12.08.2008 | Валерий Выжутович

Кавказский пленник

Ингушская оппозиция не оставляет попыток сменить руководство республики. Такое желание с ней разделяют 80 тысяч жителей Ингушетии. На днях в администрацию президента РФ было передано 15 коробок с листами, содержащими подписи под обращением к главе государства. Авторы обращения сообщают о «крайне напряженной обстановке» в республике, масштабной коррупции в органах власти, констатируют, что в Ингушетии, по сути, идет «гражданская война». Самое главное - они просят отправить в отставку главу республики Мурата Зязикова и предлагают вновь назначить на этот пост Руслана Аушева.

Бывший президент Ингушетии ныне политикой не занимается. Сфера его сегодняшней деятельности - помощь ветеранам Афганистана и участникам военных конфликтов на постсоветском пространстве. Тем не менее на своей родине он по-прежнему популярен. Чтобы понять, почему, надо вспомнить, как Аушев уходил из политики. Начать с того, что в декабре 2001 года он досрочно сложил президентские полномочия. Причины его добровольной отставки до сих пор покрыты туманом. Сам он сказал, что ушел «во имя сохранения стабильности в республике». В это не очень верилось. Дальнейшее пребывание генерала во главе Ингушетии никаких потрясений ей не обещало. Гораздо больше оснований полагать, что к отречению от должности Аушева подтолкнула Москва. О том, что это может случиться, в Магасе шепотом заговорили еще ранней осенью, сразу после визита Путина на Северный Кавказ. По кулуарной информации, президент жестко порекомендовал генералу уйти и даже обозначил срок - до конца 2001 года. Чтобы помочь Аушеву сделать «правильный выбор», Путин, возможно, помянул про 20-миллиардный долг республики в сочетании с огромными суммами, выкачанными из нее через офшорную зону «Ингушетия», к созданию которой Аушев приложил руку.

Покинув президентский пост, Аушев стал членом Совета Федерации от Ингушетии. Он пришел в сенат нового образца затем, чтобы, по его словам, «на высшем законодательном уровне ставить и решать проблемы родной республики, Северного Кавказа». С подобных заклинаний начинают все, цена этим клятвоприношениям известна. Но, как вскоре выяснилось, Аушева следовало понимать буквально. Он несколько раз пытался привлечь внимание коллег к Пригородному району Северной Осетии, куда с 1992 года не могут вернуться тысячи ингушских семей. Он то и дело напоминал о Чечне, «где нет ни войны, ни мира, где продолжают гибнуть мирные люди и военнослужащие». Он предлагал сенаторам принять обращение к главе государства в связи с напряженной ситуацией вокруг президентских выборов в Ингушетии, говорил, что «некоторые ведомства идут на прямое нарушение закона с единственной целью - протащить на пост президента Ингушетии своего кандидата Мурата Зязикова». Аушева не услышали. И тогда он покинул Совет Федерации. Его демонстративный жест был адресован не только голосующей публике. К скандалам вокруг выборов в Ингушетии Аушев таким образом привлек внимание всей России. И не в последнюю очередь - Кремля. Впрочем, не исключено, что Аушевым двигали и мотивы сугубо личные. Он понял, что Москва своего добьется, и Мурат Зязиков так или иначе будет внедрен в главный кабинет республики. И первое, что он сделает, - уберет бывшего президента Ингушетии из Совета Федерации, посадит туда своего человека. Аушев упредил свое изгнание. Ушел красиво.

Собственно, выбора - уйти или остаться - у него уже не было. И не только потому, что, взяв месячный отпуск для предвыборных дел, он работал на кандидатов, неугодных Москве. Разрыв Аушева с федеральным центром произошел много раньше, еще в пору его президентства. Когда, с точки зрения Москвы, Ингушетия превратилась в тыловую базу чеченских боевиков и выступала «пятой колонной»... Когда Аушев донимал верховных правителей судьбой чеченских беженцев... Когда поддерживал дружбу с Масхадовым и призывал вести с ним переговоры...

До какого-то времени Кремль помогал Аушеву, не ущемляя его генеральского и горского самолюбия, достойно отступать. А тот, в свою очередь, старался не доводить свои разногласия с Москвой до публичной схватки. Избранием Зязикова и тем, как оно происходило, Аушев был загнан в угол. Еще на подступах к этой кампании Москва могла бы просчитать, что ей выгоднее - посадить в Ингушетию «своего» президента, которому Аушев с его авторитетом и влиянием может устроить такую веселую жизнь, что мало не покажется, или же смириться с аушевским наследником в надежде со временем выпестовать из него исправного исполнителя верховной воли. Что предпочла Москва - известно. И с тех пор ей приходится прилагать напряженные усилия, чтобы ситуация в Ингушетии не вышла из-под контроля.

Ни на секунду не забывающий, откуда он родом, Аушев до сих пор остается «кавказским пленником» на добровольной основе. Чьи интересы - региона или центра - следует отстаивать в приоритетном порядке, для него давно уже не вопрос. Поначалу представлялось, что, осуществив почетную депортацию отставного сенатора из родной республики, Москва предложит ему достойную федеральную должность. Этого не случилось. Не случится и возвращение Аушева на президентский пост. Верховная власть никогда не принимала решения под давлением. Вряд ли эта традиция будет нарушена. «Безвременно ушел», «до срока покинул»... В этих выражениях, если прибегнуть к жанру политического некролога, надлежало описывать скоропостижный уход Руслана Аушева из власти. Но тогда думалось, что Аушев не покидает политику. Казалось, вот теперь-то, расставшись с государственными должностями, боевой генерал и займется политикой по-настоящему. Он решил по-другому.

Валерий Выжутович - публицист, политический обозреватель

Версия для печати