10.04.2007 | Татьяна Становая

Россия – Эстония: ястребы и бизнесмены

4 апреля первый вице-премьер правительства РФ Сергей Иванов призвал к бойкоту эстонских товаров в России в связи с планами эстонских властей перенести памятник Воину-Освободителю. Однако внутри политической элиты России наблюдаются серьезные публичные расхождения в отношении этой внешнеполитической проблемы, которые не позволяют выработать единую государственную политику в отношении Эстонии.

Законопроект «О защите воинских захоронений» был инициирован в сентябре 2006 года Реформистской партией и поддержан союзом правых партий Эстонии «Союз Отечества - Рес Публика» и Социал-демократической партией Эстонии. Правительство Эстонии 2 ноября не смогло прийти к единому мнению в вопросе законопроекта, так как против планов Реформистской партии выступили входившие на тот момент в коалицию Центристская партия и «Народный Союз Эстонии». Похоже, что премьер-министр Ансип, инициируя этот законопроект, исходил из предстоящего «переформатирования» правящей коалиции. Действительно, в новое правительство вместе с реформистами вошли правые, причем сближение между ними в публичном пространстве произошло именно в ходе обсуждения данного законопроекта.

Однако при голосовании в парламенте Эстонии 10 января «за» законопроект высказались 66 депутатов, «против» - 6, воздержавшихся не было. Согласно закону, правительство через комиссию по воинским захоронениям Министерства обороны Эстонии может принимать решения о перезахоронении воинских останков из братских могил. Памятники могут быть демонтированы и перенесены на новое место и восстановлены фрагментарно, а не в прежнем виде.

Вскоре появился второй законопроект «О сносе запрещенных сооружений», который позволял снести памятник Воину-Освободителю, установленный в Таллинне. Против принятия законопроекта выступили западные организации. На сессии ПАСЕ с критикой эстонских властей выступил генсек Совета Европы Терри Дэвис. Находящийся тогда с визитом в Великобритании Ансип был вынужден отвечать на вопросы о судьбе памятника советскому Воину-освободителю. Он заверил, что снос не планируется. В итоге закон был принят парламентом, но президент страны Тоомас Хендрик Ильвес наложил на него вето.Тем не менее, первого закона правительству было достаточно для того, чтобы добиться не сноса, а переноса памятника. В Эстонии прошли выборы, в результате которых формирование правительства было поручено действующему премьеру Ансипу. Через несколько дней после этого Андрус Ансип заявил о начале подготовительных работ по сносу памятника. «Комиссия по воинским захоронениям свои предложения сделала, подготовительные работы ведутся», - отметил премьер. «Поскольку останки погребенных советских солдат будут перенесены в другое место, памятник утратит свое значение», - заключил он.

Однако очень резкая реакция России на действия эстонских властей, по сути, оказалась «смазана» российскими внутриэлитными противоречиями по поводу приоритетов построения отношений с Эстонией. Ряд эстонских и российских СМИ сообщили, что глава комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев объявил, что поддержит руководство Эстонии в переносе памятника, если церемония будет произведена «достойным образом». Такое заявление вызвало резкую реакцию некоторых представителей русской общины Эстонии, обвинившей Россию в лицемерии. Вскоре заявление Косачева было дезавуировано. В то же время министр иностранных дел Эстонии Урмас Паэт подтвердил, что сейчас идет общение по российским дипломатическим каналам с целью поиска вариантов «достойного» переноса Бронзового солдата.

В заочную полемику с Косачевым вступил представитель администрации президента - начальник управления президента РФ по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами Модест Колеров: «Если Эстония хочет стать Иудой по отношению к памяти павших во Второй мировой войне - не надо помогать ей отмываться от позорного пятна, - заявил Колеров, намекая на позицию Косачева. - Россия не должна помогать Эстонии спасать лицо». Модест Колеров подчеркнул, что консолидированное мнение российской политической элиты однозначно и не подлежит обсуждению: «Памятник «Бронзовый солдат» должен стоять там, где он стоит сейчас».

Такая заочная полемика во многом рождает сомнения в консолидированности позиции российской элиты. В действительности создается впечатление, что сейчас в российском руководстве борются два подхода к разрешению эстонского конфликта: прагматический и политический.

Прагматический подход подразумевает налаживание конструктивных отношений России с ключевыми политическими игроками Эстонии. В частности, речь идет о Центристской партии. В преддверии выборов Эстонию посещали спикер Госдумы Борис Грызлов, который проводил активные консультации с представителем партии, бывшим министром экономики и коммуникаций Эдгаром Сависааром. С Сависааром также проводил переговоры министр транспорта России Игорь Левитин. Грызлов также призывал русскоязычный электорат поддержать Центристскую партию.

Все это вызвало резкую реакцию со стороны оппозиционно настроенной по отношению ко всем правительствам Эстонии части русской общины (другая ее часть политически представлена деятелями, интегрированными в Центристскую партию) - например, организации «Ночной дозор». В ее официальном заявлении говорится: «Представители той же «Единой России» во главе с Борисом Грызловым призывали русских жителей Эстонии голосовать на парламентских выборах за Центристскую партию, поскольку та якобы единственная в Эстонии, которая реально защищает этот монумент. Мы писали «Единой России», что это не так, что центристы никогда не были и реальными защитниками русских Эстонии. Но прислушаться к нам не пожелали. Барыши от транзита нефтепродуктов оказались более предпочтительными для российского бизнеса и «Единой России», деятелей Сергея Степашина и Игоря Левитина, а также Олега Табакова».

В основе прагматического подхода лежат в первую очередь экономические интересы России. Эстония является транзитной территорией, через которую проходит нефть трейдера Геннадия Тимченко – одного из ближайших сподвижников Владимира Путина (через его компанию экспортируется нефть крупнейших компаний России, включая «Газпром», «Сургутнефтегаз» и «Роснефть»). Учитывая, что Россия сейчас делает ставку на продвижение страны как энергетического лидера, приоритеты в данном случае могут меняться.

Второй подход - «ястребиный» - представлен, в частности, мнением Модеста Колерова. Его суть состоит в том, чтобы выращивать чисто пророссийскую инфраструктуру внутри Эстонии, вне зависимости от ее реального политического веса (как правило, это полные маргиналы) и отказа от полномасштабного сотрудничества с основными политическими силами. Противники прагматического подхода считают его изначально ущербным: вся дееспособная политическая элита Эстонии заведомо настроена антироссийски, и компромиссы с ней не исправит ситуацию, а, напротив, испортят отношения с теми, кто полностью ориентирован на Россию и искренне ее поддерживает. Надо сказать, что сам Колеров в администрации президента отвечает, в том числе, за выстраивание пророссийской инфраструктуры в Эстонии (Конституционная партия, получившая на выборах 0,99%, ветеранские организации, «Ночной дозор»), к которой не относятся ни одна парламентская политическая партия. Победа прагматического подхода способна значительно ослабить приоритетность работы колеровского управления на эстонском направлении.

Судя по всему, «ястребиного» подхода придерживается и первый вице-премьер правительства РФ Сергей Иванов. На прошедшей неделе он призвал граждан России не покупать продукты эстонского производства и отказаться от туристических поездок в Эстонию в знак протеста против демонтажа памятника.Внутри политической элиты России наблюдаются серьезные публичные расхождения в отношении внешнеполитической проблемы, которые не позволяют выработать единую государственную политику в отношении Эстонии. Одна часть истеблишмента настаивает на жестком подходе к политике властей Эстонии, другая – на прагматичном, призванном не допустить кризиса, способного ударить по экономическим интересам России. Можно говорить и о противоречии между политическими и энергетическими интересами России. Отсутствие консенсуса в российской элите в любом случае облегчает Эстонии решение вопроса о сносе памятника.

Версия для печати