19.11.2020 | Марина Войтенко

Восстановление экономики: стабилизация приостановкой

Росстат представил первую оценку динамики ВВП в третьем квартале – минус 3,6% г/г после минус 8% в апреле-июне. Фундаментальные факторы торможения спада – завершение локдауна и реализация совокупного отложенного спроса. Отыграть полностью падение второго квартала, тем не менее, не удалось. При этом и официальные, и экспертные оценки сходятся в том, что в последней четверти года экономика может вернуться к снижению: вторая волна COVID-19 существенно сузила потенциал восстановления, к тому же рельефно отразившись заметным ухудшением настроений и ожиданий бизнеса (по результатам опроса IHS Markit до минимума с 2009 года) в связи с главными рисками-2021, обусловленными сокращением доходов населения и стагнацией потребления на фоне слабой повышательной динамики на рынке труда. Наблюдаемая ситуация в официальном дискурсе нередко трактуется как стабилизация макротрендов: нет ни критического ухудшения, ни внятного прорыва. При этом, тем не менее, налицо усиление рисков, способных не только негативно отразиться на энергии отскока будущего года, но и умерить темпы ВВП на среднесрочном треке.

В октябре Сводный опережающий индекс (СОИ, рассчитывается Центром развития НИУ ВШЭ), оставшись в отрицательной зоне, снизился до минус 2,7% (в сентябре насчитывал минус 1,6%). Смысл сигнала очевиден: перспектива быстрого восстановления экономики продолжает отступать к линии горизонта. Значимую роль в снижении индекса сыграло ухудшение состояния внутреннего спроса (новые заказы сократились, а запасы готовой продукции, согласно опросам предприятий, опять стали оцениваться как избыточные) и проседающий вниз фондовый рынок (индекс РТС упал за октябрь на 9,5%). В числе главных контрфакторов: ускоренное расширение денежного предложения и слабеющий реальный эффективный курс рубля (в октябре на 2,2%, с начала года на 17,1%), оказавший в середине осени поддержку торговому балансу и счету текущих операций (СТО). Профициты в обоих случаях оказались вдвое выше сентябрьских – $5,8 млрд и $8,2 млрд соответственно.

Это, однако, не изменило общей картины воздействия внешних факторов на национальную экономику – за 10 месяцев положительное сальдо торгового баланса уменьшилось в 1,9 раза г/г (до $73,0 морд с $137,4 млрд), профицит СТО сжался вдвое (до $29,9 млрд после $60,5 млрд), отток капитала вырос в 1,7 раза (до $44,4 млрд после $26,4 млрд в аналогичный период прошлого года). В ЦБ РФ ожидают, что в ноябре-декабре профициты СТО и торгового баланса прибавят около $3 и $15 млрд соответственно, но будут испытывать давление со стороны нефтецен – на минувшей неделе ОПЕК и Международное энергетическое агентство снизили прогнозы спроса-2020 на crude oil в мире на 0,3 и 0,4 млн баррелей в сутки.

Неоднозначным остается состояние внутреннего потребительского спроса. Согласно мониторингу Банка России отраслевых финансовых потоков в секторах экономики, непосредственно «завязанных» на потребление, существенных признаков ухудшения деловой активности не наблюдается – отклонения входящих платежей от докризисной «нормы» в первую неделю ноября насчитывали лишь минус 0,7% (после минус 1,9% в период 26-30 октября). Эксперты склонны признать в этом заметную роль инфляции, уже достигшей в годовом выражении целевого значения в 4% (при увеличении недельного «шага» в ноябре до 0,3%). В то же время, регулярные замеры динамики потребительских расходов (например, СберИндексом) показывают их устойчивое понедельное отклонение вниз (на 8-10%) от уровней-2019. При этом в целом спрос домохозяйств за последние четыре недели снизился на 6% г/г. Примечательно, что продолжение этого тренда, являющегося следствием сокращения доходов и зарплат населения, бизнес оценивает как главный риск следующего года. Об этом, например, напрямую заявили 45% респондентов опроса корпоративных клиентов, проведенного в начале ноября Райффайзенбанком.

Примета середины и конца осени-2020 – очевидная депрессия настроений и ожиданий бизнеса. Индекс оптимизма IHS Markit с июня-2020 потерял в октябре 14 п.п.. Текущие уровень в +6% – минимум с 2009 года. Еще слабее выглядит прогноз предпринимателей относительно перемен на рынке труда. Чистое сальдо компаний, ожидающих набора новых сотрудников в предстоящем году, в октябре составило всего +4%, в том числе в производственной сфере – +3% (десятилетний минимум).

Наибольший пессимизм российские производители демонстрируют в отношении своих инвестиционных планов на следующие 12 месяцев. Впервые с января-2009 доля компаний, не планирующих новые капитальные вложения, превысила долю намеренных это сделать – сальдо между ними ушло в отрицательную зону – минус 1%. На фоне констатации роста закупочных цен до самого высокого за текущий год уровня (+32%) выросли ожидания увеличения цен реализации – бизнес стремится компенсировать потенциально более высокие издержки.

На риски-2021 указывают и банкиры. Для них они, прежде всего, состоят в увеличении просроченной задолженности клиентов по взятым кредитам. Оно и понятно: в третьем квартале банки нарастили выдачу кредитов МСП на 60% г/г (+27% к уровню второго квартала-2020) до 4,7 трлн рублей. Поддержку росту спроса оказали программы поддержки бизнесов в отраслях, пострадавших от карантинных ограничений. При этом прекращение их действия, указывают в банковском сообществе, может заметно ухудшить качество кредитного портфеля в первом полугодии-2021, вызвав одновременно всплеск дефолтов в малом бизнесе.

Логичным и закономерным ответом на эти опасения стало решение правительства продлить до конца 2020 года налоговые каникулы для МСП и индивидуальных предпринимателей, работающих в области культуры, туризма, гостиничного бизнеса и общественного питания, в развлекательной и спортивной сферах, а также организации конференций и выставок. В МЭР анонсировали и ряд других мер господдержки в ходе новой коронавирусной волны, в частности снижение ставок по льготным кредитным программам для МСП.

Регулятивные решения, тем не менее, все нагляднее прорабатываются и принимаются в расчете на «вырост» деловой активности. Так, на минувшей неделе:

· Минфин подготовил поправки к Налоговому кодексу, выводящие ГЧП-проекты и концессии из-под ограничений субсидирования затрат инвесторов, действующих в отношении соглашений о защите и поощрении капиталовложений;

· законодатели во втором чтении одобрили проект закона, жестко увязывающий предоставление налоговых льгот участникам региональных инвестпроектов с исполнением ими обязательств по увеличению вложений в основной капитал;

· в окончательном чтении принят закон о реформе патентной системы налогообложения, передающий решения в этой сфере на уровень субъектов РФ;

· спикером Госдумы РФ и главой думского комитета по бюджету внесен законопроект, увеличивающий срок предоставления бюджетных кредитов регионам со 180 до 240 дней (о сроком возврата – не позднее 1 декабря текущего финансового года).

Приоритетом правительства остается формирование долгодействующих условий для усиления мотиваций к инвестициям. Свежий пример тому – постановка премьером Михаилом Мишустиным задачи по ликвидации перекрестного субсидирования тарифов в энергетике перед новым главой ФАС Максимом Шаскольским.

«Материальной основой» регулятивных решений и планов восстановления остается исполнение бюджета. К концу осени ясно обозначились несколько особенностей текущего года. Во-первых, по итогам января-октября дефицит госказны составил 1,8 трлн рублей (год назад наблюдался профицит в размере 3,07 трлн рублей). Прогноз Минфина по 2020 году в целом – дефицит федерального бюджета в 4,71 трлн рублей или 4,4% ВВП. Доходы отстали от утвержденного законодателями в 2019 году объема примерно на четверть. Расходы же за 10 месяцев из-за антикризисных программ выросли против запланированных на 3,35 трлн рублей до 16,95 трлн. При этом с учетом всех корректировок в сторону увеличения траты по статье «национальная экономика» отнюдь не в лидерах – 2,044 трлн рублей (57% кассового исполнения).

Второе принципиальное обстоятельство – опережающее финансирование бюджетного небаланса госзаимствованиями. С начала года размещено ОФЗ на 5,087 трлн рублей, в том числе в октябре-ноябре за 6 аукционных дней на 2,243 трлн (при двухтриллионном плане на четвертый квартал). При этом 11 ноября Минфин вышел на рынок евробондов и привлек €2 млрд с доходностями в 1,125% и 1,85% для 7-ми и 12-летних облигаций (выпуски 2019 года стоили вдвое дороже – прим. авт.). Как отмечают аналитики, состоявшееся размещение позволит правительственным финансистам более активно сокращать премии к рынку на аукционах ОФЗ. Существенный результат состоит также в том, что сформирована полноценная кривая доходностей в евро на сроке 5-12 лет, которая теперь будет являться бенчмарком для корпоративных займов. И это немаловажно для оценки источников при планировании инвестиций.

Еще одна характерная черта бюджетного процесса-2020 – масштабы перераспределения госрасходных ассигнований – с начала года первоначальные назначения поменяла уже их треть (8,5 трлн рублей). Размерность изменений бюджетной росписи 2019 года превышена в четверо.

Причина корректировок – реакция на коронакризис (только прямые расходы на борьбу с эпидемией COVID-19) насчитывают в настоящее время 0,5 трлн рублей) и консолидация гострат на реализацию общенационального плана восстановления экономики. Проектировки ассигнований на финансовую трехлетку 2021-2023 годов, заметим, также трансформируются. В ходе подготовки ко второму чтению бюджета Минфин уже сообщил о предложении 639 поправок, которыми в 2021 году предполагается перераспределить 1,51 трлн рублей, в 2022-ом – 939 млрд рублей, в 2023-ем – 1,5 трлн рублей (всего, таким образом, почти 3,5 трлн рублей). В последующем высоковероятными остаются и новые решения такого рода.

До конца года предстоит потратить еще более трети годовых расходов – 8,75 трлн рублей (оценка Счетной палаты). Напомним, что в 2019-ом в последнем квартале требовалось израсходовать 7,4 трлн рублей, на деле вышло 6,3 трлн. Переходящий триллионный остаток, бесспорно оказался нелишним для антикризисной господдержки. Вопрос в какой мере положение повторится в текущем году остается открытым. Ряд экспертов уже предположили, что речь может идти об около 2 трлн рублей. При этом подчеркивается, что эти средства в 2021 году могут отчасти укрепить сокращающийся госрасходный стимул восстановлению, поспособствовав наряду со структурными мерами его возвращению в активное состояние.

В интервью ТАСС (10 ноября) первый вице-премьер Андрей Белоусов однозначно высказался о приоритетах правительства в ближайшей перспективе – контроль над бюджетными рисками и курсе на ускорение экономического роста. Наблюдаемая «стабилизация» восстановительных процессов вплоть до их приостановки, между тем, усилила размах экспертных оценок спада-2020 от 3,5% до 5,5%. При этом большая часть аналитиков, ожидая падения ВВП в интервале 4,2-4,6% снижает оценки последующего роста. После отскока-2021 на 3-4% в следующие два года он с высокой вероятностью может замедлиться до 2%, что означает как минимум полуторакратное отставание от скорости мировой экономики в целом и сокращение доли РФ в ней (по ППС) с 3,1% до 2,8% (опять-таки при самом благоприятном варианте). Это указывает на то, что российскому хозяйству нужны дополнительные, причем устойчивые стимулы к развитию, реализующиеся в ежегодном приросте инвестиций и производительности труда, вдвое превышающем искомые +3% и выше для ВВП. Природа этого вызова мало изменилась с начала текущего года. К сожалению, то же можно сказать и о содержании ответов.

Марина Войтенко - экономический обозреватель

Версия для печати