16.08.2007 | Николай Пахомов

Бросок на север

Недавно, знакомясь с материалами одного авторитетного американского исследовательского центра, я встретил любопытное определение геополитики, которое он предлагал своим зачастую далёким от научного мира читателям. Выяснилось, что геополитикой эксперты центра называют тесное переплетение разных аспектов борьбы за власть и прибыль в современном мире. Понятно, что при таком подходе прочно взаимоувязанными оказываются внутренняя и внешняя политика, экономика и национальные интересы, работа СМИ и крупного бизнеса.

Такое определение, конечно, способно вызвать гнев придерживающихся более традиционных взглядов учёных. Однако, думается, именно о такой геополитике стоит говорить примёнительно к полемике, вызванной спуском российского батискафа ко дну Мирового океана в точке Северного полюса. В последнее время часто получается (волею случая или по умыслу неких очень прозорливых экспертов, работающих на Кремль), что Москва задаёт тон в международной дискуссии по самым разным вопросам. От проблематики суверенитета и суверенности в международном праве до необходимости сотрудничества в вопросах ПРО. От диалога культур и цивилизаций до вопросов энергетической безопасности. Нынешняя дискуссия о том, кому принадлежит Арктика, несомненно, находится в этом же ряду.

Среди целого вала комментариев, наводнивших в последние дни СМИ, можно выделить заверение компетентного датского министра, что активизация интереса его небольшой страны к Арктике совсем не вызвана российской экспедицией. Обычно такие опровержения лишь делают более убедительным то, что они пытаются отрицать. Тем более что датскому примеру последовали Канада и США, занявшиеся спешной подготовкой полярных экспедиций.

Наиболее выигравшая сейчас категория граждан – исследователи полярных просторов всех этих государств, годами пытавшиеся доказать правительствам, что делают не совсем бесполезное дело. Не стоит думать, что проблема полярников актуальна только для России. Ни в Копенгагене, ни в Осло, ни в Оттаве, ни в Вашингтоне арктические исследования в фокусе внимания властей и спонсоров в последние годы не были. Среди прочего это надо иметь в виду и тогда, когда появляются сенсационные сообщения об исследованиях, якобы свидетельствующих, что в Арктике находится четверть мировых запасов углеводородов, а также обильные месторождения олова, марганца, золота, никеля, свинца, алмазов, платины и вообще плавает много рыбы. Аудиторию уверяют, что лет через тридцать в Арктике будет нормальное европейское лето, и всё это богатство добывать будет совсем не сложно.

Очень может быть, что это действительно так. Но разведки на предмет наличия полезных ресурсов под шапкой льдов Северного полюса толком не проводилось. Что можно предполагать более обоснованно, так это возможность развития транспортных артерий вокруг полюса. Но использование Северного морского пути вряд ли поставит Россию в центр транспортных потоков мира. Более вероятно, что выиграют канадцы, так как в случае таяния полярных льдов мимо их берегов и будет проходить больше всего судов из Атлантики в Тихий Океан.

Канадцы действительно волнуются – их амбициозный премьер Харпер, вдохновлённый подвигами российских полярников, оперативно проехал по арктическим районам, обещал изыскать средства на глубоководный порт и даже строительство нескольких кораблей, которые можно определить как вооружённые ледоколы. По факту канадцы оказываются действительно самыми серьёзными российскими конкурентами в стремлении закрепить за собой как можно большую часть пространства вокруг полюса. Датчане и норвежцы по определению имеют меньше ресурсов для такой напряжённой конкуренции (последние и вовсе пока российскую активность комментируют неохотно).

С Америкой ситуация интереснее. Как известно, Вашингтон следует международному праву только в самых крайних случаях, когда это выгодно для его внешнеполитического курса. До недавнего времени обременять себя ратификацией Конвенции ООН по морскому праву США не торопились. В годы, когда это сделали другие приполярные государства, Соединёнными Штатами правила администрация Клинтона, искусного дипломата, который многое подписывал только потому, что твёрдо знал - Сенат всё равно ничего не ратифицирует. Не ратифицировали и упомянутую конвенцию. Все эти годы в Вашингтоне были уверены, что особого интереса вопрос не представляет, да и в случае необходимости можно поиграть мускулами, опять обойдясь без международного права.

Но тут соперник оказался достойным – о своих амбициях заявила Россия. Когда, скажем, Дания и Канада спорят о небольших (как шутят американские наблюдатели, «размером с половину Центрального парка в Нью-Йорке) островах в Арктике, обмениваясь вычурными и вежливыми дипломатическими нотами – это одно. Когда же звучат слова «нефть, газ, Россия» - совсем другое. Конечно, можно согласиться с министром иностранных дел Канады, заявившим, что «ныне не 15-й век, и нельзя претендовать на какие-либо территории, втыкая там флаг». Но, с другой стороны, если не обращать никакого внимания на международные конвенции, то век получается уж точно не 21-й. Так что в ближайшее время можно ожидать роста в Вашингтоне числа сторонников многостороннего подхода в международном праве.

Для России же заявка на Арктику вещь во всех отношениях полезная. И внутри страны население можно мобилизовать, восславляя подвиги полярников (стремление к освоению полярных территорий может придать импульс и экономическому развитию), и на международной арене продемонстрировать свои амбиции. Единственное, о чём необходимо бы помнить, - территория окончательно закрепляется за какой-либо страной лишь после надёжного её освоения. К несчастью, у нас и сегодня много территорий, обделённых вниманием властей. Так что водрузить флаг на шельфе – это даже еще не начало. В Арктику надо много вложить финансов и сил, здесь придется долго и напряженно работать.

Николай Пахомов - публицист

Версия для печати