07.02.2022 | Марина Войтенко

Бизнес: стратегии-2022 в зеркале опросов

В конце января ЦБ РФ представил результаты обследования стратегических настроений промпредприятий, проведенного в середине 2021 года в разгар активного восстановления российской экономики. К этому времени 67% опрошенных компаний вышли на докризисный уровень выручки, при этом 32% полностью адаптировались к новым условиям. Главные же ограничения деловой активности были связаны с нарушениями цепочек поставок сырья и материалов под влиянием резкого взлета цен производителей (по итогам-2021 на 28,5% г/г, по данным Росстата), высокой неопределенностью ситуации при принятии решений и дефицитом квалифицированных кадров. Предпочтения по корпоративным планам текущего года также весьма примечательны, поскольку формируют своего рода запросную повестку бизнеса на желаемые действия регуляторов. Фокус при этом заметно смещается на меры структурно-политического характера с упором на повышение комфортности ведения бизнеса. В свою очередь разворот к этому наметился и в правительстве РФ, о чем свидетельствуют совещания у премьера Михаила Мишустина о ходе реализации и результатах инициатив социально-экономического развития до 2030 года.

Результаты опроса показывают, что пандемия вызвала существенные изменения в бизнес-моделях российских компаний. 72% респондентов отмечают, что они коснутся, прежде всего, управления персоналом, 65% – повышения финансовой устойчивости, 61% – поставок сырья и материалов, 50% – трансформации бизнес-процессов в корпоративной инфраструктуре и управлении продажами.

Аналитики ЦБ РФ на этом фоне констатируют риск роста разрыва производительности между компаниями (прежде всего, между экспортерами и неэкспортерами). При этом как наиболее привлекательные стратегии фиксируются увеличение доли на действующих рынках (за счет пандемической «очистки» от конкурентов) и продвижение линеек продуктов/услуг в онлайн-форматах, в том числе за счет развития инфраструктурных, сервисных и любых других подразделений, обеспечивающих устойчивость бизнеса. Стратегии выхода на новые внутренние и экспортные рынки безусловным приоритетом пока не стали.

В 2021 году заметно увеличились инвестиции в нематериальные активы (расходы на IT-инфраструктуру и цифровизацию) при сокращении капитальных затрат. Вместе с тем усиленная бизнес-цифровизация отмечалась неравномерностью и зачастую была вынужденно адаптивной (например, в связи с необходимостью организации удаленной занятости). В 2022 году наращивание усилий в этой сфере, похоже, уходит на второй план. В группе предприятий, удержавших в 2021 году объем выручки, наращивать цифровой потенциал планируют лишь 20%, в других сегментах общей выборки компаний доля еще ниже. Примечателен и в целом провальный удельный вес бизнесов, у которых приоритетной стратегией развития-2022 является рост капиталовложений – всего 8%.

Активная стратегия развития (в том числе инвестиционная) отмечается, прежде всего, у экспортеров (ориентация на выпуск новых продуктов и увеличение рыночной доли). Предприятия, ориентированные на внутрироссийский рынок, уповают на защитную стратегию (сокращение издержек и удержание доли на рынке).

Между тем в обеих группах просматривается очевидный тренд на изменение корпоративных практик управления персоналом. 48% в целом по выборке планирует дополнительные меры по защите здоровья и антиковидной безопасности сотрудников. Одновременно более четверти компаний (28% респондентов) намерены оптимизировать должностные обязанности сотрудников с целью сокращения персонала. Для удержания действующих работников 27% предприятий планируют увеличить фонд оплаты труда, 18% – повысить уровень их квалификации. Уместно также отметить, что результаты опроса не подтвердили более ранних предположений, что удаленная занятость закрепится на практике и после пандемии. На долгосрочном горизонте в 3-5 лет перевода части рабочей силы на дистанционный формат ожидают лишь 11% предприятий.

О непростой ситуации на рынке труда свидетельствуют и последние данные «индекса Иванова», выпускаемого ежеквартально SberCIB Investment Research.

В четвертом квартале-2021 15% компаний намеревались нанять новых сотрудников, но не могли заполнить имеющиеся вакансии. У 31% компаний есть незаполненные вакансии, на которые они не нанимают новых сотрудников и перекладывают обязанности на тех, кто уже работает. Это приводит к избыточной загруженности персонала.

При этом из-за снижения уровня безработицы (как угрозу личного благополучия ее оценивают лишь 11% респондентов Сбера) индекс оценки бизнес-перспектив достиг исторического максимума – 21% (рост на 3 п.п. г/г).

Актуальным предметом озабоченности руководителей предприятий остается повышение финансовой устойчивости бизнеса. Долгосрочные мероприятия такого рода готовы проводить 65% опрошенных. Около 24% будут создавать «подушки» финансовой безопасности, 22% ожидают сокращения средне- и долгосрочных инвестпрограмм. Риск неповышения инвестактивности бизнеса в 2022 году, таким образом, остается весьма серьезным.

В сегменте организации закупок сырья и материалов также заметны новые тенденции.

- 38% респондентов констатировали увеличение на предприятиях материальных запасов (как страховку от транспортно-логистических сбоев),

- 26% заявили о планах расширения состава поставщиков (в том числе 21% готовы переориентироваться на российские компании).

При этом 80% зависят от импорта комплектующих.

В опросах ИЭП им.Е.Т.Гайдара текущая ситуация в промышленности также выглядит неоднозначной. Оценки запасов готовой продукции «ниже нормы» преобладают над ответами «выше нормы».

Сводный индекс промышленного оптимизма по состоянию на 24 января потерял уже 8 пунктов от пика августа-2021. Основная причина – оценки удовлетворенности объемом спроса. В январе доля «ниже нормы» выросла до 32% (в августе-2021 таких ответов было 16%). Прогнозы продаж остаются на понижательной траектории, прогнозы выпуска (баланс планов увеличения и снижения), напротив, находятся на максимуме с 2008 года.

Для понимания стратегических ориентиров бизнеса немаловажны и другие результаты опроса Банка России: трансформации бизнес-процессов в управлении продажами ожидают 53% респондентов. В том числе 26% – развития онлайн-продаж, 25% – диверсификации каналов сбыта, но лишь 15% планируют выход на новые зарубежные рынки, что означает приоритет в налаживании устойчивых кооперационных связей в рамках российского экономического пространства.

Изменения в корпоративной структуре ожидают 50% опрошенных, но только 20% имеют стратегии долгосрочной диверсификации бизнеса. При этом 19% компаний намерены ликвидировать невостребованные направления бизнеса в целях сокращения операционных затрат и лишь 18% – расширять инфраструктурные и сервисные подразделения.

Результаты опросов бизнеса в целом складываются в сильно неоднозначную картину его стратегических целеполаганий. Триада безусловных приоритетов – уровень квалификации и антиковидная безопасность сотрудников, обеспечение финансовой устойчивости, повышение надежности цепочек поставок – сопровождается сдержанностью намерений ускорять цифровизацию и наращивать инвестактивность. При этом стратегии удержания рыночной доли преобладают над планами ее активного расширения и выхода в новые ниши как в РФ, так и в мировой экономике в целом.

На этом фоне показателен обновленный прогноз ЦМАКП до 2030 года. ВВП-2022, полагают эксперты, вырастет лишь на 2,1%, в 2023-ем – и вовсе на 1,9%, в 2024-2025 годах ожидается некоторое ускорение – до 2,3-2,7%, в 2026-2030 годах темп может достичь 3,1-3,3% при условии мультипликативных эффектов от технологической модернизации отраслей, ориентированных на потребительский спрос, максимальной инвестактивности государства и бизнеса, существенного увеличения производительности труда при резком повышении профессиональной (переобучение занятых) и территориальной (доступное жилье, качественная инфраструктура) мобильности рабочей силы и, конечно же, концентрации регулятивных практик на ослаблении и/или устранении структурных ограничений развитию.

Адаптации бизнеса к новой послепандемической реальности еще предстоит состояться. При этом принципиально важно понимание этого процесса как улицы с двусторонним движением, где на стороне государства должны быть созданы адекватные вызовам времени регулятивные стимулы структурных трансформаций и закрепляющие их институциональные и правовые условия для повышения деловой активности. В этом смысле 2022 год вполне способен стать своего рода историческим рубежом, когда последовательное исполнение структурной повестки может привести к первым ощутимым результатам. Движение по маршруту, похоже, начинается. Намерение объединить ПФР и ФСС в новом Социальном фонде с унифицированными тарифами взносов и увеличением социальных выплат, а также обсуждение социально-экономических инициатив правительства до 2030 года (по 2024-й включительно на них предполагается затратить 4,6 трлн рублей) – внятные сигналы на этот счет. Между тем, опросы бизнеса тоже зримо показывают наличие немалого числа проблем в его стратегическом целеполагании. Из этого с очевидностью следует необходимость многократного умножения усилий на поприще структурной политики.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати