25.08.2006

Владимир Семаго, советник генерального директора компании «Комплексные энергетические системы»: «Государство подмяло под себя бизнес»

…Я родился 58 лет назад, в городе Харбине. Папа был военный, мама неотлучно при нем. У меня два высших образования, техническое и экономическое. Вместе с Фрадковым я заканчивал Академию внешней торговли. Сразу после Московского инженерно-строительного института им.В.В.Куйбышева по распределению пошел работать в строительную организацию. Потом некоторое время трудился в системе гостиничного туризма, был связан со строительством гостиниц. Далее - Госкомитет науки и техники, кооперативное движение, депутатство. Наконец, сейчас - попытка вернуться назад в ту же самую реку под названием «бизнес». К сожалению, он сильно обмелел в России.

Сегодня нельзя, глядя в глаза нашему президенту, с уверенностью сказать, что для любого инициативного человека есть возможность начать свое дело и преуспеть. Обидно это осознавать, но представители тех бизнес-кругов, которые бывают на встречах у президента, не отражают ни чаяния, ни проблемы российского среднего и малого бизнеса. Набившая оскомину аксиома «Малый и средний бизнес двигает страной» не воспринимается большими корпорациями, которые мало чем отличаются от министерств. Ведь у нас как получилось? Чубайс, который с Гайдаром делал вид, что выводит страну из экономического кризиса, просто взял целиком министерства и передал отдельным гражданам. Так и вышло: 10 министерств - 10 человек, заявляющих сегодня, что они и есть крупный бизнес.

На самом деле это, конечно, не так. Нам все время тычут в глаза пример Билла Гейтса. Однако у него, слава Богу, совсем не бедная семья. Отец Гейтса сказал ему - выпускнику университета: на, возьми 400 тысяч долларов и начни свое дело. В порядке эксперимента можно предложить эти деньги кому-нибудь из российских молодых людей. И окажется, что в России организовать бизнес на 400 тысяч невозможно. 250 из них уйдет на взятки, 50 украдут, а 150 разойдется по мелким расходам. И получается, что основополагающей базы для экономического развития страны, я имею в виду малый и средний бизнес, в нашей стране не существует.

Отсюда и лично мои проблемы, начавшиеся, когда я ушел из депутатов и стал все делать с нуля. Я никогда не был запятнан в этой славной истории с приватизацией. Никогда не получал ваучеров, не являлся владельцем какой-либо государственной собственности. Я всегда все делал сам, как и целое поколение советских предпринимателей на рубеже 80-х, понимавших, что невозможно так жить дальше, и уходивших в частный сектор, которого еще не было, который еще предстояло создать.

Нечто подобное я повторил и в 2000 году, самостоятельно основав несколько энергетических компаний. К сожалению, экономические обстоятельства в России не позволяли заниматься здесь бизнесом, поэтому мы переориентировались на внешнеэкономическую деятельность. Но там возникли уже другие проблемы, связанные с нездоровой конкуренцией. Российские компании с успехом перенесли быдляцко-криминальный стиль ведения бизнеса во внешнеэкономическую сферу. Это рынок, на котором совершенно спокойно можно столкнуться с недобросовестной конкуренцией, с компроматом против вас, с попытками зайти с другой стороны на участок, который вы уже давно оттоптали. Вы работаете с заказчиком, а тут приходит более крупная, агрессивная или щедрая на взятки российским чиновникам компания и выживает вас из вашей же ниши. У меня была ситуация в одной стране, куда мы шли, заручившись поддержкой межправительственной комиссии и МИДа. А с другой стороны, другую российскую компанию толкал МЭРТ. Агрессивно, мощно, настойчиво... К сожалению, это считается нормой для российского бизнеса.

- Вернемся к самому началу вашей бизнес-деятельности. Как это случилось?

- Это был "Московский коммерческий клуб" - созданное в 1991 году предприятие общественного питания. Сейчас никого не удивишь открытием нового ресторана, но тогда наше заведение на Таганке на 300 мест было самым крупным из всех частных предприятий. Причем мы сразу его планировали как элитный клуб - учредителем выступало правительство Советского Союза. За 8-10 лет активной жизни этого клуба он повидал, думаю, всех мало-мальски значимых политических деятелей, бизнесменов, людей искусства. Потом, когда уже возник некий бум легких денег и появилась возможность их вкладывать, деньги стали инвестировать туда, где не было риска попасться. Рестораны в этом плане очень хороший бизнес, базирующийся на очень простой технологии. Не знаю, в курсе ли наш президент, если нет, я ему сейчас и скажу. В большинстве случаев ресторан работает таким образом: кассовые аппараты пробивают кассовую динамику, а вечером это все стирается, и ставятся совершенно другие цифры. Бухгалтеры в таком ресторане занимаются только снятием черной кассы и простановкой незначительных валидных цифр, которые, конечно, не дают картины реального дохода...

У меня было несколько попыток расширить бизнес, но помешал мой уход в политику. В 1993 году возникли известные октябрьские события, потом в 1994-м я попал в Государственную думу и на много лет выпал из бизнеса. Когда же вернулся, то понял, что тот бизнес, который я знал, безвозвратно для меня потерян. Попытки создать что-то самостоятельно могли принести какой-то эффект, но нужно было думать о неких более сильных компаниях, с которыми придется совместно работать. А мне этого не хотелось: я считаю, что бизнес - это режиссура, индивидуальное творчество.

- Чем был обусловлен переход из бизнеса в политику?

- Ее актуальностью. Я был не чужд политике с момента перестройки. Внимательно следил за происходящим, бывал на разных съездах, конференциях, заседаниях. Потом судьба подтолкнула меня к весьма неординарному шагу. Я стал единственным спонсором Коммунистической партии Российской Федерации, которую в то время погнали с политической арены. Два с половиной года достаточно серьезно помогал КПРФ. Другое дело, что потом у коммунистов появились новые помощники. От многих из них коммунисты затем избавились. Но это, наверное, такой стиль отношений с бизнесом у компартии: попользоваться, а потом выкинуть.

В 1992-1993 годах я был в тесном контакте с руководством коммунистов, и когда мне предложили войти в число первых 20 кандидатов на парламентских выборах-93, я согласился. Поскольку понимал, что в стране надо что-то менять. Не потому, что мне мыслилось возрождать коммунистическую идею в том виде, в каком она была. Мне казалось, что для России достаточно органична трансформированная социалистическая идея. При правильном подходе ее можно было бы воплотить в жизнь. К сожалению, идеологические и этические расхождения с руководителями компартии заставили меня разочароваться в складывающейся политической конъюнктуре. В 1998 году я попытался избраться мэром Нижнего Новгорода - коммунисты поддерживать меня категорически отказались.

- Вернемся к вашему «второму пришествию» в бизнес.

- Я стал работать в энергетике. Играю свою игру, к сожалению, не всегда удачно. Мы очень много сил потратили на Ирак, и когда Буш начал войну, потеряли два очень крупных контракта. Пытались подать исковое заявление против Буша, но в России это оказалось невозможно. Россия - страна, которая защищает не свой собственный бизнес, а президента Джорджа Буша-младшего. В итоге мы создали в Бельгии компанию, которой передали права по контракту и пытались возбудить исковое заявление. Бельгийские законы это позволяли. Однако через две недели американцы надавили на бельгийцев - они просто поняли, что объем исковых заявлений может оказаться очень большим. Поскольку Россия стратегический партнер Соединенных Штатов Америки, у нас закрыли на это глаза. Вообще, большие деньги не обсуждаемы. Когда речь идет о больших деньгах, СМИ и истеблишмент формируют точку зрения, что в основе данных событий лежат не экономические, а политические факторы. От широкого слоя общественности убирается истинная причина того или иного политического конфликта.

Долгое время мы пытались работать в Нигерии. Но это страна, восприимчивая только к одной форме взаимоотношений - товарно-денежной, в обмен на услуги со стороны нигерийских чиновников. Я в Нигерии очень сильно разочарован. Хотя те компании, которые сумели, что называется, присосаться, живут припеваючи. Там нельзя вести бизнес без устоявшихся связей и дележки денег с авторитетными людьми в структуре власти. Причем эти же, "присосавшиеся", компании и распространяют слухи о том, что в Нигерию лучше не ездить, что это жуткая страна, что честному бизнесу там нет места. Просто они не хотят, чтобы кто-то еще там вел свои дела.

Много времени я потратил на Венесуэлу. Вот, пожалуй, единственный реальный проект. Хотя и там возникло достаточно проблем. Сначала русские были очень желанны, ведь мы могли прийти с инвестициями, с деньгами, с оборудованием. Но потом, когда венесуэльцы начали зарабатывать сами, им стало неинтересно покупать российское не очень высокого качества. Чубайс серьезно надломил энергетику России, в частности, энергетическое производство, ремонтную базу. Фактически отрасль у нас разрушена. Надо признать, что менеджмент, который осуществляло РАО "ЕЭС", оказался губительным. События во время холодов показали, что система несовершенна и незащищена. Все эти ТГК, ОГК - очень лакомый кусок для тех, кто собирается вложить лишние деньги, чтобы потом перепродать активы. Никто не занимается развитием отрасли как таковой.

- Расскажите подробнее о своих сегодняшних занятиях.

- В 2001 году мы создали несколько небольших проектно-инвестиционных инжиниринговых компаний. Сегодня осталась лишь одна производственная компания «Энергопром», которая и пытается довести до конца дело в Венесуэле по строительству одной очень крупной электростанции. Одновременно с этим мы предлагаем широкий круг услуг по изготовлению технико-экономических обоснований, анализу и экспертизе проектов. В общем, нормальный бизнес, который необходим.

Мы взяли серьезные кадры, сделали хороший микс из взрослых зубров, знатоков этого дела, и молодежи, которой у нас очень много. В компании работает всего 40 человек, но она весьма перспективная. Когда в стране поймут, что надо заботиться об энергетической безопасности, такие проектно-консультационные компании будут очень востребованы.

К сожалению, наш бизнес не связан с большими деньгами. Они вертятся в сферах, связанных с перепродажей. В результате той же приватизации деньги начали работать не на воспроизводство, а на покупку чего-либо еще. В частности, у некоторых компаний в энергетической области есть такая тенденция - покупать генерацию. Для того чтобы увеличить потом ее цену на рынке, покупают еще и ремонтные компании, которые могут обслуживать данную энергостанцию. Готовят такие пакеты, потом продают энергетические сеты и зарабатываются очень большие деньги. Это бизнес? Да. Но он не развивает экономику, не дает воспроизводства, не создает новые рабочие места. Это просто перекачивание денег из одного места в другое. Понятно, что в конечном итоге все деньги у нас идут из энергетического, газового и нефтяного сектора промышленности, значит, и вся экономика построена на использовании этих денег. Бесперспективный путь.

- С каким чувством вы входили бизнес в 90-е и в 2000-х?

- В девяностых был громадный энтузиазм. Мы взяли в аренду старое, полуразрушенное здание на Таганке и привели его в порядок, потратив достаточно большие деньги. Параллельно я стал искать другие точки и нашел еще 11 зданий, разрушенных памятников старины. Но чиновники настолько быстро почувствовали конъюнктуру возрастающего интереса к собственности, что этот рынок практически моментально был перекрыт. А поскольку деньги в то время были только у бандитов, понятно, что криминализация рынка недвижимости и рынка строительства очень быстро стала тотальной. Сейчас ситуация не изменилась. Компании в этих сферах поднялись на отмывании денег. Строительство - очень хороший бизнес для этого. Вообще, понятие «отмывание денег» в России - экономический термин номер один.

Сейчас даже кино, к сожалению, пало жертвой этого. Я, кстати, занимался кинобизнесом, в 2001 году мы создали фильм, который получил большую известность - «В августе 1944-го». Сейчас же с большим сожалением наблюдаю за приходом в этот бизнес целого ряда компаний, которые никакого отношения к кино не имеют, а идут именно для отмывания. Существуют формы сговора между владельцами кинотеатров и прокатчиками. А многие наивные еще удивляются, почему сейчас так много стало всяких дрянных фильмов наподобие «Сматывай удочки» и «Мужского сезона».

Государство не контролирует эту сферу, как, впрочем, и многие другие. Администрация вообще потеряла контроль за многими позициями в государстве. Это происходит в результате концентрации власти в очень узкой, маленькой точке на самом верху властной пирамиды. Но не может же небольшой узелок, чрезвычайно активный, динамичный, состоящий из президента и его единомышленников, контролировать ситуацию в стране в необходимом объеме! Это даже не проблема демократизации общества. Это проблема демократизации структуры власти. Надо начинать именно с этого. Не оздоравливать общество в полном объеме, а пытаться оздоровить экономику. Тогда, может быть, и общество потянется.

Призывать сегодня общество вернуться к нравственным устоям - бессмысленно. Вы нас накормите сначала. Человеку наплевать, кто какие деньги отмывает, он должен понять, как кормить свою семью. И когда он это сделает, тогда посмотрит вокруг и выработает свою "гражданскую позицию". А пока 85% населения страны думают, что будут есть завтра, никакого благоприятного нравственного климата в обществе быть не может.

- Давайте поговорим о современном бизнесе. Вы крайне негативно его охарактеризовали.

- Его попросту нет. И бизнес-сообщества тоже нет. "Деловая Россия», «Опора России», Российский союз промышленников и предпринимателей - все это фикция. РСПП - просто организация богатых людей, которые содержат функционеров от бизнеса; те в свою очередь вкачивают некоторое количество денег в СМИ. В результате возникает иллюзия напряженной работы какой-то серьезной организации... В свое время я стоял у истоков подлинной, на мой взгляд, общественной организации бизнеса. Называлась она Круглый стол бизнеса в России. Ее создал покойный Ваня Кивелиди. В составе президиума было много людей, которых сейчас уже нет в живых. Самого Кивелиди убили в 1995 году.

Очень много людей - Гусинский, Березовский, Олег Киселев, Чубайс, Потанин, Ходорковский – входили в состав КСБР. Это была действительно общественная организация, которая никем никогда не контролировалась. Все же, что было создано позже, особенно под эгидой Аркадия Вольского, носило зарегламентированный, номенклатурный характер. РСПП действовал в интересах 10-12 человек. Помните их чудовищную аферу с ТВС? Все это говорит об их непрофессионализме. Парадокс: люди увлеченные, имеют колоссальные ресурсы, а внутренне не подготовлены к принятию решений уровня, соответствующего масштабу их бизнеса. Это тоже беда России.

Нам нужно опираться на малый и средний бизнес - без всяких "ОПОР России". Президенту следовало бы дать своим помощникам команду созвать большой форум, где были бы представлены люди с мест. Просто провести семинары, посидеть дня три, послушать, что говорят люди из глубинки. А когда ему читают по бумажке или выкатывают проблемы исключительно крупного бизнеса, понятно, что это для развития страны ничего не дает.

- На ваш взгляд, кто такие бизнесмены?

- Есть несколько категорий. Первая, наиболее значимая - те, которые являлись менеджерами бывших министерств и ведомств, такие как Алекперов, Потанин, Березовский, Гусинский. Вторая категория - люди, сделавшие деньги на торговле, на экспортных операциях. Иными словами, эти бизнесмены тоже не имеют ничего общего с созидательным процессом. Несколько лет назад я был в Каннах, где Сережа Соловьев пригласил меня к одному своему приятелю на яхту. Человек, который нас принимал, вдруг полез ко мне обниматься. Я совершенно не помнил его лицо, но он сказал, что меня знает, и ему очень приятна встреча со мной. Он все время улыбался, видимо, под воздействием какого-то психотропного вещества. Когда я спросил у Сережи, что у него за бизнес, он сказал: это трейдер. Человек, который сидит на трубе и с каждого поворота вентиля ему капает несколько долларов.

Данный род занятий нельзя назвать бизнесом. Этим занимаются люди, посаженные на точки, в бывшие структуры государственного экономического организма, который стал частным в результате многочисленных афер. Но основной показатель благополучия - рабочие места. Они возникают в стране? Нет. Мы ничего не строим и не создаем. Весь бизнес - в торговле, в посреднических услугах, в непроизводственной сфере.

Создавать что-то рациональное сегодня не имеет смысла. Потому что ни одна экономическая схема, принятая в Европе и мире, не предусматривает откат. А у нас немалая часть средств уходит в откаты. Но раз она уходит, значит, уменьшаются инвестиции в производство, ухудшается качество продукции, сужаются возможности применения высоких технологий.

Ничего не изменится, пока в России не появятся две компоненты регулирования экономического процесса. Первая - высокий уровень контроля за исполнительной властью. Я все время задаю себе вопрос: как так может быть, что в Голландии, где живет 12 миллионов человек, парламент – двести депутатов? А в законодательном собрании Москвы, где живет 10 миллионов - 35 человек. Понятно, что исполнительной власти никогда не хотелось, чтобы ее контролировали. Но в нормальной политической системе пришедшая к власти партия контролирует исполнительную вертикаль. Партия декларирует идею, реализует же ее исполнительная власть. Которая говорит: чтобы хорошо выполнить вашу программу, мне нужны такие-то законы. Парламент отвечает: хорошо, мы эти законы примем, но будем контролировать все ваши министерства и ведомства, чтобы вы нас не подвели. Потому что если вы нас подведете, тогда нас в следующий раз не выберут.

В России ничего этого нет. Здесь даже победившая партия ничего не решает.

- Как нам помочь бизнесу?

- Я уже ответил. Необходимо сделать так, чтобы парламент формировал правительство и контролировал его деятельность. Когда мы снизим уровень коррупции в правительстве, тогда энергия будет направлена на обустройство страны, и бизнес сможет развиваться.

Впрочем, там возникнут проблемы более мелкого порядка, но жизненно важные при этом. В качестве примера. В 1988 году согласно решению правительства кооперативы получали кредит под гарантии той организации, которая их курировала. Мы создавали свой кооператив при Госкоминтуристе. Он отвечал своими обязательствами перед банком, который выдал нам кредит почти в миллион долларов. Таким образом, компания ребят 30-35 лет взяла миллион долларов в банке, а государственная организация гарантировала его возврат и всего лишь три процента годовых, причем первые три года не надо было платить вообще. При таких условиях бизнес может развиваться семимильными шагами.

Но где вы видите соответствующие условия сейчас? Сегодня банки дают кредит по 16, 18, 20% годовых. Длинный кредит никто не даст. Гарантии обязательны. Тройные! Ты даешь гарантий на 200 тысяч, а тебе выдадут лишь 50 тысяч. Так вот, для развития бизнеса необходимо, чтобы банковская ставка за кредит была не больше инфляции. Более того, у нас есть стабилизационный фонд. Так сделайте для бизнеса очень простую вещь - возьмите европейскую ставку и давайте кредиты бизнесу по этой ставке, а за счет стабилизационного фонда возмещайте разницу по кредитам тем банкам, в которых государство имеет свою долю. Какой бы это дало толчок, если бы страна сказала: маленький бизнес, развивайся, мы тебе даем деньги под 4% годовых! Разумеется, под некие гарантии. Мы создаем целый ряд региональных агентств, которые будут работать, причем на хозрасчетной основе. Они будут заинтересованы, чтобы вы осваивали деньги, ведь с этих денег они будут зарабатывать. Не с отката, а с вашей бизнес-активности! Нужно поменять механизмы заинтересованности чиновника. Конечно, проблема откатов не исчезнет сразу, но частично она будет решена.

Но для подобных проектов нужна политическая воля. А у нас Кудрин говорит, что он борется с правительством - не с инфляцией, заметьте, а со своими коллегами по кабинету министров. Как можно в этой ситуации говорить о развитии экономики?

Меня все время подбивает на создание неправительственной организации. Сейчас же это очень модно! У нас есть Хельсинская группа, еще кто-то. Они там все с чем-то борются. Не борется никто только с одним повсеместно распространенным явлением: итогами приватизации. Вот Юлия Тимошенко пролетела как фанера только потому, что замахнулась на святая святых - на приватизацию. Она, кстати, очень правильные вещи делала. Практически никто в России об этом не знает. Тимошенко продекларировала, что при пересмотре итогов приватизации никого не будут сажать в тюрьму, что-то отнимать незаконно. Просто определяется рыночная стоимость приватизированного предприятия, берется цена, по которой оно было реально приватизировано, и вычисляется разница. В зависимости от твоего экономического состояния тебе предлагается несколько форм погашения этой разницы. Либо ты выплачиваешь сразу в какой-нибудь фонд, либо осуществляешь платежи в рассрочку. В общем, как угодно, но расплатись. Возникает вопрос: куда государству девать деньги? Если опять в казну, значит, понятно, что до людей они не дойдут. А у нас есть задолженность перед пенсионерами, которые в 1992 году при гиперинфляции потеряли абсолютно все. Следовательно, говорит Тимошенко, создается фонд, который будет выплачивать компенсации гражданам.

Разве это неправильно? Это очень правильно. И почему бы нам сегодня в России не создать этакую неправительственную организацию граждан, не получивших свои ваучеры? На самом деле таких людей наберется очень много. И Путин мог бы собрать всех капитанов большого бизнеса и сказал: ребята, принесите деньги на образование, я вас очень прошу…

"Делом ЮКОСа" власть как бы сказала крупным бизнесменам: ребята, вы чего-то не догоняете. Вы все получили очень большие деньги: кто пять, кто семь, кто десять, кто тринадцать миллиардов. Неужели вы действительно в своем воспаленном воображении считаете, что честно заработали их? Давайте сделаем так: трешка ваша святая, половина на развитие. А половину просто отдайте государству в виде любых субвенций. Как угодно. Хотите на образование, науку, кино. Нормальный дележ. Думаю, решение проблемы приватизации - не через какие-то уголовные дела, а посредством корректной переоценки - это очень правильный путь, чтобы аккумулировать деньги в стране и направить их на развитие.

- Легко ли сейчас начать бизнес в России?

- Практически невозможно. Сегодня власть ограничивается декларациями. А поскольку наш президент в информационном пространстве очень закрыт и ему ничего не говорят и не докладывают, он видит лишь верхушку, пребывая в уверенности, что действительно находится в диалоге с бизнесом. Бизнес же делает вид, что действительно разговаривает с президентом. Все довольны.

На самом деле государство подмяло под себя бизнес. Государство - это чиновники. А чиновникам интересен круг в 10-15 олигархов. В свою очередь в регионах есть свои 10-15 местных олигархов. Вот эта олигархическая система взаимоотношений власти распространилась с верхней точки до самой нижней. Отсюда - судьба бизнеса. Бизнес у нас подох.

- Есть мнение, что государством должны управлять богатые люди. Логика такая: они не стремятся обогатиться за счет государства, у них уже все есть, они всю свою энергию потратят на собственно управление.

- Делание больших денег - это не есть элемент жадности и даже личной корысти. Это процесс, который уже нельзя остановить. Деньги должны работать. Большие деньги все равно начинают крутиться. Поэтому когда некие бизнесмены уходят в политику, возникает вопрос: куда ты денешь бизнес? Он же не будет продолжаться сам собой. Или его надо целиком в политику перенести?

Что касается достижения определенного уровня материального благосостояния, который гарантирует от воровства, то это возможно. Хороший пример - полицейские в США. Но здесь еще очень важен фактор социального престижа. Ты становишься значимой фигурой в обществе, при этом материально обеспечен.

Наверное, то же самое нужно делать в отношении чиновников. Но и карать достаточно строго - каждый чиновник должен четко понимать, чего рискует лишиться. Вот почему все-таки конфискация - хорошая штука? Если ты идешь в чиновники, то осознаешь, что, украв пять тысяч, рискуешь потерять все. Я вас уверяю, в Китае смертная казнь, связанная с коррупционными преступлениями, очень многих останавливает. Другое дело, что человек в бизнесе - человек рисковый, творческий. Бизнес вообще сродни искусству, это такая режиссура в деловой сфере.

Инициативный, яркий чиновник - это нонсенс, психонесовпадение. А вот в политике очень много ярких, креативных людей, создающих большие проекты. Которые должна четко, аккуратно, некоррупционно реализовывать исполнительная власть.

v- Вы провели много времени на Западе. Можете сравнить российских и западных предпринимателей?

- У нас основной принцип - обмануть и украсть. А на Западе бизнес все-таки честный. Там тоже есть всякие безобразия, но все решает фактор репутации, который на Западе очень важен. Не буду говорить про американский бизнес, но что касается европейского - там дела ведутся честно.

- Каковы перспективы российского бизнеса?

- Повторяю еще раз. Если власть не поменяет свое отношение к стране, к бизнесу, к обществу, к вопросам контроля над исполнительной властью, перспективы весьма печальны. Если же изменения начнут происходить, какой-то позитив наметится. Но развитие будет крайне медленным. Мы очень много упустили.

- Оцените в процентном соотношении вероятность того, что власть это поймет.

- 20 против 80-ти. 20 - что произойдет, 80 - что нет. Я просто реально смотрю на вещи.

СПРАВКА:

Частная компания ЗАО «Комплексные энергетические системы» (Integrated Energy Systems) создана в декабре 2002 года для реализации стратегических инвестиционных программ в российской электроэнергетике.

ЗАО «Комплексные энергетические системы» (КЭС) активно участвует в реформировании электроэнергетики России. К 2007—2008 г. КЭС планирует завершить консолидацию активов и сформировать крупную межрегиональную компанию, присутствующую во всех сегментах российской энергетики — генерации, распределении, транспортировке, продаже, сервисе, энергетическом строительстве.

В 2004 году в рамках формирования «КЭС-Холдинга» бизнес был структурирован по следующим направлениям:

«Генерация» — консолидация и управление активами в генерации (основным направлением энергетического бизнеса КЭС-холдинга является управление стратегическими пакетами акций в ряде территориальных генерирующих компаний (ТГК). КЭС представляют интересы акционеров в ТГК-9 (ОАО «Пермская генерирующая компания», ОАО «Свердловская генерирующая компания», ОАО «Комиэнерго» (генерирующие мощности)), ТГК-6 (ОАО «Нижегородская генерирующая компания», ОАО «Ивановская генерирующая компания», ОАО «Владимирская генерирующая компания», ОАО «Пензенская генерирующая компания»), ТГК-5 (ОАО «Удмуртская территориальная генерирующая компания», ОАО «Вятская электротепловая компания», ОАО «Марийская регионально-генерирующая компания»). Суммарная установленная мощность региональных энергетических компаний, где присутствует КЭС, составляет почти 12 тыс. МВт.).

«Мультиэнергетика» — комплексные услуги по электро-, газо- и теплоснабжению в сфере ЖКХ (является одним из стратегических направлений деятельности КЭС. Компания активно развивает бизнес в ЖКХ с начала 2003 года в Свердловской и Пермской областях., предоставляя комплексные услуги по электро-, газо-, водо- и теплоснабжению в жилищно-коммунальной сфере, а также услуги по управлению жилищным фондом. В 2006 году КЭС-холдинг стал владельцем контрольного пакета акций крупнейшего частного коммунального оператора - ОАО «Российские коммунальные системы» (РКС). Стратегическим акционером РКС является также РАО «ЕЭС России». Между КЭС и РАО «ЕЭС» достигнуто соглашение о совместном развитии бизнеса РКС. КЭС консолидировали свой мультиэнергетический бизнес на базе «Российских коммунальных систем». В настоящее время КЭС и РКС работают в 12 российских регионах.).

«Энергетические решения» — услуги в сфере энергетического консалтинга (услуги в сфере энергетического консалтинга. Клиенты компании — промышленные предприятия России с объёмом потребления электроэнергии свыше 5 млрд кВт•ч в год.).

«ЭнергоСтройИнжиниринг» — проектирование и строительство энергетических объектов (проектирование и строительство энергетических объектов. Объединяет 4 крупнейших предприятия сетевого строительства. Объём продаж в 2004 году — более 65 млн долларов. В области проектирования и строительства высоковольтных линий и трансформаторных подстанций компания обеспечивает более 70% рынка в зоне Урала и Сибири, около 10% — в целом по России.).

«Энерготрейдинг» — поставки энергоресурсов корпоративным клиентам (бизнес-направление занимается поставками энергоресурсов промышленным предприятиям и населению, а также оказывает сервисные услуги. В настоящее время бизнес-направление «Энерготрейдинг» работает на территории Пермской, Свердловской, Нижегородской областей и Республики Коми. Основными клиентами компании являются крупные и средние предприятия нефтяной, металлургической и химической промышленности. В 2005 году промышленным потребителям было поставлено более 2,5 млрд кВт•ч электроэнергии и 310 млн м3 природного газа.).

Версия для печати