06.04.2009

Сергей Михеев: «Завтра не должно быть таким же, как вчера»

Сроки выхода России из кризиса называют разные. Оптимисты обещают «выздоровление» не позже, чем через год. Условно говоря, реалисты, «закладываются» на два года. Экономисты считают: рецессия продлится 1.5–2 года и еще 2–3 года понадобится на восстановление экономики. Согласно опросам социологов, треть граждан России также полагает, что для оздоровления мировой экономики потребуется около 2.5 - 3-х лет. В любом случае, и те, и другие убеждены: мы победим эту «заразу». А что значит победить кризис? О том, как мы будем жить после кризиса отвечает вице-президент Центра политических технологий Сергей Михеев.

- Не претендую на звание профессионального экономиста. На мой взгляд, никто не знает, что будет «потом», внятной стратегии выхода из кризиса сегодня нет - не только у России, но и у ведущих мировых экономик. В этом смысле, саммит G 20 пока ничего особенно в этом деле не изменил. Есть благие пожелания и очень туманные декларации. Сама по себе сумма вложений впечатляет. Но вопрос в том, как этими деньгами будут распоряжаться. Противоречий немало даже между США и ЕС, а уж о других странах и говорить нечего. Демонстрация коллективного оптимизма это, конечно, хорошо, но это в значительной степени пиар ход. Недаром после этого поползли вверх курсы акций – кто уже и на этом заработал. А уж Регулятивный орган, о котором говорилось на саммите, пока видится очень туманно. Уверен, что вокруг него ещё будет масса споров. Возможно, американцы постараются максимально осложнить процесс его создания или сделать из него пустую формальность, так как они не в восторге от данного решения.

Чтобы понять, куда идти, необходимо осмыслить, где мы были. Нынешнее положение стало следствием – в том числе – и принципа свободного передвижения капиталов и доминирования финансовой сферы, виртуальной экономики над реальной экономикой. Именно оно стало основой роста всевозможных национальных и межнациональных финансовых «пирамид». Итог: появление и развитие всевозможных финансовых инструментов, ну, скажем, ипотеки, хедж-фондов и так далее. Создалась питательная среда для роста «финансовых пузырей», которые, в определенный момент, принялись разрушать все вокруг себя. «Пузырь» приносит прибыли своим создателям и тем, кто находился в основании финансовой пирамиды, но он крушит реальное производство, подменяет смысл традиционных экономических процессов. В цепочку получения прибыли закладывался вовсе не реальный продукт, а финансовые спекуляции вокруг продукта, к которому сам «пузырь» уже имеет отдалённое отношение. В общем, судьба экономики окончательно стала зависеть в первую очередь от финансовых манипуляций, от групп спекулянтов, а не от производителей и потребителей. Это, если очень приблизительно.

Никакой альтернативы этому порочному принципу устройства мировой экономики пока никто не предложил. Такое впечатление, будто ведущие экономисты в самых различных странах исходят из простого рецепта: следует переждать/пережить сегодняшние проблемы, после чего вернуться к точно такому же положению дел, которое и считается некоторыми почти идеальной моделью. Ну, максимум, слегка откорректировать её.

Мы в этом смысле, как обычно, идём в хвосте событий и смотрим, что делают другие, затем, чаще всего, слепо копируем их поведение. Вот наша главная проблема: ставка на вовлеченность в глобальную экономику, независимо от того, в каком состоянии эта экономика находится. Как будет «там» - так и у нас отзовется. Ну, а если все бросятся топиться, то и мы бросимся за ними, выбора-то нет – как можно более глубокая интеграция в мировую экономику стала фетишем для нашей элиты ещё в 90-х годах.

А ведь западные экономисты лишь латают образующиеся дыры и надеются вернуться к докризисному уровню процветания. Причём, желательно за чужой счёт. Никто не называет никаких новых моделей организации экономики. Ни там, ни у нас.

Попытка диверсифицировать российскую экономику запоздала. Очень многое разрушено почти безвозвратно и мы не знаем, куда сегодня вкладывать средства – те самые, которые следовало бы инвестировать именно в период процветания. Как показывает Антикризисная программа правительства, основные средства пойдут, главным образом, на снижение социальных рисков во время кризиса и накачку деньгами всё того же банковского сектора, безответственное поведение которого в значительной мере и стало одной из главных причин кризиса. Никаких гарантий того, что эти деньги будут эффективно инвестированы в реальный сектор экономики, нет. Почему надо спасать именно банковский сектор? Нам объясняют: производство способно развиваться исключительно на кредитной основе, а других путей мы, вроде бы, и не знаем. Как будто банки уже один раз не дискредитировали себя и нет такого инструмента, как прямые инвестиции в те или иные отрасли, конкретные предприятия. Банки в принципе существуют для того, чтобы «крутить» деньги и делать на этом свой процент. Этим они займутся и в отношении антикризисных средств. В этом нет никаких сомнений. Да это уже и происходит. Как только начался кризис реальному сектору стало ещё труднее получить кредит, а дают их на ещё более невыгодных условиях, чем ранее, что говорит о том, что банкиры не способны на ответственную стратегию развития. Они пытаются «наварить» максимальное количество денег на конкретной проблеме. Последствия такого подхода для российской экономики в целом их никогда не волновали, не волнуют сейчас и не будут волновать в будущем, если их не заставить.

Причём, интересно, что даже президент США откровенно обвинил значительную часть крупного американского бизнеса в «глупости и жадности», что и стало главной причиной проблем. У нас же, ко всему прочему, ещё пытаются спасать имидж бизнеса. Хотя совершенно очевидно, что наш бизнес за все годы существования постсоветской России не просто страдал теми же недугами, но невиданную по цинизму сверхжадность возвёл в ранг основного жизненного принципа, который, заодно, навязывался и всему обществу, как, якобы, наиболее эффективная жизненная модель. Ко всему прочему, наш бизнес ещё проявил и полную неспособность формировать долгосрочные эффективные стратегии развития и внедрять настоящие инновации. А уж об ответственности перед обществом и государством и говорить не приходится.

- Знаете, эта картина светлого будущего не радует. «Пузыри» фондовых рынков, где люди, не имеющие никакого отношения к производству, зарабатывали сотни миллиардов долларов, лопнули. Кризис закончится – финансовые дельцы, часть из которых получила огромную помощь от государства, уже заготовили «соломинки», чтобы надувать новые пузыри. Будете опровергать?

- Проблема в том, что никакой рабочей формулы новой организации экономики никто не выдвигает. А будет ли возврат к прежним «тучным временам» - на этот вопрос экономисты дать уверенного ответа не могут. Кстати, сегодня проявился и кризис экономической науки, окончательно стало ясно, что она не является наукой как таковой. В лучшем случае лишь фиксирует некие тенденции, при этом никаких законов в нынешней экономической науке нет, наивысшим принципом организации системы является спекуляция, которая делает непредсказуемыми все процессы. Единственный, реальный и непререкаемый закон современной рыночной экономики это стремление конкретного предпринимателя получить максимальную прибыль при минимальных издержках. По сути, никаких других законов нет. Поэтому для многих кризис стал неожиданным: «а поутру они проснулись…».

Если люди, занимающие в Америке высокие финансовые посты, принялись лепетать на известную тему «Мы считали, что рынок отрегулирует все сам», эти невнятные сентенции выглядят смешными: значит, либо вы нас самым примитивным образом все время обманывали, либо вы, скажу мягко, некомпетентны. В Америке и в России. На протяжении многих лет наш министр финансов Алексей Кудрин был главным сторонником вложения денег в «пирамиды», облигации и ценные бумаги сгоревших и обесценившихся затем фондов. В одном из последних своих выступлений он практически открыто признал: да, ребята, мы ошибались. Ну, если так, если руководители сами не понимали, что делают – значит, надо подавать в отставку.

Хотя естественно также и то, что из Кудрина (как в своё время из Чубайса) сейчас делают этакого «козла отпущения». Как будто Кудрин мог принимать столь важные решения единолично. Другое дело, что он рекомендовал то, или иное решение и поддерживал его своим мнением главного финансиста страны.

- Работодатели списывают на кризис все недостатки своего менеджмента – и увольняют людей. Четвертого марта Минздрав на 27 процентов, или на 600 тысяч человек, увеличил прогноз регистрируемой безработицы на конец 2009-го. Теперь «потолок» официальной безработицы – давайте заметим: официальной - составляет 2.8 миллиона человек, что может соответствовать к концу года 8-9 миллионов человек общей безработицы. Подсчитано: это 10-12 процентов экономически активного населения. Закончится кризис – сильно сомневаюсь, что все уволенные будут трудоустроены…

- Власть надеется на восстановление – пусть и не в «дореволюционном» масштабе – цен на углеводородное сырье в мире. Это наши альфа и омега, больше рассчитывать нам не на что. Развитие реального производства выглядит обузой для тех, кто этим должен заниматься: не хочется, а приходится уделять внимание. Наглядный пример – сельское хозяйство. У меня полное ощущение того, что оно надоело тем, кто обязан его развивать, может даже, они мечтают приблизить день, когда «село» просто умрет. Видимо, уровень безработицы снизится.

Логика здесь понятна: повысятся цены на сырье – вновь займутся своими играми финансовые структуры, им необходимо будет большое количество обслуживающего персонала. Несомненно, деньги, которые крутятся в сфере услуг или просто нематериального производства в России – деньги изначально «сырьевые». Надеюсь, кризис подтолкнет власть к долгосрочным вложениям, созданию новых рабочих мест в реальном секторе экономики, к настоящим инновациям, а не к их имитации. Только ведь быстро все это не делается.

Хотя, какие-то вещи можно было бы сделать довольно быстро и напрямую, а не прокручивая бесконечно деньги в афилированных банках. К примеру, хорошо известно, что с момента распада СССР у нас не построено и даже не модернизировано ни одного нефтеперерабатывающего завода. Хотя очевидно, что бензин продавать выгоднее, чем сырую нефть. Пусть государство напрямую профинансировало бы несколько таких проектов. Это, на самом деле, стимулировало бы экономику, а заодно и здоровую конкуренцию.

Здесь опять же возникает вопрос – «вам шашечки, или ехать»? Вы действительно хотели бы, чтобы Россия вышла из кризиса, извлекая пользу из его уроков, или кризис вы используете, как повод, чтобы нажиться на бюджетных деньгах?

- До конца – конца кризиса… - надо еще элементарно дожить. Давайте о самом больном: о росте цен на продовольствие и услуги. Рост цен на продукты питания в России в 2008-м составил 17.7 процента, что в 4.3 раза превышает удорожание продовольствия в странах Евросоюза – это данные Росстата. В середине февраля цены производителей промышленной продукции в России за январь снизились на 2.7 процента, а инфляция на потребительском рынке за это же время достигла 2.4 процентов – опять же, по официальным данным Росстата. При том, что на мировых рынках идет общее снижение цен на основные сырьевые и продовольственные товары, которые уже подешевели за прошлый год более чем в два раза. Значит - плюнем на того, кого именуют «потребителем»: главное сохранить маржу прибыли. Так - сегодня. Так будем жить и после кризиса? Все во имя человека, все для блага человека – того, который стоит между производителем и потребителем?

- Первую проблему насчет отсутствия стратегии выхода из кризиса можно условно назвать экономической. А эту – мировоззренческой. Происходящее сегодня – подтверждение полной профнепригодности значительной части нашей элиты. Повторюсь - совершенно очевидно, что принцип тотальной жадности стоял – да и стоит поныне – во главе экономики. Эту формулу усиленно культивировали в общественном сознании, успешный и эффективный тот, кто сверхжадный и циничный.

Вообще, на мой взгляд, одной из наиболее актуальных задач в России является задача радикального изменения принципов рекрутирования элиты. Люди, с «базарным» мышлением и разговорами «по понятиям» не смогут вывести Россию на новый уровень развития, даже, если они ездят на очень дорогих машинах и носят часы с бриллиантами. Да и не собираются они этого делать, честно говоря, У них другие приоритеты в жизни. Власть должна серьёзно задуматься над этим вопросом.

Сейчас все это проявляется самым ярким образом. Падают цены на сырье, на промышленные товары – в рознице цены растут и растут. Потому что у людей, которые занимаются торговлей, в головах заложена одна лишь идея: прибыль сегодня. Вот жареный петух в темечко клюнул, в канун Международного женского дня руководитель Росрыболовства Андрей Крайний объяснил, как был отслежен путь одной партии мойвы. В Мурманске рыбаки продавали ее оптом по 9 - 12 рублей за килограмм, в местных магазинах она продавалась не дороже 22 рублей. В Подмосковье эта рыбка стала «золотой» и шла уже по 80-85 рублей. И сообщил: доставка с Кольского полуострова стоит не больше, чем 3.5 рубля за килограмм. Прибыль «работников свободного рынка» может сосчитать даже школьник. В конце пообещал открыть специализированные магазины, где цены будут на 3-40 процентов ниже и поклялся «взорвать этот рынок». Нет-нет, это он только о рыбном рынке. Что делать с другими «базарами» – никто не объясняет.

У нас это происходит от того, что в России в значительной мере капитализм не построен. Конечно, сама себе концепция капитализма очень спорная, но то, что мы называли социализмом, разрушили, а вот капитализма не построили. В стране – целый набор монопольных сговоров отраслевых олигархов, сфера торговли продуктами питания – не исключение. Власть этого не замечает? Ей очень даже следует задуматься над положением дел, потому что совершено очевидно: ценовой беспредел розницы лишь кризис усугубляет. Власть боится социальной нестабильности? Значит, хочет она того или нет, придется посмотреть на схемы, которые использует отечественный бизнес, снабжая население продуктами питания. Именно стоимость продовольствия и услуг ЖКХ есть два главных индикатора, по которым можно предугадать рост социального напряжения.

А, вообще, я считаю, что стоит вспомнить теорию конвергенции, модную в 80-х годах. Теорию по «спариванию» наиболее удачных моментов капиталистической и социалистической системы, с целью получить некий оптимум. СССР распался и об этом забыли, решив, что сам факт распада доказал полную несостоятельность социализма. Но это не совсем так. Кризис ещё раз даёт повод над этим задуматься, так как очень хорошо видно, что даже монстры капитализма в такой ситуации оказались не способными обойтись без мер государственного регулирования.

- Так «посмотрит» власть или нет?

- К сожалению, обратит внимание только в том случае, если поймет угрозу для самой власти. А если люди во власти продолжат верить, будто «пипл схавает» и этот ценовой беспредел, увы, думаю, ничего делаться не будет. Нас уже много лет убеждают, что подмосковная или владимирская картошка в Москве обязательно и неизбежно должна стоить столько же, сколько бананы из Африки. Якобы, это почти экономический закон. Эту ситуацию и политиками, и средствами массовой информации нам предложено считать совершенно нормальной. Центральные телеканалы показывают нам, как бедные и несчастные перекупщики вынуждены накручивать 300 процентов к цене закупленного продукта – иначе жить им будет не на что, и они просто умрут с голода. Давайте, наконец, честно скажем – это откровенное враньё, оплаченное на деньги этого бизнеса, которых прикрывают коррумпированные чиновники. Сказки насчет тяжкой доли перекупщиков – ложь, которая поощряется, как минимум, властями среднего уровня, чаще всего они бывают в «доле». Сегодня ложь стала еще очевиднее, цены отпускные снижаются, розничные – растут. Вот оно, подтверждение монопольного сговора – но, если Федеральная антимонопольная служба этого не замечает, значит, эта организация как минимум профнепригодна.

Концепция властей выглядит следующим образом: поощрять любой бизнес любой ценой. На самом деле у нас сформировалась порочная цепочка абсолютно непрозрачного, совершенно необоснованного посреднического бизнеса, который делает деньги из воздуха. И, главное, деньги огромные, накрутка - 200-300 процентов. Даже в условиях кризиса.

И, кстати, в этой ситуации уже никого не интересуют ни законы свободного рынка, ни разговоры о здоровой конкуренции. Ведь, на самом деле, во многих отраслях экономики – торговля, строительство и другие – у нас сложилась совершенно неконкурентная среда, полностью регулируемая монопольными сговорами бизнеса и коррумпированных чиновников. Там, где рыночная ситуация требует, буквально кричит, о необходимости снижения цен (особенно в период кризиса) – цены на бензин, цены на жильё и многое другое – мы видим глухую стену и нежелание отказаться от сверхдоходов, несмотря ни на что. Пусть вся страна летит к чертям, но этот бизнес не хочет работать за какие-то «жалкие» 30-50% прибыли. Добровольно отказаться от 100-200%, конечно очень не просто. Да и что скажут другие пацаны? А вот, когда цены на продукты взлетают выше крыше, тут нам «на голубом глазу» говорят – «что же вы хотите, это рынок». В общем, рынок это, когда цены надо повышать, а, если вдруг понижать, то это «давление на бизнес и свободу торговли».

- Многие эксперты категоричны: если экономика ведущих капиталистических государств выйдет из кризиса обновленной, «энергосберегающей», это разрушит саму основу существования рентной системы в России. Вот тогда мы и задумаемся о модернизации экономики: инновации, нанотехнологии и прочая. Только тогда?

- За два года, которые многие отводят до выхода из кризиса, европейцы многого сделать не успеют, все равно они вынуждены будут покупать у нас энергоносители. Этот краткосрочный оптимизм и есть квинтэссенция взглядов современной российской элиты. Она рассчитывает на спринт, и не знает, как бежать стайерскую дистанцию. Дальше, чем на пять лет вперед и не заглядываем, но дело в том, что жизнь не всегда устроена так, как нам хочется. Может оказаться, что кризис продлится гораздо дольше, к тому же, представим себе, что мы похороним его через два года – а вот его инерцию будем испытывать на себе еще года три. В любом случае, кризис уже поставил перед Европой проблему энергосбережения и снижения зависимости от российских нефти и газа. Да и в программе Барака Обамы это одна из серьезных задач: перевод энергопотребления в Америке на принципиально новые рельсы. Деньги на это намерены выделить весьма серьезные.

- Давайте наденем розовые очки: после кризиса все переосмыслим и примемся – наконец-то – развивать реальную экономику, введем жесткие правила игры на «свободном рынке». Хотя бы потому, что, согласно Конституции, Россия - социальное государство, и должно обеспечивать каждому гражданину возможность для достойной жизни: безработным – работу с достойной оплатой труда, людей незащищенных обеспечивать пособиям и пенсиями. Очень хочется, чтобы мы это поняли. Поймем?

- Для любой власти во все времена главной угрозой являлась ее потеря. Пока такой угрозы нет, она, в большинстве случаев, «не чешется», пытается воспроизводить схему, при которой ей самой удобнее жить. Думаю, что в ближайшем будущем социальное недовольство у нас значительно расти не будет. Я вовсе не желаю этих потрясений, но для умных уже достаточно происходящего, необязательно ждать «взрыва», ведь расчет на то, что русский народ вечно будет молчать, уже неоднократно был опровергнут. Что делать? Заниматься самообразованием: думать и мыслит большими категориями, чем личная карьера. А не только питаться тактической информацией и постоянно разруливать сиюминутные проблемы по деньгам или кадровым раскладкам. Как говорится – «…о Родине помни всегда и везде».

Признаки появления стратегии появились, но какие окончательные формы она примет и как будет реализовываться – пока неясно. Есть понимание того, что надо делать еще что-то – кроме бурения дырок в земле. Однако как это сделать и, главное, как совместить с зачастую порочными элитным схемами, которые у нас укоренились – понимания нет. Все начальники – самые большие патриоты. Где-нибудь, вечерком в бане, за водочкой. Но, когда дело доходит до конкретных вещей, например, «перекрыть кислород» какому-нибудь нечистоплотному бизнесу, то они начинают говорить иначе. Как же мы «перекроем», если он знаком с «А», на короткой ноге с «Б», а к «В» вообще пинком дверь открывает, не говоря уже о том, что у «Г» там пакет акций? Да ведь у нас с ним аффилировано 25 фирм, и это будет подрывом частного бизнеса в России! Об это разбиваются множество реальных проектов, но патриотизм – в первую очередь. Патриотизм забывают и начинаются «базары за бабки»: давайте мы с этими делами подождем.

Я надеюсь, что в Кремле понимают: бесконечно жить по сложившейся модели невозможно. Только вот ощущение, будто не хватает решимости и энергии для радикального изменения ситуации. Инерция развития очень сильна, для перехода к стратегическому планированию и реализации намеченного, не хватает внутренней энергии элиты. Что, вероятно, связано с качеством этой самой элиты. Ее проблема – недостаток людей, способных отодвинуть свои собственные интересы на пятое или десятое место в списке приоритетов. Способных на самоограничение и самопожертвование ради большого дела. Появятся они на нужных местах – гораздо быстрее выйдем из кризиса. И, думаю, серьёзно ограничим возможность его повторения в России.

Версия для печати