26.06.2005 | Борис Макаренко

НЕ КРИЧИ: "ОРАНЖЕВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ"!

В недавнем интервью журналу "Шпигель" заместитель главы Администрации Президента РФ В.Сурков сказал, что события в Грузии, Украине и Киргизии не были революциями. Тем самым он фактически возразил неисчислимому множеству и отечественных, и зарубежных политиков, которые единодушно и пафосно говорили о "революционном" характере сего оранжевого явления. Вспомним хотя бы речь президента США Дж.Буша при получении награды Свободы от Международного республиканского института, которая была полна превосходных степеней в оценке "оранжевых революций".

Согласимся с В.Сурковым: термин "революция" уместен скорее в сочетании с прилагательным "бархатная": тогда он означает мягкий, почти ненасильственный уход с исторической арены коммунистического строя в Центральной Европе и республиках бывшего СССР, не исключая и провала "августовского путча" в Москве. В отличие от "бархатных", в "оранжевых" революциях общественный строй не претерпевает революционных изменений. "Оранжевая революция" есть не что иное, как удавшаяся попытка заблокировать намерение прежнего строя - демократического по букве, но ползущего к авторитаризму - исказить результаты выборов, на которых общество всерьез демонстрирует неудовлетворенность эффективностью своих правителей.

Падения президента Маркоса на Филиппинах, Милошевича, Шеварднадзе и Кучмы-Януковича похожи как две капли воды. Очевидная стагнация прежней власти порождает раскол в элите. "Раскольники", предводительствуемые заметной фигурой (экс-членом правительства на Украине и в Грузии, лидером оппозиции в Сербии, вдовой такого лидера на Филиппинах) получают поддержку значительной части общественного мнения и массовыми акциями заявляют о неприятии объявленной властью победы на выборах. Власть в конечном итоге сдается и уходит. В этот сценарий не вполне укладывается Киргизия: оппозиция там скорее заимствовала внешнюю интригу и цвета "оранжевой революции", но вот внезапный штурм здания правительства и загадочно быстрый уход президента Акаева еще нуждаются в скрупулезном сборе и анализе фактов и последовательности событий.

Что еще важно в "оранжевых революциях" как феномене? Во-первых, роль Запада. Она немаловажна, но выражается не в том, в чем Запад зачастую упрекают. Запад - это модель свободы, к которой стремится (пусть и наивно) немалая часть "оранжевых революционеров", Запад - это те, кто подбадривает "революционеров" в силу привычной системы координат ("требующий свободы народ" = хорошо, "авторитарный правитель" = плохо). Западная трибуна на играх в оранжевую революцию "болеет" за оппозицию. Да, Запад - это и поддержка оппозиции через неправительственные организации и фонды. Эта поддержка критически важна, потому что позволяет "оранжевым" обрести минимальную автономию от власти и площадки для объединения. Но масштаб этой помощи несопоставимо мал по сравнению с административными и финансовыми ресурсами правящих режимов. Так что дело все же в активности и целеустремленности оппозиционеров и катастрофически убывающей дееспособности режима.

Во-вторых, последствия революций. После них не наступает всеобщее счастье и благоденствие. Вспоминается утверждение, что суть в демократии не в том, что она приносит решение проблем, а в том, что провалившихся лидеров можно отстранять от власти законным и мирным путем. Поэтому успешными оранжевых революционеров можно будет счесть тогда и только тогда, когда они спокойно проиграют выборы и уступят власть.

Так что оранжевые революции - это не революции. Это "амбулаторная операция" на теле режимов, испытывающих проблемы в своем развитии. Избежать такой операции можно двумя путями: зажать оппозицию, тем самым загнав болезнь внутрь (по этому пути, похоже, двинулся Узбекистан) - тогда по прошествии времени может понадобиться уже полноценная хирургия. Либо оздоровлять организм, чтобы на его теле не возникало болезненных нарывов.

Чего же ждать России в пору, которую и она сама, и ее вашингтонские оппоненты объявляют "эрой оранжевых революций"? Думается, что реального сценария для "оранжевой революции" в России скорее нет.

Во-первых, революций не бывает без революционеров. Тот, кого на Западе уже чуть ли ни сочли "российским Ющенко", сам сказал, что он не Ющенко. Во-вторых, в оранжевых революциях власти противостоит единая воля части элиты и большинства в обществе. У нас это вроде бы тоже так, только элита и общество недовольны властью по взаимоисключающим основаниям: первой не хватает либерализма, чтобы реализовать свои политические и экономические амбиции, второй хочется, чтобы либеральных реформ не было вовсе. В третьих, плюрализм и в общественно-политических силах, и в средствах массовой информации в России ниже, чем в случаях всех успешных "оранжевых революций".

Но страх перед успешными революциями, западной эйфорией, которую уже называют "неоколониализмом XXI века", и угрозой "введения внешнего управления", может сослужить российской власти дурную службу. Как пастушок из известной притчи, она кричит: "Волк!", когда волка и в помине нету.

Власть демонизирует оппозицию за то, что она оппозиция. В нарисованном ею виртуальном образе все смешалось в кучу - от Хакамады до Басаева, от национал-большевиков до правых либералов, от "агентов Запада" до исламских радикалов. Власть, лишая оппозицию роли в цивилизованной политике, толкает ее на улицу. Власть отрабатывает технологию превентивного заполнения майдана ("Наши" на Ленинском проспекте и "массовка" у здания Мещанского суда). Не из таких ли технологий имени попа Гапона родилась первая русская революция? Почувствовав первые признаки кризиса доверия общества, власть замазывает болячки некой знахарской мазью, вместо того, чтобы подумать о нормальной терапии плюрализмом и воспитанием "культуры оппозиции". Продолжение этой "антиоранжевой политики" может и в самом деле привести к тому, что большая часть элиты и общества ощутит общую потребность - в праве на оппозицию. И тогда…

Вспомним старую притчу: когда на самом деле из леса появился волк, пастушку уже никто не поверил и не пришел на помощь.

Версия для печати