11.01.2008 | Сергей Перегудов

Две стороны одного контракта

В настоящее время в России сформировался мощный корпоративный бизнес, выступающий как гомогенная, самостоятельно развивающаяся структура. В отношениях между бизнесом и государством заметна тенденция к государственному корпоративизму: партнерские отношения постепенно подменяются иерархическими. Бизнес лоялен власти, но далеко не всегда. Менеджеризация государственного управления способствовала бы повышению его эффективности. Институт частной собственности не получил общественной легитимации. Изменению ситуации могли бы содействовать большее участие бизнеса в социально значимых проектах, согласование прав и обязанностей на основе трехстороннего «социального контракта».

Роль бизнеса в России

Бизнес играет ключевую и все более значимую роль в развитии экономики и социальных отношений в современной России. При этом за истекшее десятилетие произошел ряд важных изменений. Во-первых, сформировался мощный корпоративный бизнес. Этот процесс начался еще в 90-е годы, пройдя через стадию финансово-промышленных групп, но практически только после 1998 года началось формирование реального корпоративного бизнеса, который выступает сейчас как относительно гомогенная структура. Весьма существенно то, что если раньше его экспансия происходила за счет перераспределения, фактически – захвата государственной собственности, то на рубеже десятилетий начался этап его саморазвития. Он стал самостоятельным экономическим актором, который развивается сам по себе, хотя элементы захвата по-прежнему существуют, в частности, в форме рейдерства.

Бизнес и государство: динамика и характер взаимоотношений

В настоящее время в отношениях между бизнесом и государством все более заметна тенденция к государственному корпоративизму. Это проявляется в том, что партнерские отношения постепенно подменяются отношениями иерархическими, то есть все более вписывающимися в выстроенную «вертикаль власти».

В то же время более оптимальными представляются партнерские отношения, когда происходит согласование вопросов экономической политики, социальной стратегии. Следует признать, что элементы такого согласования есть, но они находятся в некотором угнетенном состоянии, будучи подавленными развитием иерархических отношений.

В этих условиях говорить о доверии между бизнесом и государством не приходится. Можно говорить лишь о лояльности бизнеса. Да, бизнес лоялен по отношению к власти, но это далеко не всегда доверие. Доверие – понятие однозначное со знаком плюс, тогда как лояльность – понятие двойственное: внешне – единство взглядов, согласие, внутри – часто нечто совсем иное. Доверие – исключительно важный элемент в отношениях между бизнесом и властью, бизнесом и обществом, между ними вместе взятыми. Это очень важная составляющая часть социального капитала общества, который сейчас, к сожалению, почти отсутствует. Даже тем структурам, которые достаточно приближены к власти, в большой степени свойственна именно лояльность, а не доверие.

На мой взгляд, задача формирования доверия между бизнесом и властью, властью и обществом у нас по-настоящему даже не ставится, ибо власть добивается прежде всего чисто внешней их лояльности. Бизнес и общество, со своей стороны, не проявляют здесь какой-то инициативы. Да и не могут ее проявлять, потому что доверие строится на взаимной основе, которой нет при отмеченной односторонней ориентации государства на выстраивание властной вертикали. Отрицательные последствия такого положения дел налицо: бизнес внешне лоялен, но при этом исподволь готовит себе запасные аэродромы.

Бизнес и государство: разделение компетенций

Естественно, бизнес должен принимать прямое участие в экономической и социальной политике – и мы это реально наблюдаем. В то же время, как мне представляется, так же, как и в других странах, он должен – подчеркиваю – участвовать в электоральном процессе в качестве независимого актора, чего сейчас нет.

Кроме того, бизнес должен участвовать – и роль этой функции постоянно возрастает – в органах государственного управления. Я убежден, что административная реформа невозможна без менеджеризации государственного управления. Автономные агентства, которые у нас не получили развития, на Западе работают достаточно успешно, и основной элемент проведенной в ряде стран административной реформы – менеджеризация государственного управления. Это понятие достаточно емкое и предполагает не только вовлечение менеджеров успешных компаний в госуправление, но и использование опыта корпоративного управления. Понятно, что речь идет не о прямом копировании, а о реализации отдельных методов применительно к задачам, решаемым государственными органами.

В то же время имеет смысл говорить и о том, в чем бизнес не должен участвовать. И здесь самое главное, на мой взгляд, - не должны существовать коррупционные связи, которые сейчас, к сожалению, связывают наш бизнес и бюрократию и стимулируют дисфункцию общественного организма. Эти связи должны быть до предела минимизированы, но добиться этого можно, лишь изменив саму модель отношений бизнеса и государства.

Проблема защиты прав собственности

С правами собственности в Росси дело обстоит весьма проблематично. Легитимация собственности крайне слаба, прежде всего на общественном уровне. Это объясняется тем, что общество по-прежнему в большинстве своем не принимает того, как в свое время произошло перераспределение государственной собственности. Соответственно, права собственности в России не обеспечены так, как они обеспечиваются в нормальном правовом государстве, где все эти вопросы четко отрегулированы.Значительная доля вины здесь лежит на самом бизнесе, который склонен к неэтичному, антиобщественному, на взгляд основной массы населения, использованию приобретенных состояний: на дорогие иностранные курорты, элитную собственность за границей и пр. Все это, естественно, затрудняет легитимацию института собственности в общественном сознании и ее полноценное функционирование.

Если говорить о том, что могло бы способствовать улучшению ситуации, то в первую очередь следует назвать ответственное поведение самого бизнеса, взятие им на себя общественно значимых функций. Очень важную роль должно играть соблюдение этики бизнеса: если бизнес стремится к тому, чтобы общество признало необходимость неприкосновенности прав собственности, он должен вести себя этично. Этого у нас, к сожалению, часто нет, причем не только в поведении бизнеса, но и в его отношениях с государством, с бюрократией. Поэтому нет ничего удивительного в том, что общество ставит под вопрос право бизнеса распоряжаться собственностью, ее неприкосновенность. Не менее важное значение имеет преодоление «передельного сознания»: распространенности в обществе установки о том, что надо вновь все «отнять и разделить». Пока это сознание сильно, говорить о неприкосновенности частной собственности не приходится.

Со своей стороны государство должно сосредоточиться на законодательной стороне вопроса, то есть четко зафиксировать права собственности. В то же время, по моему мнению, повышению авторитета института собственности, соответственно, признанию ее легитимности мог бы содействовать некий формальный (или неформальный) социальный контракт между государством, бизнесом и гражданским обществом, в котором были бы каким-то образом зафиксированы права и взаимные обязательства, в том числе обязательства бизнеса, которые устроили бы общество. И здесь инициативу, на мой взгляд, должно проявить государство. В этой связи можно вспомнить, что после того, как в 2003 году было начато «дело ЮКОСа», бизнес выступил с подобной инициативой – заключения трехстороннего контракта, которое зафиксировало бы и отрегулировало взаимные обязательства сторон. Тогда бизнес продемонстрировал свою готовность идти на формирование такого рода социального контракта. Я считаю, что подобная инициатива могла бы очень серьезно укрепить и сам институт частной собственности, ее легитимность и, соответственно, все те взаимоотношения, которые с этим связаны. На порядок возросло бы и взаимное доверие, дефицит которого является ныне одной из главный общественно-политических проблем России.

Социальная ответственность бизнеса

Социальная ответственность бизнеса, по моему мнению, не должна ограничиваться благотворительностью ― она должна выходить за ее пределы. Основными ее направлениями должно быть формирование или содействие формированию, с одной стороны, «человеческого капитала» через спонсирование образования, здравоохранения, через внутрикорпоративные проекты, с другой стороны – «социального капитала», то есть отношений со стейтхолдерама (от англ. stateholder), т.е. лицами, организациями и институтами или заинтересовнаными сторонами, в той или иной мере причастными к деятельности компаний и корпораций, акционерами, потребителями, некоммерческими организациями, местными сообществами. Все это вместе взятое и формирует тот позитивный социальный капитал, который должен содействовать нормальному общественному развитию, складыванию нормальных отношений между бизнесом, властью и обществом. На Западе, в отличие от России, эти отношения вошли в стадию интенсивного развития. Конечно, и там еще этот процесс далеко не завершен, но значительная часть пути по нормализации и установлению конструктивных отношений со стейтхолдерами пройдена.

У нас же все это только-только начинается. В этой связи стоит упомянуть о концепции «корпоративного гражданства». Отношения со стейтхолдерами выходят за рамки социальной ответственности. Это уже отчасти политические отношения, и они как раз вписываются в концепцию «корпоративного гражданства». Но в России мы имеем лишь отдельные эпизодические примеры практического воплощения этой концепции. В этой связи можно упомянуть «Лукойл-Пермь», которая уже официально объявила и реализует данную концепцию, особенно по линии отношений с НКО и местными сообществами. Можно привести еще ряд схожих примеров из того же региона, где осуществляется практика диалога и сотрудничества со стейтхолдерами. Но это, скорее, лишь эпизоды, а не получившая широкое распространение практика. В основном она развивается по линии взаимоотношений с местными сообществами. Некоммерческие же организации здесь представлены пока крайне слабо. Тем не менее, определенная работа в этом направлении проводится, есть позитивные сигналы о заинтересованности ряда крупных компаний, в частности РАО «ЕЭС России», идти по этому пути.

Отношение к российскому бизнесу

Существует определенное недоверие к российскому бизнесу со стороны международного экономического сообщества. Это можно объяснить целым рядом причин, но, на мой взгляд, в основном это является отражением тенденций негативного отношения к России в целом, которые с некоторых пор усиливаются на Западе. Есть признаки того, что в различных странах, в той же Великобритании, усиливается русофобия, и это так или иначе сказывается на отношении к бизнесу. Как и в России, этот негатив отчасти провоцируется самим отечественным бизнесом (скандалы в Куршевеле, приобретение в собственность целых кварталов в Лондоне и др.). В данной связи представляется вполне оправданной та озабоченность имиджем России на Западе, которую проявляют и наша общественность, и бизнес, и сама власть. Однако, как показывает практика, обратить данную негативную тенденцию вспять одними лишь пиаровскими мерами невозможно ― здесь нужны более комплексный подход и подключение к решению этой задачи самого российского бизнеса. В частности, могла бы помочь активизация деятельности Круглого стола промышленников ЕС и России и ряда других центров и форумов, рабочих групп и т.д., особенно если в повестку дня их заседаний будут включаться вопросы этики бизнеса, его социальной и гражданской ответственности и т.д. и т.п. Вопросы эти актуальны не только для российского, но и для всего мирового бизнеса, особенно на глобальном уровне, т.е. на уровне ТНК. Инициатива постановки и обсуждения этих вопросов российским корпоративным бизнесом наверняка дала бы позитивный результат, причем не в последнюю очередь и для более ответственного поведения нашего собственного предпринимательского сообщества.

Однако, оставаясь на почве реальности, следует подчеркнуть, что нелюбовь к любому «чужому» бизнесу – ситуация вполне объективная. Бизнес во всем мире сейчас транснационализируется и стремится проникнуть в экономическое пространство других стран, что, естественно, рождает конкуренцию. Важно, однако, чтобы российский бизнес в этом плане находился в одинаковом положении с бизнесом других стран, осуществляющим экономическую экспансию, и не подвергался ничем не оправданной дискриминации.

Перегудов С.П. - главный научный сотрудник ИМЭМО РАН

Версия для печати