10.02.2005 | Михаил Одесский, Илья Ройтман

БЮРОКРАТИЧЕСКИЙ ТУПИК

Будет ли в России кризис? И почему? Попробуем взглянуть на этот вопрос с исторической точки зрения.

Кто в доме хозяин

Пушкин, составляя записку "О народном воспитании", высказал давно вынашиваемые мысли насчет неудачи заговорщиков-декабристов, которые, по его мнению, увидели "необъятную силу правительства". Пушкин был убежден, что невозможно противостоять этой силе, вооружившись либеральными словами.

Рискнем приложить давнюю мысль поэта к политической злобе нашего дня - к любой теме, нас сегодня волнующей: "государство и бизнес", "власть и общество", "государство и СМИ". Можно (и нужно) рассматривать эту тему, отслеживая высказывания представителей власти о ЮКОСе. А можно взглянуть на происходящее с этой компанией с точки зрения исторической перспективы.

Существующие модели капитализма тяготеют к двум полюсам: свободному предпринимательству и жесткому государственному регулированию бизнеса. С XVII века Россия формировалась как бюрократическое государство, следовательно, развитие капитализма в России шло под жестким государственным контролем.

Практиковался государственный протекционизм. Царь Алексей Михайлович издает указ об изгнании английских предпринимателей из России. Указ вполне отвечал желанию отечественных бизнесменов, одолевавших правительство жалобами на активность иностранцев. Однако этот указ, по сути, закрыл возможности для свободного предпринимательства в стране. Точку в вопросе поставил "Новоторговый устав" 1667 года. Его инициатор - просвещенный западник, борец с родовитым дворянством Афанасий Ордин-Нащокин - тщательно оговорил, что иностранцам запрещено ввозить дурные товары (мудро!); им запрещена розничная торговля на территории России; им запрещено торговать с другими иностранцами; им дозволено оптом торговать только с московскими купцами и купцами городов, где они торгуют сами и т.д. и т.п.

Приватизация, осуществленная при Петре I, окончательно установила полный контроль государства над российским предпринимательством. Государственные заводы передавались в частные руки вместе с рабочей силой. Как нетрудно убедиться, российская монархия постепенно реализовывала модель бюрократически управляемого бизнеса. Причем при полном сочувствии капитанов этого бизнеса. Сотрудничество с бюрократией - и врастание в нее - деловых людей устраивало.

Во второй половине XIX века наступил период вроде бы свободного развития капитализма. Но свободное развитие можно было назвать таковым с некоторой долей условности. Государство оставило за собой право в любой момент вмешиваться в рыночные отношения. Примером этого может служить национализация железных дорог в России, проведенная Сергеем Витте. (Опять же, просвещенным западником, любимцем общественности, покровителем капитализма и чуть ли не сторонником конституции!) Витте интеллектуал, свои реформы он обосновал ясно: "Можно иметь различное мнение о преимуществах той или иной системы железнодорожного строительства и эксплуатации, но те люди - а таких теперь в континентальной Европе едва ли не большинство, - которые находят решительные преимущества в казенной эксплуатации и строительстве, не могут не признать громадной заслуги в этом отношении царствования Александра III". Эта обязательная для монархии лесть государю - идеологическая причина. Но в мемуарах Витте приводит и другую, "психологическую" причину, толкавшую государство к национализации.

Оказывается, если железная дорога - частная, то глава государства на ней не хозяин. Однажды царские гости, разъезжаясь из Гатчины, подверглись страшному оскорблению. Они ждали снаряженный для них экстренный поезд, как вдруг подали легкий поезд для хозяина (кстати, не "купчины толстопузого", а бывшего сенатора, статс-секретаря). Хозяин, с супругой и несколькими знакомыми, "перед носом всех уехал и таким образом задержал поезд, приготовленный для лиц, приглашенных царем, задержал царских гостей…" Поступил "невежливо, если не сказать просто нахально". Что тут добавишь!

Короткий период НЭПа - еще один яркий пример того, что сосуществование в нашей стране бюрократического государства и свободного предпринимательства невозможно.

События конца 80-х начала 90-х годов XX века могли открыть путь для альтернативной модели развития российского капитализма. Однако "реформаторы" и "либералы" воспроизвели в новой России привычную бюрократическую модель российской государственности. Приватизация начала 90-х годов по своей природе очень напоминала приватизацию Петровских времен. Укрепление бюрократического государства в президентство Владимира Путина окончательно расставило акценты во взаимоотношениях власти и бизнеса.

Законность имени Кадырова

Природа российской политической лексики такова, что слова власти не столько отражают реальность, сколько живут собственной жизнью. Например, новый-старый гимн начинается словами: "Россия - священная наша держава". Казалось бы, что в этом особенного? Высокопарная формула уместна в государственном гимне. Но держава подразумевает держателя. Не Президента Российской Федерации, а Самодержца всея Руси. И пусть Президент говорит (мы уверены, абсолютно искренне), что стране необходимо гражданское общество. Все равно те, кому положено, слышат дробь "другого барабанщика". И вот уже партия "его величества" услужливо готовит закон об отмене митингов. А новый руководитель независимой телевизионной компании закрывает "Свободу слова", потому что в ней обижают статусных людей. Кстати, новый руководитель не какой-нибудь "держиморда", красно-коричневый монстр. Наоборот, один из тех, кто стоял у истоков этой независимой компании. Все повторяется. Александр Христофорович Бенкендорф тоже был большим другом декабристов и чуть в их тайное общество не вступил.

Продолжая исторический экскурс, можно вспомнить: однажды Николай I спросил у своего советника, чем отличается самодержавие от деспотии. И получил замечательный ответ. "Самодержец" утверждает закон, но и первым подчиняется закону". Президент подписал указ по увековечению памяти Ахмада Кадырова. В Москве решили переименовать в его честь улицу. По существующему закону превращать людей "в пароходы, стройки и другие дела" можно только после 10 лет после их кончины. Однако ответственные чиновники объяснили: закон - законом, но жизнь богаче и сложнее буквы закона. Скажешь им про деспотию - обидятся.

Гражданское общество функционирует по чрезвычайно сложным правилам. От власти требует учет интересов, согласование позиций, нахождение баланса между различными социальными группами. А кому охота этим согласованием заниматься?

Бюрократическое государство намного проще. Строишь жесткую вертикаль - и все подчиняется команде сверху.

Бюрократическое государство, безусловно, тупиковый путь в общественном развитии. Это доказала история России. Отсутствует вменяемая политическая сила. Отсутствует доверие к ветвям власти. Отсутствуют духовные ценности, объединяющие граждан страны. Политический кризис в России представляется абсолютно неизбежным. Чем он закончится? Созданием новой модели российской государственности или еще более сильной диктатурой бюрократии?

Ответ во многом будет зависеть от того, насколько люди, желающие быть свободными, смогут объединиться. Сформировать политические организации, отвечающие общественному запросу. Такие политические организации, которые могли бы одержать победу на предстоящих (еще ох как нескоро) выборах. Нужны новые люди и новые слова-идеи. А те, кто несет ответственность за сегодняшнее состояние российского общества, не могут и не должны претендовать на роль политических лидеров. Как бы они себя ни называли: Комитет-2008, СПС, КПРФ, "Единая Россия" и т.д. Шанс для России - это изменение всей философии жизни. Изменение политической, экономической и социальной модели ее развития.

Версия для печати