30.07.2007 | Татьяна Становая

Энергетическая диверсия

В России появилась новая версия российско-британского конфликта – энергетическая. Впервые она была изложена на страницах журнала «Эксперт». Затем в ее пользу высказался глава Счетной палаты Сергей Степашин. Однако пока есть основания полагать, что активное продвижение этой версии является лишь попыткой объяснить общественности жесткую дипломатическую линию Лондона в отношении Москвы.

23 июля в журнале «Эксперт» вышла статья «Большая игра», в которой одной из основных версий российско-британского конфликта называлась проблема будущего дефицита энергоресурсов и проблемы доступа британских компаний на российский рынок. Как пишет издание, к 2007–2012 году перед Британией встанет проблема обеспечения себя сырьем. «Восполнить эту недостачу — основная задача британских компаний и британской власти», - пишет «Эксперт». «После того как стало ясно, что Британия не готова пускать Россию в свой стратегический бизнес, Россия начала предпринимать ответные шаги — а именно вытеснять британские компании из России. В июне 2007 года, после бурной борьбы, Shell была вынуждена уступить контроль в проекте «Сахалин-2» «Газпрому». А месяцем позже уже ВР под угрозой отзыва лицензии пришлось уступить контроль над крупным газовым месторождением Ковыкта. Таким образом, крупнейшие проекты, которые могли бы резко расширить потенциал нефте- и газодобычи компании с участием британского капитала, оказались потеряны (в России продолжает работать ТНК-ВР и компания «Салым Петролеум Девелопмент», «дочка» Shell, разрабатывающая относительно небольшое месторождение в Сибири)». В связи с этим автор публикации предполагает, что Лондон вынужден либо «отыграть назад, усилив свои позиции в России или, наоборот, ослабив позиции «Газпрома» в Европе, — потом будет поздно». Издание указывает, что Лондон выбрал второй вариант и теперь намерен создать антироссийский европейский фронт с тем, чтобы не дать «Газпрому» навязывать Европе свои правила игры и получать «месторождения без предоставления доступа к своим стратегическим активам».

Эта версия затем получила публичную поддержку на официальном уровне. Так, глава Счетной палаты Сергей Степашин заявил, что отношения между Британией и Россией ухудшились, возможно, в связи с вхождением «Газпрома» в проект «Сахалин-2». «Газпром» вошел в проект, возможно, не всем это понравилось», - сказал чиновник.

Наконец еще одним «подтверждением» энергетической версии конфликта стала высылка из России советника посольства Великобритании по вопросам экономики и науки Эндрю Леви. Как писала газета The Moscow Times со ссылкой на источники, близкие к дипломату, именно он является одним из четырех дипломатов, которые покинут страну в ответ на высылку сотрудников российского посольства в Лондоне. По сведениям газеты, британский дипломат играл ключевую роль в решении проблем британских компаний в России и участвовал в переговорах по проекту «Сахалин-2». Напомним, что в конце 2006 года «Газпром» на фоне мощного давления со стороны органов власти договорился с акционерами проекта о приобретении у них 50% плюс одной акции в проекте за 7,45 миллиарда долларов. Доли британо-голландской Royal Dutch Shell, японских Mitsui и Mitsubishi снизились до 27,5%, 12,5% и 10,0% соответственно.

Однако «энергетическая версия» имеет свои слабые места.Во-первых, сейчас между Россией и Британией основные энергетические споры урегулированы. Сделка по «Сахалину» закрыта по рыночной цене, а сама Shell сохранила доступ к добыче. BP, хотя и была вынуждена продать «Газпрому» долю в Ковыктинском месторождении, сделала это в максимально удобном для себя формате. Компания окупает свои затраты, а также получает возможность создать с «Газпромом» совместное предприятие. Например, как написали «Ведомости» на прошедшей неделе, BP может внести активы в транспортировке и хранении газа в будущее СП с «Газпромом», заявил гендиректор BP Тони Хейворт. Партнерство с «Газпром», напротив, позволяет компании снизить политические риски внутри России, а новый конфликт крайне не выгоден. Достаточно вспомнить, насколько положительно инвесторы оценили разрешение проблемы вокруг Ковыкты.

Во-вторых, совершенно непонятно, каким образом Британия смогла бы добиться доступа к российским месторождениям в условиях отказа Европы предоставлять «Газпрому» интересные для него активы и, тем более, конфликта на политическом уровне. Конфликт между Европой и Россией и сомнения в энергетической надежности России, напротив, способны затруднять доступ европейских инвесторов к российской добычной базе. Гораздо более продуктивным в этой связи было бы не стремление «не пускать» «Газпром» в Европу, а решение задачи диверсификации поставок газа, чем сейчас активно занимается ЕС. Против «энергетической» версии говорит и тот факт, что «Газпрому» пока удается локально добиваться успеха в использовании схемы «обмена активами».

В-третьих, неясно, почему, в соответствии с энергетической версией», Великобританию поддержали Германия и Франция, которые, напротив, очень продуктивно сотрудничают с Россией и «Газпромом» в энергетической сфере. Достаточно вспомнить и недавнее подписание соглашения об участии французской Total в разработке Штокмановского месторождения. Если принимать «энергетическую версию» за рабочую гипотезу, то в этом случае Франция и Германия скорее рискуют теми отношениями, которые уже сложились с Россией в энергетической сфере. Более того, Германия и Франция были вынуждены поддержать Великобританию совсем по иным мотивам, считая Лондон пострадавшим от «государственного терроризма».

В-четвертых, высылка британского дипломата, имевшего отношение к переговорам на энергетические темы, говорит не столько в пользу «энергетической версии», сколько лишь подтверждает стремление Кремля значительно снизить эффективность британского посольства в реализации в России энергетических проектов.

«Энергетическая версия» вряд ли несостоятельна: убийство Литвиненко в Лондоне воспринимается британским обществом, прежде всего, как угроза национальной безопасности и это главная причина резкого ужесточения отношения Британии к России. Однако российским властям «энергетическая» версия очень удобна: она ориентирована на интеллектуальную элиту, которой недостаточно позиции генеральной прокуратуры, утверждающей, что Александра Литвиненко «никто не заставлял пить зараженный чай» (об этом, в частности, заявил в интервью «Российской газете» заместитель начальника Управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Андрей Майоров). Тем самым, Кремль снабжает свою позицию дополнительными аргументами и создает множественность версий.

Версия для печати