01.03.2007 | Валерий Выжутович

Приобщение к делу

Михаила Касьянова приобщили к делу. В этот раз - к уголовному: о хищении 231 миллиона долларов, выделенных в 1997 году для финансирования производства истребителей МиГ-29. Дело давнее, крайне запутанное. Входить во все его подробности не будем, напомним только суть.

В 1997 году Минфин выдал аванс МАПО «МиГ» на поставку Индии военных самолетов. Деньги выдавались облигациями внутреннего валютного займа. Часть этих облигаций была перечислена в один из российских банков, но до компании «МиГ» деньги не дошли. Генпрокуратура возбудила дело о хищении. В 2000 году его закрыли «за отсутствием состава преступления». Так вот, следствие подозревает, что не кто иной, как Михаил Касьянов, будучи в ту пору первым заместителем министра финансов, помог скрыть следы преступления - подписал соглашение, обязывающее МАПО «МиГ» расплатиться перед бюджетом. Недавно дело вернули на доследование. Касьянов привлечен к нему в качестве свидетеля. В минувший понедельник он дал показания.

Вызов на допрос лидер Российского народно-демократического союза (РНДС) расценил предсказуемо - как форму политического давления. Не знаю, как насчет формы, а содержания в этой «акции устрашения» (если вообразить, что кто-то ее заказал), прямо скажем, негусто. Зачем? Чтобы бывший премьер умерил амбиции, прекратил выступать собирателем оппозиционных сил и мнить себя претендентом на президентский пост? Но урезонивая Касьянова таким способом, прокуратура укрупнила бы маргинальную фигуру экс-премьера до масштабов, явно ему не свойственных. На такие подарки ныне никто не расщедрится. Это раньше бывало. «Я тебя в политику не пущу» - помните, кто сказал? Это генсек Михаил Горбачев - снятому с поста первого секретаря Московского горкома Борису Ельцину. Насколько удалось Михаилу Сергеевичу осуществить свое намерение, мы знаем. Знаем и то, какую поистине царскую услугу он оказал будущему первому президенту России, «не пуская» его в политику. Но в действиях генсека, сославшего Ельцина в Госстрой, была очевидная для советской номенклатуры целесообразность: аккумулируя всенародное недовольство жизнью, партийный «отщепенец» генерировал в общество ток высокого напряжения, расшатывал систему изнутри, наконец, был угрожающе популярен. Касьянов же с его низким рейтингом, в условиях политической стабильности и при отсутствии массовых протестных настроений для нынешней власти серьезной опасности не представляет. Сам же он волен толковать свой визит в прокуратуру так, как ему сподручнее.

Вообще, надо заметить, при всей своей видимой непримиримости к режиму глава РНДС в среде российских оппозиционеров - фигура не то чтобы слабая, просто невнятная. Невнятная - изначально, с первых туманных намеков, что страна идет «не туда», что «демократическим силам стоит задуматься и объединиться». В каждом слове, оброненном Касьяновым, наблюдатели пытались вычитать сенсацию или хотя бы ее предвестие. И все ловили момент, когда на поверхности высказываний, затуманенных недомолвками, как водяные знаки на купюрах, проступят подлинные намерения говорящего. В какой-то момент даже стало казаться, что Касьянов блефует, никакой мобилизации на демократический фронт он не ведет. Возникло предположение, что столь нетривиальным способом он посылает сигнал властям: хотите получить вменяемую (умеренную, управляемую) оппозицию - я готов ее сформировать и возглавить. Но тут, наконец, прозвучало: коли нет, мол, авторитетной консолидирующей фигуры (а ее вправду нет), объединить правых и левых я бы мог попробовать сам.

Публичный кастинг на роль вождя объединенной оппозиции дал отрицательный результат. Ни правые, ни левые (я говорю здесь о статусных политиках, имеющих намерение и хотя бы минимальные шансы провести свою партию в Госдуму) не увидели в Касьянове консолидатора. Да и с чего бы? Готовность сотрудничать с социал-демократами отталкивает от Касьянова закоренелых либералов, а былая премьерская деятельность мешает его союзу с КПРФ и «Яблоком». Причем к Касьянову как к бывшему премьеру у правых даже более серьезный счет, чем у левых. По мнению правых, он служил лишь добросовестным регистратором либеральных идей, от оценки которых сам неизменно воздерживался. Он не выразил своей принципиальной точки зрения на реформу естественных монополий, ограничившись мудрым соображением, что «с наскоку тут нельзя». Он не сказал ни «да» ни «нет» программе Грефа. Реформаторский потенциал правительства олицетворял не его глава, а все тот же Греф да еще Кудрин.

Касьянова легко понять. Он хочет найти себе партийное подспорье. Но стать таким подспорьем ни либералы, ни социал-демократы (те из них, кто хочет сохраниться в обойме, обзавестись депутатскими мандатами) просто не могут себе позволить. Для «Яблока», не оставлявшего от касьяновского правительства камня на камне, это стало бы демонстрацией беспринципности. А для СПС - еще и свидетельством нелояльности.

Не сумев объединить демократов, бывший премьер теперь пытается расширить спектр политических сил, способных оказать ему поддержку. В рамках форума «Другая Россия» создано «Политическое совещание». Помимо самого Касьянова, в него вошли Виктор Анпилов («Трудовая Россия»), Гарри Каспаров (Объединенный гражданский фронт), Эдуард Лимонов (НБП)… Этот орган призван выработать общую политическую платформу, которая впоследствии станет программой для единого кандидата от оппозиции. Что ж, сочинить подобный меморандум не составит большого труда. Но в одном лишь случае - если заведомо исключить из него все спорные вопросы и оставить бесспорные. К последним относится защита демократических институтов - свободы слова, парламентаризма, независимого правосудия, общественного контроля над бюрократией, плюрализма в политике. Действительно, спорить тут не о чем. Но это не программа. Подобными лозунгами украшены знамена и СПС, и «Яблока», что вовсе не добавило этим партиям идейной мощи. Декларативность программ, в основе которых абстрактный демократический выбор при отсутствии четких сегодняшних целей и способов их достижения, одинаково утомила как противников либерализма, так и его приверженцев.

Не менее прекраснодушным выглядит и предложение Михаила Касьянова сформировать альтернативную Общественную палату. Чтобы она могла «непредвзято давать оценку событиям, происходящим в стране». Создание эрзац-структур, призванных оппонировать подлинным, - занятие, конечно, увлекательное. Но дело даже не только в том, сколь приспособленной для диалога с властью окажется «теневая» палата, а в том еще, что представлять она будет «теневую» же, или, если угодно, «альтернативную» общественность. Много ли граждан сочтут такой орган выразителем своих социальных запросов? «Страна идет в неправильном направлении… В России нет ни разделения властей, ни независимого суда, ни свободных СМИ, ни защиты частной собственности…. Суд над Ходорковским - фарс…». Пафос подобных заявлений можно не разделять, но он более чем понятен. Цель - непонятна. Она задрапирована политической невнятицей. Вот свежий ее образец: «Примерно 40-50 процентов участников нашего движения считают, что должна быть создана партия центристского типа». На вопрос, что же это такое, дается ответ: «Это те идеи, которые находятся между двумя программами - Союза правых сил и «Яблока». Хорошо. Но почему в таком случае надо создавать не демократическую партию, а центристскую?

Все-таки трудно понять, чего добивается бывший премьер, занимаясь партийным строительством. Еще труднее поверить в подлинность его президентских амбиций. Можно, конечно, предположить: демонстрируя несогласие с официальным курсом, Касьянов страхует себя от неприятностей. Публичная критика власти - лучший способ самозащиты. Если что - прокурорские и судебные действия можно будет представить как политическое преследование. Но это совсем уж простая версия.

Версия для печати