04.10.2007 | Татьяна Становая

Последние из полпредов

За последнее время в России было уволена сразу два полномочных представителя президента РФ в федеральных округах – Дмитрий Козак в Южном федеральном округе (он стал министром регионального развития) и Камиль Исхаков в Дальневосточном федеральном округе (его назначили заместителем Козака). На их места пока никто не пришел. Возможно, в Кремле всерьез думают об упразднении института полпредства, и затягивание в принятии решения связано с проблемой трудоустройства действующих полпредов.

Институт полпредов, созданный Владимиром Путиным в 2000 году, всегда казался избыточным в условиях построения вертикали власти. Тем не менее, в 2000 году он был оправдан. Тогда перед Путиным стояло множество системных проблем, которые предстояло решить: повысить управляемость парламента, удалить региональные элиты от федерального политического процесса, выстроить «вертикаль власти» и, наконец, минимизировать влияние крупных финансово-промышленных групп на политику. Полпреды были созданы для решения одной из этих задач, а именно, для построения вертикали власти. Более конкретно – для контроля над процессом приведения регионального законодательства в соответствие с федеральным. В то время региональные элиты были весьма амбициозными, они имели мощные лоббистские ресурсы в парламенте и исполнительной власти, были весьма самостоятельны и часто политически автономны, имели возможности для контроля над региональными силовыми структурами. Именно благодаря активности региональной элиты было создано движение «Отечество-Вся Россия», которое чуть не спутало все карты ельцинской элите в операции «преемник». Позиции лидера ОВР Евгения Примакова были в начале осени 1999 года весьма сильны, и поддерживающие его влиятельные московские власти реально претендовали на президентский пост.

Такое тяжелое наследство получил Владимир Путин. Институт полпредства должен был усилить контроль над регионами, не случайно на посты полпредов были назначены в общей массе генералы. Ведь тогда губернаторы были весьма сильным и автономным звеном в системе государственной власти, а российскому президенту пришлось предпринять немало законодательных и политических усилий для того, чтобы вывести их из игры на федеральном поле и сделать максимально зависимыми от Кремля. По мере построения вертикали власти институт полпредов все больше становился избыточным.

За короткий период им удалось привести региональное законодательство в соответствие с федеральным. Реформа Совета Федерации лишила региональные элиты одной из главных возможностей влиять на законотворческий процесс. К концу первого президентского срока была почти окончательно построена моноцентрическая система: Кремль получил возможность не только не допускать региональные власти к большой политике (это стало возможно только с его санкции), но и вообще лишил их политической дееспособности - одно за другим в отношении региональных лидеров стали возникать уголовные дела. Прессинг особенно коснулся лидеров ельцинской эпохи, политиков, построивших в своих регионах мощную систему власти «под себя».

В таких условиях институт полпредства объективно переставал играть какую-либо роль. Он уже не мог стать посредником между Кремлем и регионами (да, наверное, и не был им). Контроль за региональными лидерами фактически перешел силовикам, которые вошли в вертикаль власти и в большинстве случаев неподконтрольны регионалам.

Новую жизнь институт полпредов получил в 2004 году, когда президент отменил прямые выборы губернаторов и возложил на полпредов функции подбора и согласования кандидатур на посту глав исполнительной власти субъектов РФ. Казалось, что вот теперь полпреды получат свои уникальные обязанности. Однако в действительности эти функции оказались, как правило, техническими: подбор кандидатур шел в Кремле, а полпреды выполняли символическую работу, общаясь и «выясняя» мнение общественности относительно потенциальных кандидатур. Не раз случалось, что в итоге региону представлялась фигура, о которой не было осведомлено даже полпредство. В последние годы ситуация усугубляется: Кремль открыто игнорирует даже формальные приличия при назначении губернаторов.В итоге роль института полпредства свелась к двум составляющим. Первое – это использование должности как плацдарма для дальнейшей карьеры (сюда можно отнести Валентину Матвиенко, ставшую впоследствии губернатором Санкт-Петербурга, и Александра Коновалова, который, скорее всего, вскоре пойдет на повышение как человек, близкий к Дмитрию Медведеву). Второе – это почетная отставка (в этот список можно включить едва ли не всех остальных полпредов). Исключение составляют только две фигуры – Дмитрий Козак, который хоть и оказался в почетной ссылке, но был посажен для решения стратегических проблем на Северном Кавказе. И Георгий Полтавченко в Центральном округе. Он единственный полпред, который работает здесь уже 7 лет – с момента основания института. Полтавченко не раз прочили на пост мэра Москвы, а его основная функция состояла, помимо прочего, «приглядывать» за Юрием Лужковым.

Заметим, что всерьез о ликвидации института полпредства заговорили как раз в 2004 году, после отмены выборов губернатора. Тогда источники в Кремле рассказывали СМИ, что, вероятнее всего, решение будет принято ближе к 2008 году. С одной стороны, сегодня в его пользу говорит двойная отставка Козака и Исхакова – имеет ли смысл искать им замену, если ликвидация произойдет через два-три месяца? С другой стороны, в России будут выборы, и в случае чего полпреды могли бы и пригодиться: лишний раз «покоординировать» губернаторов. Каким будет решение, предсказать трудно. Однако Путин известен тем, что может себе позволить долго не принимать кадровых решений. Возможно, места Козака и Исхакова останутся вакантными, если Путин не передумает упразднять полпредов.

Версия для печати