04.04.2008 | Николай Пахомов

Экзамен для Турции

Турция не в первый, и, скорее всего, не в последний раз в своей истории сдаёт в эти дни экзамен на зрелость государственности. Время от времени такие моменты переживают все государства, однако в случае Турции они всегда имели региональное, а то и глобальное значение из-за важного геополитического положения страны. И на этот раз расположенная на перекрёстке Запада и Востока Турецкая республика должна ответить на вопросы, значительные не только для турецкой политики.

Успешная во времена зрелого Средневековья и раннего Нового времени Османская империя со временем пришла в полный упадок, так как не сумела вовремя модернизироваться и предложить очень разным народам империи некую объединяющую идею. Даже ислам такой идей стать не сумел, наиболее заметным проявлением чего стали разошедшиеся пути Анатолии, где сегодня находится Турецкая республика, и арабского мира.

Следующий тест на выживание Турция выдержала гораздо лучше — Ататюрк оказался совершенно прав, когда решил, что сохранить государство можно только решительно осуществив секуляризацию и вестернизацию. Хранителями этой идеи на протяжении двадцатого века были турецкие военные и увеличившаяся в числе группа образованных людей, юристов, представителей научного мира, частично политиков. Новым испытанием для турецкой государственности, захваченной общемировой тенденцией расширения участия граждан в управлении государством, стали успехи исламской Партии справедливости и развития.

Пришлось решать, что важнее — демократичность политической системы, в рамках которой люди поддерживают исламистов, или заветы Ататюрка. Не без труда и этот кризис был преодолён: в прошлом году президентом стал при широкой народной поддержке, не поддавшись угрозам военных, исламист Гюль, однако к немедленному введению шариата это не привело, да и либеральные, милые сердцу Брюсселя реформы осуществляются все последние годы. И вот новый вызов: 31-го марта Конституционный суд принял к рассмотрению дело о возможном запрете заниматься политической деятельностью для 71-го высокопоставленного турецкого политика, представляющих Партию справедливости и развития. Причина для обвинений проста: придя к власти, ПСР якобы выступает против основ государственности, заложенных Ататюрком. В качестве наиболее показательных примеров этого названо снятие запрета на ношение, предписываемых исламскими нормами, платков в университетах и ряд решений региональных властей в духе тех же норм.

Очевидно, что проблема перешагивает турецкий масштаб — во-первых, спокойное развитие Турции важно для стабильности ключевого региона Ближнего Востока, во-вторых, спор о соотношении демократии и религиозных ценностей в современном мире проблема животрепещущая. Недовольных турецких секуляристов, в особенности ректоров университетов, студентки которых начали носить платки, можно спросить — почему, если Турция демократическое государство, её гражданки не могут исполнять милые им религиозные предписания, если они не несут вреда окружающим?

Конечно, судьи, среди которых вряд ли найдётся много сторонников ПСР, могут прийти к выводу, что деятельность партии исламистов идёт против принципов, положенных в основании современной турецкой государственности Ататюрком. Но проблема в том, что ПСР имеет ясный народный мандат. За неё голосуют многочисленные сторонники, особенно из числа разросшегося среднего класса, причастного к недавним и нынешним турецким экономическим успехам. Неужели настало время отказаться, хотя бы частично, от наследия Ататюрка?

Число вопросов растёт, если, отталкиваясь от этого турецкого спора, посмотреть шире: а каково соотношение свободы вероисповедания и демократии в государствах Запада? Ответов на эту проблему на Западе нет. Чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить сложности с интеграцией иммигрантов во французское, британское, испанское или голландское общества, рост противоречий вокруг турецкой общины в Германии, скандалы вокруг датских карикатур на Мухаммеда, рассуждений архиепископа Кентерберийского про нормы шариата и голландского фильма про ислам.

Пока специалисты, политики и религиозные деятели продолжают спорить, каким может/должно быть место религии в жизни современного человека, число практических проблем растёт как снежный ком. Скажем, только что Дональд Туск убедил Леха Качинского, что Лиссабонский договор, определяющий развитие ЕС на годы вперёд, можно поддержать и без ясного упоминания в нём о боге, но нет никаких гарантий, что со временем эта проблема не встанет с новой остротой, и вопросы религиозных основ европейской идентичности не вызовут кризис всего интеграционного проекта, в котором, кстати сказать, усердно и без особого успеха уже десятилетиями пытается участвовать мусульманская Турция.

Что же касается поддержки, которую ПСР имеет у турецкого среднего класса и людей состоятельных, тот тут нельзя не вспомнить многочисленные исследования, выявившие потерю ориентиров и смысла жизни успешными людьми на Западе — материальное благополучие достигнуто, а в жизни всё равно чего-то не хватает. Очень может быть, что ислам играет в Турции именно роль спасательного круга в стремительном водовороте современной жизни наиболее динамичной и успешной части общества.

О наиболее вероятном решении Конституционного суда Турции судить сложнее. Предположительное преобладание судей-сторонников светского строя делает вероятным, если не запрещение ПСР, то запрет для её ключевых деятелей (президента Гюля, премьера Эрдогана) заниматься политической деятельностью в течение пяти лет, что станет для партии, собранной вокруг неординарных личностей, тяжёлым ударом.

При этом ясно, что руководство страны сложа руки сидеть также не будет, уже сегодня обещая поменять все законы включая конституцию, мешающие демократическому развитию умеренного исламизма. Исход кризиса будет зависеть от того, что окажется важнее для противоборствующих сил — собственные амбиции или стремление сохранить государство. В своё время правящие элиты Османской империи выбрали первое, Ататюрк второе. Подождём, каким исход будет на этот раз.

Николай Пахомов - публицист

Версия для печати