20.08.2008 | Алексей Портанский

Плата за конфликт

В потоке комментариев и откликов на конфликт в Южной Осетии заметная доля приходится на экономические и особенно внешнеэкономические. Среди последних, по крайней мере, в первые дни и недели кризиса, преобладали алармистские. Отмечен отток капитала с российского фондового рынка, распространились слухи, что теперь нас исключат из «Восьмерки», перекроют дорогу в ВТО и ОЭСР, применят санкции в отношении наших компаний за рубежом и пр. Стоит ли в самом деле готовиться к худшему и какова может быть плата за участие в конфликте на Кавказе?

Начнем с того, что уже произошло. Из «Восьмерки» нас, надо полагать, не исключат, но де-факто ее конфигурация возвращается к едва отошедшей в историю формуле «Семерка» + Россия». Вероятно, в ближайшее время эта формула будет употребляться все чаще.

Далее. Любой вооруженный конфликт негативно влияет на внутренние рынки. Мы дали этому ярчайшее подтверждение. Если определенное падение на валютном и фондовом рынках в результате начала военной операции было неизбежным, то в начале августа оно сопровождалось лихорадочной продажей иностранными инвесторами российских акций и рублей с последующим выводом полученных средств за рубеж. Причина лихорадки – испуг инвесторов и неспособность российских властей успокоить их, грамотно объяснив суть военной операции. Информационную войну в первые дни конфликта мы, как известно, проиграли. В результате отток средств с российского фондового рынка с начала августа, по оценкам экспертов, составил около 10 млрд.долл. Соответственно, понижен прогноз по чистому притоку капитала в Россию с 40 до 30 млрд.долл. за 2008 г.

Конечно, рынки способны столь же быстро отвоевывать утраченные позиции. После заявлений о прекращении «операции по принуждению к миру» основные индикаторы почти вернулись к своим доконфликтным значениям. Впрочем, финансовые власти РФ допускают продолжение оттока капитала. Но и такой сценарий, полагают они, не окажет существенного влияния на российскую экономику. Так, первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев уже заявил, что конфликт скажется только на краткосрочном движении капитала, а в целом в российской экономике «ничего принципиального не произойдет».

Хочется верить в прогноз одного из руководителей ЦБ РФ. Однако, невозможно сбросить со счетов такой фактор, как доверие инвесторов, восстанавливать которое куда сложнее, чем индексы рынка и курсы валют. Иностранный инвестор пуглив и нуждается в стабильности. Напомним, что война в Южной Осетии стала третьим кряду ударом по отечественному рынку вслед за скандалом вокруг ТНК-ВР и делом «Мечела». Неудивительно, что многие инвесторы теперь заново взвешивают политические риски в России, которые прежде не принимались в расчет. Россия понесла серьезный имиджевый ущерб, последствия которого не поддаются немедленному подсчету. Несомненно, что и в следующем году страна недосчитается десятка или более миллиардов долларов иностранных инвестиций, а без их притока наша экономика в ближайшие годы не сможет нормально развиваться.

В результате обострения восприятия в мире российских политических рисков ослабнут и внешние позиции отечественного бизнеса. В последние годы российские корпорации, поощряемые государством, азартно скупали активы за рубежом. Правда, поставленные цели не всегда достигались – у всех в памяти безуспешная попытка Алексея Мордашова получить контроль над металлургическим гигантом «Арселор». Теперь приобретение крупных пакетов акций иностранных компаний станет для российских инвесторов еще сложнее – на Западе нынче принято проявлять повышенную щепетильность в отношении «морального аспекта» сделки. Вполне вероятно, полагают эксперты, что для российских компаний могут закрыться некоторые кредитные линии, станет дороже занимать деньги на Западе, под давлением будут находиться российские ценные бумаги.

Нельзя не вспомнить и об одном новом весьма амбициозном проекте, озвученном в последнее время на самом высоком уровне. Речь идет о превращении Москвы в один из мировых финансовых центров наряду с Нью-Йорком, Лондоном, Франкфуртом, Гонконгом, Сингапуром. К сожалению, в ближайшие годы из-за тех же политических рисков нам вряд ли удастся заставить иностранных партнеров поверить в реальность данного проекта.

Наконец, долгосрочные перспективы российской экономики связаны с непременной ее диверсификацией. Мы должны предложить миру не только нефть, газ и металлы, но и наукоемкие товары. Параллельно надо добиться участия в выработке правил международной торговли. Решить обе эти задачи невозможно без членства в ВТО.

Отразится ли нынешний российско-грузинский конфликт на процессе присоединения России к этой организации?

Для начала рассмотрим худший вариант – как говорится, попробуем подойти к краю обрыва и заглянуть вниз. Для этого приведу два конкретных примера. В 1979 г. советское руководство окончательно приняло решение о необходимости сближения с ГАТТ – предшественником ВТО. Однако реализовать задуманное не удалось из-за резкого осложнения отношений со значительной частью стран мирового сообщества после ввода советских войск в Афганистан. Второй пример связан с известными кровавыми событиями на площади Тяньаньмэнь в Китае в 1989 г., которые вызвали бурю негодования во всем мире. Едва начав тогда переговоры по присоединению к ГАТТ, Пекин столкнулся с дипломатическим бойкотом, который продолжился более года, причем после этого требования к Китаю ужесточились. Таковы исторические факты.

Ничего подобного нас, слава богу, пока не ожидает. Судя по первой реакции из Вашингтона, нам не собираются чинить каких-либо преград на переговорах в связи с вовлеченностью России в конфликт и ее «агрессией», как принято говорить на Западе, против Грузии. Таков был смысл заявлений официальных представителей американской администрации. К сожалению, многие российские СМИ в погоне за сенсацией весьма тенденциозно истолковали реакцию США по этому поводу, в частности, конкретное высказывание министра торговли США Карлоса Гутьерреса, который, согласно Рейтер, 12 августа заявил следующее: «Мы работаем с Россией в плане присоединения к ВТО, и им предстоит еще пройти определенный путь. Таким образом, нельзя сказать, что они близки к этому».

Сказанное в общем вполне соответствует реальному положению вещей на переговорах и ничем не отличается от некоторых прежних высказываний как американских, так и европейских партнеров, сделанных до конфликта. Конечно, одновременно нас периодически подбадривают заявлениями о скором приеме в ВТО, но это следует скорее воспринимать как некий политес, а не впадать в эйфорию от протокольной похвалы. Да, нам действительно предстоит, как говорят партнеры, пройти определенный путь на переговорах. Беда только в том, что мы зачастую сами его удлинняем. Так, ряд вопросов, касающихся защиты прав интелектуальной собственности, технического регулирования, таможенных процедур, санитарных мер и др., уже длительное время не находят своего решения на переговорах не из-за каких-то козней Запада, а из-за пассивности некоторых наших ведомств и парламента или, хуже того, неожиданных действий той или иной ответственной инстанции (например, санитарного контроля), которые мало согласуются с правилами ВТО. Разумеется, кивать на чьи-то происки куда проще – так можно прикрыть свою собственную безалаберность.

Единственным реальным и серьезным внешним препятствием на пути РФ в ВТО остается позиция Грузии, переговоры с которой в рамках присоединения России к ВТО были предельно политизированы задолго до нынешнего вооруженного конфликта. Теперь же для возобновления переговоров Москвы и Тбилиси потребуются немалые усилия по снижению политической напряженности в двусторонних отношениях.Когда этот комментарий был уже практически готов, появился повод, чтобы не завершать тему ВТО в пессимистическом тоне. Британский министр иностранных дел Дэвид Милибэнд высказался против международной изоляции России, и в частности, - за продолжение переговоров по ее присоединению к ВТО. Очень своевременное высказывание. Оно должно еще раз напомнить некоторым нашим политикам и высокопоставленным чиновникам, что Запад, да и мировое сообщество в целом весьма заинтересованы в нашем полноправном участии в многосторонней торговой системе, ибо без России она все-таки не является универсальной.

Версия для печати