18.06.2021 | Марина Войтенко

Инфляция вызывает все большее беспокойство

Именно так определила главную озабоченность Банка России его глава Эльвира Набиуллина на пресс-конференции по итогам заседания Совета директоров Центробанка 11 июня, на котором ключевая ставка вновь была повышена на 50 б.п. до 5,50% годовых. При инфляции в 6,15% г/г (по состоянию на 7 июня) альтернативы у регулятора просто не было. Нет неопределенности и в отношении дальнейших шагов. Более значительное и продолжительное отклонение роста цен от цели, подчеркнуто в пресс-релизе ЦБ РФ, «формирует необходимость дальнейшего повышения ключевой ставки на ближайших заседаниях». По итогам-2021 цены вырастут выше прогноза. Эксперты уже называют ожидаемый интервал в 5,4-5,6% г/г для инфляции и 6,0-6,40% для ключевой ставки в декабре. Текущее и будущие решения, по опыту, могут сказаться на замедлении ценовой динамики через 3-6 кварталов. Поэтому достижение 4%-го таргета сдвинуто на второе полугодие-2022. При этом инструментарий центральных банкиров может воздействовать, прежде всего, на инфляцию спроса. На ценовое давление, однако, влияют и факторы на стороне предложения. А это уже зона ответственности правительства.

По данным Росстата, в мае потребительская инфляция ускорилась до 0,74% м/м после 0,58% м/м в апреле (с исключением сезонности до 0,66% с 0,51%). Тем самым произошел разворот тренда: февраль – 0,8%, март – 0,7% м/м. Показатель годового роста цен превысил 6,0%, что случилось впервые с октября-2016 (6,1%). Дополнительное влияние оказал эффект низкой базы – год назад рост цен заметно сдерживался карантинными ограничениями. Первые замеры июня также указывают на продолжение действия этого фактора: с 1 по 7 июня инфляция вновь прибавила темп до 0,16% с 0,12% в последнюю неделю мая.

Согласно данным Росстата, продовольственные товары подорожали в прошлом месяце на 0,96% м/м после 0,75% м/м в апреле, при этом плодоовощная продукция выросла в цене на 2,94%. С ее исключением продовольствие несколько сбавило темп – до 0,68% с 0,72% м/м в апреле.

Давление на ценовую динамику оказал ускоренный рост цен на мясопродукты (преимущественно на свинину), на крупу гречневую, молоко и молочную продукцию. Сдерживающее влияние оказало замедление темпов роста цен на хлеб и хлебобулочные изделия, а также на сахар, несмотря на ухудшение мировой конъюнктуры. В мае снизились цены на отдельные социально значимые товары (яйца, пшено), при этом сезонное снижение цен на яйца в мае было меньше традиционного.

Непродовольственные товары прибавили в ценах 0,74% м/м с апрельских 0,68% (с исключением сезонного фактора прирост еще разительнее – до 0,82% м/м после 0,68%). Услуги стали дороже на 0,44% м/м (то есть вернулись к ценовому темпу января-марта после апрельского замедления до 0,22%).

Рост потребительских цен на 1,0% и более зафиксирован в 15 субъектах РФ. В наибольшей степени – в Чукотском АО (на 3,2%) и Республике Калмыкия (на 1,4%) в связи с удорожанием услуг на 11,8% и 3,6% соответственно. В Москве цены за месяц выросли на 0,7%, в Санкт-Петербурге на 1,0% (с начала года прирост цен составил 3,2% и 3,8% соответственно).

В ЦБ РФ констатируют: баланс ценовых рисков значимо сместился в сторону проинфляционных. В январе-апреле, по оценке МЭР, ВВП РФ вырос на 1,8% г/г. В Центробанке уверены, что по итогам второго квартала экономика вернется к докризисному уровню выпуска (кстати, в числе немногих в глобальном хозяйстве). Проблема – в опережающем росте спроса по сравнению с возможностями расширения предложения. Разрыв между ними в настоящее время является главным драйвером инфляции при ведущей роли спроса.

Причем речь идет не только о реализации отложенного потребления населением с уже проявившимися изменениями в его структуре – «удаленка», например, увеличила потребности в средствах телекоммуникации (а это микросхемы, производство которых быстро стало «узким местом» в целом в мировом хозяйстве). Сходные эффекты в спросе на упаковочные материалы (следствие «взрыва» онлайн-торговли) и недвижимости (результат требований комфортности для работы или учебы дома). Не менее значимо стремление бизнесов нарастить запасы сырья, комплектующих и готовой продукции (как конечной, так и промежуточной), чтобы быть готовыми к исполнению новых заказов и застраховаться (по опыту пандемии) от возможных разрывов производственно-логистических цепочек.

Эксперты не устают напоминать, что текущий взрывной рост спроса пока не позволяет бизнесам адекватно оценить какая его часть носит временный характер, а что в нем среднесрочно устойчиво. Эта неопределенность вкупе с необходимостью приспосабливаться к ESG-повестке и налоговым новациям в корпоративном секторе не укрепляет мотиваций к наращиванию выпуска. В этих условиях предложение, подчеркивает Эльвира Набиуллина, оказывается менее эластичным, даже на среднесрочном треке менее гибко, чем в прошлые послекризисные «кейсы», реагируя на рост спроса. По сути этот эффект наблюдаем во всех ведущих экономиках мира: вместо выпуска растут цены производителей, заметно добавляя устойчивости инфляционному давлению. С председателем Банка России солидарен и глава МЭР Максим Решетников: «Очевидно, мы входим в период мировой инфляции и он вряд ли будет краткосрочным».

Признак этого – действие проинфляционных факторов, связанных с конъюнктурой мировых рынков. Так, в мае, о данным FAO ООН, мировые продовольственные цены ускорили рост до 4,8% м/м после 1,9% м/м в апреле. Одновременно поднялись котировки сырой нефти, черных и цветных металлов и других сырьевых товаров. Дополнительное влияние на внутренние цены в РФ оказало апрельское ослабление рубля. Его укрепление в мае (реальный эффективный курс вырос на 1,8% - на 2,7% к доллару США и на 1,3% к евро) пока не отразилось торможением цен.

Вывод Центробанка: спрос демонстрирует устойчивый и динамичный рост. Его проинфляционное влияние стало преобладающим. Существенный вклад вносят и инфляционные ожидания, в настоящее время они превышают допандемические значения в 1,5 раза и находятся вблизи четырехлетнего максимума. В этих условиях продолжение мягкой денежно-кредитной политики (ДКП) лишь создавало бы дополнительные комфортные условия для ускорения роста цен. Поэтому и переход ЦБ РФ к монетарной нейтральности был и логичен, и своевременен.

Ожидаемые последствия для некоторого охлаждения потребительского спроса тоже вполне понятны. Повышение ключевой ставки ведет к увеличению доходностей ОФЗ, являющихся ориентиром ценообразования на все рублевые банковские продукты (и кредитные, и депозитные). Рост ставки ЦБ РФ в наибольшей степени влияет на доходности «коротких» (двух-трехлетних) ОФЗ и соответственно на ставки по потребительским кредитам и вкладам (до года). И здесь уже заметно подорожание, что будет способствовать как недопущению перегрева отдельных сегментов банковской розницы, так и укреплению мотиваций населения к сбережению. Доходности же долгосрочных ОФЗ (они стабильны с первого повышения ключевой ставки в марте) – ориентир для цен инвестиционного кредитования, окно возможностей для которого остается открытым.

ЦБ РФ фокусирует весь свой инструментарий на торможении проинфляционных факторов, лежащих на стороне спроса, поскольку они перекрывают действия драйверов роста цен, исходящих от предложения. Между тем, последние тоже имеют существенное значение. Та же инфляция издержек требует в настоящее время повышенного внимания регуляторов. Но у Центробанка для ее сдерживания практически нет прямых механизмов. Административные меры, принимаемые кабмином (разного рода запреты и ограничения) по своей результативности локальны и краткосрочны, при этом несут в себе риск ценовых искажений на смежных рынках. Демпферы с использование таможенно-тарифного регулирования предпочтительнее, но и они по своей природе ориентированы на реакцию post factum.

Конечно, целесообразны превентивные усилия регуляторов, но их «свобода действий» ограничена так называемой «ценовой трилеммой» (определение предложено директором ИНП РАН Александром Шировым). Ее суть состоит в одновременном существовании профицита счета текущих операций (СТО), создающего потенциал укрепления рубля при зависимости экспорта от мировых цен; бюджетного правила, действующего в тенденции прямо противоположно и усиливающего импортируемую инфляцию; сохраняющегося таргетирования роста цен. Добиваться успеха параллельно на этих трех треках крайне затруднительно, если вообще возможно. Более реалистична их синергия в виде торможения общеэкономического роста.

По идее, надо чем-то жертвовать. Чем именно? Таргетирование – официальная монетарная стратегия российских денежных властей, увязанная с рыночным курсом рубля. Отказываться от его укрепления сомнительно, поскольку оно антиинфляционно и проинвестиционно (дешевеет импорт машин и оборудования). Для ускорения общеэкономического роста логично было бы пойти на смягчение бюджетного правила. Но в этом случае под риском оказывается формирование финансовой «подушки безопасности» (пополнение ФНБ), необходимой в текущих условиях глобальных неопределенностей в мировой экономике и геополитике.

Нелишне заметить, что в последнее время высказываются предложения компенсировать жесткость бюджетного правила инфраструктурным хеджированием инфляции, когда формула допустимых изменений цен фиксируется в долгосрочных контрактах в ходе реализации проектов. Идея выглядит, на первый взгляд, привлекательно. Но следует иметь в виду, что предлагаемый инструмент все-таки из арсенала тонкой настройки инвестиционных процессов, которые еще предстоит запустить, в том числе по мере приближения к инфляционной цели.

Ускорение роста цен в текущем году отчасти способствует более быстрому выходу экономики на докризисные рубежи, но заключает в себе и серьезные риски последующего замедления макродинамики. Ответ на этот вызов требует очевидной пересборки и перефокусировки регулятивных механизмов. При монетарной нейтральности и ограниченных госфинансовых стимулах вследствие проводимой бюджетной консолидации ведущая роль в запуске нового инвестцикла, повышающего эластичность предложения, объективно выпадает структурной политике. При этом речь должна идти, прежде всего, об укреплении и развитии конкуренции, поддержке новых компаний с потенциалом значимого присутствия на внутреннем и внешнем рынках и системном обновлении условий ведения бизнеса. Повестку решений на этот счет предстоит сформировать в самое ближайшее время.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати