02.07.2009 | Борис Макаренко

Российская модель демократии: право на развитие

Ровно год назад Институт современного развития (ИНСОР) вынес на публичное обсуждение предварительную версию своего доклада «Демократия: развитие российской модели», подготовленный экспертами Центра политических технологий и ИНСОРа. Поскольку сие событие имело продолжения, позвольте воспользоваться годовщиной, чтобы оценить ход общественной дискуссии о демократии за прошедшие двенадцать месяцев.

Само обсуждение проекта доклада в ИНСОР содержало немало критических замечаний – но замечаний весьма конструктивных, высказываемых после звучавшего рефреном вступления: хорошо, что тема поднята, подход правильный и актуальный. Зато на следующий день раздался мощный залп – мы насчитали 31 (!) «орудие» разного калибра (может, кого-то пропустили). В большинстве своем пушечные ядра летели из пропагандистских механизмов «антиоранжевого» толка, истосковавшихся по поискам внешних «оранжевых» врагов и радостно обнаруживших «врага внутреннего» - собственный российский think-tank, который осмелился заявить о полезности развития в стране демократии в целях реализации модернизационного проекта. Описать содержание этих наскоков возможным не представляется: три-четыре кочующих из статьи в статью аргумента, сдобренные громогласными утверждениями, из которых обвинение в том, что доклад поет с западных антироссийских голосов – не самое страшное. Кому-то, дирижировавшему этой кампанией, показалось недопустимой крамолой, что заявляется новый поворот дискурса о состоянии демократии в России – не отрицающий существенного прогресса в политическом развитии страны за последние два десятилетия, но указывающий на несовершенство достигнутых результатов и необходимость возобновления либерализации и демократизации как приоритета в модернизационном процессе.

Что было потом? За год изменилось само отношение к демократии. Нет, она не утвердилась как консенсусная ценность. Недаром в недавно опубликованном докладе Института общественного проектирования (ИНОП) о состоянии политической системы России в 2008 г. (о нем поговорим в следующем моем «Политвзгляде») утверждается: «…Материалы доклада… и любая объективная информация дают основания считать вредным и безосновательным расчет на распространение практик либеральной демократии в России в актуальной перспективе». Стараниями бюрократии электоральная практика меняется с трудом (см. анализ изменений в партийной системе в http://www.politcom.ru/8401.html). Продвигаемая либеральными экспертами идея расширения рамок политического плюрализма и обновления «общественного договора» вызывает отчаянное сопротивление. Но изменения, произошедшие за год, нельзя недооценивать.

Напомним, как Президент России концептуально обосновывал свои инициативы о реформе политической системы (ниже – прямые цитаты из его Послания Федеральному Собранию):

… В России на протяжении веков господствовал культ государства и мнимой мудрости административного аппарата. А отдельный человек с его правами и свободами, личными интересами и проблемами воспринимался в лучшем случае как средство, а в худшем – как помеха для укрепления государственного могущества.

…в отличие от недавнего прошлого демократическое устройство уже не ассоциируется у наших граждан с хаосом, с бессилием, с деградацией.

…вопрос не в том, быть или не быть демократии в России… Теперь вопрос в том, как должна развиваться дальше российская демократия.

…Считаю, что граждане России сейчас в гораздо большей степени, чем в начале реформ, готовы к свободной деятельности (и профессиональной, и общественно-политической)… Всё большее число людей рассчитывают прежде всего на себя. Полагают, что только от них зависит и их личный успех, а следовательно, и успех всей страны. Поэтому возможно и просто необходимо повышать уровень доверия в обществе.

… государственная бюрократия по-прежнему, как и 20 лет назад, руководствуется всё тем же недоверием к свободному человеку, к свободной деятельности. Эта логика подталкивает её к опасным выводам и опасным действиям. Бюрократия периодически «кошмарит» бизнес – чтобы не сделал чего-то не так. Берёт под контроль средства массовой информации – чтобы не сказали чего-то не так. Вмешивается в избирательный процесс – чтобы не избрали кого-нибудь не того. Давит на суды – чтобы не приговорили к чему-нибудь не тому.

…В результате государственный аппарат у нас… сам себе партия и сам себе в конечном счёте народ. Такая система абсолютно неэффективна и создаёт только одно – коррупцию. Она порождает массовый правовой нигилизм, она вступает в противоречие с Конституцией, тормозит развитие институтов инновационной экономики и демократии.

… Поэтому наше общество должно спокойно, настойчиво и не откладывая на потом развивать институты демократии.

…Созданные за эти годы (прямо скажем, по указанию «сверху») демократические учреждения должны укорениться во всех социальных слоях. Для этого, во-первых, нужно постоянно доказывать дееспособность демократического устройства. И, во-вторых, доверять всё большее число социальных и политических функций непосредственно гражданам, их организациям и самоуправлению. Да, государство не может отказаться от ответственности в пределах его компетенции. И действовать нужно прагматично, трезво оценивая риски. Но действовать – нужно.

В развитие этой постановки вопроса реализованы политические реформы – умеренные, постепенные, только начинающие воплощаться на практике. Продолжается дискуссия о возможных продолжениях этих действий – например, все активнее разными политическими силами ставится вопрос о снижении отсекающего барьера на выборах. В условиях социально-экономического кризиса даже правящая партия, которая ранее даже парламент считала «не местом для дискуссий», пошла и на развитие внутрипартийной дискуссии и на принципиально более широкий диалог с обществом в целом и «группами риска» в кризисной экономике. Вынужденность и издержки «ручного управления», о котором немало говорилось в докладе о развитии российской модели демократии, стали очевидными после пикалевских событий.

Опросы общественного мнения приносят данные о том, что общество приветствовало бы возврат к большей соревновательности на выборах. Комментируя недавний опрос «Левада-центра» (за возвращение выборности губернаторов – 57% против 20%, за снижение барьера – 36% против 30%, за восстановление одномандатников на думских выборах – 42% против 18%) один из ведущих российских социологов Алексей Левинсон пишет: «Если у нас люди соглашаются признавать порой странные электоральные результаты… готовы на замену реальных выборов ритуальным голосованием, не значит, что это навсегда, поскольку саму ценность выборов, вошедшую в нашу массовую политическую культуру, это не может уничтожить»

Что это, как не констатация существующих проблем и заявка на демократизацию, не подтверждение массового запроса на нее? Так и хочется сказать: «кто теперь будет спорить, что демократизация необходима?» Нет, не будем так говорить. Спор – свободная интеллектуальная дискуссия – один из главных атрибутов демократии, поэтому мы готовы к продолжению дискуссии о том, почему мы считаем развитие демократии одновременно необходимым и возможным. К дискуссии как с теми, кто искренне считает, что России нужен иной путь развития, не ставящий на передний план задачи политического участия, кто пасует перед неизбежными рисками «открывания общества», особенно в условиях социально-экономического кризиса, так и с принципиальными противниками развития политического плюрализма из страха конкуренции за свои «тепленькие местечки». Уже цитировавшийся нами А.Левинсон акцентирует данные опроса «Левада-центра»: особо высока доля противников возвращения выборности губернаторов среди руководящих работников, у которых, замечает он, вдвое интенсивнее, чем в обществе в целом, в последние годы накапливались сбережения.

Далек от мысли, что представленный год проект доклада о развитии российской модели демократии сыграл какую-то выдающуюся роль. Мысль о том, что «свобода лучше, чем несвобода» совсем не нова. Мысль о том, что свобода – ценность инструментальная, позволяющая решать проблемы модернизации и развития общества, тоже не нами первыми придумана. Мы лишь попытались собрать выстроить подобные мысли в систему аргументов о том, ПОЧЕМУ и ЗАЧЕМ России развивать демократию. Если это позволило интенсифицировать в России дискуссию по этим важным темам – мы считаем свою задачу выполненной.

Борис Макаренко – председатель Правления Центра политических технологий

Версия для печати