05.09.2008 | Леонид Радзиховский

Отрицательный отбор

Известно высказывание Бисмарка: «Битву при Садовой выиграл прусский школьный учитель». В XXI веке это банальность – конкурентоспособность страны зависит от уровня ее образования. Это охотно признают и наши руководители, постоянно повторяя призывы «строить инновационное общество», «создавать инновационную среду» и т.д.

Призывы сомнений не вызывают, с ними никто не спорит. Проблема в том, как они реализуются.До последнего времени наше общество пребывало в уверенности, что с чем-чем, а с образованием, в том числе высшим, у нас все обстоит благополучно. Мы легко (даже кокетливо) признавали, что, да, плохо дело с внедрением научных открытий – непрактичный мы народ, верно, но самих открытий в стране Менделеева и Левши – через край. По уровню фундаментальной науки и фундаментального образования мы, разумеется, стоим на самом высшем мировом уровне – вот с практическими приложениями дело хуже.

Это совершенная чепуха.

Объективные данные говорят о прямо противоположном : не только с «внедрениями», но и с самой фундаментальной наукой и с высшим образованием дело из рук вон плохо.

Согласно авторитетному рейтингу лучших вузов мира (THTS-QS World University Rankings 2007), впервые наши ведущие вузы "вывалились" из лучших 200. Итоговый рейтинг 2-х наших лучших университетов оказался ниже чем у вузов Австралии, а в 50-х лучших пробились университет из Китая и Голландии. Общее же распределение среди 500 лучших вузов такое: 32% - США, 5% - Англия, 2,7% - Китай, 0,4% - Россия.

Конечно, можно сказать, что зеркало криво, рейтинг необъективен, сослаться на русофобию, спрятаться в защитную скорлупу обиды и возмущаться, что наша непатриотичная элита шлет детей в зарубежные университеты. Но вот что любопытно – те же самые цифры сильно коррелируют с долей названных стран в мировом производстве высокотехнологичной продукции. Так что, если нас и в дальнейшем устраивает роль нефте-ядерной державы, можно расслабиться (обижаться) – если же эта почетная роль Россию все-таки не устраивает надо что-то пытаться менять. Если еще не поздно.Люди, работающие в бизнесе дружно говорят – главная проблема не в деньгах, а в людях. Нет хороших специалистов – а за нефтедоллары «экономику знаний» не купишь.

К этому надо добавить, что когда речь идет о гуманитарных науках ситуация еще куда хуже – по общественным дисциплинам ни один российский вуз не входит уже в 1000 сильнейших вузов мира.А ведь сейчас не советские времена, гуманитарные науки – не «история КПСС» и «научный коммунизм». Речь идет о подготовке людей с той самой корпоративной культурой, о создании питательной среды для современного бизнеса.

Нельзя сказать, что ничего не делается – план реформы высшей школы, заявленный президентом страны 24.07.2008г. в МИФИ (в том числе резкого сокращения числа государственных вузов, до 200) - адекватен времени. Но вопрос даже не в том, хороши или плохи планы на бумаге, а в том, как они реализуются в жизни.

Учитывая степень запущенности болезни, нужны не косметические меры, а радикальная «перестройка» - при всех «ассоциациях» связанных с этим словом, иначе не скажешь.

И здесь, очевидно, центральная позиция – ректоры, те, кто очень многое (если не все) определяют в своем вузе.

Между тем, огромное количество ректоров работают на своем месте 10 и более лет, т.е. по своему опыту гораздо лучше знают (а потому и невольно воспроизводят) систему советских вузов, чем систему современного российского или мирового бизнеса, современных технологий и т.д. Ниже я буду апеллировать к конкретному примеру, о котором уже писали в прессе – выборам ректора Российской экономической академии им. Плеханова (РЭА), знаменитой «плехановки», одного из головных экономических вузов страны.

Сразу скажу, что практически все уже произошло, едва ли что-то можно изменить – так что вся эта история всего лишь удачная модель, можно сказать, чистый эксперимент, показывающий как это происходит повсеместно.

Типично тут – все.

В этом году по достижении 70 лет, ушел на почетную должность президента г-н В.И.Видяпин, возглавлявший РЭА с 1990 года. Естественный повод подобрать замену для качественного усиления развития академии в современном рыночном направлении.

Согласно закону выборы ректора проводит расширенный ученый совет вуза. При всей видимой демократичности, идея далеко не блестящая – примерно такая же, как практиковавшиеся в 1980-е выборы директоров предприятия. Понятно, что коллектив в большинстве своем заинтересован в сохранении статус-кво. А если это самое статус-кво как раз и нужно изменить, то возникает очевидное безнадежное противоречие. В этой ситуации, может быть, лучше было бы прямое назначение сверху – здесь, по крайней мере, может быть приложен вектор «государственной воли».

Впрочем, государство отнюдь не пускает выборы ректора (как и любые другие) на самотек. Во-первых, назначается и.о. ректора, у которого есть очевидные преимущества при выборах. Во-вторых, аттестационная комиссия Минобрнауки проводит предварительный отсев кандидатов.

Однако и тут надо смотреть на людей.

«Государственная воля» - кто ее конкретный носитель?

Прежде всего, тот, кому непосредственно подчиняются вузы. А это даже не Минобрнауки, а Федеральное агентство по образованию. Его возглавляет Булаев Н.И. У меня нет каких-то примеров конкретной деятельности г-на Булаева. Если же судить только «по анкете», то возникает сомнение – насколько этот 59-летний заслуженный учитель РФ, бывший директор Спасского педагогического училища, ректор Рязанского областного института развития образования, секретарь регионального отделения «Отечества – Вся Россия», а затем «ЕР» и, наконец, депутат ГД и даже председатель думского комитета по образованию, ясно видит перспективы создания инновационного общества в мире и в России и может, исходя из этого принимать точные решения по ректорам вузов, выдвигая на их место тех самых «инноваторов».

Во всяком случае, и.о. ректора РЭА (до проведения выборов ректора) был назначен В.И.Гришин. Он – бывший думский коллега г-на Булаева, был председателем комитета ГД по делам Федерации и региональной политики. С точки зрения номенклатурной – вполне естественное перемещение. С точки зрения дела все выглядит не совсем так : г-н Гришин не имеет собственного опыта работы в науке или вузах (хотя, будучи уже председателем комитета ГД защитил в 2005 г. докторскую диссертацию «Региональная экономическая политика в условиях реформирования экономики РФ»). Он был министром экономики Республики Мордовия – откровенно говоря, этот регион не считается оазисом передовой экономической мысли, высоких технологий, инноваций и т.д. Безусловно, для укрепления на служебной лестнице у г-на Гришина вполне адекватный административный ресурс – менее очевидно, что у него достаточный научный ресурс для изменения ситуации в РЭА.

Между тем, та же аттестационная комиссия «зарезала» ряд других кандидатов, подавших документы на выборы ректора РЭА.

В частности, Зубова В.М. тоже депутата ГосДумы, правда, сегодня его административный вес куда скромнее – член комитета по экономической политике и предпринимательству. Зато опыт научной и преподавательской деятельности настолько же больше, чем у соперника: этот доктор экономических наук был деканом экономического факультета Красноярского госуниверситета, где впервые в СССР был создан учебный компьютерный класс, работал в Оклахомском университете, постоянно преподает Сибирском федеральном университете и в школе бизнеса при МГУ. Кроме того, у него куда серьезнее и опыт реальной работы в условиях рыночной экономики – был губернатором Красноярского края в 1993-98, где впервые в стране экономика перешла от спада к экономическому росту. Вполне возможно что и г-н Зубов – не идеальный кандидат на роль ректора, призванного создать «инновационный вуз», но, думается, все же он лучше подходит для этой цели чем бывший мордовский министр. Тем более непонятно, почему он был «снят с пробега» аттестационной комиссией – впрочем, она не обязана мотивировать и объяснять свои решения, что наверное самое удивительное в этой истории, так как публичная аргументация и мотивация для академической среды является основным критерием принятия решения - при выставлении оценки, защите диссертации, присвоении ученого звания. История с выборами в РЭА совершенно типична.

Административный конкурс с неформальными критериями оценки. Номенклатурно-логичные перемещения. Все это знакомо и понятно.

Непонятно одно: причем тут «построение инновационного общества»? И при таком отборе (и отбросе) кадров – на что, на какое место в мировой конкурентной борьбе может рассчитывать наша страна?Но видимо эти вопросы никто и никому не задает.

Леонид Радзиховский - публицист

Версия для печати