20.02.2017 | Максим Артемьев

Новые губернаторы – ставка на молодежь?

Последняя замена сразу пяти губернаторов заставляет повнимательнее присмотреться к кадровой политике Кремля в субъектах федерации. За время правления Владимира Путина полностью сменились региональные элиты. Из тех, кто составлял региональный истеблишмент на момент его прихода к власти, остаются лишь Аман Тулеев в Кемерово, Евгений Савченко в Белгороде, Олег Королев в Липецке.

Первые несколько лет костяк губернаторского корпуса составляли еще выдвиженцы ельцинской эпохи. Постепенно проходила их замена на лидеров, на которых делал ставку Кремль. Второе поколение составляли люди с самым разным бэкграундом – и чекисты, и бизнесмены, и профессиональные чиновники. После принятия соответствующих законов в 2004 году для продвижения во власть нужных кандидатур не требовались даже выборы. Началась практика переброски управленцев из одного региона в другой, на места было «десантировано» немало москвичей.

Сегодня речь идет уже о третьем поколении губернаторов, которым предстоит работать с Путиным. Многие из них были в момент его прихода к власти еще совсем молодыми и только начинали взрослую жизнь, например, Максим Решетников (Пермь) или Андрей Никитин (Новгород). Они – целиком «продукт» путинского времени, и не знают иных правил игры, чем те, которые были установлены после 1999 года.

Назначение «исполняющих обязанности» стало, как показывает весь опыт после 2012 года, когда были возвращены прямые губернаторские выборы, единственным механизмом выдвижения новых глав регионов (Иркутская область явилась исключением, подтверждающим правило). Человека ставят за несколько месяцев до выборов руководить субъектом федерации, предполагается, что это время он освоится и покажет себя с лучшей стороны, и избиратели его, соответственно, поддержат.

Теоретически возможен был бы вариант, когда кандидата от Кремля выдвигали как человека вне власти, и он бы занимался исключительно политикой и предвыборной агитацией, а старый губернатор находился у руля управления регионом до момента голосования. Однако такой вариант изначально был отвергнут. Видимо, Кремлю важно показать, что губернатор – это в первую очередь хозяйственник. Плюс пребывание кандидата от «партии власти» в статусе всего лишь соискателя, а не действующего главы, способно ослабить его шансы, как в плане использования административного ресурса, так и послать дезориентирующий сигнал избирателям. Разумеется, говорить о выборах в полном смысле слова не приходится. В современной России выборы губернаторов - это своеобразный референдум о доверии, чему способствует как т.н. «муниципальный фильтр», так и апатия населения. В подобных условиях фактически любой назначенец Кремля становится легитимным избранным главой региона.

Суть подобного референдума заключается в том, чтобы поддерживать в действующем состоянии пиар-машину региональной власти, мобилизовать губернатора на активное взаимодействие с обществом (в противном случае многие из них могли бы вообще не общаться с населением), и иметь объективную оценку его способностей по созданию и управлению административным ресурсом, важным не только для него, но и для федеральных кампаний, и для поддержания «управляемости» в субъекте федерации.

Если рассмотреть нынешнюю кадровую политику, то можно сделать следующие выводы. Во-первых, взят курс на омоложение региональных руководителей. Двое из «исполняющих обязанности» - 1979 года рождения, один (Алексей Цыбенов) – 1976, Николай Любимов – 1971, и лишь Артур Парфенчиков – 1964 года. С учетом назначения в прошлом году губернатором Калининградской области Антона Алиханова, 1986 года рождения, и Дмитрия Овсянникова (1977-го) - губернатором Севастополя, а также Александра Никитина (1976) в 2015 - губернатором Тамбовской области, тенденция налицо.

Зачем Кремлю в регионах молодые главы? Можно предположить, что политическую ситуацию в стране в целом там считают достаточно спокойной (выборы в ГД в 2016 году это показали), поэтому не боятся доверить руководство сравнительно неопытным (в смысле взаимодействия с публикой) руководителям. Налицо российский парадокс – абсолютно неизвестный человек ставится возглавлять область за несколько месяцев до выборов при полной уверенности, что это не станет для него минусом.

В таких условиях возникает желание поэкспериментировать. С новым поколением лидеров связываются надежды на придание динамизма в развитии регионов, на проведение модернизации более быстрыми темпами. Необходимо учитывать психологические моменты в мотивации Путина. Когда верховный лидер работает с молодежью, он сам чувствует себя более молодым и бодрым. Старые соратники с возрастом неизбежно слабеют, теряют энергию, обращаются к накопительству. У них нет того драйва, что у молодых.

Во-вторых, среди новых назначенцев нет силовиков, если не считать таковым Парфенчикова, работавшего главным судебным приставом. Но он, скорее, «юрист». Можно предположить, что прежние назначения такого рода, в том числе, выходцев из ФСО, были продиктованы желанием не поставить регионы под контроль правоохранителей, а исходили из необходимости устроить «нужных» людей, провести ряд из них через губернаторские должности для получения соответствующего опыта.

В-третьих, продолжается практика переброски кадров из региона в регион. Ни в одном из пяти случаев не был назначен человек, проживавший на тот момент в том субъекте, руководить которым он был призван. И Парфенчиков, и Решетников уже много лет не жили в родных для них Карелии и Пермском крае. То есть ни один из них не мог быть назван кандидатурой прежнего губернатора.

Таковая практика мало походит на формальный федерализм. Скорее перед нами возвращение к советским и досоветским традициям. Во времена империи губернаторы всегда назначались со стороны, а при СССР также первые секретари в значительной своей части были сторонними для своих областей людьми. Обоснование очевидно – важно, чтобы человек не входил в местные кланы, не имел материальных интересов на подведомственной ему территории, и, одновременно не был слишком независим от назначившего его Центра.

Редакция рекомендует

Ротация губернаторов: первые итоги

Депрессия и «окно возможностей»: динамика социально-политической ситуации в России

Московская область: пять возможных преемников Воробьева

В-четвертых, партии, так и не стали школой лидеров, механизмом воспитания и выдвижения губернаторов. Прерогатива целиком сохраняется за президентской администрацией. Решение принимается сугубо кулуарно, без публичного обсуждения. Все новые руководители никак не связаны с публичной политикой.

Налицо компромиссная система комплектации региональных кадров. Формально сохраняется федерализм, выборность, но по сути нет ни того, ни другого. Это является слабым местом в действующем механизме легитимации глав регионов. В нынешних условиях надежно работающей вертикали власти данное обстоятельство помехой не является, но в случае ее ослабления последствия могут оказаться непредсказуемыми.

Максим Артемьев – журналист и политолог

Версия для печати