31.07.2006 | Дарья Собакина

Президентское интервью Дмитрия Медведева

Первый вице-премьер России Дмитрий Медведев дал программное интервью журналу «Эксперт». В нем он высказал свою точку зрения по ключевым политическим и экономическим вопросам, причем его ответы содержали «знаковые» месседжи в адрес целевой аудитории, которыми являются элиты и Запад.

Напомним, что это второе подобное интервью. В прошлом году, еще будучи руководителем администрации президента, Медведев также выступил в «Эксперте». Тогда его заявления также были адресованы российской элите, которую он призвал к консолидации – отсюда и выбор «элитного» издания. Медведев прямо выходил на «проблему-2008», четко давая понять, что «есть возможность создать традицию передачи власти законным путем на основе реальной демократии». Таким образом, элиты призывались к консолидации во имя не только сохранения единства страны (это глобальная задача, резко повышающая ставки), но и в связи с необходимостью решения «проблемы-2008». Кроме того, глава администрации президента позиционировался в качестве сторонника «взаимной ответственности» государства и бизнеса за дела в стране. При этом Медведев выступал в прошлогоднем интервью в качестве противника «традиционного государственного капитализма» как пути к полному монополизму и стагнации в экономике».

Если в прошлом году Медведев, рассматривая «проблему-2008», еще не выступал в качестве возможного преемника Владимира Путина, то сейчас его считают одним из наиболее вероятных кандидатов на эту роль. В нынешнем интервью он также позиционирует себя как сторонник более либеральных политических взглядов, чем те, которых придерживается большая часть путинской команды.

Главной интригой его выступления стало отрицание термина «суверенная демократия». Напомним, что этот термин, приписываемый заместителю главы президентской администрации Владиславу Суркову, был придуман в ответ на критику Запада в адрес России за отступление от демократии. Особо громкое звучание он приобрел в преддверии саммита G8 в Санкт-Петербурге. Более того, термин был даже принят партией «Единая Россия»: ожидалось, что он найдет отражение в предвыборной программе.Однако неожиданно Медведев не согласился с ним, что было воспринято как «удар» по Суркову и часть некой аппаратной игры. По словам Медведева, ему не нравится термин «суверенная демократия», поскольку он считает, что суверенитет и демократия важны в равной степени, но это понятия, лежащие в разных плоскостях: «Мне кажется, «суверенная демократия» - далеко не идеальный термин, впрочем, как и любой другой. Гораздо более правильно говорить о подлинной демократии или просто о демократии при наличии всеобъемлющего государственного суверенитета». Медведев уверен, что «демократия - абсолютно фундаментальная вещь, и ее можно противопоставлять только диктаторским и тоталитарным режимам».

Напомним, что президент России Владимир Путин ни разу не использовал словосочетание «суверенная демократия». Более того, вопреки ожиданиям он не стал его использовать в своем ежегодном послании Федеральному собранию. Не сделал этого и Медведев. Дело в том, что термин «суверенная демократия», по большому счету, упаковка, форма подачи тех политических изменений, которые происходили в России в последние годы. В большей степени он направлен на нейтрализацию критики Запада внутри России, а не адресован самому Западу, где вызвал серьезное непонимание: Запад рассматривает «суверенную демократию» как эвфемизм авторитаризма. Все попытки убедить западную аудиторию в преимуществах «суверенной демократии» оказались неудачными. Что касается аудитории российской, то она относится к этому термину как раз значительно более лояльно, хотя часть «ельцинской» элиты считает, что «суверенная демократия» является отступлением не только от классической, но и от существовавшей в России в 90-е годы. Учитывая, что Медведев фактически выступает как возможный преемник Путина, получается, что он идет его же дорогой, избегая сомнительных для Запада терминов и подчеркивая, что не является приверженцем авторитаризма в какой-либо форме, включая «мягкую». Иными словами, Медведев адресует свои высказывания и на Запад, и внутрь страны.

Интересно, что сразу после выступления Медведева первый вице-спикер Госдумы Олег Морозов заявил, что понятие «суверенная демократия» не ляжет в основу программного документа партии «Единая Россия». Фактически Морозов поддержал Медведева. Однако здесь же последовало опровержение от другого представителя партии, более близкого к Суркову – секретаря президиума Генсовета партии Вячеслава Володина. Он заявил, что понятие «суверенной демократии», напротив, ляжет в основу программы партии.

Такая «неразбериха», судя по всему, стала следствием поспешного заявления Морозова, который решил выразить поддержку Медведеву. Более того, Морозов известен собственными политическими амбициями и стремлением значительно усилить политическую роль своей партии. Так, он не раз выступал автором законопроектов, которые не были поддержаны соратниками по партии. В частности, речь идет о формировании партийного правительства или о партийности президента.

Первый вице-премьер также заметил, что термин «суверенная экономика» ему «нравится еще меньше». По его словам, он не является сторонником «идеи огосударствления экономики»: «Кроме того, если рассматривать термин «суверенитет» как эквивалент независимости, то возникает вопрос: что такое независимая экономика? Все экономики друг от друга зависимы, они не могут быть полностью независимыми в условиях глобализации. Более того, по ряду параметров мы стремимся к зависимости. Возьмем идею обмена промышленными активами в энергетике, столь популярную в последнее время. Это же прямая зависимость друг от друга».

Еще одно знаковое заявление Медведева – о партийности главы государства. Говоря о партийности президента, Медведев высказал мнение, что в будущем российский президент будет партийным, но сейчас общество к этому еще не готово: «Говорить же сейчас о том, что президент должен обязательно «выйти из шинели» какой-то одной партии, пусть даже очень просторной, сегодня преждевременно. Но то, что в перспективе будет именно так, для меня очевидно». Таким образом, с одной стороны он не возражает против того, чтобы президент был членом партии (в нынешней ситуации это может быть только «Единая Россия»), с другой – делает сомнительной такую возможность на ближайших выборах. В нынешней политической ситуации партийность не будет плюсом для будущего кандидата. Напротив, часть потенциальных его сторонников предпочитает идентифицировать своего избранника с «общенародным» кандидатом, а не с членом одной из политических партий.

Что касается «суверенной экономики», то Медведев реагирует на опасения как российского бизнеса, так и иностранных инвесторов в связи с усилением роли государства в экономике. В целом в своем интервью первый вице-премьер позиционирует себя как квалифицированный специалист в экономических вопросах. Напомним, что до прошлого года он не занимался практической экономикой, а в правительстве он курирует национальные проекты, то есть часть социальной сферы. Тем более Медведеву важно убедить элиты в том, что он в случае избрания президентом не будет в течение длительного времени входить в курс экономических проблем и сможет обеспечить сохранение либеральной составляющей нынешнего экономического курса.

Медведев, дистанцируясь от «суверенной демократии» и еще более решительно – от «суверенной экономики», выступает в качестве либеральной фигуры и сторонника интеграции России и Запада. Кроме того, он дистанцировался от партийной бюрократии в лице «Единой России» и продемонстрировал близость к Путину, что для преемника важно. В то же время для других целевых аудиторий у Медведева на первый план выходят совершенно иные сюжеты – такие как социальная окрашенность экономического курса («национальные проекты»), лидерские качества, близость к «простому народу» и др. Таким образом, продвижение образа Медведева в публичном пространстве носит комплексный характер, и «элитная» составляющая является лишь одним из его компонентов.

Версия для печати