое снижение показателя. В комментарии министерства отмечается: причиной «могут служить прежде всего внешние факторы. Это торговые войны, последствия зарубежных санкций и в целом усиление торговой и геополитической напряженности».

Вместе с тем, в Центре макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования оспаривают вывод об устойчивом ухудшении конъюнктуры в обработке с середины текущего года, указывая на то, что в последние месяцы динамика PMI противоречит другим индикаторам, характеризующим ситуацию в промышленности. Так, уровень электропотребления – один из важнейших косвенных индикаторов экономической активности – в октябре достиг исторического максимума (с поправкой на температурный фактор), а в ноябре – снизился лишь на 0,2% – то есть практически не изменился. О сохранении тенденции к повышению деловой активности свидетельствует динамика грузоперевозок (в октябре без учета трубопроводного транспорта – плюс 5,8% г/г). Об устойчивой тенденции роста в обработке, подчеркивают эксперты ЦМАКП, дают представление данные Росстата – в октябре +3,7% г/г. Но тут стоило бы уточнить – выпуск растет на пополнении запасов, поскольку спрос не расширяется, инвестиции в основной капитал за январь-сентябрь увеличились только на 0,9%. Небесспорно и основанное на данных рассчитываемого Росстатом индекса предпринимательской уверенности и индекса промышленного оптимизма ИЭП им.Е.Т.Гайдара утверждение экспертов ЦМАКП об отсутствии признаков значимого ухудшения ситуации в промышленности. В Лаборатории конъюнктурных опросов ИЭП, например, в октябре зафиксировали резкое сокращение оптимистических оценок – после взлета в сентябре до уровня примерно пяти пунктов индекс упал и приблизился к нулевой отметке. Видимо, рост продолжается, но с признаками ослабления. Детали же картины прояснятся после публикации официальных данных за ноябрь в середине месяца.

Все меньше претендует на роль драйвера общеэкономического роста внешний спрос. По данным Федеральной таможенной службы, в январе-октябре профицит торгового баланса сократился на 13,9% к аналогичному пеериоду-2018. При этом импорт увеличился на 1,5% г/г, а объем экспорта уменьшился на 5,6%. Причем в нем сократился удельный вес топливно-энергетических товаров (с 64,5% до 63,1%). Понятно, что для экспортных перспектив важно продление на первый квартал-2020 соглашения ОПЕК+ с дополнительным сокращением добычи на 503 тыс баррелей в сутки. Участники рынка, впрочем, не ожидают существенного повышения нефтецен – главное, чтобы при соблюдении соглашения они оставались около $65 за баррель. Вместе с тем, многие эксперты полагают, что средняя цена в ближайшие 3,5 месяца окажется в интервале $62-64 за баррель.

Неопределенность российской макрокартины наглядно отражается в прогнозных оценках и их изменениях. На минувшей неделе международное рейтинговое агентство Fitch Ratings повысило свои ожидания по росту ВВП РФ на текущий (до 1,4% с ожидавшихся в сентябре 1,2%) и 2020-2021 годы (до 2% после 1,9%). В то же время. Всемирный банк, повысив оценку итогов-2019 (до 1,2% с 1%, ожидавшихся в октябре), снизил ее на 2020-й (до 1,6% с 1,7%). Прогноз на 2021 год оставлен без изменений – 1,8%. Схожи консенсус-прогнозы аналитиков, опрошенных Центром развития НИУ ВШЭ и FocusEconomics, – в 2020 и 2021 годах 1,7% и 1,8% и 1,7% и 1,9% соответственно.

Как видим, наибольший разрыв оценок с официальным прогнозом МЭР РФ (+3,1%) в ожиданиях-2021. Как отмечают в Центре развития НИУ ВШЭ, «очевидно, что большинство макропрогнозистов пока ориентируются на инерционный сценарий, не закладывая в свои оценки возможный позитивный эффект от «регуляторной гильотины», инфраструктурных проектов, законодательства о защите капвложений и других мер по стимулированию деловой активности, разрабатываемых в настоящее время».

Тем не менее, эффект от госинвестиций с их мультипликативным эффектом для экономики тоже учитывается. В основе всех корректировок – ускорение темпов роста в третьем квартале текущего года, активизация госрасходов в четвертом, анонсированное снятие институционально-регулятивных ограничений и т.п. Оценки, однако, сильно разнятся.

Помимо эффекта високосного года (по оценке главного экономиста ВЭБ.РФ Андрея Клепача, один день – 0,3 п.п. ВВП) нацпроекты в версии Всемирного банка могут добавить 0,1 п.п. к росту ВВП-2020 и 0,2-0,3 п.п. в 2021 году. В принципе эта размерность согласуется и с обнародованными ранее оценками различных экспертных команд. Так, согласно расчетам аналитиков агентства Moody's, в долгосрочной перспективе воздействие национальных проектов на потенциальный рост составит 0,5 п.п. Весной уходящего года Альфа-банк оценивал прямой эффект в 0,2% ВВП, а косвенный в 0,1% ВВП ежегодно. Но появились и еще более оптимистичные ожидания – в Renaissance Capital, например, полагают, что рост российской экономики уже в 2020 году составит 2,6%, что гораздо выше официального прогноза в 1,7%.

Такие «сверхожидания», однако, не разделяются большинством экспертов. Причина в том, что главное условие ускорения-2020, а именно способность правительства профинансировать совокупное увеличение бюджетных расходов на 6% г/г (включая индексацию зарплат в госсекторе на 5,4% и 2 трлн рублей, запланированное на нацпроекты), одновременно остается и основным внутренним риском для макродинамики. С одной стороны, проводившаяся в последние годы бюджетная консолидация выглядит вполне законченной. В то же время, предупреждает главный экономист Альфа-банка Наталья Орлова, очевидно, что эффективность расходов остается приоритетной для кабмина. Поэтому опасение потратить средства либо с низким результатом, либо вообще впустую «может на длинном горизонте привести к недофинансированию нацпроектов».

Не вызывает сомнений лишь исполнение социальных и оборонных обязательств государства. Все прочее продолжает оставаться под риском «вынужденной бюджетной жесткости», способной продолжать сдерживать рост. В следующем году, например, оценку социально-экономического эффекта должны пройти все транспортные проекты комплексного плана развития магистральной инфраструктуры (соответствующая методика опубликована правительством 2 декабря). Объем инвестиций до 2024 года – 6,3 трлн рублей, в том числе 3 трлн рублей государственные. Понятно, что ни один рубль не будет профинансирован без оценки эффективности. Между тем, сколько для этого потребуется времени и каким окажется качество выводов, пока не ясно.

На минувшей неделе больше определенности появилось в вопросах финансирования инвестпроектов из Фонда национального благосостояния (ФНБ). На 1 декабря средства в нем составили 7,946 трлн рублей или $124 млрд. Ранее ожидалось, что расходы из этого источника будут насчитывать до 1 трлн рублей ежегодно. Теперь окончательно решено, что тот же триллион будет разверстан на 2020-2022 годы. Причем на каждый рубль из ФНБ в проектном финансировании должно приходиться не менее 4 рублей частных вложений. По оценкам экспертов Центра развития НИУ ВШЭ, при такой пропорции каждый дополнительный триллион рублей инвестиций в экономику будет добавлять к ВВП по 0,62 п.п. в год (если на эту же сумму кредитовать потребителей российской продукции за рубежом или строительство там же инфраструктурных объектов, то годовой прирост ВВП может составить 1,1 п.п.). Расчетный оптимизм, тем не менее, во многом носит гипотетический характер, поскольку существенным образом зависит от температуры деловой среды, способной создавать соответствующие мотивации для частных со-инвесторов.

По большей части сдержанными остаются ожидания вклада в рост-2020 денежно-кредитной политики. Сами центральные банкиры расценивают текущий уровень ключевой ставки как нейтральный (то есть, не влекущий за собой ни ускорения, ни замедления инфляции при условии, что она находится вблизи таргета). В МЭР продолжают настаивать на необходимости новых шагов по смягчению ДКП. Совокупное кредитное предложение остается низким – 4,0% ВВП за последние 12 месяцев. До конца года оно, впрочем, может повыситься до 5% ВВП. Тем не менее, по версии правительственных экономистов, оно так и останется заметно ниже «нормы» в 7%, необходимой для роста свыше 2%. «Сохранение текущего уровня ставок по банковским кредитным продуктам, подчеркивают в министерстве, предопределяет сохранение низкого уровня совокупного спроса и устойчивого закрепления инфляции ниже 3,0% в первом полугодии следующего года. Слабый уровень спроса находит подтверждение в том числе в динамике индекса PMI промышленности».

В самом ЦБ РФ подтверждают, что на ближайшем заседании Совета директоров 13 декабря будет оцениваться целесообразность дальнейшего снижения ставки. Ожидания участников рынка – регулятор вновь уменьшит ее на 25 б.п., либо возьмет паузу – распределяются примерно поровну. При этом консенсус-прогноз финаналитиков по ключевой ставке на конец 2020 года уже упал ниже 6% и равняется 5,75% годовых.

Инерционность и в известной мере условность макропрогнозов для РФ в немалой степени предопределяется предпосылкой, исключающей в ближайшие два года новую мировую рецессию. Между тем, гипотеза эта не является железобетонно убедительной. В ЦБ РФ, к примеру, считают даже, что основные риски для российской экономики связаны с внешними факторами (снижение спроса на экспортные товары, влияние волатильности мировых финансовых рынков на курс рубля и конъюнктуру биржевых торгов, продолжение глобального замедления при неснижающейся торговой и геополитической напряженности и т.п.). При этом, как отмечается в последнем Обзоре финансовой стабильности Банка России, «в целом краткосрочные внешние риски снизились». Ведущие центробанки перешли к очевидному смягчению ДКП (с 17-го сентября ФРС США, например, «влила» в рынок ликвидности на $280 млрд, увеличив свой баланс до $4,0 трлн). Рынки ответили новыми максимумами. В то же время, в полном объеме сохраняются и даже усиливаются средне- и долгосрочные риски для глобального хозяйства из-за влияния мягкой ДКП на рост долговой нагрузки нефинансовых секторов и домохозяйств (в Китае долг последних уже практически сравнялся с их общим доходом) и финансовую стабильность в целом.

Картина рисков, действительно, неустойчива. Так, в ноябре среди участников мировых финрынков стал набирать популярность тезис о приближающемся развороте в глобальной макродинамике. 2020 год-де будет успешнее текущего, глобального спада не случится и т.п. На «зеленые ростки» (green shoots) восстановления, по мнению наблюдателей, может указывать выход в ноябре глобального PMI в производственном секторе впервые за последние семь месяцев на отметку выше 50 пунктов (50,3). Чуть подросли многие страновые индексы: с 51,7 до 51,8 пункта в Китае, с 48,4 до 48,9 в Японии, с 45,9 до 46,9 пункта в Еврозоне и т.п. Тем не менее, в самой IHS Markit не склонны делать однозначных выводов: зафиксированные изменения «соответствуют лишь незначительному улучшению общей операционной динамики». Тормозом для дальнейшего повышения индекса продолжает оставаться международная торговля – новые экспортные заказы в ноябре сокращались пятнадцатый месяц подряд, продемонстрировав значение субиндекса в 48,9 пункта. Показатель будущего выпуска (Future Output Index) остается выше 50 пунктов, но … снижается седьмой месяц кряду. На минувшей неделе финаналитики обратили внимание на резкую раскорреляцию глобального PMI и рынков акций. Отрыв последних от реальной экономики выглядит столь аномальным, что комментаторы заговорили о возможности «ростков» оказаться «сорняками».

Глобальная макроэкономическая перспектива остается туманной. Любое ее прояснение может заметно скорректировать прогнозы для РФ, причем как вверх, так и вниз. На этом фоне вероятное превышение по итогам-2019 темпов ВВП официального ориентира в 1,3% (с учетом некоторого ослабления краткосрочных рисков) выглядит как временная ремиссия нездоровья сложившейся экономической модели. Такой диагноз текущих трендов требует большего внимания к долгосрочным рискам, управление которыми должно строиться на основе структурных регулятивных реформ. Нацпроекты – лишь часть их повестки. Безальтернативность их запуска в полном масштабе особенно наглядна на фоне результатов соцопросов (например, ВЦИОМ 30-31 октября), согласно которым 48% россиян думают о своем будущем с беспокойством и тревогой. Улучшению настроений послужит ускорение роста. В ближайшие два года его темп предстоит повысить минимум вдвое. Вопрос, как этого добиться, однако, все еще остается открытым.

Марина Войтенко - экономический обозреватель

Версия для печати