15.08.2006 | Борис Макаренко

Политические партии постпутинской эпохи

О российской партийной системе писать очень трудно. Объект описания сжимается как шагреневая кожа – тем стремительнее, чем больше принимается законодательных новаций во имя их укрепления.

Объяснять это противоречие можно разными способами. Можно сложным политологическим: не сложились устойчивые общественные интересы, парламенту, в котором заседают партии, отведена слишком малая роль в политической жизни, происходит деидеологизация общества и т.д.

Но можно предложить куда более простое объяснение. Слово «партия» происходит от латинского «часть», потому что защищает интересы какой-то части общества или элиты. Защищает – значит борется либо с другими «частями», либо с «целым», т.е. государством. А логика нынешнего политического режима направлена на то, чтобы всячески ограничить такую борьбу. «Наверху» понимают, что сочетание умелого и популярного президента, высоких цен на нефть и термидорианских настроений в элите (навести порядок, укрепить вертикаль, ограничить тех, кто слишком высоко поднялся в прошлом десятилетии) не может длиться вечно. А потому любая «борьба частей», или «части», слишком автономные от целого – это угроза «путинскому консенсусу элит». Угроза не немедленная – сегодня консенсус силен, но «отложенная» - до периода смены власти как минимум, до размывания консенсуса объективными или субъективными обстоятельствами – как более отдаленная перспектива.

Российская политическая система построена так, чтобы минимизировать возможности использования политических институтов – партий – как «точек сбора» раскалывающихся элит, чтобы развязать руки не нынешнему, но будущему президенту – на третьем сроке режима В.Путина. Кто будет президентом в 2008г., какое место себе найдет при своем преемнике сам В.Путин – вопросы важные, но подчиненные главной задаче – сохранить основные характеристики сложившегося режима. Фактически режим хочет, чтобы следующий политический цикл стал «третьим сроком» - не самого Президента, но построенной им системы властных отношений. С этой точки зрения нынешнее состояние партийной системы – это уже состояние «третьего срока», когда она неспособна быть ни партнером, ни оппонентом власти, а годится в лучшем случае на роль декорации на политической сцене, на которой играют беспартийные актеры.

Строительство «системы третьего срока» началось еще в конце срока первого. На думских выборах 2003г. власть не только накачивала свою «Единую Россию». Она еще и запустила несколько партий-спойлеров, чтобы ослабить КПРФ, молча наблюдала как под аккомпанемент мощной «антиолигархической кампании» либералы топят друг друга в болоте, а кроме того – запустила умелый проект сбора умеренно протестного электората под популистски-националистическими знаменами «Родины», объявившей себя «спецназом президента».

Как же продолжалась эта «стройка века»? Самое показательное – судьба «Родины». Дело в том, что тактический успех «президентского спецназа» обернулся оперативным поражением. Гремучая смесь популизма и национализма стала мешать власти. И последовал ряд шагов по ее нейтрализации: откол от фракции беззубой «Народной воли», снятие партии (под разными предлогами – от легитимных до вымученных) с региональных выборов, принуждение лидера к отставке и – закономерный финал – слияние с лояльной Партией ЖИЗНИ.

Против «Родины» - как самого опасного игрока – применялся в комплексе набор различных средств, которые испытали на себе и многие другие партии. Вспомним фактический отказ в регистрации Республиканской партии (чтобы пресечь на корню новый либеральный проект – вдруг из него что-то получится?). Вспомним перехват в последний момент Демократической партии, на которую позарился возможный кандидат в президенты М.Касьянов. Вспомним переворот в Партии пенсионеров. Долго придется вспоминать, где и какие партии были отстранены от выборов. Вспомним запрет на предвыборные блоки и даже на выступление членов одних партий по спискам других.

Последняя норма требует некоторого комментария. Да, партийная система нуждается в укрупнении, и «партия власти» предлагает другим «укрупниться» не через блоки (забыли, видно, что именно так рождалось на свет «Единство»), а через организационное слияние. Но сливаться легко партиям без лица и идеологии – там всего-то надо поделить посты и места в списках. А партиям с идеологической платформой, личностями в руководстве и принципиальностью у избирателей «раствориться друг в друге» гораздо труднее. Стоило либералам сделать шаг навстречу друг другу и образовать единый список на выборах в столичную Думу (при уже запрещенных блоках), как тут же был возведен новый барьер: хочешь выступить по списку другой партии – выходи из своей.

Одной строкой напомним про состояние нынешнего информационного пространства и возможности привлечения спонсорских средств. Позвольте обойтись без комментариев.

Кто же выживает в такой «системе третьего срока»? Те, кто неопасен власти. В первую очередь речь идет о двух парламентских партиях – даже оппозицией их язык не поворачивается назвать.

КПРФ революции не сделает, даже если передать на партийный баланс крейсер «Аврора», шалаш в Разливе и маузер Дзержинского. Долгое время КПРФ держалась на плаву, пока пятидесятилетние люди доживали до шестидесяти лет, так и не сумев приспособиться к новой жизни, а потому искали политического утешения в идеологии «вечного вчера». Нынешним же шестидесятилетним в 1991 году было сорок пять: большинство из них как-то встроилось в сегодняшние реалии, и им такая идеология уже не нужна. И никакие серьезные силы – ни в электорате, ни в политическом классе или элите – на такую партию серьезную ставку не сделают.

ЛДПР всем своим бытием доказала не просто безопасность, но и полезность для власти. Полтора десятилетия она привлекает голоса тех, кто хочет плюнуть власти в лицо (и уж во всяком случае не готов голосовать за нее). Привлекает громкой фразой, политическим стебом и прочими талантами своего вождя, привлекает, чтобы затем быть конструктивным и прагматичным партнером власти в парламенте. Впрочем, ситуация в ЛДПР будет меняться. В последние годы именно под синие знамена с соколом Жириновского приходит много молодежи: ее доля в электорате Жириновского выше, чем в «Единой России» и СПС, не говоря уж о других партиях. Причина этого очевидна: уникальность Владимира Вольфовича в том, что он начисто лишен занудства, от которого страдают почти все прочие партийные вожди, а именно занудства молодежь не терпит. А коли электорат молодеет, то рано или поздно и лидер партии должен будет подстроиться под нее. Беда только в одном: самому Жириновскому уже пошел седьмой десяток – в этом возрасте обретать новое (тем паче – молодое) партийное лицо не так просто.

Во вторую очередь в эту систему вписываются «беззубые» партии. Архиважный, батенька, компонент: во-первых, они олицетворяют плюрализм и многопартийность. Во-вторых, незаменимы для подписания всяких атифашистских, антиоранжевых и прочих пактов, чтобы «партия власти» отчитывалась: вот, мол, десять партий этот пакт подписали. В-третьих, могут мешаться под ногами у более крупных партий. Например, на прошлогодних московских выборах «Свободная Россия» не менее половины своей агитации посвящала лобовой критике «Яблока». А главное, набрать более 2-3% такие партии могут лишь в исключительных случаях – как правило в регионах, до которых полгода скакать на перекладных. Полное подобие «партийных систем» восточноевропейских стран советской эпохи. Нужно таких партий от полудюжины до дюжины – больше ни к чему.

Кажется, появляется на партийной сцене новый актер. Партия ЖИЗНИ сливается с «Родиной» и ведет переговоры о слиянии еще с парой партий. Этот проект наследует двум традициям «партийной инженерии». С одной стороны, это «запасная партия власти»: лояльный и статусный лидер, заявка на «левый центр» (потому что «основная» партия – центр правый), умеренный популизм и строго дозированная критика «основной» партии, в основном по основаниям монопольности, забюрокраченности, злоупотребления административным ресурсом. Все типические черты «Блока Ивана Рыбкина-95» налицо. С другой стороны, это попытка собрать умеренно-протестные голоса – этакая «Родина-2003» с приглушенным популизмом. Пока трудно сказать, что из такого проекта получится. Однако объективно место для четвертой партии в Думе есть, и новая партия делает на него заявку.

Ну и наконец главное действующее лицо: «Единая Россия». Неоднократно приходилось писать, что она партией не является, потому что основные кадровые и программные решения этой «части общества» принимаются вне ее руководящих структур. Однако нужно признать, что ситуация меняется. С отменой губернаторских выборов и повышением роли региональных заксобраний роль «Единой России» в региональной политике выросла. Партия самостоятельно сделала выбор между «либерал-консервативной» и «социал-консервативной» идеологией в пользу последней. Памятуя о том, как полтора года назад пришлось голосовать за нежеланную партией «монетизацию», сегодняшняя «Единая Россия» пытается давить на правительство, например, путем разработки масштабной программы «промышленной политики». «Руководящие товарищи» из Кремля отучаются по мелочам вмешиваться в партийные дела. Все это так. Но виден и ограничитель. Сверху уже прозвучало, что не будет партийного правительства, и вряд ли следующий президент будет партийным (в «Единой России» это слово употребляется уже в том же смысле, как некогда в КПСС, когда при слове «партия» все понимали, какая именно партия имеется в виду). Через год-полтора мы узнаем, изменилась ли роль «партии власти» в российской политической системе: посмотрим, пойдет ли «наследник» во главе списка «Единой России» на парламентских выборах, будет ли он выдвинут в президенты от фракции «единороссов» или станет собирать подписи, и насколько после победы его программа будет соответствовать программе «единороссов». Честно говоря, ни одно из этих трех условий не представляется реальным. Так что скорее всего в начале третьего срока «путинской системы» будет то же, что и во втором. Потому что не в интересах власти этой властью делиться даже с собственной партией.

Казалось бы, система выстроена надежно. Но есть и порок: известно, что генералы всегда готовятся к прошлым войнам. Вот и в этой системе масса бастионов и редутов против коммунистической реставрации, либералов-западников, против «оранжевых» и покорного населения, радующегося регулярной выплате зарплат и пенсий и подачкам с барского плеча. Но все это – болезни переходного периода, от которых Россия уже излечилась. Потому и рухнули прежние политические партии, что остались в той эпохе, а властный режим пошел дальше. Моноцентрический режим inter alia порождает и высокую степень консенсуса по поводу возможных и невозможных решениях возникающих проблем – в нем нет места полярным идеологиям, политические споры сводятся к рутинному «кому сколько?» и «почём?»

Но новая эпоха породит и новые конфликты. Их конфигурацию сегодня представить трудно, но ясно, что это будет связано с отношениями власти и собственности. Движение в защиту водителя Щербинского, протесты обманутых «дольщиков», нудный торг РСПП с правительством по поводу налогового администрирования, идиотизм ситуации с новыми акцизными марками на алкоголь – вот лишь «первые ласточки» новых конфликтов. «Третий срок» - раньше или позже начнет все менее походить на второй. И если элита расколется, то выяснится, что отсутствие арены для цивилизованного конфликта – плюралистического поля и политических партий – резко повышает ставки. Тогда – при благоприятном для России сценарии появятся и новые партии (или кто-то из старых обретет новый смысл).

Нет идеологии? Вспомним родину партий - Англию: раз Йорки прицепили на грудь белую розу, то Ланкастеры не могут не нацепить алую. А под разные цвета родятся и идеологии – хотя бы как в свифтовской Лиллипутии: «тупоконечники» и остроконечники», разбивающие яйца с разных концов. Недавний спор вождей «Единой России» о том, хорош или плох термин «суверенная демократия» - как раз из этой череды: не в термине суть, а в том, кто «наверху» его употребляет, а кто – ругает. Вспомним для сравнения, что названия украинских партий мало что говорят об их политическом лице: «Партия регионов», «Блок Юлии», «Наша Украина» . Да и в Америке Демократическая партия – не антиреспубликанская, а Республиканская – не антидемократическая. Это просто флаги, под которые собираются политические оппоненты.

Так что партии в России появятся. Вопрос только по какому сценарию, и как долго еще проживет партийная система третьего срока.

Борис Макаренко - первый заместитель генерального директора Центра политических технологий

В сокращенном виде статья опубликована в «Политическом журнале», 14 августа 2006 г.

Версия для печати