31.01.2005 | Татьяна Становая

ДОГОВОРНАЯ ПОЗИЦИЯ

18 января председатель Госсовета Чечни Таус Джабраилов объявил о завершении работы над проектом договора о разграничении полномочий между республикой и федеральным центром. Заместитель главы представительства Чечни в Москве Саид Хамзатов при этом отметил, что договор будет подписан "до конца квартала в любом случае". В то же время председатель правительства Чечни Сергей Абрамов 26 января заявил, что "проект договора о разграничении полномочий между федеральным центром и Чеченской Республикой, подготовка которого вышла на финишную прямую, обсуждать публично сейчас нельзя, так как документ находится в стадии серьезнейшей юридической проработки".

Тема подписания договора между центром и Чеченской республикой всегда носила политический характер и во многом использовалась для усиления ресурса поддержки сначала Ахмада Кадырова, а затем Алу Алханова. Так, накануне референдума об утверждении Конституции Чечни (март 2003 года), федеральный центр пообещал Ахмаду Кадырову подписание федеративного договора, предусматривающего предоставление республике "широкой автономии". Ахмад Кадыров настаивал на предоставлении экономической автономии, в то время как Москва, опасаясь усиления президента Чечни и заигрывая с оппозицией, говорила и о политической автономии при праве Кремля снимать президента республики указом президента РФ. В варианте начала 2003 года договор носил более умеренный характер, чем проект, представленный Джабраиловым. После референдума по Конституции Москва еще некоторое время говорила о вероятности подписания договора, однако все это скорее использовалось в качестве инструмента торга с Ахамадом Кадыровым, который продвигался на пост избранного президента республики. После его избрания тема федеративного договора стихла.

Теракт в Грозном и смерть Ахмада Кадырова поставили перед Кремлем проблему поиска преемника, способного избираться на пост президента и при этом сохранять лояльность федеральному центру. Именно тогда тема подписания федеративного договора зазвучала вновь. Необходимость популяризации нового кремлевского фаворита - Алу Алханова - заставила обещать подписание гораздо более широкого договора. В августе 2004 года Владимир Путин согласился с предложением тогда еще кандидата на пост президента Чечни Алханова о том, что Чечня должна получить куда большие права на добываемое на ее территории сырье. Речь идет о направлении выручки от экспорта чеченской нефти на восстановление и социальное развитие республики. "Я думаю, это предложение разумно и всем будет понятно", - выразил свое мнение Владимир Путин, добавив при этом: "Зачем лишние деньги из федерального бюджета, если республика сама добывает продукт, который пользуется спросом на мировом рынке?".

Избрание Алу Алханова президентом республики дало повод для чеченской стороны потребовать от Кремля выполнения своего обещания. Договор должен был быть подписан до конца 2004 года, однако пока вся активность в этом направлении исходит от чеченских представителей. В середине января председатель Госсовета Чечни Таус Джабраилов заявил, что подготовка договора завершена, он согласован с президентской администрацией и в ближайшее время будет подписан. Предлагаемый проект фактически предусматривает экономическое обособление Чечни от России, что заметно ослабляет экономические рычаги влияния федерального центра на республику.

Согласно предложенному документу, Чечня получает беспрецедентные права: республика на 10 лет становится "регионом интенсивного экономического развития", где на этот период все права на землю, недра, растительные и животные ресурсы принадлежат исключительно Чечне. Республика также получает право на добычу природных ресурсов, их транспортировку и реализацию, в том числе и за ее пределами. Иными словами, в собственность Чечни переходят "Грознефтегаз" и "Нурэнерго", чего давно добивались представители чеченской власти. Все налоги и сборы направляются в региональный бюджет, жители республики освобождаются от оплаты за газ и электроэнергию.

Договор предусматривает создание национального банка Чечни, который получает разрешение на создание и регистрацию предприятий, в том числе и совместных - с иностранными участниками. Договор также запрещает "любое вмешательство силовых структур во внутренние дела республики". Для реализации своего экономического суверенитета Грозный намерен открыть представительства в странах дальнего зарубежья. Правда, как отмечается в проекте договора, о назначении представителей чеченские власти будут информировать российский МИД (масхадовский режим назначал своих зарубежных представителей, не сообщая об этом Москве).

Помимо этого, Чечня требует от федерального бюджета многомиллиардных выплат жертвам сталинских репрессий. Авторы проекта договора предлагают установить размеры компенсации из расчета 500 минимальных размеров оплаты труда (МРОТ) за потерю имущества и 1000 МРОТ за потерю жилья. "Конечно, суммы внушительные, но я думаю, что российскому бюджету будут под силу эти расходы",- заявил Таус Джабраилов. Напомним, что на самом деле такая высокая цена требуется в связи с отказом Джохара Дудаева в 1991 году принимать компенсации в соответствии с принятым тогда законом, назвав их "подачками".

Как заявил заместитель главы представительства Чечни в Москве Саид Хамзатов, подписание договора "планируется до конца квартала в любом случае". При этом, по его словам, "московская сторона знакома с текстом уже давно" и "в основном, что бы там пресса ни говорила, основные глобальные положения согласованы и принимаются". Совсем другое мнение высказал один из разработчиков проекта договора заместитель руководителя Государственного совета ЧР Данилбек Тамкаев: "Ни о каком "скорейшем подписании", как поспешили уведомить некоторые СМИ, речи не идет, нет даже предварительных сроков". Аналогичного мнения придерживается и председатель правительства Чечни Сергей Абрамов.

Основным "лоббистом" подписания договора сейчас является Рамзан Кадыров, который, после смерти отца продолжает занимать в республике лидирующие властные позиции. Именно в его распоряжении находится Служба безопасности президента Чечни - самое элитное и мощное вооруженное формирование на территории республики. В последнее время обозначились некоторые противоречия между Кадыровым и президентом Чечни Алу Алхановым. В реальности здесь развивается конфликт между формальным и неформальным лидерами, неспособными разграничить сферы своего влияния. Алу Алханов как действующий президент проводит экспансию в системах власти и постепенно теснит самого Кадырова.

Показательными стали появившиеся несколько месяц назад слухи о том, что Служба безопасности под руководством Кадырова будет расформирована. Пока эти слухи не оправдались. Однако 27 января начальник управления собственной безопасности (УСБ) Главного управления МВД России в Южном федеральном округе Владимир Савченков сообщил о создании в Чечне спецподразделения, сотрудники которого будут заниматься охраной президента республики Алу Алханова и членов его семьи. "Это будет структура федерального подчинения, и формироваться она будет сотрудниками спецподразделений из регионов России",- заявили в пресс-службе ГУВД МВД России по Южному округу. По всей видимости, это решение принято при непосредственном участии Кремля, который уже давно настороженно смотрит на деятельность Рамзана Кадырова, ставшего практически не контролируемым. При этом служба безопасности Рамзана Кадырова теперь должна будет заниматься непосредственно борьбой с террористами.

Примечательно, что Рамзан Кадыров, обосновывая необходимость подписания договора, обещает Кремлю обеспечение стабильности в республике. Однако пока кардинальных изменений в этой сфере не происходит. Более того, недавно и вовсе "бойцы" Кадырова позволили себе существенное превышение своих полномочий. Так, в Дагестане была задержана сестра Кадырова на основании отсутствия документов у ее охранников. В результате у нее оказалась сломана рука (по одним данным - она сама упала и повредила ее, по данным кадыровцев - рука была сломана в ходе допросов). В итоге Кадыров и сотрудники его Службы безопасности фактически силой взяли здание, где находилась его сестра. После этого представители различных властных групп в Чечне принимали даже специальные заявления, касающиеся "беспредела" деятельности силовиков. Однако власти Дагестана расценили все это иначе и возбудили уголовное дело по факту применения насилия по отношению к сотрудникам местной милиции, находящихся при исполнении своих служебных обязанностей, со стороны представителей МВД и спецслужб Чечни. В отношении этого дела власти Чечни оказались солидарны, однако в Дагестане и у федерального центра действия кадыровцев вызвали раздражение.

На этом фоне "ценность" Рамзана Кадырова как борца с терроризмом и фактором "стабилизации ситуации" в Чечне все больше девальвируется. Для Кремля договор и без того является лишь политическим аргументом в выстраивании оптимальных отношений с Чечней, а на фоне "проблемности" Кадырова (размежевания с Алу Алхановым, неадекватного поведения в отношении правоохранительных органов Дагестана) принятие его в представленном виде невероятно. Однако есть здесь и другие проблемы, которые будут сдерживать федеральный центр в подписании такого документа.

Представленный проект договора может показаться унизительным для военной корпорации и силовиков в целом. Более того, он может быть воспринят и в обществе как поражение России в борьбе за Чечню и неоправданные уступки вопреки всем понесенным жертвам со стороны федералов. В некоторых СМИ также отметили риск начала второго "парада суверенитетов" в случае подписания Договора. Однако это крайне маловероятно, хотя усиление сепаратистских настроений на политической периферии может усиливаться.

Пока очевидно, что желание Чечни подписать договор намного превосходит намерения самого Кремля, что может служить причиной разногласий в этих вопросах. Отказ от подписания представленного федеративного договора может обернуться новыми политическими проблемам в отношениях с Чечней. На территории республики появляется обособленная, на все более обделяемая формализованными полномочиями властная группировка под руководством Рамзана Кадырова. Его силовой ресурс, неформальное влияние в республике потенциально может привести к политической дестабилизации в регионе. Однако в то же время, нынешний проект является некой завышенной переговорной позицией, которая в процессе согласований заранее предусматривает некоторый отказ от объявленных преференций.

Версия для печати