14.04.2005 | Алексей Рощин

БУЛЫЖНИКИ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ

В последнее время много говорилось о сходстве 'цветных революций', прошедших на Украине, в Грузии и в Киргизии. Схожие черты очевидны, и потому имеет смысл поговорить как раз о различиях. Тем более что, на мой взгляд, именно специфика 'киргизской революции' делает ее особенно интересной, в том числе и в применении к текущей ситуации у нас в России.

Конечно, заманчиво порассуждать о 'стандартности происков ЦРУ', 'победе Майдана', 'типовых сценариях', а то и о некоем 'оранжевом призраке', будто бы который год шастающем по СНГ подобно другому призраку, бродившему весь XIX и XX век по старушке Европе. Однако за такими разговорами теряется и специфика, и одна из основных загадок недавних событий в Киргизии.

Загадка заключается в чрезвычайной стремительности киргизской 'революции', в том, с какой скоростью манифестанты взяли тамошний Дом Правительства и принудили к бегству своего абсолютно легитимного на тот момент Президента Аскара Акаева. Куче достойнейших политологов даже не дали всласть почесать языки об разные 'версии', сценарии', 'прогнозы' и т.п. Едва возникнув, 'киргизский Майдан' тут же и победил.

Хотя, если приглядеться, то никакого Майдана в украинском смысле слова в Киргизии и не было. Где, спрашивается, многонедельные 'стояния' на главной площади ('Майдане'), утомительные переговоры лидеров манифестантов с властью, постепенное 'взятие на измор' неправедного правительства? Ничего подобного в Киргизии - во всяком случае, в столице - не было. Просто еще 22 марта на центральной площади в Бишкеке было тихо и пустынно, 23 марта милиция доблестно разогнала на ней несколько тысяч митингующих, а уже к полудню 24 марта 'восставший народ' полностью отыгрался: взял штурмом Белый Дом, захватил в плен важнейших министров, вынудил к позорному бегству президента Акаева...

Все случилось прямо по аналогии с известным розановским высказыванием о России в 1917 году: 'Акаевская Киргизия слиняла в 2 дня'.

Но почему? Как так могло получиться? Почему толпа из 5-7 тысяч человек (официальные оценки) смогла так легко и быстро свергнуть, подчеркиваю, совершенно легитимную власть? Может быть, это оппозиция в Бишкеке была как-то особенно сильна и организована?

Да нет же! Семь, пусть даже десять тысяч манифестантов - цифра для почти миллионного Бишкека не шибко впечатляющая. Как ни крути - все в пределах 1% от общего числа жителей столицы. Для сравнения: в 'революционном' Киеве, по самым консервативным оценкам, было не менее 200 тыс. 'постоянных жителей Майдана'. То есть 5%! И все это в течение почти месяца, а не полутора дней!

Точно так же мы не видим у киргизской 'революции' ни общего, единого лидера, ни сколько-нибудь внятной программы действий. Сейчас, спустя несколько недель после взятия власти, эта беспомощность и разобщенность буквально всех киргизских оппозиционеров особенно бросается в глаза.

Возможно, ответ кроется не столько в 'супертехнологиях' и вообще в 'умелых действиях оппозиции', сколько в действиях самой киргизской власти? Приглядимся к оным повнимательнее.

В прессе уже мелькала информация, что в судьбоносное для всего Кыргызстана утро 24 марта на площадь перед правительством были на нескольких КАМАЗах привезены груды булыжников. Этим планировалось вооружить неких 'сторонников Акаева', которые при помощи привозных камней должны были разогнать толпу митингующих (дело в том, что 'просто так' найти достаточное количество каменюк на центральной площади Бишкека так же сложно, как и, к примеру, на Дворцовой в Санкт-Петербурге).

Получается, что киргизские власти планировали в полной мере задействовать свой, местный вариант проекта 'Наши'; того самого, с которым в последнее время так носятся и у нас в Кремле! Суть плана проста и понятна: надо, чтобы 'народ' воевал с 'народом', а власти были как бы совсем ни при чем.

Почему бы в самом деле разгневанным 'простым жителям Бишкека' не прийти и не разогнать кучку безответственных 'наймитов Запада' и прочую 'оранжевую шелупонь', восстановив тем самым порядок и спокойствие в городе, которому нафиг не нужны никакие революции?

Отметим чрезвычайную амбициозность данного плана: ведь в случае успеха миру и - прежде всего! - мятежному Югу республики был бы явлен пример, так сказать, 'нерушимого единства' столичных жителей и центральной власти. Все надежды 'южных' бузотеров, что им удастся перенести 'пожар революции' с нищего Юга на гораздо более благополучный Север, были бы растоптаны; на этом фоне, возможно, президенту Акаеву удалось бы если не возглавить победоносный 'поход на Юг', то, по крайней мере, вступить с мятежниками в переговоры об их дальнейшей судьбе с позиции силы…

Нетрудно объяснить, почему власти не хотели и в этот раз, как и днем раньше, задействовать милицию. Во-первых, силовое подавление, как оказалось, вовсе не способствовало снижению радикальных настроений в обществе; во-вторых, очевидно, сама милиция отнюдь не 'рвалась в бой'; ведь не зря же в канун 24 марта А.Акаев снял с должности своего министра МВД!

Оценим еще раз ситуацию перед 24 марта. Киргизские власти поняли, что волна народных волнений, несмотря на благоприятные прогнозы, докатилась-таки до Бишкека. В среду разогнана одна демонстрация, в четверг ожидается еще, даже более многочисленная. На что решилась 'команда Акаева'? Она, очевидно, предпочла пассивной обороне и 'стратегии сдерживания' ВСТРЕЧНЫЙ УДАР. Понимая, что внутренние войска ненадежны, она тем не менее рассчитывала именно РАЗГРОМИТЬ 'зарождающийся Майдан'; раздавить его, так сказать, в зародыше.

Подумаем: а был ли состоявшийся в четверг, 24 марта штурм парламента запланирован оппозицией? Едва ли; и в пользу этого свидетельствуют многие факты.

Во-первых, это был, по сути, только второй день более-менее масштабных народных выступлений в Бишкеке. Никакого 'братания', перехода войск на сторону манифестантов и в помине не было. Более того, в среду милиция показала себя манифестантам как вполне боеспособная сила. В таких условиях рассчитывать на успешный штурм правительственного здания - не слишком ли большой оптимизм? Гораздо вероятнее, что демонстранты шли на площадь именно с целью 'организации Майдана'; то есть максимум, на что они рассчитывали - закрепиться там и поставить палатки, сделав митинг бессрочным. На большее, по вполне объективным обстоятельствам, они рассчитывать не могли.

С другой стороны, президент Акаев фактически бежал из Белого Дома через 'черный ход' - в то время как штурмующие врывались туда через главный. Многие же министры вообще были захвачены прямо там, на своих рабочих местах. Если бы оппозиция и вправду планировала штурм, разве пошли бы чиновники и прежде всего сам Акаев на такой риск? Скрыть же планы штурма, если в них предполагается задействовать 7 тысяч человек, едва ли возможно… даже от самой слабой службы безопасности государства. А в Киргизии служба безопасности вовсе не была слабой!

Откуда же взялись 'сторонники' Акаева? Можно смело предположить, что они были наняты. Пятьсот, много - тысяча достаточно крепких мужчин. Едва ли больше.

Понятно, что никакие 'моральные соображения' власти не сдерживали. В соответствии с общепринятым пониманием той же украинской или грузинской революций они были убеждены, что 'нашим' наемникам противостоят такие же, только 'купленные Западом', 'плохие' наемники под желтыми повязками. Единственно, что могло их заботить, - возможное неравенство сил. Однако на это были и утешительные соображения: внезапность, организованность 'наших', лучшая вооруженность (камни). Ну и, конечно, же, не последнюю роль сыграл и привычный для власти 'образ оппозиции': полуистеричные некрасивые женщины-'журналистки' и тщедушные очкарики-'правозащитники', что-то нудно, долго и бестолково доказывающие серьезным людям… Неужели этакие 'оппозиционеры' не разбегутся кто куда, едва поймут, что с ними не шутят и булыжники - настоящие?!

Таким образом, штурм не планировался, а вот КАМАЗы с булыжниками приехали вовремя. Вполне возможно, что дня 24 марта с гораздо большим нетерпением ждали как раз в Белом Доме: этот день должен был стать концом отступления и началом ПЕРЕЛОМА…

Все решилось буквально в полчаса. По некоторым данным, в это время один из лидеров оппозиции - Бакиев - еще летел из Оша в столицу, до последнего сомневаясь в том, что из Бишкека может выйти что-то путное; а другой лидер - Феликс Кулов - еще сидел в тюрьме, ожидая освобождения… Но отчаянная попытка властей Киргизии перехватить инициативу спасла республику от перспективы длительного 'майданного' занудства.

Еще раз представим себе диспозицию в то утро: демонстранты вливаются на площадь с разных сторон, широким потоком; милиция задействована в оцеплении Белого Дома, равномерно защищая его по всему периметру… Она пассивна; скорее всего, солдаты знают, что сейчас должна состояться какая-то заваруха, в которую им предписано не вмешиваться; 'черную работу' в этот раз кто-то должен сделать за них. Рады ли они этому обстоятельству? Наверняка да.

За стенами Белого Дома посвященные чиновники и, возможно, сам президент также замерли в ожидании: вот, сейчас! СЕЙЧАС они побегут!

И вот полетели камни, из-за спин милиционеров показались 'решительные мужчины'…

Видимо, эта средневековая атака произвела на демонстрантов совсем не то впечатление, на которое была рассчитана: вместо испуга и паники пришедшие на площадь ОЗВЕРЕЛИ. Состав демонстрантов все мы видели в многочисленных телерепортажах: вместо истеричных очкариков там преобладали в основном молодые и очень молодые люди 'с бишкекского базара' - поскольку при Акаеве практически все социально активное население Киргизии сконцентрировалось именно там! Очкарики и женщины, наверно, тоже были, но они растворились в этой толпе.

Бишкекские базары - место, очевидно, не для слабых духом; там не принято бояться синяков и фингалов под глазом…

В общем, вместо того, чтобы бежать, раззадоренные 'камнепадом' люди бросились в атаку! При этом, как свидетельствуют очевидцы, многие подбирали упавшие камни и швыряли их обратно; тогда же начали в том числе и расковыривать мостовую (что также прекрасно видно на некоторых телекадрах).

Такой отпор киргизские 'наши', по всей видимости, не ожидали. Сейчас им бы очень пригодилась поддержка милиции - но, надо полагать, что милиционеры, дезориентированные предыдущим указанием, НЕ ВМЕШИВАЛИСЬ. Ведь все шло 'по плану' - то есть завязалась драка 'народа с народом'…

Демонстранты начали 'ломить' - хотя бы потому, что их было больше. Все, видимо, происходило очень быстро. И тут проявилась очевидная вещь (понятная любому средневековому или античному полководцу, но, видимо, гораздо менее ясная современному милицейскому): круговая оборона важного объекта становится бессмысленной, будучи прорванной хотя бы в одном месте.

Именно там, где стояли 'ополченцы Акаева', разъяренные 'представители народа' и прорвались, оказавшись прямо у ворот заветного Белого Дома! Вера в успех 'наших', вероятно, помешала руководству подумать о создании какой-либо 'запасной линии' обороны.

Когда демонстранты ворвались внутрь, милиция вообще ушла: игра оказалась сделана. Белый Дом пал.

В свете высказанной гипотезы становится понятным и довольно странное поведение Акаева после 24 марта: ведь этот опытный и хитрый политик бежал без оглядки, не попытавшись никак овладеть ситуацией, и еще долго просто скрывался от всех - так, что даже не было точно известно, где он вообще находится.

Очевидно, что он был полностью деморализован, фактически сломлен. Атака пешками от короля, на которую он возлагал огромные надежды, провалилась с треском.

Из психологии известно, что человек бывает наиболее внутренне уязвим именно тогда, когда ожидает своего полного триумфа…

Версия для печати