25.10.2006 | Николай Пахомов

Безальтернативный саммит

Дискуссия с участием российского президента, состоявшаяся на прошлой неделе в финском городе Лахти на неформальном саммите Россия – ЕС, оказалась достаточно обычной для последнего времени: европейцы пытались убедить Москву, что Россия должна пойти на серьёзные уступки, в ответ Владимир Путин спокойно и доходчиво объяснял, что у нашей страны есть национальные интересы, отказываться от которых она не собирается. Дискуссия эта, несомненно, продолжится – обе стороны сильно зависят друг от друга, а потому им просто придется находить компромиссы.

Одной из причин того, что диалог между Россией и ЕС пока развивается с трудом, видимо, следует признать тот факт, что сторонам никак не удаётся снизить степень идеологизации дискуссии. Это было заметно и в Лахти – даже на итоговой пресс-конференции Владимир Путин пытался быть более рациональным, например, цифрами доказывая, что Россия заинтересована в Европе не меньше, чем Европа в России. «Если, скажем, по газу Евросоюз покрывает за счет российских поставок 44 процента своих потребностей, то в общем экспорте российского газа 67 процентов – это европейские поставки, поставки в Европу», - напомнил он аудитории.

Председатель же Еврокомиссии Баррозу, напротив, вспоминал относительно недавнее идеологическое противостояние времён «холодной» войны: «Откровенно говоря, я считаю, что мы не должны допустить, чтобы вопросы энергетики раскололи Россию и Европу, как это в своё время сделал коммунизм».В любом случае, было заметно, что в идущей дискуссии ведущую роль играет всё-таки российский президент, постоянно старающийся доказывать, что Россия готова быть ещё более надёжным и значительным партнёром для европейцев. Скажем, среди прочего в Лахти он указал и на тот факт, что со скорым присоединением к интеграционному объединению Болгарии и Румынии «российских традиционных партнёров», как заметил Путин, Европа получает ещё больший стимул для дальнейшего развития связей с Россией.

Достаточно обычной для последнего времени, по мнению наблюдателей, была и атмосфера неформального саммита в Лахти, который был не просто переговорами между Европой и Москвой, но и, прежде всего, встречей руководителей европейских стран. Чуть ли не каждый традиционно твердил о своём: например, Баррозу без особого успеха пытался предложить проект развития научной политики в единой Европе, Блэр убеждал коллег в необходимости более активного вовлечения ЕС в урегулирование конфликта в Дарфуре, для Испании куда важнее были проблемы урегулирования нелегальной иммиграции в Старый Свет.Как обычно, европейские политики всячески старались избегать неприятных тем. Конечно, этому мешали неудобные вопросы журналистов на итоговой пресс-конференции, вызывавшие быть откровенными. Отвечая, господину Баррозу оставалось лишь в очередной раз твердить о большом потенциале Европы, воздерживаясь от комментирования того факта, что пока этот потенциал так и не удаётся толком реализовать.

Можно предположить, что встреча в Лахти озадачила и грузинского президента Саакашвили, так как Владимир Путин после неё получил прекрасную возможность объяснить международной общественности позицию Москвы в российско-грузинском споре. Будет ли российский президент услышан – вопрос второй, но вот только Саакашвили на неформальные саммиты ЕС пока не приглашают и в обозримой перспективе вряд ли пригласят…

Понятно, что с точки зрения отношений Москвы и Брюсселя куда более важным будет грядущий очередной саммит Россия-ЕС. Однако значение переговоров в Лахти также не следует недооценивать: кто знает, может, рано или поздно в результате таких достаточно свободных дискуссий европейцы начнут лучше понимать российскую позицию, постепенно отказываясь от настороженности по отношению к нашей стране. Тем более что вряд ли в ближайшем будущем у Европы появится альтернатива российскому газу.

Версия для печати