22.12.2008 | Олеся Яхно

Суверенная оттепель

Мировой финансовый кризис для ряда стран стал катализатором проявления и усугубления существующих внутренних проблем, которые раньше, более-менее благополучно, удавалось откладывать или скрывать. Тем самым, поставив власти этих государств, в том числе России, перед необходимостью пересмотра национальных политик, идеологий и стратегий. Российская стабильность оказалась уязвимой для внешних факторов, а отдельные меры по борьбе с кризисом, во многом, подтвердили необходимость модернизации политики в целом. И даже не модернизации – а, возможно, переосмысления и разработки в последующем программы «с нуля». А поскольку Медведев как кандидат в президенты позиционировал себя как либерал-реформатор (возможно, в политической и общественной памяти этот факт уже стерся), представляется важным поразмышлять на тему перспектив «медведевской оттепели».

I.

Смена власти всегда ассоциируется с категорией перемен.

Даже если политический курс предыдущего правителя устраивает большую часть населения страны, а новый руководитель – дитя этого курса.

Спрос на определенную политику рождает и предложение.

Если Путину президентство свалилось на волне общественных настроений необходимости ужесточения политического режима (восстановление порядка, стабильности, борьба с террористами и т.д. и т.п.), то его преемнику Медведеву – наоборот, на волне запроса на либерализацию такового (устранение последствий чрезмерно восстановленного порядка).

Оттепель как либерализация внутриполитического режима стала одним из ожиданий поствыборного периода. Риторика и позиционирование президента Медведева, спровоцированные августовской пятидневной войной и мировым финансовым кризисом, на тему «военной мобилизации, лидерства в регионе, нового пояса союзников, формирования альтернативных американскому мировых финансовых центров» - временная иллюзия якобы резкого поворота России в сторону формирования жесткого внутри и внешнеполитического курса РФ. Дискуссия вскоре вернулась в привычное либеральное (якобы либеральное) русло.

Про оттепель принято говорить с точки зрения ее сегодняшней возможности реализации. Между тем, для России в историческом обозрении она интересна не самым фактом воплощения, а последствиями. Они почти всегда не прогнозируемы (за исключением времен Сталина, когда оттепель была элементом управленческого механизма). И почти всегда имеют негативный, даже фатальный характер. И крах Российской Империи в 1917 году, и развал Советского Союза в 1991 году не были прогнозируемы – ни внутри страны, ни за ее пределами.

Извечная проблема всех российских царей, генсеков, президентов – как объединить такие несводимые для России понятия, как прочность политической системы и развития государства с личностной свободой и счастьем отдельно взятого человека – не имеет разрешения и по сегодня.

Итак, про оттепель с точки зрения историософии.

II.

Считается, что в политический обиход понятие «оттепель» ввел Илья Эренбург. В 1954 году вышла его повесть «Оттепель», которая, по сути, дала название послесталинскому периоду жизни СССР 1953-1964 годов (после символических событий – выноса тела Сталина из Мавзолея в 1961 году и публикации повести-рассказа Солженицина «Один день Ивана Денисовича» в 1962 году - оттепель пошла на убыль).

Есть и более ранние (дохрущевско-горбачевские) упоминания «оттепели» в политическом контексте. «Оттепелью» и эпохой «первых радостей» Федор Тютчев назвал время после смерти Николая I и престоловосхождение царя-освободителя Александра II.

Да и в бытность правления Сталина случались периоды оттепели. Скажем, «бериевская оттепель» 1939-1940 годов. Два сравнительно спокойных предвоенных года после «большого ежовского террора» 1936-1938 годов, когда НКВД возглавлял Николай Иванович Ежов (после его сменил Берия).

Или годы Второй мировой войны для России, особенно 1941. Когда власть возлагала надежды и призывала на помощь не идеологию, а патриотические чувства русского народа.

Оттепель всегда проводилась сверху, хоть и отражала настроения общества.

В современных российских реалиях под оттепелью подразумеваются, прежде всего, следующие желаемые изменения (за основу берется усредненный вариант - между радикальной и умеренной позициями): - демократизация политической системы как механизм выстраивания и регулирования отношений между государством и элитами, государством и обществом;

- институциализация власти (президент был, есть и будет самой главной фигурой в политической системе, «вне и выше закона», однако, остальные ветви власти - законодательная и судебная – должны выйти за рамки формальных);

- наличие реальной публичной политики (предполагающей дискуссию и влияние на принятие решений властью) и политической конкуренции, прежде всего партийной (предполагающей появление партий как реальных политических субъектов);

- мобильность политической системы, предусматривающая разгерметизацию элиты, возможность обновления ее кадрового состава по принципу профессионализма, а не только на основе преданности начальнику или представительства доминирования той или иной группы в той или иной сфере;- либерализация экономики, под которой понимается, прежде всего, переосмысление отношений между властью и бизнесом (разделение власти и бизнеса; реальная конкуренция, а не преференции той части бизнеса, которая имеет своих представителей во власти; принцип сотрудничества между государством и бизнесом, а не обслуживания первым интересов второго);

- равный доступ к СМИ (прежде всего, телевидения) представителей разных групп мнений; - расследование политических убийств, освобождение экономзаключенных, возвращение в целом свобод;Оттепель в сегодняшних условиях – это не столько общая демократизация, сколько кардинальные реформы политических и экономических отношений в целом.

III.

Оттепель – это промежуточный период между старым и новым (условно старым и новым) курсом. Оттепель, как и интеллигенция (в смысле происхождения не от слова «интеллект», а как класс, с определенной миссией и мировоззрением) – чисто русское изобретение, укорененное в реальную жизнь. Оттепель является неотъемлемой частью российской политической системы, заменяя и компенсируя отсутствие ряда институтов власти и общества.

На Западе оттепель в принципе невозможна. Потому что не нужна - в условиях реальной политической конкуренции функции оттепели выполняет ротация элит, через механизм выборов. Равно как и невозможно резкое изменение государственного курса, политической позиции, общественного мнения. Те или иные предлагаемые изменения не могут произойти искусственно, сверху. Они всегда встречают сопротивление в виде традиций, правил, норм, институтов, соприкасаясь с которыми, они, в конечном счете, под их давлением видоизменяются и адаптируются с учетом позиций всех участников политической и общественной жизни.

В российских же реалиях оттепель является механизмом настройки политической системы, когда приходится корректировать общественные настроения и перекосы политической системы вследствие неравномерного развития отдельных ее частей.

Российская политическая система не умеет справляться с возникающими перед ней вызовами по-другому.

IV.

Политическая история России с точки зрения управления – это чередование периодов репрессий и либерализации. Это хорошо описывает «теория смены фаз», а на практике - иллюстрирует ритмика правления в России, имперской и советской.

До совершенства оттепель как элемент политической системы довел Сталин. Ранее периоды послабления и ужесточения режима чередовались не так стремительно и ассоциировались с конкретным правителем (самодержцем-консерватором или либералом-реформатором). Сталин объединил эти два процесса. Судя по всему, пытаясь найти среднее между активно-фанатичной политикой и политикой пассивно-апатичной (коим часто подвергаются правители, пришедшие вследствие революций – либо все резко меняется, вплоть до самих революционеров, либо не меняется ничего), он искусственно создавал подобия естественных политических процессов, предотвращая наперед возможные социальные взрывы. Сталин вывел свою формулу правления, жестокую но действенную. В которой оттепель (равно как и периоды чисток) – это механизм управления и укрепления режима. Такой подход позволял сохранить внутренний импульс, напряжение, элитную мобилизацию, а значит – и сам режим.

Последствия оттепели не проявлялись, потому что он уничтожал одновременно и верхний слой (партийную номенклатуру, интеллигенцию), и нижний слой (простых рабочих, крестьян), препятствуя появлению тех, кто не верил в систему. В этом смысле все классы и слои общества были равны – любой их представитель в любой момент мог быть уничтожен. Нет человека – нет проблемы.

Применительно к Сталину: нет человека - нет системы.

V.

Последствия «хрущевской оттепели» проявили себя аж через 30 лет – в виде развала Советского Союза. Бесспорно, оттепель 1953 года принесла стране реальное ощущение свободы. На фоне предыдущих сталинских лет ее результаты казались просто фантастическими достижениями – амнистированы сотни тысяч политзаключенных, обеспечены минимальные свободы обществу, подана анафеме диктатура отдельного взятого человека.

И, все же, потребность в оттепели испытывала, прежде всего, сама элита – она хотела раз и навсегда обезопасить себя от произвола любого другого возможного диктатора. Вместо тирана Сталина управляющей единицей стала партийная номенклатура. Вместо «культа личности» - «быт партийных мандаринов» в СССР.

Закрепив за собой ряд выгод бытового характера – государственная квартира, машина, дача, путевка в санаторий, питание и т.д. – номенклатура сделала свою жизнь необычайно комфортной.

Однако такая смена главного действующего лица имела и ряд позитивов. Главный из которых - стали понятыми общие правила управления, появилась системность (особенно при Брежневе). Механизм управления перестал быть завязан на одного человека. И, несмотря на наличие генсека, решения стали приниматься с учетом коллективного мнения.

Но вместе с исчезновением священного ужаса (видимо, это извечная российская проблема, как сделать возможным развитие без страха), внушаемого Сталиным, исчез и мотив для постоянного поддержания тонуса системы. Она начала вырождаться изнутри. Наступила атрофия воли у самих правителей. Началось доминирование циников, которые перестали верить не только в коммунизм как источник мирового прогресса, но и сам политический режим, дающий им столько преимуществ.

К началу 70-х годов в правящей элите на первый план вышло две группы. Одна (условно сталинисты) считала, что Сталин выдающийся менеджер и государственник, и именно при нем страна пережила свои лучшие годы. Вторая (условно национал-патриоты) выступала за монархию и считала, что революции (Октябрьская и Февральская) были устроены извне, чтоб уничтожить государство Российское.

Объединяло эти две группы несколько общих фундаментальных позиций - неадекватное отношение к системообразующим составляющим советской империи, то есть, другим народам СССР (в Москве их считали нахлебниками и паразитами), и неприятие западных ценностей.

Параллельно формировалась и третья группа – молодое поколение, ориентированное на западные стандарты жизни.

В этом смысле, перестройка Горбачева стала только следующим этапом начавшегося развала режима изнутри. С одной стороны, был озвучен отказ от советских ценностей и приверженность ценностям западным (что стало поражением всей системы, поскольку она строилась на идеологии). А с другой – желание элиты трансформировать коллективную политическую власть в собственную экономическую. Инволюция советской элиты и системы привели к развалу СССР.

VI.

Какова вероятность «медведевской оттепели»?

Любое действие имеет носителя – субъект. А субъект, предпринимая (не предпринимая) те или иные действия, - мотив.

Правящая элита современной России имеет все - власть, собственность, доступ к ресурсам (политическим, экономическим, медийным, другим) – являясь при этом очень устойчивой и внутренне сплоченной группой. Этика и дух ее коренятся не столько вокруг президентской вертикали, сколько вокруг общих целей, принципов и принадлежности к единой властной корпорации.

Цели и задачи этой корпорации – любой ценой сохранить нажитое непосильным трудом, то есть, концентрация и удержание власти и собственности. Поэтому, лозунг правящей элиты - прямо противоположный либерализации, и заключается он в том, чтобы было как можно меньше изменений. Любые изменения – это расширение пространства (политического, экономического, информационного). Расширение пространства – это конкуренция. А конкуренция – это риск утраты привилегированного положения, положения бесконтрольности и неуязвимости.

Вектор дальнейшего развития современной российской власти, определяемый ее сущностью, не имеет ничего общего с необходимостью либерализации.

VII.

В истории России оттепель имеет два варианта воплощения.

Либо непрогнозированость. То есть, настоящая оттепель, в конечном счете, приводящая к развалу и краху.

Либо фасад. То есть, ненастоящая оттепель, «пропаганда на экспорт».

Первый вариант - маловероятен. Поскольку в таком случае элите в целом и ее отдельным представителям в частности придется добровольно себя самоограничить. А, кроме того, в условиях реальной конкуренции есть большая угроза того, что появится кто-то третий, причем спонтанно и внесистемно, и свергнет Путина и Медведева вместе взятых.

А вот второй вариант более реален. Оттепель как некий фасад, вариант косметического ремонта, который позволит сохраниться правящей элите, и, в то же время, создать на Западе иллюзию демократизации власти. Правящая верхушка думает, что ей под силу осуществить управляемую оттепель – переориентироваться от суверенной демократии к суверенной оттепели. Но в современных реалиях этот вариант является таким же непрогнозированным, как и первый.

Во-первых, сейчас нет «железного занавеса», и любая изоляция невозможна. Власть думает, что она контролирует и виртуальность, и реальность. Однако внешнее влияние легко разбивает этот контроль. По крайней мере, на уровне информации. Простой пример – мировой финансовый кризис, который, среди прочего, привлек внимание к происхождению и масштабам капиталов, и выявил российские оффшоры в Исландии (российское правительство решило вдруг направить этому государству огромную сумму в помощь).

Во-вторых, непонятно, что сегодня строит российская власть (а для удержания любой большой страны, да еще с претензиями на имперскость, всегда нужна основополагающая объединительная идея).

Одновременно реализовываются в разных ипостасях и на разных уровнях три совершенно разных проекта - царизм, советский период, либерал-демократия. Это проявляется во всем. В названиях улиц. В телевизионных шоу, когда сражаются друг против друга, представьте только, команды с названиями «Россия» и «СССР» (шоу «Супер-стар», случайно увиденное на одном из телеканалов). В разных фильмах с описанием разных эпох, где одновременно героями являются генералы царской России, простые советские труженики и буржуи современной России.

В-третьих, только личные интересы никогда не были и не могут быть гарантией существования любого режима. Более того – это самый точный признак вырождения и предстоящего краха системы. И если, как говорит Глеб Павловский, оттепель – это пик системы, юбилейный год тех, кто в нее вложился (статья «На оттепель»), то этот пик неизбежно наступит при Медведеве. Потому что большего ныне существующей системе и элите достигать уже нечего.

Оригинал материала опубликован на сайте «Главред» (Украина), 19.12.2008 г.

Версия для печати