10.01.2008 | Николай Пахомов

Оранжевая революция по-кенийски

Кровавые события в Кении, ознаменовавшие начало нового года, словно в очередной раз напомнили, что на дворе двадцать первый век. Примерно лет десять назад специалистам стало понятно, что, как бы того ни хотелось, наступившее столетие будет не таким уж триумфальным для шествия прогресса и цивилизации, а внутри- и внешнеполитическая жизнь многих государств окажется весьма запутанной и чреватой бесконечными кризисами. Нынешнее насилие в восточноафриканской стране эти прогнозы вполне оправдывает.

Как известно, британская колониальная система, особенно на завершающем этапе своего существования, была относительно гуманной. Бывшим колониям есть за что поблагодарить метрополию. Чудо индийской демократии и удивительный казус относительно спокойной и стабильной северной части Сомали, так называемого Сомалиленда, бывшего в отличие от остальной территории страны, не итальянской, а британской колонией, лишь два из целого ряда примеров, приходящих в связи с этим на ум.

Кения долгое время с этой точки зрения исключением не являлась. Получив независимость в 1963 году, это государство, хотя и было демократическим больше номинально, развивалось достаточно стабильно, войн и серьёзных гражданских волнений избегало, превратилось в туристический рай и островок порядка в неспокойной восточной Африке. Все годы независимости в политике и экономике доминировало племя кикую. С одной стороны, это оправдано - представителей этого племени в населении страны относительное большинство; считается также, что кикую более организованы, трудолюбивы, настойчивы. С другой стороны, всё больше в последнее время раздаётся жалоб со стороны остальных племён на дискриминацию.

В 2002 году на президентских выборах как кандидат многоплемённой оппозиции победил Мваи Кибаки, главным лозунгом которого были прекращение клановой политики и управление страной в интересах всех племён. Перед новыми президентскими выборами в 2007-м стало понятно, что обещанного выполнить не удалось — число недовольных политикой президента делало его переизбрание очень проблематичным. 27 декабря прошлого года состоялись выборы президента и парламента. Оппонент действующего главы государства, кандидат от оппозиционного «Оранжевого Демократического Движения» Рейла Одинга проиграл, не добрав по официальным данным 230 тысяч голосов, что для населения Кении в тридцать семь миллионов человек, очевидно, немного. До, во время и сразу же после голосования оппозиция начала громогласно сетовать на многочисленные нарушения, которые, по большому счёту, были подтверждены и наблюдателями. Существует даже информация о том, что махинации добавили Кибаки миллион голосов, да и результаты волеизъявления на президентских и парламентских выборах заметно отличаются.

Эти обвинения дали старт беспрецедентному для Кении насилию — примерно за неделю официально было убито полтысячи человек, по сведениям, оппозиции в два раза больше. С двух сторон конфликта стали раздаваться обвинения в этнических чистках, ведь главным объектом атаки сторонников оппозиции стали дома и магазины кикую. Однако с выводами, пожалуй, торопиться не стоит. Известно, что другая большая беда Кении - не зависящее от племенных раскладов социальное неравенство, одно из самых больших в мире. Если бы межэтнические противоречия были бы настолько сильны, то привели бы к столкновениям гораздо раньше. Но до сих пор происходило скорее обратное: поддержка кандидатуры Кибаки в 2002 году свидетельствовала скорее о стремлении кенийцев к компромиссам.

Учитывая пестроту кенийского населения, любые столкновения становятся особо опасными — нет явно доминирующего племени, война всех против всех на истощение может вестись очень долго. Можно предположить, что и Кибаки, и Одинга рано или поздно сообразят, что если механизм межэтнических столкновений будет запущен по полной, остановить его потом будет крайне сложно, да и крест на политической карьере обоих тогда будет поставлен окончательно. Уже сейчас понятно, какие разрушительные последствия насилие может иметь для экономики страны. По оценке министерства финансов, ущерб уже составляет миллиард долларов, иностранные туристы спешно покинули Кению, минимум сто тысяч человек бежали из своих домов.

Более того, самые негативные последствия события в Кении могут иметь для всего региона: через кенийский порт Момбаса ведутся внешнеэкономические контакты Уганды, Руанды, Танзании, Судана; от домашних войн в Кении традиционно спасались беженцы из Сомали и Судана. И главное — по самым скромным оценкам, десять процентов кенийцев мусульмане. Известно, что в Кении пытался развернуть активную деятельность Бен Ладен, он даже сумел организовать теракт против американцев в Найроби. Соединённые Штаты недаром сделали ставку на Кению в качестве своего основного союзника в регионе, но теперь этот союзник рискует оказаться в длительном, катастрофическом кризисе.

Такова одна из основных особенностей современных международных отношений — относительно небольшие страны становятся важны для решения глобальных вопросов. Особенность другая, последними событиями в Кении иллюстрируемая не менее наглядно, состоит в том, что все меньше государств планеты способны сами решать свою судьбу, обходиться без участия международного сообщества в своей внутренней политике.

Посредники из западных столиц зачастили в Найроби. Кризис обещает разрешить действующий председатель Африканского Союза президент Ганы Джон Куфур, кенийская оппозиция активно взывает к помощи внешнего мира. Вряд ли здесь стоит торопиться с оценками, сетовать на то, что святость национального суверенитета стала достоянием истории или, наоборот, восхищаться тем, как чудесно иметь глобального жандарма (жандармов), которые может помочь решить любой кризис. Время покажет - может, кенийцы сами договорятся, как жить в мире, может, Африканский Союз вдруг окажется эффективной организацией, сумев стать посредником на пути достижения компромисса. Пока же события в Кении иллюстрируют другой важный принцип политики — до демократии нужно дорасти, не все общества могут быстро и безболезненно научиться пользоваться этим инструментом определения правителей себе во благо.

Николай Пахомов - публицист

Версия для печати