26.10.2006 | Виталий Портников

Чужие тревоги

Во время прямой линии президента России с телезрителями вновь – и уже совершенно неожиданным образом – всплыла ближневосточная тема, в связи с высказываниями Владимира Путина относительно любвеобильности его израильского коллеги Моше Кацава. Президент не говорил о Ближнем Востоке, он успокаивал позвонившую ему женщину и обижался на журналистов. Однако сама оценка происходящего на израильской политической сцене – то есть взаимосвязь обвинений в адрес главы государства и главы правительства с неудовлетворенностью действиями руководства страны в ливанском конфликте – демонстрирует, как поверхностно понимают ближневосточные эксперты власти ситуацию на Ближнем Востоке. А ведь это регион, в котором Россия хотела бы стать активным и влиятельным игроком.

И считать, что «у них» все, как «у нас» - то есть компромат достается только тогда, когда нужно от кого-то избавиться, а обычные нормы функционирования демократического общества не действуют, потому что их и вовсе нет – вряд ли доказательство реализма.

Собственно, не были доказательством реализма и недавние переговоры Владимира Путина и Эхуда Ольмерта. Приурочены они были, как известно, к 15-летнему юбилею восстановления дипломатических отношений между Советским Союзом и Израилем. Это восстановление оказалось одним из последних внешнеполитических актов Михаила Горбачева, всю перестройку только подбиравшегося к нормализации оборванных после войны 1967 года отношений. Горбачев и здесь опоздал. Советско-израильских отношений не получилось. Новым игроком на Ближнем Востоке оказалась Россия.

Впрочем, отнюдь не каждый представитель российской политической элиты понимает, что это – другой игрок. И многие ветераны – достаточно почитать ближневосточные мемуары Евгения Примакова, чтобы в этом убедиться – и многие неофиты все еще бредят советской внешнеполитической ролью. Но Советский Союз практически никогда не был на Ближнем Союзе игроком. По всем правилам холодной войны он был – дубиной, сокрушающей препятствия, сторонником полусоциалистических диктатур в арабской мире, страной, чье руководство так и не добилось своей главной политической цели – ослабления (если не уничтожения) Израиля. Исторически бесперспективной оказалась именно советская внешняя политика – политика безвозвратно исчезнувшей страны. Казалось бы, урок советских внешнеполитических ошибок в регионе должен быть усвоен, а опыт общения со сторонами конфликта переосмыслен.

Россия могла бы стать на Ближнем Востоке именно игроком. Новым игроком, опирающимся на новые реалии. Причем не только политические, но и общественные. Оказалось, что многие израильтяне, несмотря на планомерную работу Москвы по уничтожению Израиля, не питают к ней антипатии, скорее наоборот. Оказалось, что вновь приехавшие израильские граждане, не имевшие опыта противостояния с арабским миром при советском участии, считают развитие отношений с Москвой важной частью израильской внешней политики. И при этом Россия не утратила своих позиций в арабском мире. Так что, казалось бы, возможности были. Но удалось ли их использовать?

Все эти годы вопросы, обсуждаемые израильскими премьерами и российскими президентами, вращаются вокруг одной и той же темы – продажи оружия арабским странам, не готовым участвовать в мирном процессе, и ядерной программы Ирана. При этом уже ясно, что взаимопонимания тут найдено не будет. И эта повестка дня сохранится еще на долгие годы и будет обсуждаться на следующих юбилеях восстановления дипломатических отношений. В России убеждены, что сохранить традиционных союзников можно, только не отказывая им в поставках. А Иран – так это просто бизнес. Ничего личного. И сколько бы гость из Израиля не убеждал бы российских собеседников, что Бушер – реальная угроза, а оружие, поставляемое Дамаску, попадает «Хизболле» и приводит к тому, что мысли о мире приходят в головы сирийских лидеров все реже, он может добиться разве что вежливых обещаний разобраться.

И не потому, что Россия настроена антиизраильски, совсем нет. А потому, что российская дипломатия по-прежнему живет идеей геополитической альтернативы, особых отношений с Соединенными Штатами и специфического влияния на мировую политику. Державы, для которой нет кризисных регионов, а есть перманентный кризис на планете, из которого можно – и нужно – извлекать выгоду, усиливая собственное влияние. Проще говоря – идеей возрождающейся сверхдержавы, Советского Союза ХХI века. И с этой точки зрения российскому руководству не до израильских тревог.

Виталий Портников - публицист

Версия для печати