26.01.2023 | Политком.RU

Бразилия: Лула vs Болсонару

В октябре 2022 года в Бразилии прошли президентские выборы, на которых победил левый экс-президент Лула да Силва. В январе прошла церемония инаугурации нового президента и в том же месяце сторонники ультраправого экс-президента Жаира Болсонару («бразильского Трампа») организовали массовые беспорядки, ворвавшись в основные государственные учреждения. Можно провести аналогию с аналогичным бунтом трампистов в США в 2020 года, который предсказуемо не получил поддержки элит

Победа Лулы и первые протесты

В течение многих месяцев считалось, что Лула да Силва легко победит Болсонару. В стране еще свежа память об очень успешных социальных программах, которые Лула проводил в период своего правления в 2003-2010 гг., выведя из бедности около 30 млн бразильцев. Возрождение этих программ Лула сделал главной темой своей кампании. А Болсонару за четыре года быстро растерял популярность, демонстрируя свои авторитарные замашки, провалив борьбу с ковидом и резко ослабив защиту тропических лесов Амазонии от уничтожения. Однако в первом туре выборов 2 октября Болсонару показал неожиданно высокий результат — 43,2% голосов (Лула набрал 48,4%). Выяснилось, что действующий президент смог сформировать широкую базу преданных сторонников, постоянно акцентируя консервативные, традиционалистские ценности. Он подавал себя как защитника бразильцев от левых политиков и идей, которые несут моральное разложение и угрозу личным свободам, экономическому порядку и положению церквей.

Во втором туре выборов 30 октября Лула все-таки добился победы, но с крайне незначительным перевесом — 50,9% против 49,1%, это означает, что Бразилия расколота практически пополам. Это поклонники Лулы, надеющиеся на повторение его успешных социальных программ, и приверженцы уходящего президента, разделяющие его ультраконсервативные взгляды и считающие Лулу коррупционером (в 2017 году он был осужден по делу о коррупции и отмывании денег, приговорён к 9,5 годам тюрьмы, в ноябре 2019-го вышел на свободу, а в марте 2021 года Федеральный верховный суд Бразилии отменил все обвинения в его адрес) и проводником коммунизма. Причем ключевым фактором являются даже не цифровые показатели (они имеют место и во многих других странах), а сильнейшие эмоции наиболее активных сторонников Болсонару, для которых нынешние выборы стали не просто очередной избирательной кампанией, а экзистенциальной проблемой.

В последние месяцы перед выборами Болсонару много раз заявлял о подверженности бразильской системы голосования махинациям. В Бразилии и за рубежом возникли опасения, что он может объявить неблагоприятный для себя результат сфальсифицированным. Видимо, этим можно объяснить очень оперативный и широкий поток поздравлений в адрес Лулы со стороны мировых лидеров, которые стали приходить уже ночью. Среди них и президент Байден, и ведущие латиноамериканские и европейские лидеры, и президент Путин, и председатель Си Цзиньпин. Особо следует выделить поздравление президента США, который отметил «свободный, честный и вызывающий доверие» характер выборов. Вечером 31 октября Белый дом сообщил, что между Байденом и Лулой состоялся телефонный разговор, в ходе которого собеседники «выразили приверженность продолжению работы в качестве партнеров для решения общих вызовов».

Надежность проведенных выборов подтвердили международные наблюдатели и аудиторы из Вооруженных сил, на привлечении которых настоял Болсонару. Некоторые видные союзники действующего президента признали победу Лулы. Среди них спикер Палаты депутатов Артур Лира и новый губернатор штата Сан-Паулу Тарсизио де Фрейтас. В целом в руководстве основных государственных институтов не нашлось никого, кто бы подверг сомнению объявленные результаты голосования. Сам Болсонару отправился в президентский дворец, но не только не поздравил своего соперника с победой, как это принято, а вообще не давал никаких комментариев, храня молчание в течение 44 часов.

Мнением иностранных лидеров крайне правый популист Болсонару всегда пренебрегал. Но вот расклад в национальной политической элите он игнорировать не мог. При ином раскладе от действующего президента можно было ожидать заявлений о подтасовке выборов, тем более что ранее он неоднократно говорил о ненадежности бразильской системы голосования. Но отсутствие политической поддержки в верхах, похоже, удержало его от крайностей. Так или иначе, когда 1 ноября к вечеру Болсонару наконец выступил с коротким заявлением, он не стал впрямую оспаривать результат выборов, но и поражения не признал. Вместо этого он сделал акцент на развернувшихся в стране протестах своих сторонников, назвав их плодом «негодования и чувства несправедливости, вызванного тем, как проходил электоральный процесс». При этом он не призвал протестующих вернуться домой, возможно, надеясь, что расширение уличной активности переломит ситуацию. Затем последовали дальнейшие противоречивые сообщения. Начальник аппарата президента объявил, что Болсонару уполномочил его начать процесс перехода власти с представителями Лулы. Верховный суд в своем заявлении отметил, что, дав согласие на переходный процесс, президент признал результаты выборов.

Но параллельно с не очень внятными телодвижениями в верхах по всей стране продолжались протестные выступления горячих поклонников Болсонару, разделяющих его агрессивно-консервативные ценности. С 31 октября начались и ширились акции водителей грузовиков, которые заблокировали сотни шоссейных дорог во многих штатах. Стали возникать перебои с поставками топлива на заправки и продуктов в супермаркеты, с завозом зерна в морские порты. Были перекрыты подъезды к крупнейшему международному аэропорту Сан-Паулу. Но уже 1 ноября Верховный суд приказал федеральной дорожной полиции силой расчистить блокады дорог. Вечером 2 ноября полиция сообщила, что ликвидированы 732 блокады, но перекрытия остаются на 126 трассах в 14 штатах из 26.

А днем 2 ноября тысячи наиболее радикальных сторонников Болсонару собрались у армейских казарм в столице страны и других крупных городах. Они призывали военных выйти на улицы и «отстоять свободу», сохранив Болсонару у власти и распустив Конгресс и Верховный суд. Однако армия не ответила на эти призывы. Хотя у Болсонару, бывшего десантного капитана, были тесные отношения с генералами, в целом руководство Вооруженных сил избегало вмешательства в политику. Тяжелый опыт военной диктатуры 1964-1985 гг. оставил слишком глубокий шрам в истории страны. 2 ноября генерал Отавиу Баррос, бывший пресс-секретарь Болсонару, выступил с критикой «безответственных групп, которые все еще пытаются дестабилизировать ослабленную ткань общества провокациями и дезинформацией». В тот же день Болсонару на видео, опубликованном в Твиттере, в первый раз попросил своих сторонников разблокировать дороги. 3 ноября протесты стали выдыхаться, а в столице официально начались консультации между командой Лулы и администрацией Болсонару, призванные обеспечить управляемость на переходный период до 1 января 2023 г. Демократические институты Бразилии, при всех своих изъянах уважающие принцип разделения властей, устояли.

Команда Лулы: левоцентризм

В своей первой речи после объявления итогов голосования Лула постарался выступить в качестве объединителя. Он подчеркнул: «Я буду управлять для всех 215 миллионов бразильцев, а не только для тех, кто меня поддержал. Нет двух Бразилий. Мы одна страна, один народ — великая нация. Ничьим интересам не отвечает жить в стране, которая разделена и находится в постоянном состоянии войны». Лула выделил два приоритета своей будущей политики. Во-первых, добиться экономического роста, привлекая инвестиции в стратегические отрасли хозяйства, и на этой основе развернуть программы помощи 100 миллионам бразильцев, живущим в бедности. Во-вторых, начать решительную борьбу с уничтожением амазонских лесов. Но эта повестка, по определению игнорирующая тему морально-нравственных ценностей и не включающая в систему приоритетов жесткую борьбу с преступностью, была заведомо неприемлема для радикальной части болсонаристов — Лула и не боролся за их симпатии, понимая безнадежность подобных попыток.

В период предвыборной борьбы он сумел сформировать довольно широкую политическую коалицию, в которую входила не только его Партия трудящихся, но и умеренные центристские деятели, которых отпугивал экстремизм Болсонару. После выборов в этой коалиции наметились некоторые трения, связанные с недовольством умеренных недостаточной представленностью в будущем правительстве. И все же в целом Лула сумел соблюсти определенный баланс.

Шедший в связке с Лулой избранный вице-президент Жералду Алкмин был его соперником на президентских выборах 2006 г. Один из основателей центристской Бразильской социал-демократической партии, четырежды губернатор Сан-Паулу, он перешел в левую Бразильскую социалистическую партию лишь в июле 2022 года. Сейчас помимо поста вице-президента он получил влиятельный пост министра развития, промышленности и торговли. Ряд министерских должностей заняли члены центристских Бразильского демократического движения и Бразильской социал-демократической партии и либерально-консервативного Бразильского союза. Примечательно, что несколько министров в 2016 году голосовали за импичмент Дилмы Русефф, соратницы Лулы и его преемницы на посту президента — но Болсонару для них выглядел сейчас более опасной фигурой, чем Лула.

Критически важным был подбор кандидатуры на пост гражданского министра обороны (при Болсонару этот пост занимали военные). Лула остановился на фигуре 74-летнего Жозе Мусиу, который за свою долгую жизнь был инженером, бизнесменом, министром, а в 2009-2020 гг. возглавлял Федеральный аудиторский суд. Мусиу известен как искусный переговорщик. Два бывших генерала сообщили агентству Reuters, что номинация Мусиу была хорошо принята руководством армии. Главой МИДа станет карьерный дипломат Мауру Виейра. Пост министра по институциональным делам, отвечающего за отношения с Национальным конгрессом, получил близкий к бизнесу депутат Алессандре Падилья.

Но посты, критичные для реализации социальных программ Лулы, — министра по вопросам социального развития и министра образования — достались членам Партии трудящихся, основанной нынешним президентом.

Ключевой пост министра финансов занял близкий соратник Лулы, бывший мэр Сан-Паулу Фернанду Аддад, который был кандидатом от Партии трудящихся на выборах 2018 г., когда Лула сидел в тюрьме. Биография Аддада нетипична для его однопартийцев. Он из зажиточной семьи, имеет докторскую степень, какое-то время работал инвестиционным аналитиком, никогда не считался радикалом. Когда стало известно о его номинации, Аддад поспешил успокоить рынки, заявив, что сейчас бюджетная экспансия не поможет экономике и что правительство будет стремиться к снижению процентных ставок и привлечению инвестиций.

Большой победой для Лулы стало то, что 21 декабря Конгресс принял конституционную поправку, повышающую на 2023 г. потолок госрасходов на $28 млрд, что позволит поддерживать социальные выплаты бедным семьям.

Вторые протесты

Приготовления к будущему правлению шла на фоне того, что небольшая, но крайне агрессивная часть фанатов Болсонару все еще надеялась на то, прихода к власти «укравшего выборы» Лулы удастся избежать. Тысячи радикалов находились в палаточных лагерях, устроенных у армейских казарм в столице страны и других крупных городах. Они призывали военных вмешаться в ситуацию и «поставить заслон коммунизму». Сам Болсонару подбрасывал дров в огонь. 9 декабря, выступая перед сторонниками, он заявил: «Вы решаете, куда я пойду. Вы решаете, куда пойдут вооруженные силы. Ничего не потеряно». 12 декабря его приверженцы попытались захватить штаб-квартиру федеральной полиции в столице. Спецназ применил светошумовые гранаты и слезоточивый газ. Отходя, бунтовщики поджигали автобусы и автомобили. 24 декабря полиция обнаружила и обезвредила взрывное устройство под бензовозом рядом со столичным аэропортом. Арестованный виновник признался, что вместе с обитателями лагеря у армейских казарм хотел спровоцировать военных на введение осадного положения и сорвать инаугурацию Лулы.

Серьезные беспорядки ожидались 1 января, в день инаугурации Лулы. Но этот день прошел на удивление спокойно — видимо, фанатов Болсонару, который за два дня до этого улетел во Флориду, удержали повышенные меры безопасности. Однако 8 января тысячи ультраправых активистов решили действовать. Часть из них прошли маршем от армейских казарм на окраине столицы в центр Бразилиа, часть были свезены автобусами. Бунтовщики легко смели слабые полицейские оцепления на центральной Площади трех властей и захватили здания Конгресса, Верховного суда и президентский дворец. Выражая накопившееся негодование в отношении основных демократических институтов власти, не соответствующих их представлениям о должном, они разбивали окна, ломали мебель, портили произведения искусства, бросали на пол компьютеры. Участники протестов вывесили на главной площади страны флаг Бразильской империи 1822-1889 годов, демонстрируя пренебрежение к республиканским институтам.

Какие цели ставили болсонаристы — до конца не ясно. Ведь Лула уже неделю находился у власти, а армия не проявляла признаков нелояльности. Скорее всего, хотели просто вызвать хаос и все-таки спровоцировать вмешательство военного руководства в политическую ситуацию, а там как получится. Однако у них не нашлось ни лидера, ни плана.

Правда, в ходе расследования беспорядков следователи при обыске в доме экс-секретаря по общественной безопасности столичного округа, бывшего министра юстиции при Болсонару Андерсона Торреса нашли проект президентского указа. По информации полиции, авторы документа предлагали объявить режим чрезвычайного положения в офисе Верховного избирательного суда после победы Лулы да Силвы. По оценкам юристов, это могло бы привести к самопровозглашению Болсонару победителем выборов. Сам Андерсон Торрес, находившийся в США и задержанный после возвращения на родину, заявил, что документ вырван из контекста и использован для его дискредитации: мол, проект указа настоящий, но лежал у него в папке для уничтожения, авторство ему не принадлежит.

С учетом неизвестных широкой публике планов Болсонару в момент подсчета голосов после второго тура выборов, подобный сценарий скорее всего действительно прорабатывался администрацией президента. В нынешнем контексте данный документ может быть использован как доказательство вины Торреса и даже Болсонару. Но очевидно, что к январю эти планы уже были неактуальны — и Торрес просто забыл уничтожить опасный документ.

Возник вопрос — почему бунтовщики почти не встретили сопротивления сил правопорядка? Ведь признаков надвигавшейся опасности было достаточно. Экстремисты в течение нескольких дней обсуждали в соцсетях свои планы, они стали собираться в воскресенье на газонах в центре столицы уже с утра, было замечено прибытие в город около 100 автобусов. Наиболее очевидное объяснение состоит в том, что руководители федерального округа Бразилиа, известные своими тесными связями с Болсонару, и не хотели предпринимать решительных действий.

Это быстро поняли и Лула, и наиболее решительный противник Болсонару в Верховном суде Александр ди Морайс. Находившийся в Сан-Паулу Лула заявил, что правоохранители показали «некомпетентность, недобросовестность или злой умысел» и своим указом временно перевел окружную полицию под контроль центральных властей. Ди Морайс на 90 дней отстранил от должности губернатора столичного округа Ибанейса Роша (а затем был смещен и Андерсон Торрес, недолго бывший секретарем по общественной безопасности при Ибаней-се Роше). Этого оказалось достаточно, чтобы уже через три часа после начала оккупации полиция очистила все три занятые здания. Около 300 человек было арестовано. 9 января военные и полиция ликвидировали палаточные лагеря болсонаристов в Бразилиа и других городах. В этот день в столице было задержано еще 1200 человек, подозреваемых в погромах.

Лула назвал мятежников «фашистскими фанатиками» и обещал, что они, а также те, кто их финансировал, будут выявлены и сурово наказаны. 9 января он обсудил произошедшее с министром обороны и руководителями армии. В этот день в Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро прошли демонстрации защитников демократии под лозунгом «Никакой амнистии!». Вместе с тем, некоторые бразильские эксперты считают, что действия погромщиков могут расширить политическую поддержку нового президента, который заявлял о стремлении к национальному примирению. Многие бразильцы правых взглядов были неприятно поражены воскресными сценами и желают дистанцироваться от экстремистов.

Глобальное противостояние

Два очень разных, на первый взгляд, события начала года — недолговременный захват госучреждений в Бразилии сторонниками Болсонару и многотуровые выборы спикера Палаты представителей Конгресса США можно считать событиями одного ряда, частью глобального противостояния, где одна из сторон внутреннее ощущает свою слабость. Знаменитое понятие молчаливого большинства, придуманное политтехнологами Ричарда Никсона в победной для него кампании 1968 года, в 1970-е годы трансформировалось в моральное большинство проповедника Джерри Фолуэлла. Еще до этого, в 1964-м, бразильский средний класс в большинстве своем приветствовал переворот генерала Умберту Кастелу Бранку — в страхе перед тем, что конституционный президент Жуан Гуларт приведет страну к коммунизму. Военный режим в Бразилии существовал два десятилетия, с ним были связаны успехи в индустриализации страны. В первой половине 80-х он фактически распался из-за внутренних противоречий и исчерпанности авторитарного ресурса. Но ностальгия по «порядку и развитию» осталась.

Теперь же «большинство» перестает ощущать себя большинством. Во-первых, из-за процессов глобализации в сочетании с трансформацией в морально-нравственной сфере — они пытаются воспрепятствовать им, но в реальности могут лишь затормозить отдельные составляющие этих процессов. Во-вторых, из-за того, что все чаще проигрывают выборы сложным коалициям с участием части среднего класса (в немалой степени уже детей и внуков участников молодежных протестов 1968 года, против которых и поднялось «молчаливое большинство») и разнообразных меньшинств. В-третьих, потому что силовые структуры, к которым они — как сторонники порядка — привыкли относиться с почтением, их не поддерживают и сохраняют лояльность конституционным властям.

Отсюда и антиэлитарные настроения, и радикализация, которая выражается в разных формах. Один вариант — отчаянные попытки переиграть проигранные выборы. Так в прошлом январе поступили трамписты, а в нынешнем — болсонаристы. Но их собственные формальные лидеры (экс-президенты) не готовы к консервативной революции — они для этого слишком буржуазны, несмотря на офицерское прошлое Болсонару и эпатажный образ Дональда Трампа. В США существует настолько сильное государство, что оно блокирует любые подобные попытки (оно выдержало и трамповское четырехлетие), в Бразилии же в военной элите существует рациональное понимание того, что повторение 1964 года приведет к изоляции режима. Ни одна страна Америки (от США до Венесуэлы) по разным причинам его не поддержит. Несмотря на то, что Болсонару во время беспорядков находился в США, он не получил поддержки демократической администрации Байдена, которой куда ближе администрация Лулы.

Второй вариант, как следствие первого — сильнейшее недоверие. Не только к мейнстриму (и, следовательно, к большинству элит), но уже и к собственным статусным лидерам, которые подозревают в слишком большой уступчивости и в сговоре с «глобалистами», «либералами», «коммунистами» и др. Трамписты в Палате представителей навязали Кевину Маккарти целый ряд условий, ограничивающих его возможности и облегчающих его смещение. Несмотря на то, что Маккарти неоднократно демонстрировал свою верность Трампу, они ему не доверяют — как не хотят полностью подчиняться и самому Трампу, когда тот призвал проголосовать за Маккарти, припоминая, что сам президент год назад отступился от радикалов. А Болсонару осудил из США своих ненадолго захвативших государственные здания сторонников — что также вряд ли приведет к росту его популярности в их среде.

Такое недоверие, как и радикальные уличные акции, способствует «окукливанию» радикальных консерваторов и дальнейшему расслоению «морального большинства», которое уже не является большинством. И, возможно, выделению более умеренных консервативных лидеров, встроенных в истеблишмент, но при этом умеющих говорить и с рассерженными радикалами (в США им может быть губернатор Флориды Рон Десантис, в Бразилии такого лидера пока не видно). И тогда уже перед радикалами окажется дилемма — или превращаться в секту, или выбирать так называемое «стратегическое» (или «полезное») голосование — то есть поддерживать тех политиков, кто им наименее неприятен.

Иллюстрация: © Dislentev / Фотобанк Фотодженика

Версия для печати