27.11.2024 | Марина Войтенко

Инфляция и деловая активность – макросценарная развилка

На минувшей неделе обсуждение особенностей ожидаемой макродинамики следующего года заметно прибавило интенсивности. Основные координаты денежных властей и правительства остались прежними: в базовом сценарном варианте ЦБ РФ темп роста окажется в интервале 0,5-15% ВВП при инфляции 4,5-5,0%; в версии Минэкономразвития, положенной в основу бюджетных проектировок, – 2,5% и 4,5% соответственно. При этом наблюдаемый перегрев экономики, обещающий темп-2024 около 3,9%, охлаждается медленно, инфляция же в годовом выражении вновь начала подрастать. Эксперты в ИНП РАН (ранее об этом высказывались аналитики ЦМАКП – прим. авт.) отмечают риски остановки роста и нарастания бюджетной напряженности при новых повышениях ключевой ставки. По этой логике, стабильный рост в 2,0-3,5% при текущем дефиците рабочей силы, необходимых объемах госрасходов и частных инвестиций должен сопровождаться новым равновесным уровнем инфляции в 6-7%. Примечательны и выводы для регулятивной практики: форсированное развитие «экономики предложения» при смягчении монетарной жесткости с переопределением монетарной цели. Центробанк и кабмин с этим не согласны, хотя и допускают, что их базовые макросценарии-2025 могут быть скорректированы.

Согласно ноябрьскому мониторингу предприятий ЦБ РФ, деловая активность компаний осталась на уровне прошлого месяца. Индекс бизнес-климата (ИБК) составил 5,5 пункта после 5,3 пункта в октябре. Текущие оценки бизнес-условий не изменились – баланс ответов, как и месяцем ранее оставался около ноля (-0,4 пункта и -0,6 пункта соответственно), несколько улучшившись по сравнению с сентябрем (-2,3 пункта). Текущие оценки спроса повысились по сравнению с октябрем при неизменных оценках выпуска. Краткосрочные ожидания по спросу улучшились, по выпуску несколько снизились. При этом предприятия отмечали заметный рост издержек и дефицит сырья в ряде отраслей, проблемы с платежами и необходимость расчетов с контрагентами на условиях частичной или полной предоплаты. Оценки условий кредитования дополнительно существенно ужесточились.

Инвестиционная активность компаний в третьем квартале-2024 продолжала расширяться, хотя и меньшими темпами, чем в апреле-июне. Оценки темпов роста инвестиционной активности сложились ниже средних значений за 2023 год. Предприятия ожидают, что в четвертом квартале текущего года она будет вблизи или несколько выше уровней июля-сентября. При этом заметное замедление ожидается в добыче и электроэнергетике.

Среди ноябрьских результатов мониторинга предприятий привлекают внимание оценки ценовой динамики и ее ожиданий. Напомним, что в октябре, по данным Росстата, отпускные цены в промышленности в целом снизились на 0,6% м/м впервые с апреля-2024 (в основном за счет добывающих отраслей – прим. авт.). Итоги опросов, проведенных Центробанком в текущем месяце, однако, могут свидетельствовать о преждевременности выводов о складывающемся тренде.

· Рост текущих отпускных цен на продукцию/услуги в ноябре ускорился как в целом по экономике, так и во всех основных видах экономической деятельности, особенно у предприятий добычи полезных ископаемых. Исключение составили предприятия сферы услуг, которые сообщили о замедлении роста цен.

· Издержки предприятий в целом по экономике в ноябре выросли в большей степени, чем в октябре, главным образом в строительстве, оптовой торговле, электроэнергетике и водоснабжении. Среди основных причин увеличения расходов респонденты отметили повышение зарплат сотрудникам, удорожание логистики и аренды, рост закупочных цен на сырье и материалы, а также увеличение комиссии за денежные переводы за рубеж.

· Ценовые ожидания бизнеса в целом росли третий месяц подряд и достигли в ноябре локального максимума – с мая-2022 (26,0 пунктов). Их уровень оставался повышенным и значительно превосходил значения 2017-2019 годов, когда инфляция была вблизи цели. Предприятия связывают повышение цен на свою продукцию в краткосрочной перспективе в том числе с предстоящими с января 2025 года повышением налоговой нагрузки, увеличением минимального размера оплаты труда и удорожанием жилищно-коммунальных услуг. Ценовые ожидания снизились только у компаний добычи, розничной торговли и электроэнергетики.

Потребительская инфляция, между тем, не замедляется, прибавив за неделю в годовом выражении (по состоянию на 18 ноября) более 0,1 п.п. до 8,68% г/г и набрав с начала месяца 0,73% (при 0,75% за весь октябрь – прим. авт.).

Во второй декаде ноября в годовом выражении рост цен на продовольственные товары составил 9,83% г/г (в том числе на плоды и овощи – 21,50% г/г), непродовольственные товары – 5,5% г/г, бензин – 8,70% г/г, услуги – 10,49% г/г.

В то же время инфляционные ожидания населения РФ в ноябре остались на максимальном в 2024 году уровне 13,4%, следует из опроса «инФОМ», проведенного по заказу Банка России (1-12 ноября).

Оценка наблюдаемой населением инфляции также сохранилась на октябрьском уровне – 15,3%. Это первый случай с момента введения жестких антироссийских санкций, когда за месяц не изменились ни инфляционные ожидания, ни показатель наблюдаемой инфляции.

Ранее сообщалось, что в октябре инфляционные ожидания выросли до 13,4% с 12,5% в сентябре, показав максимальный прирост с декабря 2023 года. Оценка наблюдаемой инфляции в октябре увеличилась до 15,3% с 14,4% в сентябре.

В ЦБ РФ видят в этом следствие проводимой им жесткой денежно-кредитной политики, полагая, что ценовая динамика вступила в фазу перелома. Причем для гарантированного результата требуется дополнительное монетарное ужесточение.

Представляя 19 ноября на пленарном заседании Госдумы РФ «Основные направления денежно-кредитной политики на 2025-2027 годы», глава Банка России Эльвира Набиуллина подчеркнула: «Дискуссия … сейчас часто сводится к дилемме: или решение задач по развитию экономики, или снижение инфляции. Мое глубокое убеждение – такой дилеммы нет и делать такой тяжелый выбор нам не придется. Наша политика направлена на сдерживание роста цен. Без этого устойчивый рост экономики невозможен … Возвращение инфляции к 4% – это условие для того, чтобы рост экономики был не разовым, пусть и впечатляющим рывком, а продолжался многие годы».

Для стабилизации ценовой динамики определяющим существенным фактором остается баланс спроса и предложения. У первого из этой пары выраженное охлаждение пока заметно лишь у розничного кредитования, включая ипотеку (осенью темпы в сравнении с летними месяцами замедлились здесь примерно вдвое – прим. авт.). Точка же перелома инфляции, уверены центральные банкиры, наступит, когда выраженный «тормозной путь» покажет корпоративный кредитный портфель, динамика которого уже сигнализирует об усилении рисков закредитованности крупных компаний. Заметим, что ЦБ РФ уже обнародовал план действий в этом направлении.

Намерения, естественно, порождают опасения «заморозки» деловой активности, особенно в увязке с возможным новым повышением ключевой ставки в декабре (финаналитики оценивают ее шаг минимум в 1 п.п. – прим. авт.). В ответ на это в Центробанке подчеркивают, что нынешняя высокая ставка имеет другую природу, чем в предыдущие эпизоды ее повышения в 2014 и 2022 годах. Тогда это диктовалось необходимостью быстрого ответа на внешние шоки, инфляция и спрос быстро снижались, что требовало контрциклического уменьшения ставки, которое вместе с усилением бюджетного импульса позволяло быстро задействовать имеющиеся ресурсы экономики (прежде всего рабочую силу и производственные мощности – прим. авт.).

Текущее положение дел – принципиально иное. Ресурсный резерв практически исчерпан. На что указывают, например, уровень безработицы на историческом минимуме в 2,4% и данные ноябрьского мониторинга предприятий, фиксирующие опять-таки минимальный уровень обеспеченности кадрами за весь период наблюдений – минус 33,6 пункта, когда 73% предприятий всех видов экономической деятельности испытывают нехватку рабочей силы.

При этом, по оценкам, текущая потребность компаний в сотрудниках насчитывает 2,7 млн человек. Большинство работодателей стремится решить проблему повышением зарплат, доплатами за совмещение участков работ, привлечением работников сторонних организаций по договорам подряда, контрактами с самозанятыми, повышением квалификации и переобучением персонала, профориентацией (в ходе производственных практик) студентов организаций среднего специального образования. Одновременно меняется мотивация у занятых и соискателей. По опросам Superjob/ru, 48% россиян не согласны снижать зарплатные ожидания при трудоустройстве (два года назад таких было 38%), 44% готовы уступить. Каждый второй респондент не согласен на переработки, каждый пятый готов задерживаться на рабочем месте максимум два часа в день.

Магистральный маршрут поисков ответа на вызов дефицита рабочей силы и ее существенного подорожания и демографические тренды ближайших 10-15 лет – вложения в рост производительности труда. Устойчивые стимулы к этому, однако, складываются лишь в последние месяцы. Поддерживать и укреплять их как раз и предстоит «экономикой предложения», причем с поправкой на отсутствие в ближайшей перспективе возможностей снижения налоговой нагрузки.

В то же время у правительства остается немало рычагов влияния на расширение предложения, расшивку узких мест в инфраструктуре и на отдельных товарных рынках (например, через демпферные механизмы). Существенные возможности заложены в нацпроектах технологического суверенитета и настройке на них регулятивных стимулов инвестактивности.

Опыт такого рода уже есть. В рамках «Фабрики проектного финансирования» ВЭБ.РФ, уже поддержано 38 крупных инвестпроектов стоимостью 4 трлн рублей, на очереди еще 36 в высокой степени готовности на сумму 5,4 трлн рублей. В сфере СЗПК реализуются (со стабилизационной регуляторной оговоркой) 75 проектов на 4,2 трлн рублей, а 50-ти ОЭЗ (в 44 регионах) задействованы 1,2 тыс проектов с ожидаемыми инвестициями в 6,3 трлн рублей.

По мнению экспертов, аналогичных стимулов (и это предмет будущих дискуссий) заслуживают вложения в человеческий капитал. Особенно с учетом потребностей в ходе структурной перестройки экономики переобучать, по оценкам, ежегодно 1,0-1,5 млн занятых.

Баланс спроса и предложения в текущих условиях предполагает сложение антиинфляционных потенциалов жесткой монетарной политики и госфинансовой консолидации (на основе первичного структурного баланса и возвращения в полном объеме бюджетного правила). При этом важно иметь в виду, что лаг реакции экономики на такие решения правительства более продолжительный, чем на изменения денежно-кредитных условий, но результат достигается как раз при их совмещении.

В этих обстоятельствах перемена инфляционной цели означала бы на деле демонтаж еще недостроенной системы управления ожиданиями субъектов экономики. Рациональнее было бы дождаться их реакции на действия в области «экономики предложения».

Пока же развилка макрорисков-2025 по-прежнему остается актуальной и сопоставимой с проинфляционным ростом-2024 результата следующего года, но с отложенным спадом на грани рецессии в близком будущем. Либо выраженное замедление темпов ВВП-2025 со значимым снижением инфляционного давления, но уверенный переход к стабильному и сбалансированному экономическому росту уже в 2026-2027 годах.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати