27.02.2007 | Георгий Ковалев

40 минут на неудобные вопросы

Кульминационный момент поднявшейся в конце прошлой недели шумихи вокруг приглашения на допрос в Генпрокуратуру лидера Народно-демократического союза (НДС) Михаила Касьянова продлился всего сорок минут. Как стало известно, экс-премьер не стал себя утруждать ответами на вопросы следователей, интересовавшихся по делу о хищении из госбюджета 231 млн. долларов, выделенных в 1997 году МАПО МиГ на производство истребителей для поставки в Индию. Касьянов заявил, что уже давал показания по этому делу, а потому не видит целесообразности в повторе всей процедуры. В то же время и лидер НДС, и либеральная общественность усмотрели в действиях прокуратуры политические мотивы.

«Политическая» версия вызова находящегося в «зарубежной командировке» Касьянова в Генпрокуратуру появилась в тот же самый момент, когда информационные агентства сообщили о намерении следственных органов пригласить экс-премьера в понедельник – 26 февраля - для дачи свидетельских показаний. С подачи пресс-секретаря Михаила Касьянова Татьяны Разбаш ретрансляторами этой точки зрения в информационном пространстве стали, прежде всего, радиостанция «Эхо Москвы», а также ряд сетевых СМИ. Дальнейшему развитию этой версии в СМИ способствовали появившиеся вчера заявления самого лидера НДС: «Это политическое давление на общественное мнение, попытка породить в обществе ощущение, что кто-то в чем-то виноват, что дыма без огня не бывает». При этом Касьянов выразил сожаление, «что орган, который должен следить за законностью в стране, превращается в политический инструмент».

Таким образом, экс-премьеру, претендующему на звание единого оппозиционного лидера от так называемой «либеральной общественности», во многом не без поддержки «сочувствующих» СМИ удалось не просто обыграть изначально негативный информационный повод, привлечь дополнительное внимание к своей персоне, но и воссоздать медиа-образ «гонимого» властями. А это существенный электоральный ресурс, особенно для тех политических сил, которые фактически лишены доступа к каналам массовой коммуникации.

Во всей этой истории представляется интересным тот факт, что имеющаяся в информационном пространстве на данный момент «фактура» по делу о хищении из госбюджета 231 млн. долл. (или просто «делу Вавилова») как раз и способствует формированию в общественном сознании «политической» версии вызова Касьянова в Генпрокуратуру. Формально экс-премьер не был напрямую причастен к финансовым махинациям 1997 года. На тот момент Касьянов был всего лишь главой одного из департаментов Минфина, в то время как его предшественник на посту первого замминистра финансов Андрей Вавилов был непосредственно связан с реализацией международного соглашения о предоставлении Россией Индии кредита для закупок российских самолетов МиГ-29. По данным следствия, в 1997 году МАПО МиГ обратилась к правительству с просьбой выдать аванс под готовившийся контракт. Несмотря на то, что контракт подписан так и не был, в марте того же года Минфин деньги выделил. На 150 млн. долларов из этих средств предприятие купило облигации внутреннего валютного займа, которые проделали путь из Уникомбанка в Московский инновационный банк, а затем в банк "Кредитный союз", который их реализовал. Большую часть выручки, около 110 млн. долл., "Кредитный союз" перевел за рубеж на счет подставной компании "Бент", после чего деньги были похищены. Три месяца спустя МАПО получило от Минфина очередные облигации на 81 млн. долларов, которые заложило под некий вексельный кредитный договор. Он не был выполнен МАПО, и облигации стали собственностью сначала «Кредитного союза», а затем Московского инновационного банка. В рамках этого дела были арестованы по обвинению в хищениях председатель правления «Кредитного союза» Александр Баранов, бывший финансовый директор МАПО Максим Ткачев, бывший коммерческий директор этого предприятия, ставший впоследствии главой ВПК МАПО, Александр Безруков и председатель правления Московского инновационного банка Илья Сташевский. Однако после нескольких допросов Сташевского отпустили под подписку о невыезде, и он исчез. После этого дело зашло в тупик, его приостановили, а Безруков и Ткачев были отпущены из-под стражи.

Михаилу Касьянову во всем этом деле отводилась весьма скромная роль - в 1999 году, находясь уже в должности первого замминистра финансов, он подписал с МАПО МиГ соглашение о признании предприятием долга на эту сумму, первоначально оформленную как кредит, и о поэтапном его погашении до ноября 2006 года. Он же три месяца спустя подписал дополнение к упомянутому соглашению – об отмене штрафных санкций за возможную просрочку уплаты долга. Собственно, Касьянова и вызывали в Генпрокуратуру, дабы получить свидетельские показатели по возобновленному делу, одним из главных подозреваемых по которому проходит теперь уже бывший сенатор Андрей Вавилов.

Казалось бы, чисто формальный вопрос, и никакой политики. Вызвали – допросили – свободен. Ведь Касьянов формально не причастен к этой финансовой афере, хотя, как утверждают некоторые СМИ, и «подчищал хвосты». Однако сам факт вызова Касьянова в Генпрокуратуру выставлен в публичном пространстве как начало преследований по политическим мотивам. С «пиаровской» составляющей такого хода все вроде бы ясно.

Однако, вероятно, есть еще и другая сторона вопроса, до сих пор не озвученная должным образом в СМИ. Попытки этого предпринимал ранее Александр Хинштейн, занимавшийся «делом Вавилова». В частности, журналист отмечал, что активную роль в хищении денег сыграл Уникомбанк, вице-президентом которого работал «самый доверенный человек Касьянова Константин Мерзликин». Когда Михаил Касьянов стал главой правительства, господин Мерзликин возглавил его секретариат, а сейчас является заместителем Касьянова в фирме «МК-Аналитика» и его соратником по Народно-демократическому союзу. Не исключено, что именно здесь и заложен основной смысл намеренного превращения «дела Вавилова» и «политическое дело Касьянова». Если уже сейчас позиционировать вызов Касьянова в прокуратуру в качестве свидетеля как начало политических преследований, то когда появятся юридические основания для привлечения его к ответственности, общественное мнение уже априори должно будет воспринимать действия властей как гонение на оппозицию.

Версия для печати