04.06.2007 | Татьяна Становая

Пресс-конференция Андрея Лугового

31 мая обвиняемый британским следствием в убийстве Александра Литвиненко Андрей Луговой провел пресс-конференцию, на которой обвинил в причастности к убийству бывшего сотрудника ФСБ России британские спецслужбы и Бориса Березовского. «Дело Литвиненко» становится одним из главных поводов для ужесточения политической борьбы между Кремлем и его политическими оппонентами за рубежом в предвыборный год: Россия намерена добиться дискредитации и выдачи политэмигрантов, а политэмигранты стремятся к максимальной дискредитации Кремля в глазах Запада и делегитимации как режима Путина, так и передачи власти преемнику.

Убийство Литвиненко произошло буквально за год до одного из главных событий ближайшего времени – выборов в Госдуму. Если абстрагироваться от сути «дела Литвиненко», то становится понятно, что оно оказывается востребованным для решения политических задач как Кремлем, так и оппозиционерами за рубежом, в первую очередь Борисом Березовским. Каждая сторона пытается использовать убийство для достижения своих целей.

Предвыборный год ставит перед Кремлем сразу несколько политических задач, решение которых требует апелляции к Западу. Во-первых, России необходимо повысить легитимность политического режима в глазах Запада, а тем самым – легитимность выборов и передачи власти преемнику. Во-вторых, минимизировать финансовое и политические участие политических эмигрантов в деятельности российской оппозиции. В-третьих, дискредитировать критиков России за рубежом.

«Дело Литвиненко» значительно осложняло решение этих задач. Обнаружение полония-210 в теле Александра Литвиненко указывало на возможную причастность к убийству российских спецслужб. Эта версия на Западе стала доминирующей, а Кремль в глазах западной общественности превратился в едва ли не главного инициатора и организатора убийства. Предъявление обвинений Андрею Луговому 22 мая и вовсе делало версию о «российском следе» главной. Последствия этого могли быть самыми негативными: режим «демонизировался», презентация преемника на Западе значительно бы затруднилась, эмигранты получили бы больше оснований для сохранения «политического» статуса и больше поводов для критики власти в России и поддержки оппозиции.

В этих условиях России нужна была альтернатива – иное видение причин убийства Литвиненко. Это помогло бы Кремлю сразу решить несколько проблем: избавиться от безальтернативности «российского следа» и выстроить систему нападения на критиков России, прежде всего, Бориса Березовского. На это и была направлена пресс-конференция Андрея Лугового, который провел ее в агентстве «Интерфакс» - такое мероприятие могло произойти только с санкции российской власти.

Луговой формально презентовал три версии убийства Литвиненко. Однако в действительности речь идет об одной версии, которая была разбита на три части. При этом вторая версия - о мести за участие Литвиненко в разоблачении Захара Калашова (Шакро-младшего) - могла выполнять чисто вспомогательную роль: допускать непричастность британской разведки к убийству Литвиненко и одновременно подчеркивать большую финансовую заинтересованность Литвиненко (якобы он получил вознаграждение за участие в разоблачении преступника). Кроме того, эта версия должна подчеркнуть объективность Лугового, который рассматривает разные сценарии причин совершенного преступления.

Главной же версией Лугового является взаимная заинтересованность в убийстве Литвиненко британской разведки и Бориса Березовского. В данном случае кто из них был инициатором, а кто - организатором, не важно. Важно, что в российской версии появились британские спецслужбы. Луговой, озвучивая эту версию, пытался добиться следующих целей.

Во-первых, создать в публичном пространстве альтернативную версию, основанную на мотивах потенциальных убийц и тем самым лишить безальтернативности версию о «российском следе». Березовский, в соответствии с версией Лугового, мог убить Литвиненко за шантаж некими компрометирующими материалами: якобы они могли быть использованы для лишения Березовского статуса политбеженца и стать основанием для выдачи его российскому правосудию. Мотив же MI-6, по мнению Лугового, состоял в том, чтобы «убрать» выходящего из-под контроля Литвиненко. Доказательством наличия мотива убийства у Березовского и британской разведки Луговой назвал слова самого убитого Литвиненко, который жаловался на снижение жалования со стороны Березовского, потребность в деньгах, а также недооценку его работы в качестве агента разведки.

Во-вторых, проводить линию дальнейшей дискредитации самого Литвиненко как человека, готового на любые поступки ради денег, предавшего Родину и своего «кормильца» Бориса Березовского. Этому подыграло и МВД России, которое обвинило Литвиненко в преступлениях на территории Чечни. Как заявил заместитель министра внутренних дел России Аркадий Еделев, экс-офицер ФСБ Александр Литвиненко приезжал в Чечню для ликвидации свидетелей связей Бориса Березовского с Шамилем Басаевым.

В-третьих, дискредитировать Березовского в глазах британской общественности: якобы он «торговал британским гражданством, как тряпками на китайском рынке» и занимался иными незаконными делами в Британии.

Обвинение Лугового в убийстве фактически означает, что обвинения опосредованно предъявлены российским спецслужбам, так как в первую очередь государство может располагать полонием и использовать его в качестве яда. Если принять британскую версию, то возникает дилемма: либо государство использовало полоний, либо оно не смогло обеспечить его должную сохранность, и он попал в руки убийц. Оба варианта крайне неприемлемы для российской власти, которая заинтересована в том, чтобы российская версия оказалась хотя бы частично уравновешена в публичном пространстве любыми другими.

Отсюда и ситуативное пересечение интересов Лугового и российской власти, хотя, как представляется, в отношении конкретно этой фигуры во власти нет однозначного ответа на вопросы: стоит ли слишком сильно идентифицироваться с Луговым (как это произошло в результате пресс-конференции), или же следует соблюдать дистанцию от этой фигуры? Равно как возникает вопрос и о дальнейших действиях: сделать ли Лугового персонажем судебного процесса (с возможным оправданием присяжными из-за нехватки доказательств), либо демонстративно отказаться от его уголовного преследования. Понятно, что второй вариант приводит к дальнейшему усилению конфликта России и Запада, тогда как первый оставляет определенные возможности для договоренностей.

Пока, однако, речь идет о пиаровской составляющей – и в ней удается добиться успехов лишь внутри России: телеэфир полностью поддерживает «версию Лугового», антизападные настроения растут вместе с рейтингом Владимира Путина, что создает благоприятную почву для усвоения «кремлевской версии». Однако за пределами России Кремль проигрывает информационную войну и большим доверием пользуется официальная версия убийства, озвученная британским следствием еще 22 мая.Это позволяет активизировать политическую игру Борису Березовскому. Для него убийство Литвиненко также оказалось хорошей возможностью решить свои задачи. В первую очередь - снизить вероятность своей экстрадиции. Убийство Литвиненко в информационном пространстве на Западе «играет» не в пользу Кремля, создавая впечатление политического преследования оппонентов. На этом фоне Березовскому нужно лишь закрепить свой образ политического оппонента и оставаться при этом мишенью Кремля в глазах западной общественности. Этим Березовский и занимается. Он дал интервью газете Financial Times, где заявил, что финансирует российскую оппозицию. Березовскому также важно продолжить дискредитацию российского режима, обвиняя его в убийстве Литвиненко.

В поддержку обвинения в убийстве Лугового выступили родственники Литвиненко - его отец и брат, которые заявили, что Литвиненко указывал на высокую вероятность причастности к его отравлению Лугового и Ковтуна. Британская разведка также неофициально назвала обвинения со стороны Лугового «смехотворными». Телеканал Sky news со ссылкой на источники в Секретной разведывательной службе сообщил, что британские спецслужбы считают заявления Лугового «дымовой завесой», создаваемой с целью отвлечь внимание от британского запроса об экстрадиции россиянина, обвиняемого британскими властями в убийстве Литвиненко.

Пресс-конференция Лугового выводит «дело Лугового» на новый уровень.

Во-первых, расширяется масштаб дела за счет появления нового фигуранта – британской разведки. Обвинения в ее адрес имеют два контекста. Первый связан непосредственно с убийством Литвиненко. Второй - более широкий и указывает на попытку MI-6 собирать компромат на Владимира Путина и его окружение. Как заявил Луговой, в октябре прошлого года его пытались завербовать два сотрудника британской разведки - Гэрим Эванс и Дэниел Кверк. Они хотели поручить Луговому собрать информацию о некоем российском чиновнике со счетами в Лондоне, чтобы шантажировать его и получить компромат на Владимира Путина и его семью, но Луговой отказался. Если сразу после предъявления обвинений ему со стороны британского следствия дело Литвиненко с обеих сторон по возможности деполитизировалось и официально звучали заявления, что расследование убийства не отразится негативно на российско-британских отношениях, то сейчас дело приобретает межгосударственный масштаб, при котором одно государство обвиняется в деятельности против другого государства.

Во-вторых, российские правоохранительные органы показали, что со всей серьезностью относятся к словам Лугового. И ФСБ, и генеральная прокуратура сделали официальные заявления о том, что вся информация будет тщательно изучена. То есть произошла государственная легитимация версии Лугового. Так, по заявлению официального представителя Генпрокуратуры Марины Гридневой, прокуратура тщательно исследует обнародованные Луговым сведения, тем более что они были ей известны из допросов предпринимателя. А Центр общественных связей ФСБ пообещал, что информация Лугового и Ковтуна «будет проанализирована с юридической точки зрения, касающейся, возможно, нанесенного ущерба безопасности» России. Не исключено, что это может означать выдвижение новых обвинений Березовскому в госизмене.

В-третьих, Россия идет на значительную политизацию дела Литвиненко, обвиняя фактически сторонников версии о «российском деле» в политической ангажированности. «Дело Литвиненко» отражается на отношениях России и Великобритании – британская сторона пытается использовать его в политических целях, заявил глава МИД России Сергей Лавров. Отвечая на вопрос журналистов, отражается ли это дело на двусторонних отношениях, министр сказал: «Влияние ощущается, так как с британской стороны мы видим попытки уголовное дело и необходимость профессионального расследования использовать для нагнетания политической кампании». «Мы против этого. Этим должны заниматься соответствующие органы», – заявил Лавров.

Все это означает новый этап конфликта в отношениях России и ряда западных стран, в числе которых США и Великобритания. Фактически начинается стадия открытого противостояния, которое будет нарастать по мере приближения в России парламентских и президентских выборов, когда Кремль хочет минимизировать влияние Запада на российский политический процесс. Пресс-конференция Лугового, усилившая идентификацию этого предпринимателя с российской властью, может стать одним из факторов, увеличивающих жесткость противостояния.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати