18.03.2016 | Николай Пахомов

Борис Джонсон: британский Дон Кихот

В течение ближайших пары месяцев картина бурных мировых новостей пополнится ещё одним центром – 26 июня в Великобритании запланирован референдум по вопросу продолжения членства в Европейском Союзе.

Конечно, за последние годы Соединённое Королевство бывало в фокусе международного внимания, но всё больше по курьёзным поводам. То королевская семья исправно снабжала публику свадьбами, юбилеями и рождениями, то шотландцы в очередной раз подтверждали известный тезис о том, что обратной стороной свободы и независимости является ответственность, возлагать на себя которую желающих немного. Июньский референдум обеспечивает Британии внимание другого рода – наблюдатели опасаются, что при всём обилии в мире кризисов, обыкновенно спокойные британцы могут подбросить человечеству ещё один, да ещё такой, что и руководство ИГИЛ может позавидовать.

На первый взгляд всё просто: ЕС – дело добровольное, Великобритания страна вполне демократическая, если её жители добровольно примут решение Европейский Союз покинуть, чиновникам в Брюсселе и прочим европейцам ничего не останется, как строить общеевропейский дом дальше без островитян. Однако это всё в теории, практику определяют два фактора. Во-первых, идейно-политический. С одной стороны, ЕС и без того дышит на ладан, если его покинет такая важная в разных смыслах страна, как Великобритания, легитимность всего проекта получит ещё один удар. С другой стороны, без британского участия придётся перестраивать все механизмы функционирования интеграционного объединения, что вызовет институционально-политический кризис. Во-вторых, не следует забывать об экономической составляющей дела. Экономика Великобритании по своему размеру в ЕС уступает, пожалуй, только Германии, она связана с другими членами Союза плотно и разнообразно, эти связи регулируются единым европейским законодательством, выход Великобритании из-под юрисдикции которого обернётся, как минимум, первоначальным ростом издержек для всех участников экономического сотрудничества. Если же ЕС будет лихорадить, особенно в экономической сфере, то это будет иметь самые серьёзные негативные последствия и для мировой экономики.

Эти два фактора определяют заинтересованность со стороны большого круга внешних сил в решении британцев в пользу продолжения членства в ЕС. Однако как видят ситуацию сами подданные Елизаветы Второй? Хотят ли они оставаться в Европейском Союзе? О важности этого вопроса сумел на минувшей неделе напомнить один из самых ярких сторонников если не выхода Британии из ЕС, то, по крайней мере, полноценного референдума, мэр Лондона Борис Джонсон, обвинивший в лицемерии не просто внешних сторонников продолжения членства Соединённого Королевства в европейском интеграционном объединении, а конкретно США.

Отдадим должное риторическим талантам, патриотизму и смелости мэра Лондона, однако есть основания утверждать, что господин Джонсон храбро пытается вести сражение не просто давно завершённой войны – война эта закончилась полным поражением сторонников точки зрения, которую Джонсон взялся отстаивать. Мэр Лондона обращается к соотечественникам с призывом вернуть суверенитет. В ответ на это можно напомнить исход референдума о независимости Шотландии. Или, ещё проще, вспомнить реплику кота из классического советского мультфильма, отвечавшего попугаю Кеше на вопрос, не был ли он на Таити, «нас и здесь неплохо кормят». Возможно, не мало найдётся британцев, желающих съездить на Таити, однако суверенитет пугает неопределённым будущем. В настоящем же – выторгованные Кэмероном привилегированные условия дальнейшего членства и Германия, пока принимающая на себя большинство мигрантов, которые иначе могли бы добраться и до Британских островов…

Кажется, что Борис Джонсон говорит не с той аудиторией и не о том. Лозунги о необходимости вернуть суверенитет могли бы привлечь внимание его однопартийцев-консерваторов голубых кровей в каком-нибудь закрытом клубе. С массами избирателей нужно говорить не об этом. Их надо пугать наплывом чужаков-иммигрантов, кознями зарубежных сил, ухудшением благосостояния. Но об этом Джонсон говорить не может – всё-таки он член политического истэблишмента, мэр Лондона, девятиюродный брат премьера Кэмерона, состоящий в родстве с большинством королевских домов Европы.

Такое положение заставляет быть рыцарем и обращаться к соотечественникам словно Дон Кихот, живописующий простолюдинам прелести давно минувшей, а, возможно, и вовсе не существовавшей прекрасной эпохи рыцарских романов. Даже атаковать США Джонсон толком не может. Он упрекает американцев в том, что они хотят продолжения членства Великобритании в ЕС, однако сами бы в подобном союзе никогда участвовать не стали. Он говорит о том, что Соединённые Штаты участвуют в НАФТА вместе с Канадой и Мексикой, однако им и в голову не приходит сопровождать связи торгового соглашения международными политическими институтами, которым граждане США будут обязаны подчиняться. Однако в том и дело, что Соединённым Штатам это на ум не приходит, а Великобритания уже давно участвует в процессе европейской политико-юридической интеграции. В мечтах историю можно отматывать назад сколько угодно, бесконечно рассуждать в сослагательном наклонении и грезить о возвращении статуса, утраченного Соединённым Королевством уже давным-давно. Однако в реальности Соединённые Штаты будут Соединёнными Штатами, а Великобритания – относительно небольшим островным государством с развитой экономикой и богатой историей.

С этой точки зрения нужно рассматривать и другой упрёк Джонсона, брошенный в адрес США. Мэр Лондона указывает соотечественникам, что на словах Америка величает Британию своим привилегированным партнёром, а на деле считает ЕС инструментом контроля за европейцами, британцам предлагая лишь статус своих подручных по контролю за ЕС. Ответ на этот упрёк будет аналогичный – американцы поступают так, потому что могут и им это удобно. Если британцев это не устраивает, то они могут через три месяца проголосовать за то, чтобы это изменить. Однако пока нет особых оснований предсказывать, что это случится: внешнеполитическая мощь Великобритании такой же атрибут былого, как и рыцарские романы.

Николай Пахомов – президент Нью-Йоркского консалтингового бюро

Версия для печати