18.05.2007 | Николай Пахомов

Война в Сомали: конфликт идентичностей

Если вспомнить, что говорят о современных международных отношениях политики ведущих государств и эксперты, то вполне можно прийти к выводу, что основная проблема современности - это война с международным терроризмом. При этом встречаются разные оценки того, где проходят фронты этой войны. Существует некоторый консенсус, что два театра военных действий находятся в Афганистане и Ираке. Третьим же фронтом вроде бы следует признать, хотя бы основываясь на риторике официального Вашингтона, провозгласившего своё лидерство в борьбе с мировой террористической гидрой, Сомали. Однако с этой точкой зрения эксперты соглашаться не торопятся, предпочитая рассматривать трагические перипетии местной политики в терминах внутренней борьбы.

Недавно британский Королевский институт международных отношений, также известный, как «Четэм Хаус», в серии своих докладов выпустил исследование об истории Союза исламских судов Сомали. Работа эта в небольшом объёме достаточно подробно описывает события последних лет и роль в этих событиях исламских судов. Это исследование подтверждает и то, что при разрешении любой политической проблемы в наше время важно иметь в виду существование разных уровней идентичности – в случае Сомали это клановая, религиозная и государственно-национальная.

В качестве одной из главных трудностей, мешающих установлению в Сомали прочного мира, авторы исследования – английский африканист Седрик Барнс и Харун Хассан, основатель и директор Сомалийского медиа-центра в Лондоне – называют отсутствие единой и согласованной реакции международного сообщества на события в Сомали: Эфиопия и стоящие за ней США действуют по обстановке, стараясь давлением и военной силой решать лишь свои текущие, тактические задачи. До некоторой степени (свергнув Союз исламских судов и захватив Могадишо) сделать это они сумели. Однако и сами исламисты своими недальновидными действиями помогли успеху противников. Для того чтобы в этом убедиться, необходимо хотя бы кратко вспомнить историю этих судов.

Начиналось всё ещё в 1994 году, когда уставшие от хаоса и насилия сомалийцы попытались хотя бы на местном уровне создать некое подобие правоохранительной системы. Именно в этом желании следует искать корни исламских судов. Очевидно, что исламский фундаментализм играл уже вторичную роль – подлинных, одержимых исламистов следует искать скорее в пакистанских медресе, тут шариат оказался, скорее, наиболее доступной правовой системой, способной положить конец кровавому хаосу.Известно, что сделать это удалось. Другое дело, что в определённый момент палку перегнули, как это в своё время случилось и в Афганистане – порядка стало слишком много. Теперь же, после вступления в страну эфиопских войск с небольшим добавлением контингента других африканских наций под эгидой ООН вернулся беспорядок.

Авторы этого анализа деятельности исламских судов, как и большинство других специалистов, сомневаются, что суды побеждены. В чём Барнс и Хассан оригинальны, так это в том, что обращают внимание на влияние изменений в понимании своей идентичности сомалийцами по линии «клан-религия-государство». Изначально в стремлении к порядку клановая идентичность уступила место лояльности Союзу исламских судов. Потом, когда требование следовать исламским нормам стало слишком жёстким, всё свелось к привычной войне кланов и угодливости перед сильной Эфиопией.

Но эта трансформация не закончена. Теперь ушедшие в подполье лидеры судов обращаются к более высокому, но такому слабому в Сомали уровню идентичности - они призывают всем объединиться и дать отпор захватчикам, эфиопским войскам. Хотя быть услышанными у них шансов немного, попытка апеллировать к суверенитету для нынешней эпохи показательна. Впрочем, также очевидно, что не только у Сомали, но и у многих состоявшихся куда больше, но не лидирующих государств, по нынешним временам суверенитета не может быть в принципе.

Версия для печати