29.02.2024 | Марина Войтенко

Внешняя торговля – возможности и риски

По оценке Банка России, в 2023 году экспорт РФ составил $424 млрд, импорт – $304 млрд, торговый баланс – $120 млрд. По итогам-2022 показатели загранпоставок и внешнеторгового сальдо были заметно выше – $592 млрд и $316 млрд, соответственно импорт несколько ниже – $277 млрд. Еще более значимый сдвиг фиксирует Росстат: вклад чистого экспорта в ВВП-2023 за год сократился с 12,6% до 4,3% (с 19877,9 млрд рублей до 7268,4 млрд рублей). Такой тренд и высокая помесячная волатильность платежного и торгового балансов влияют на курс рубля, обуславливая его ослабление (по итогам-2023 реальный эффективный курс потерял около 24%) и ограничивают возможности пополнения ФНБ и финансирования за его счет дефицита федерального бюджета (ликвидная часть Фонда насчитывает чуть более 3% ВВП). По сравнению с предыдущим десятилетием ситуация в сфере внешнеэкономической деятельности (ВЭД) характеризуется существенно большим количеством вызовов и рисков, требующих новых подходов к противодействию им одновременно с использованием открывающихся возможностей.

Прошлогодний рост международной торговли, согласно оценке ЮНКТАД, составил 0,6%, в МВФ она еще меньше – 0,4%. Наибольшие оптимисты в ВТО – около 1%. Прогнозы на 2024-2025 годы ощутимо выше. У МВФ, например, 3,3% и 3,6%, что, впрочем, почти на треть ниже исторически среднего значения за последнее двадцатилетие в 4,9%. При этом налицо существенная трансформация структуры мировых торговых потоков, архитектуры их правил, усиление дисбалансов, рост транспортно-логистических расходов, возрастание роли государственного регулирования с расширением разнообразия протекционистских мер (прежде всего, в США, Китае и Евросоюзе).

С 2013 года дефицит баланса мировой торговли ключевых стран вырос с 2% их совокупного экспорта до 9%. У США, Великобритании, стран Евросоюза, Японии и Южной Кореи снижается доля в мировом экспорте. В импорте, напротив, увеличивается доля США, ЕС и ряда стран глобального Юга (например, Индии, Индонезии и др.) по мере роста их ВВП и населения. В мировом экспорте лидируют Китай и ряд стран АТР, укрепляются позиции Саудовской Аравии и ОАЭ.

Меняется отраслевая структура мировой торговли: с начала века до 2020 года машино-техническая продукция стабильно занимала в ней 40%, за последние три года ее доля снизилась до 35-36%; за последние 20 лет вдвое снизилась доля летательных аппаратов, втрое – автомобилей и продукции судостроения. Замещение происходит за счет электроники, ее компонентов и электротехнических устройств.

В 2022-2023 годах внешняя торговля РФ подвергалась беспрецедентному количеству санкционных ограничений и других внешних шоков, затронувших внешний спрос на экспортные товары, предложение импорта и повысивших издержки участников ВЭД. Адаптация к новым условиям началась с форсированного развития импортозамещения, использования каналов параллельного импорта, получив продолжение радикальной переориентацией экспортно-импортных потоков (в настоящее время более 75% внешнеторгового оборота РФ приходится на «дружественные страны» – прим. авт.). В итоге к средине 2023 года импорт в стоимостном выражении стабилизировался примерно на уровне 2021 года, экспорт – 2019-го (при этом практически весь прирост импорта в прошлом году пришелся на долю продукции машиностроения – прим. авт.).

По мнению экспертов, опыт последних двух лет позволяет сделать некоторые выводы о картине текущих рисков и возможностей. Во-первых, необходимо продолжить географическую диверсификацию импорта. Во второй половине 2023 года доля Китая в нем оценивалась в 45%. При этом очевидно, что российский рынок для производителей в Поднебесной остается во многом вторичным по сравнению с США и Евросоюзом (на них приходится более 25% оборота китайской внешней торговли, на Россию – чуть более 4%), что заставляет партнеров тщательно относиться к рискам вторичных санкций. Кроме того, практика показывает, что Китай не заменил ЕС полностью в поставках техники и особенно комплектующих (на это указывают, например, пока довольно ограниченные результаты локализации производства и сборки китайских автомобилей – прим. авт.).

Во-вторых, усиливается актуальность диверсификации товарной структуры экспорта. Ее сырьевая часть обеспечивала устойчивость импорта, но несырьевой неэнергетический экспорт в 2023 году сократился на 23%. Нефтегазовый же расширялся во многом вследствие дисконта Urals к Brent. Он достаточно волатилен, однако общий тренд – снижение. В настоящее время, по оценкам, скидка на российскую нефть в среднем насчитывает $12 за баррель, обновив минимум с октября прошлого года. С учетом ожидаемого перехода мирового нефтяного рынка к профициту предложения дисконт к Brent, скорее, будет сокращаться вследствие снижения ее котировок. Ценовая динамика может подталкивать к расширению физического объема поставок. Но есть ограничения по добыче в рамках ОПЕК+. В итоге без диверсификации экспорт в целом может оказаться на понижательной траектории.

В-третьих, внешнеторговый профицит формируется в немалой степени за счет стран, спрос которых на российскую продукцию подвержен рискам колебаний мировых цен. Последние примеры такого рода – снижение поставок нефти и нефтепродуктов в Индию, предпочтение Египтом на закупочном тендере нероссийского зерна и др. Кроме того, есть риски несвоевременности платежей российским экспортерам (к тому же в ограниченно конвертируемых или вовсе неконвертируемых национальных валютах), на которые накладываются и последствия вторичных санкций.

По данным ЦБ РФ, при расчетах за российский экспорт доля рубля в декабре-2023 составила 36,1%, доллара и евро – 26,7%, валют дружественных стран – 37,2%. Для сравнения: в декабре-2022 года доля рубля была немногим выше – 37,2%, доля долларов и евро – 43,7%, доля «дружественных» валют – 19,1%. Таким образом, при относительно стабильной доле рублевых расчетов наблюдалось уменьшение платежей в евро и долларах США на фоне роста оплаты валютами дружественных стран. В течение всего 2023 года доля рубля находилась в диапазоне 34,6-43,6%, максимум был зафиксирован в июне.

В расчетах за импорт ситуация выглядит немного иначе. В декабре-2023 общая доля рубля по всем направлениям составила 31%, долларов и евро – 28,2%, доля «дружественных» валют – 40,8%. По сравнению с декабрем-2022 доля рубля выросла на 2,2 п.п., доля доллара и евро сократилась на 21,8 п.п., доля «дружественных» валют поднялась на 19,6 п.п.

Практика начала текущего года показала, что сам по себе переход на расчеты в национальных валютах не устраняет проблему вторичных санкций. Определенное решение может быть найдено проведением международных расчетов с использованием цифровых финансовых активов, но их механизм пока еще не создан.

Эффективному управлению внешнеторговых рисков должна способствовать новая редакция национального проекта «Международная кооперация и экспорт» до 2030 года (действие нынешней версии ограничено 2024 годом – прим. авт.). Первое направление ожидаемых новаций – приоритетная поддержка несырьевого неэнергетического экспорта на рынках дружественных стран, включая выход на зарубежные маркетплейсы.

Второе – поддержка развития российских зон присутствия за рубежом.

В связи с этим примечательны принятие Госдумой РФ 21 февраля в первом чтении поправок к закону о промышленной политике. Они распространяют господдержку на комплексные инвестиционно-строительные проекты (Engineering, Procurement And Construction, или ЕРС-контракты) российских компаний-подрядчиков за рубежом. Такая мера фактически означает ответ на ужесточение вторичных санкций и риски для контрагентов российского бизнеса, который сталкивается и с ограничениями в доступе к логистической инфраструктуре.

На меры господдержки смогут рассчитывать проекты по созданию бондовых складов, зон и транспортно-логистических центров, промпроизводств и промышленных кластеров, а также портовой инфраструктуры, в том числе морских портов и транспортных терминалов. При этом проект вводит возможность установления правительством минимальной стоимостной и количественной доли используемой в таких проектах российской продукции.

Меры поддержки предусматривают субсидии на покрытие кредитов для организации выпуска высокотехнологичной продукции, доступность финансирования иностранным заказчикам, расширение возможностей страхования и перестрахования проектных рисков для российских компаний.

Третье направление новаций касается расширения субсидирования транспортно-логистических затрат. Еще два – запуска и наполнения бренда «Сделано в России» и поддержки экспорта малого бизнеса (им занимаются всего 2% от общего числа «малышей» – прим. авт.).

Согласно макропрогнозу ЦБ РФ, в 2024-2026 годах торговый баланс России будет снижаться с $115 млрд до $112 млрд, экспорт увеличится с $414 млрд до $425 млрд, импорт – с $299 млрд до $313 млрд. Последовательная реализация вышеперечисленных подходов к повышению эффективности ВЭД, тем не менее, способна развернуть тренд динамики внешнеторгового профицита к повышению. Помочь этому могут инициативы РФ по использованию потенциала ВТО, а также последовательное встраивание в реальность торговых соглашений нового типа (их в современном мире уже более полутора тысяч – прим. авт.) по конкретным группам товаров и услуг с увязкой снижения таможенных пошлин с сокращением нетарифных ограничений. Такие взаимные обязательства (их нередко называют мини-соглашениями, не требующими парламентских ратификаций) могут стать основанием для опорных внешнеэкономических альянсов с дружественными и нейтральными странами, способствующих устойчивой многополярности в современном мире.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати