27.10.2008 | Борис Макаренко

Выборы в США: уроки неоконченной кампании

Избирательная кампания в США подходит к кульминации. Очевидное лидерство Барака Обамы за неделю до выборов – факт, который год назад казался практически невозможным. Еще не завершившись, эта кампания уже вошла в историю. Дело не только в участии в ней чернокожего, двух женщин и самого пожилого кандидата в президенты…

Еще одна отличительная черта кампании – затяжные и напряженные праймериз. Если республиканцы (с определенными оговорками) используют на первичных выборах мажоритарную систему, то демократы (тоже с оговорками) – пропорциональную. Поэтому у «партии слонов» победитель определился быстрее. Уже сейчас ясно, что не оправдалась надежда республиканцев, что длительная и острая борьба между Хиллари Клинтон и Обамой «измочалит» победителя, даст на него «компромат», на котором удастся сыграть в решающей стадии кампании и, кроме того, – создаст сложности в финансировании. Обама за счет долгой кампании получил дополнительные возможности «раскрутиться», финансовые сложности возникли только у Клинтон, зато Обама собрал рекордную сумму пожертвований, а темы, которые считались его слабостью, не играют решающей роли в осенний период.

Однако, пожалуй, важнейшая особенность кампании-2008 – сила запроса на обновление власти. Этот запрос родился еще на середине второго срока Буша-младшего, рейтинг одобрения которого опустился до рекордно низкого уровня. Собственно именно этот запрос и породил необычную конфигурацию кандидатов в президенты в обеих партиях. Только в условиях глубокого кризиса власти «в финал» праймериз могли выйти и женщина, и чернокожий кандидат. Необычен и кандидат от республиканцев: всего третий раз с начала ХХ века правящая партия на смену уходящему из Белого дома президенту выдвигает не его «вице» и не члена его кабинета, т.е. не пытается сыграть на теме преемственности власти. В обоих предыдущих случаях (1920 и 1952 годы), как и сегодня, уходивший президент вел войну с уроном для своей популярности, и в обоих случаях его партия проигрывала кандидату от оппозиции.

Однако когда кандидаты уже были выдвинуты, случился финансовый кризис, который коренным образом изменил повестку дня кампании. Ее главной темой стала экономика – почти 90% американцев озабочены ее состоянием, а почти 60% называют ее главной проблемой, заботящей их во время избирательной кампании. В такой ситуации кандидат от правящей партии практически лишается шансов на победу. Именно поэтому Маккейну приходилось тратить еще больше времени и сил, чтобы «отлепиться» от негативного имиджа действующей администрации.

Прежде чем описывать кампанию и ее возможный результат, обратим внимание на то воздействие, которое она уже оказала на настроения американского общества, причем это воздействие будет носить долгосрочный характер. Кампания 2008 года коренным образом переопределяет отношение к женщине и чернокожему в американской политике: более никто не сможет утверждать, что они не способны быть президентом.

Джеральдин Ферраро – первая женщина-кандидат в вице-президенты от крупной партии (1984 г.) – еще стеснялась модно одеваться, а со своим партнером У.Мондейлом на публике разве что обменивалась рукопожатием; спикера Палаты представителей Нэнси Пелоси часто упрекали за дорогие наряды. Сегодня же хорошо и дорого одетая Хиллари Клинтон, и Сара Пейлин, которая не прячет свою сексуальность и не стесняется обниматься со своим напарником – это уже прорыв. Как сказала та же Ферраро про двух дам, придавших президентской гонке необычайную яркость: «круги по воде расходятся все шире». При этом и обе женщины, и Обама добились успеха потому, что не вели себя так, как ожидали бы борцы за гендерное или расовое равноправие. Про Хиллари говорили, что она действует так, как действовал бы на ее месте мужчина, даже объясняли нехваткой эмоциональности ее проигрыш Обаме. Впрочем, когда она допустила чисто «женский ляп», преувеличив опасность давней поездки с мужем в воюющую Боснию, над ней смеялись тоже без скидок на пол. Сара Пейлин же – отвержение феминистских ценностей. Она ярый противник абортов, тогда как феминистки отстаивают право женщины на свободный выбор, она выигрывала конкурс красоты своего штата (а таковые для феминисток – «торговля телом»), она одновременно хороший стрелок и хорошая мать, консерватор, а не либерал.

Что касается Обамы, уж кто только из афроамериканских лидеров не критиковал его за то, что он недостаточно акцентирует расовую тему. Но величайшее достижений Обамы в том и состоит, что он завоевал поддержку куда более широких электоральных слоев. А когда Обама выиграл демократические праймериз, черное население впервые в истории увидело шанс, что их black brother может стать президентом США – и сделает все, чтобы этот шанс не упустить. 96% черных американцев собираются голосовать за Обаму, причем их явка ожидается на существенно более высоком уровне, чем на прошлых выборах (70% против 56% по данным газеты The Washington Post). Столь высокая явка станет мощным противовесом т.н. «эффекту Бредли» (расхождение между данными опросов и реальным голосованием за афроамериканского кандидата, названное по имени Тома Бредли, проигравшего губернаторские выборы в Калифорнии 1982, несмотря на солидный отрыв в опросах). Данный фактор остается непредсказуемым: с одной стороны, сверхвысокая явка афроамериканцев и отмечаемое американскими социологами ослабление «эффекта Бредли» в последнее десятилетие вообще и в кампании 2008 г. в частности (на демократических праймериз). С другой – все же афроамериканец впервые баллотируется на столь высокий пост.

Из трех упомянутых персонажей в Белый дом въедет только один – но победителями уже стали все они. И женское движение, и расовые меньшинства получили новые аргументы в продвижении своей повестки дня, и этот эффект даст долговременные последствия. Первый (добавим, пока и единственный) католик в Белом доме навсегда перевернул отношение к католикам в американской политике. Вряд ли эта параллель с Джоном Кеннеди уместна напрямую – не та проблема и не та эпоха, но проблемы, поставленные в президентской кампании – не просто сиюминутный информационный повод, но содержательный дискурс, который будет носить долгосрочный характер.

Гонка

С 16 сентября, к которому оба кандидата подошли с равным рейтингом (по 46%) начался уверенный отрыв Обамы. Он был признан победителем во всех дебатах (а его кандидат в вице-президенты победил Сару Пейлин). Он наращивал отрыв в тех штатах, которые традиционно голосуют за демократов и создавал преимущество в колеблющихся. Конечно, усугубляющийся кризис создавал в кампании атмосферу, крайне неблагоприятную для его оппонента. Те темы, на которых Маккейн мог опередить Обаму, – внешняя политика, политический опыт, Ирак и т.п. оказались далеко не на первых ролях. Терроризм главной темой кампании называют 13%, Ирак – 9%, миграцию (еще одна фирменная тема Маккейна) – 5%. Зато экономика, как указывалось выше, приоритетна для 58%, а здравоохранение (тема, на которой республиканцу трудно набрать очки) – 13%.

Именно Обаме на сегодняшний день 55% американцев больше доверяют в экономической политике, тогда как Маккейну всего 39%. К чести Обамы – он не «завалил» внешнеполитическую проблематику (точно такой же комплимент можно сделать и Саре Пейлин, которая не провалила дебаты с многоопытным председателем сенатского комитета по международным делам Джо Байденом). И вообще было бы огромной ошибкой объяснять лидерство кандидата от Демократической партии только неблагоприятной для республиканцев социально-экономической ситуацией. На лозунге перемен строилась вся избирательная кампания Обамы, в т.ч. – его борьба с Хиллари Клинтон. Этот лозунг привел в лагерь его сторонников множество американцев, ранее не проявлявших активного интереса к политике. В Обаме увидели персонифицированное воплощение «анти-неоконсерватизма», от которого устала либеральная и интеллектуальная часть американского общества. Еще один секрет успеха Обамы в том, что он не упустил сторонников Хиллари Клинтон, во всяком случае – основной их массы. То, что на решающей стадии кампании тема обновления окажется востребована еще в большей степени, чем на начальной, полгода назад не мог предсказать никто, но фортуна пришла на помощь умному, харизматичному политику. Рассуждать, каким был бы расклад кампании без кризисного фактора в любом случае бессмысленно, но не подлежит сомнению, что Обаме пришлось бы гораздо тяжелее, потому что его соперник показал себя опытным бойцом и умелым публичным политиком.

Выбор Маккейном женщины как кандидата в вице-президенты был правильным по замыслу: именно женский электорат он проигрывает Обаме (с разгромным счетом 58:39), тогда как в мужском идет наравне. Пейлин импонирует 52% американских избирателей, «держит удар», но… просто в Америке нет второго публичного политика такого масштаба как Хиллари Клинтон.

Вначале даже казалось, что ставка Маккейна оправдывается: 65% женщин без четких партийных симпатий в сентябре поддерживали ее кандидатуру, но сейчас эта цифра упала до 45%. Она безнадежно теряет популярность среди женщин с высшим образованием, а чернокожие женщины уверенно предпочитают Обаму – расовая солидарность оказывается важнее гендерной. Только 38% американцев сегодня признают выбор Пейлин в качестве кандидата удачным, а неудачным – 52%. Не помогают Пейлин и сопровождающие ее скандалы – история с увольнением шефа полиции Аляски (в чем усматривается мотив семейной мести), с приобретением нарядов на 150 000 долларов, с неудачным заявлением, что только в маленьких городах живут «настоящие американцы».

Еще одна победа Маккейна – история с Джо-водопроводчиком. Даже в условиях экономического кризиса и очевидного для всех усиления вмешательства государства в экономику Маккейн «достучался» до естественного американского инстинкта – «частное предпринимательство – это хорошо, попытки государства перераспределять доходы – плохо». Отрыв Обамы от Маккейна по «пониманию экономических проблем избирателей за последние пару недель сократился с 31 пункта до 19. Наконец ему удалось добиться того, что более половины избирателей стало считать, что его политика будет отличаться от той, которую ведет администрация Буша.

Маккейн сосредотачивается на борьбе за неопределившиеся штаты. По последним данным (обобщенный «poll of polls», который ведет компания CNN), он отстает от Обамы на 1 пункт в Миссури, на 2 – в Северной Дакоте, на 3 - во Флориде, на 4 – в Неваде и Северной Каролине, на 5 – в Огайо, на 10 – в Пенсильвании. Все вместе – это 76 выборщиков. В общем и целом ситуация в этих штатах для него как минимум не ухудшается, но физически невозможно лично охватить все эти штаты за оставшееся время.

Прогноз из этих показателей строить непросто. На сегодняшний день обобщенный рейтинг показывает отрыв Обамы в 8 пунктов (51: 43 при 6% неопределившихся). Верить ли рейтингу? Ведь и Картер в 1980, и Клинтон в 1992 году победили с более скромным отрывом, чем им сулили предвыборные рейтинги, Альберт Гор опережал Джорджа Буша в рейтингах (впрочем, он и голосов избирателей получил больше, чем его соперник). Даже без «эффекта Бредли» демократические кандидаты часто выступают хуже, чем предрекают социологические опросы. Но 8 пунктов – это многовато, тем более, что даже перечисленные выше демократические кандидаты не имели 50%-ного рейтинга накануне выборов. Как ни считай – по обшенациональным рейтингам или по победам в штатах, Маккейн может победить, только если получит голоса всех неопределившихся плюс – выиграет все перечисленные выше «колеблющиеся» штаты (добавим – и если сильно сработает «эффект Бредли»). Ситуация у республиканского кандидата предельно сложная. А окончательный вердикт вынесет американский избиратель: какая будет общая явка? Насколько активны будут чернокожие избиратели? С какой силой будет работать «эффект Бредли»? На все эти вопросы ответ мы получим только утром 5 ноября.

Новый хозяин Белого дома

Прогнозирование политического курса и даже стиля 44-ого президента США практически невозможно. Открытость американской политической системы способствует выдвижению кандидатов при куда меньшем, чем в Европе, контроле со стороны профессиональной партийной машины: привлекательность для избирателей (и, добавим, для спонсоров) оказывается фактором более важным, чем соображения партийных лидеров о профессиональной пригодности кандидата. Поэтому любой новый президент – это загадка с точки зрения его лидерских качеств и способности управлять страной. В 2009 году эта неопределенность возрастает многократно. Финансовый кризис далеко не исчерпал себя, меры, предпринятые для его обуздания, тоже будут порождать свои следствия.

Это означает, что для нового президента важнейшим качеством станет гибкость и непредвзятость мышления. В одном оба кандидата схожи – оба – «аутсайдеры» для большой вашингтонской политики. Конечно, вся партийная машина придет им на помощь в формировании администрации и принятии решений, но оба будут – по крайней мере в первые месяцы – чувствовать себя «не в своей тарелке». Так что главный вызов для каждого из них – выбор между «встраиванием» в устои столичной бюрократии или попытка переломить ее, навязать свой стиль. В состоянии кризиса такой выбор становится едва ли не решающим.

Во внешней политике разница между двумя соискателями Белого дома будет проявляться более явно. Если в Белый дом въедет Маккейн, мы получим еще одного воевавшего американского президента. До Клинтона все послевоенные американские президенты служили в вооруженных силах на офицерских должностях (правда, Картер и Рейган «не нюхали пороха, т.е. не участвовали в боевых действиях). Последние двое – сугубо гражданские персонажи, казалось, эра «воевавших» безвозвратно уходит в прошлое. Но Маккейн не просто служил: он – как сам недавно напомнил – был готов к боевому вылету на советские объекты на Кубе, был сбит ракетой советского производства над Ханоем и провел пять лет в плену у союзников Москвы. С таким прошлым и на восьмом десятке лет вряд ли можно рассчитывать на гибкость такого американского лидера в отношениях с Москвой.

Главным же достоинством Обамы станет не только гибкость и прагматичность, каковые он пытается демонстрировать в кампании, но и исходная ориентация на внутриполитические проблемы. Обама будет заниматься внешней политикой лишь в той мере, в какой не сможет ей не заниматься. Собственно, это естественная роль американского президента – оба Буша были явным исключением. Конечно, Обама более свободен в отрицании наследия своего предшественника, он больше внимания будет уделять изменению стиля американской внешней политики и «ремонту» отношений с союзниками. А раз для президента внешняя политика – не первейший из приоритетов, главным становится вопрос формирования внешнеполитической команды. Роль, которую в нынешней администрации исполнял Дик Чейни, нетипична для американской политической традиции, как нетипична вообще администрация «сына с папиными советниками». Но нельзя исключать, что опытный «внешнеполитический специалист» Байден попытается стать ключевой фигурой в выработке внешнеполитических решений. Получится ли – сказать невозможно, по крайней мере, пока мы не знаем имени госсекретаря демократической администрации в Белом доме.

Правда, есть одна оговорка: именно Маккейну как «ястребу» простили бы сближение с Россией, как Никсону в свое время простили поездку в коммунистический Китай. Именно Обама как человек с исключительным чутьем на общественный запрос мог бы пойти на радикально новые договоренности. Условие только одно: нужно, чтобы у следующего американского президента появился серьезный стимул переосмыслить отношения с Москвой. Шанс на это есть, и он в руках России.

Борис Макаренко – Председатель Правления Центра политических технологий

Версия для печати