31.01.2017 | Максим Артемьев

Германия: Меркель против Шульца

В этом году в Германии будет решаться вопрос – удастся ли Ангеле Меркель повторить рекорд Гельмута Коля, победив на четырех парламентских выборах подряд, и, возможно, даже опередить его по продолжительности пребывания в кресле федерального канцлера (Коль, напомним, удерживался в нем 16 лет). Однако для этого ей необходимо решить в ближайшее время несколько крупных кадровых и политических задач. Смена на прошедшей неделе на посту вице-канцлера и министра иностранных дел Франка-Вальтера Штайнмайера и замена его Зигмаром Габриэлем – один из таких шагов.

Напомним, что ныне у власти в Германии находится «большая коалиция» христианских демократов и социал-демократов (первые объединяют две формально независимые партии - ХДС и ХСС). Первая такая коалиция правила с 2005 по 2009, затем по результатам парламентских выборов, сформировалась более привычная коалиция ХДП/ХСС со свободными демократами, а с 2013 года, когда СвДП вылетела из Бундестага, две крупнейшие политические силы Германии вновь объединились в рамках одного кабинета.

Сложившаяся ситуация является вынужденной. Теоретически социал-демократы и правые в лице ХДС/ХСС - антагонисты. Подобную коалицию могла бы оправдать некая серьезная внешняя угроза, когда нация вынуждена сплачиваться для ее отражения – как в Великобритании во время Второй мировой войны, когда лейбористы и тори объединились под руководством Черчилля. Но современной Германии никто не угрожает, и даже в период «холодной войны» такая коалиция возникала лишь однажды, еще в 60-е годы.

Сегодняшняя «большая коалиция» - это результат того, что в постмодернистскую эпоху различия между мейнстримовскими партиями нивелируются. По большому счету все они проповедуют одно и тоже – «государство всеобщего благоденствия», велфэр, социально ориентированная рыночная экономика, права меньшинств, толерантность и т.д. Расхождения между т.н. «правыми» и т.н. «левыми» на самом деле третьестепенны и видны только через микроскоп. Левые вполне примирились с рынком, правые – со значительной ролью государства. Консенсус нарушать никто не желает.

В Германии, с ее тяжелым историческим наследием, этот процесс особенно заметен. Если в других западных странах могут возникать радикальные политические проекты, то в Германии у популистских движений и лидеров шансов меньше, так как старые партии, СМИ, общественные организации и деятели стремятся выталкивать их на обочину общественной жизни и маргинализировать, особенно если они правой ориентации. Электорат, соответственно, весьма консервативен и боится голосовать «неполиткорректно». Социал-демократы и правые в рамках данной парадигмы настолько опасаются нарушения консенсуса, что предпочитают при малейшем намеке на нестабильность создавать коалиции, что приводит к парадоксальным результатам – обо партии активно критикуют друг друга в рамках избирательной кампании, но по ее итогам… создают совместное правительство. Затем, перед новыми выборами, они, не выходя из кабинета, опять начинают каждая свою кампанию, и вновь критикуют друг друга.

Все это напоминает «договорные матчи» в футболе. Оборотной стороной подобной устоявшейся практики выступает разочарование избирателей в политике. Во-первых, налицо застой в партийной жизни. Партии не предлагают новых идей, не выдвигают свежих интересных лидеров. Они очень осторожны и боязливы. Во-вторых, электорат видит, что за кого бы граждане не проголосовали, результат предопределен, политики договариваются между собой, и вчерашние конкуренты мирно сосуществуют и делят министерские портфели. Это порождает цинизм и отстранение от политики. В-третьих, население понимает, что целью больших партий является недопущение к власти малых партий, особенно, из числа новых. Иными словами, они демонстрируют своекорыстные и узкопартийные интересы. Но с другой стороны, страх перед переменами сплачивает немцев, что играет на руку двум ведущим партиям. Люди боятся, что новички не совладеют с миграционным кризисом, с кризисом европейской идентичности, приведшим к Брекзиту, что радикалы «наломают дров» в внешней политике по отношению к России, к Сирии, и не смогут выстроить отношения с Белым домом при Трампе.

В такой противоречивой ситуации, когда подспудно существует запрос на перемены, а, с другой стороны, его боятся артикулировать, начался 2017 год, год выборов и президента Германии, и нижней палаты – Бундестага.

12 февраля состоятся выборы президента. Особой интриги вокруг них не будет. Ангела Меркель первоначально хотела видеть преемницей нынешнего президента Йоахима Гаука Марианну Биртлер, также представительницу бывшей ГДР, в прошлом диссидентку и главу комиссии по работе с архивами «Штази», но та отклонила это предложение (в противном случае в Германии была бы уникальная ситуация - и канцлер и президент не только выходцы из ГДР, но и обе - женщины). Меркель тогда приняла смелое решение, предложив формально высший пост в государстве Ф.-В.Штайнмайеру, младшему партнеру по коалиции. Почему же христианские демократы решили отдать президентуру своим будущим соперникам на выборах?

Представляется, что основным соображением было вывести из игры такого политического тяжеловеса как Штайнмайер. Нет, он сам не претендовал на канцлерство, но мог стать сильным организатором избирательной кампании социал-демократов. Теперь же как президент он не сможет заниматься этими проблемами. А в том, что именно Штайнмайер станет президентом – никто не сомневается. За него 960 голосов избирателей против примерно 300 голосов за всех оппонентов в сумме. Одновременно Меркель делает красивый жест, призванный показать ее великодушие – что уменьшает априори критику в ее адрес, и одновременно, лишает социал-демократов аргументов против консерваторов, в ситуации когда у них появляется еще один высокий пост в системе власти, ибо они еще в большей степени начинают нести ответственность за правительственный курс.

Новый министр иностранных дел и вице-канцлер по совместительству – Зигмар Габриэль, также как и Штайнмайер, является выходцем из земли Нижняя Саксония и принадлежит к команде Герхарда Шрёдера. У него солидный управленческий опыт, он был и премьер-министром вышеупомянутой земли, и министром экологии в 2005-2009, и министром экономики с 2013. Одновременно с 2009 года он является председателем СДПГ.

Его приоритет во внешней политике уже обозначен – сохранение евроатлантической солидарности в условиях глубокого скептицизма Трампа по поводу европейского единства, и его претензий к союзникам по НАТО из-за их нежелания вносить соответствующий вклад в общую оборону. По отношению к России он – голубь, как и Штайнмайер. На посту министра экономики он выражал скептицизм по поводу действенности санкций и призывал к их постепенной отмене. Так что никаких серьезных изменений во внешней политике Германии в ближайшие полгода ожидать не приходится.

Однако социал-демократы постарались ответить собственным сильным ходом и частично нейтрализовать замыслы Меркель. Их кандидатом на пост канцлера (в современной Германии эта фигура оговаривается и объявляется особо, и она может не совпадать с постом главы партии или лидера фракции в Бундестаге) в случае победы на парламентских выборах стал Мартин Шульц, до января этого года – председатель Европарламента.

Шульц – политик несколько необычный для возможного канцлерства. Достаточно сказать, что он не имеет высшего образования. В тридцать один год он стал мэром маленького городка Вюрзелен (пригород Аахена) на западной границе Германии. Этим исчерпывается его как управленческий, так и внутриполитический опыт, ибо в 1994 он был избран в Европарламент, в 2000 стал лидером делегации немецких социал-демократов в нем, а в 2004 возглавил общую фракцию социалистов Европарламента. В 2012 он стал его спикером. Таким образом, Шульц в чистом виде политик. Он не просто не был никогда министром, но и имеет мало отношения ко внутринемецкой политической жизни.

Редакция рекомендует

Евросоюз на распутье

Праймериз соцпартии во Франции и их последствия

Демократы готовят ответный удар

Во внешней политике Шульц – ярый сторонник укрепления Евросоюза, а по отношению к России занимает более жесткие позиции чем большинство социал-демократов. Он поддерживал и вдохновлял резолюции против Москвы, принимавшиеся в Европарламенте после 2014 года. Его выдвижение - отчаянная попытка социал-демократов, не отходя от базовых принципов своей политики, попытаться добиться успехов на федеральных выборах 2017 года. Пока по всем опросам социал-демократы сильно уступают христианским демократам.

Позиции Меркель миграционный кризис не ослабил. Социал-демократы же в нем следовали в фарватере ее политики, не предложив никакой альтернативы. В условиях многочисленных вызовов для Европы (а Германия сегодня объективно - становой хребет Евросоюза) Ангела Меркель воспринимается как опытный и сильный игрок, на которую можно положиться в нелегкое время. Против Меркель играет лишь фактор психологической усталости от нее, но нивелируется ее многочисленными достоинствами. К тому же она не амбициозна, не воспринимается как авторитарный игрок, сегодня она скорее, как «мама» - подобно тому как звали ее беженцы в 2015 году. Поэтому если ничего чрезвычайного не произойдет, и канцлер не допустит грубых ошибок, ее четвертая победа на выборах весьма вероятна.

Максим Артемьев - политолог

Версия для печати