26.02.2021 | Марина Войтенко

Макродинамика-2021 – январское начало

18 февраля Минэкономразвития сообщило, что по итогам первого месяца текущего года ВВП сократился на 2,4% г/г. Результат стал логичным следствием разнонаправленности основных макротрендов. Заметное восстановление потребительской активности населения сопровождалось выраженным спадом промвыпуска и снижением показателей грузооборота транспорта и строительных работ. При этом пятый месяц подряд продолжалось сокращение безработицы, что позволило Минтруду констатировать: «ситуация на рынке труда устойчиво стабилизируется». Неоднородность и неустойчивость общеэкономической конъюнктуры отразилась в траектории Сводного опережающего индекса (рассчитывается Центром развития НИУ ВШЭ), ушедшего из околонулевых значений конца прошлого года в отрицательную область (-1,9%). Опросы предпринимателей также фиксируют сильно смешанные настроения: ожидания восстановительного роста-2021 сопровождаются оговорками по поводу текущего неулучшения ситуации и усиливающейся неопределенности в отношении ближайших бизнес-перспектив.

По данным Росстата, в январе существенно улучшилась динамика оборота розничной торговли – снижение составило лишь 0,1% г/г (в декабре-2020 оно насчитывало 3,6% г/г). При этом в продовольственном сегменте зафиксировано минимальное сокращение за последние десять месяцев (минус 1,0% после минус 4,5% в последний месяц прошлого года). Непродовольственная же розница впервые с апреля-2020 отметилась ростом на 0,9% г/г. Ощутимо замедлилось падение платных услуг населению (до 9,4% г/г после 11,1% г/г месяцем ранее) и оборота общественного питания (до 11,9% г/г после 20,9% г/г в декабре).

В МЭР отмечают, что на динамике показателей сказалось ослабление карантинных ограничений в ряде регионов. Однако главный фактор – уверенный рост заработных плат в конце 2020 года. Предновогодние выплаты компенсировали снижение реальных зарплат в октябре-ноябре. По оценке Росстата, декабрьский всплеск в сравнении с ноябрем составил почти 40%, ускорив динамику показателя в годовом выражении с 0,2% до 4,6%. В Центре макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) подсчитали: в итоге среднемесячный прирост реальных зарплат с поправкой на сезонность в четвертом квартале достиг 2% при том, что в октябре-ноябре они снижались на 1%. Декабрьский «эпизод» сказался, естественно, и на общегодовом результате – в 2020-ом реальные зарплаты поднялись на 2,5%.

Между тем, эксперты уверены: делать однозначные выводы о начале устойчивого роста потребления преждевременно, январскому улучшению еще предстоит получить убедительное подтверждение. Помимо декабрьского зарплатного всплеска, январский потребительский спрос был разогрет оттоком средств с депозитов населения (на 2,7% или 881 млрд рублей) и расширением кредитов физлицам на 168 млрд рублей. Примечательно также, что, согласно опросам (см., например, февральское исследование Deloitte) траты на подарки к 23 февраля и 8 марта намерены сократить около 22% россиян. Едва ли не главная причина сдержанности – коронакризисный опыт, усиливший мотивации к сбережениям. Это подтверждают и данные опроса (опубликованы на минувшей неделе), проведенного СК «Росгосстрах жизнь» и банком «Открытие»: в феврале-2021 сбережения имелись у 40% респондентов, год назад – у 36%.

В принципе подрастание сбережений может расцениваться как указание на укрепляющийся потенциал будущего спроса. Динамика производственных секторов в январе, однако, вновь подтверждает его текущую слабость. По оценке Росстата, в январе промпроизводство упало на 2,5% г/г после декабрьского роста на 2,1% г/г. С исключением сезонного и календарного факторов снижение составило 3,8% после повышения на 4% месяцем ранее.

В Минэкономразвития разъясняют: «Спад в добывающем комплексе несколько сократился (до 7,1% г/г в январе после 7,5% г/г месяцем ранее) на фоне планового ослабления ограничений в рамках сделки ОПЕК+, однако продолжает вносить значимый негативный вклад в динамику ВВП в целом». В свою очередь, «снижение выпуска обрабатывающей промышленности (минус 1,0% г/г после роста на 7,9% г/г в декабре) было обусловлено, в том числе, высокой базой прошлого года - в первую очередь, в пищевой промышленности (рост на 9,6% г/г в январе 2020 года). Отрицательный вклад также внесли отрасли нефтепереработки, металлургии и отдельные отрасли машиностроения. При этом в большинстве отраслей, ориентированных на производство непродовольственных потребительских товаров (фармацевтика, легкая промышленность, производство мебели), наблюдалась положительная динамика выпуска».

Ситуация в промпроизводстве закономерно сказалась на смежных секторах – падение грузооборота транспорта усилилось в январе до 2,0% г/г после 1,3% г/г в предыдущем месяце; темп строительных работ (+0,1% г/г) сократился по сравнению с декабрем в 9 раз.

Январская статистика традиционно считается экспертами не сильно показательной, поскольку нередко основательно корректируется post factum и содержит немалую толику «эха» предшествующих периодов. Тем примечательнее результаты опросов предпринимателей, формирующие еще одну сигнальную систему состояния конъюнктуры и ожиданий ее перемен.

Опрос Центра стратегических разработок, на первый взгляд, зафиксировал ощутимое улучшение настроений бизнеса в начале 2021 года. Индекс бизнес-климата составил 105,6% к прошлому году (2020-й к 2019-му насчитывал 97,5%). Представители практически всех секторов экономики высказывают уверенность в том, что 2021-й станет годом роста.

Ожидания увеличения выручки поднялись на 9,4 п.п., операционной прибыли – на 7,5 п.п. (более половины компаний рассчитывают на их рост на 15% и 12% соответственно). Менее выражены, но тоже позитивны предположения относительно расширения штата (+1,1 п.п.) и увеличения зарплат (+3,4 п.п.). Существенны ожидания восстановления спроса (+6,7 п.п.). На это рассчитывают 49% компаний-респондентов против 3%, ориентирующихся на сокращение. При этом высоковероятным считается повышение отпускных цен на товары и услуги на 8-10%.

Спрос компаний на господдержку сократился на 30 п.п. Тем не менее, в различных ее формах нуждаются 52% опрошенных, а треть указывает ее основным стимулом развития бизнеса. Показательно, что доступность госмер оценивается выше среднего, достаточность же и эффективность – ниже среднего. Кроме того, опрос зафиксировал, что одновременно с оптимизмом в бизнес-сообществе существенно усилились ощущения неопределенности: в первую декаду декабря-2020 только 5% респондентов не знали, смогут ли они восстановиться до докризисных показателей к началу 2022 года: в начале февраля 2021-го таких было уже 21%. Еще более тусклую краску добавляет к этой картине оценка бизнес-омбудсмена Бориса Титова: более трети руководителей компаний продолжают отмечать ухудшение положения.

Вопросы вызывают и сигналы, исходящие от правительства. По оценке МЭР, в ближайшие три года доля оплаты труда в ВВП должна увеличиться на 1,1 п.п. до 47,6% за счет аналогичного снижения доли валовой прибыли и прочих смешанных доходов до 41,3%. Выступая в Госдуме РФ 9 февраля, глава МЭР Максим Решетников высказался еще определеннее: более половины прироста ВВП на горизонте до 2030 года должно обеспечить увеличение доходов населения, треть – инвестиции, остальное – развитие и диверсификация экспорта. Ряд комментаторов сразу усмотрели в этом некий диссонанс с ранее продекларированной ориентацией на всемерное ускорение инвестиционного роста. Другие же, указав на то, что в международном экспертном дискурсе такая модель роста именуется wage-led economy (экономика, ведомая заработной платой), подчеркнули: противоречие может быть снято, если на деле будет достигнута более высокая степень координации всех мер экономической политики, стимулирующей трудосберегающие инновации и неуклонное повышение производительности труда. Фундаментальная предпосылка этому – существенный рост эффективности инвестиций, формирующих пространство радикальных структурных сдвигов. Понятно, что без фронтальной перезагрузки условий ведения бизнеса здесь не обойтись. Между тем, что и когда будет сделано регуляторами на этом важнейшем треке по-прежнему остается в «зоне неопределенности» (равно как и содержание новых пакетов мер господдержки-2021).

К концу зимы вполне очевидным стало, что относительная устойчивость экономики РФ в разгар коронакризиса оборотной стороной имеет явный дефицит ее восстановительной динамики. Февральский консенсус-прогноз на основе опроса, проведенного Центром развития НИУ ВШЭ, исходит из того, что спад реального ВВП в первом квартале на 2% сменится бурным ростом на 6,9% в апреле-июне, который затем замедлится до 3,3-3,4% в третьем-четвертом кварталах с трендом к торможению до 2% к концу следующего года. В 2021-ом ожидаемый рост достигнет 2,8% г/г, в 2022-ом – 2,4% г/г, а с 2023 года скорость ВВП вернется в «колею» около 2% в год (что по-прежнему рассматривается большей частью экспертного сообщества как граница потенциального выпуска). Наблюдаемые макротренды и регулятивные практики пока не предъявляют убедительных аргументов в пользу официальных прогнозов ускорения темпов до 3% и выше. Тем не менее нельзя исключить, что они появятся в ходе более четкой согласованности всех инструментов, стимулирующих деловую активность, которые находятся в распоряжении государства. Неизбежным при этом, по-видимому, корректировкам экономической стратегии, однако, предстоит пройти проверку устойчивостью позитивных настроений и ожиданий российского бизнеса.

Марина Войтенко - экономический обозреватель

Версия для печати