19.12.2016 | Татьяна Становая

Визит Владимира Путина в Японию: долгий путь к прорыву

15-16 декабря президент России Владимир Путин впервые за 11 лет совершил визит в Японию. Это также стало первым визитом, в рамках которого сторонам удалось сдвинуться с мёртвой точки в вопросе достижения компромисса по территориальному спору. Однако до прорыва, о котором так много говорили наблюдатели, пока далеко: сторонам предстоит только приступить к разработке новой модели диалога по судьбе спорных островов.

Политический контекст визита

Визит Владимира Путина в Японию ждали с нетерпением: в СМИ циркулировало множество слухов, указывающих на заметную интенсификацию переговоров по вопросам спорных территорий и экономическому сотрудничеству. Более того, сообщалось, что в декабре может быть совершён прорыв в двусторонних отношениях.

Япония изначально была одной из стран, которая наиболее противоречиво относилась к политике сдерживания в отношении России. Токио выступало за более мягкий вариант «наказания» России за политику в отношении Украины, исходя также и из собственных интересов в регионе. Однако преувеличивать степень этой «оппозиционности» Западу тоже было бы неправильно. Источник еженедельника «Коммерсант-Власть» в японском МИДе в ноябре говорил изданию, что «введение санкций за присоединение Крыма для нас принципиально. Россия нарушила международное право сейчас точно так же, как она нарушила международное право в 1945 году, оккупировав японские территории». В то же время Токио выступало против введённых позднее секторальных санкций. Однако 13 декабря генеральный секретарь кабинета министров Ёсихидэ Суга специально подчеркнул, что в вопросе антироссийских санкций Япония по-прежнему будет действовать с позиции члена «большой семерки».

В целом сближению двух стран содействовало несколько факторов. Во-первых, ухудшение отношений России и Запада вело к укреплению российско-китайской дружбы, дальнейшему развороту России на Восток, что для Токио становилось фактором ослабления ее позиций в регионе.

Во-вторых, рост конфронтации между Россией и Западом сопровождался активизацией военной активности России, причём не только на западных, но и на восточных рубежах. В ноябре российские военные развернули на Курильских островах Итуруп и Кунашир противокорабельные комплексы «Бастион», а также «Бал». Как рассказывал «Газете.ру» военный эксперт, полковник запаса Виктор Мураховский, «помимо этих комплексов Министерство обороны укрепляет и армейский корпус, соединения и части, которые располагаются на Сахалине и островах Курильской гряды. То есть там создаётся такая линия обороны, преодолеть которую будет чрезвычайно тяжело. Главная угроза в этом районе исходит от США. Вашингтон перенес основные усилия в своём военном строительстве на Азиатско-Тихоокеанский регион. В оперативных планах американского командования этот регион сейчас является приоритетным даже по сравнению с европейским театром военных действий».

Военный фактор, который педалируется Москвой по мере наращивания контактов с японской стороной, при этом нельзя рассматривать исключительно как рычаг давления на Японию с целью запугивания. Для России проблема заключается в том, что в случае передачи островов Японии, там могут появиться американские военные базы: согласно американо-японскому договору безопасности 1960 года, Вашингтон имеет право размещать базы на территории всей страны. Таким образом, Москва демонстрирует важность проблемы безопасности, которая тем самым «привязывается» к территориальному спору.

При этом Россия играла на противоречиях японско-американских отношений. МИД обвинял США в давлении на Токио с целью помешать контактам с Россией. А официальный представитель МИДа Мария Захарова говорила, что российско-японские отношения развиваются далеко не так, как того хотелось бы Москве, из-за давления со стороны США. Вашингтон, по ее словам, выступает резко против любого сотрудничества Японии и России. Сейчас, по словам Захаровой, «появилась надежда на потепление» в отношениях.

В-третьих, Японию беспокоило и торможение сотрудничества в энергетической сфере, где после катастрофы на Фукусиме, у страны возросли потребности в развитии энергетических проектов с российскими компаниями. На этом фоне интенсивность энергетического взаимодействия России и Китая тоже не может не волновать. Россия воспринимается с точки зрения нереализованного потенциала как гигантская возможность в экономическом плане, что содействовало появлению политической воли к сближению позиций.

В редакционной статье японской газеты Asahi Shinbun весной говорилось, что военная активность Китая, ядерные амбиции и готовность к военным действиям КНДР и другие проблемы в сфере безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе делают понятным все большую готовность Абэ к подписанию мирного договора с Москвой и решению территориального спора о принадлежности четырех островов.

По данным источников, близких к японскому правительству, именно смягчение позиции Токио стало импульсом к диалогу по спорным территориям. Для японского премьера вопрос о подвижке по территориальному спору стал одним из краеугольных. Неслучайно 1 сентября он назначил своего наиболее доверенного соратника, министра экономики, торговли и промышленности Хиросигэ Сэко, министром по экономическому сотрудничеству с Россией. «Никогда еще в Японии не создавалось поста, в котором присутствовало бы название государства», — говорил^[3] в интервью «Коммерсанту» новый министр. Как писала японская газета Iomiuri Shimbun, Сэко в рамках своей поездки в Москву 3-4 ноября привёз идей на сумму в 1 трлн руб. ($15,9 млрд). Правда, по итогам нынешнего визита было подписано документов лишь на $2,5 млрд.

Россия, особенно при Путине, всегда исходила из той позиции, что разрешению территориального конфликта поможет экономическое сближение, которое создаёт нужную базу доверия и взаимной заинтересованности. Токио к такому подходу относился настороженно, всегда на первый план в качестве предварительного условия выдвигая тему разрешения спора по островам. Впервые Япония отошла от этого подхода.

В мае этого года японский премьер привёз Путину план из восьми пунктов: согласно нему, прогресс на переговорах о спорных территориях связан с сотрудничеством в сфере энергетики, строительстве заводов СПГ, портов, аэропортов, больниц и другой инфраструктуры на российском Дальнем Востоке. В мае, в частности, обсуждалось участие японских компаний в разработке нефтяных и газовых месторождений «Роснефти» на Дальнем Востоке (сообщила «Роснефть»), что, по сути, нарушает режим санкций, которые запрещают такое сотрудничество, указывали «Ведомости».

Готовность идти на уступки в случае экономического прорыва «читалась» в заявлении Путина, сравнивавшего уступки России в территориальном споре с Китаем (речь идет о договорённостях с КНР в 2004 году, когда остров Тарабаров и половина Большого Уссурийского отошли Китаю). «Часть территории окончательно закреплена за Россией, часть территории окончательно закреплена за Китайской народной республикой. Хочу подчеркнуть, что это стало возможным исключительно – это очень важно – на фоне очень высокого уровня доверия, которое сложилось к тому моменту между Россией и Китаем. И если мы добьёмся такого же высокого уровня доверия с Японией, то и здесь мы можем найти какие‑то компромиссы», - отметил он. Путин также указал на разницу в территориальных спорах с Японией и Китаем. Первый возник в результате Второй мировой войны и закреплён в соответствующих международных документах. В отношениях с Пекином таких отягощений нет. Таким образом, наряду с демонстрацией готовности к компромиссам, Путин подчёркивал, что о «разделе» территории речи пока не может идти. Накануне поездки президент также напомнил, что Советско-японская декларация 1956 года предусматривает сначала заключение мирного договора, а потом определение статуса островов, при этом вопрос их суверенитета там не прописан. Напомним, что в соответствии с этой декларацией острова Шикотан и Хабомаи должны были быть переданы Японии после подписания мирного договора.

Поднимал ставки и Токио. В СМИ активно писали, что взамен крупных инвестиций Токио может сделать России предложение по Курилам: россиянам разрешат жить на спорных островах, если Москва признает их территориальную принадлежность Японии (такие предложения, включая предоставление им японского гражданства, делались уже давно). Официальный Токио такую информацию опровергал. Однако одновременно появилась и информация о том, что Япония может согласиться на проект совместной работы на спорных островах. Россия сохраняла бы суверенитет над этими территориями, но Япония, как это воспринимают в Токио, в такой ситуации делал бы первый шаг на пути возвращения островов, даже если это произойдёт в очень далекой перспективе.

В то же время и Россия была заинтересована в подвижках в отношениях с Японией, они оставались крайне статичными на протяжении последних десяти лет. Однако сейчас сближению двух стран способствуют скорее конъюнктурные обстоятельства, нежели стратегическая потребность России: Москва нуждается в партнёрах среди развитых стран в условиях санкционного режима.

При подготовке договорённостей с Японией проводилась работа в публичном поле: подвижки не должны выглядеть как сдача позиций Москвы. Так, в интервью Bloomberg накануне переговоров в сентябре этого года Путин говорил, что намерен искать компромисс, но не любой ценой. «Речь не идет о каком-то обмене, о каких-то продажах, речь идет о поиске решения, при котором ни одна из сторон не будет чувствовать себя ни побеждённой, ни проигравшей», - сказал он. Путин также указал, что Россия «не торгует территориями». Публично позиция России остаётся весьма сдержанной.

Политические итоги

В итоге прорыва не произошло, но договорённости все-таки является сдвигом в территориальном споре. При этом Кремль особенно подчёркивает личную заслугу двух лидеров в достижении договорённостей. Как говорил помощник президента Юрий Ушаков, Путин и Абэ вдвоём занимались проработкой совместного документа о хоздеятельности на Курилах, потому что до встречи эксперты не смогли выработать текст заявления. Высокая роль персонального фактора подчёркивалась и особенностями визита: переговоры проходили в Ямагути – родном городе японского премьера, а оба лидера делали в адрес друг друга знаковые жесты. Путин подарил Абэ угольный самовар из меди и дерева, произведенный в Туле в 1870 году, и картину современного московского художника Игоря Разживина «Русская тройка в Коломенском». Абэ в ответ преподнес Путину репродукцию картины-свитка в японском стиле «Прибытие Путятина». На картине изображен эпизод середины XIX века, когда в город Симода приехал адмирал Евфимий Путятин, ведший переговоры с японским чиновником Тосиакирой Кавадзи. По итогам этой встречи был подписан японо-российский договор о дружбе в 1855 году. По словам Абэ, вопросы об островах обсуждался «очень подробно» до половины двенадцатого вечера. «Даже в ходе встречи один на один в течение 95 минут очень откровенно побеседовали. Я думаю, что мы смогли понять друг друга», — сказал он.

Владимир Путин и Синдзо Абэ договорились о совместной деятельности Москвы и Токио на территории Курильских островов в области рыболовства, медицины, туризма и экологии. Глава государства также высказывался в поддержку «максимально либеральных» условий соглашения о ведении совместной деятельности с Японией на Курильских островах. Кроме того, было решено начать консультации экспертов по вопросам сотрудничества на всех четырёх островах. Эта деятельность, как пояснял Ушаков, должна будет осуществляться на основе российского законодательства, «потому что острова принадлежат России». Это действительно крупная уступка со стороны Японии, которая на протяжении десятилетий отказывалась «входить» на спорные территории, так как это могло быть косвенным признанием суверенитета России.

Премьер-министр Японии Синдзо Абэ рассказал во время пресс-конференции в эфире местного телевидения, что во время встречи с президентом России они также обсудили вопрос свободного посещения Южных Курил бывшими жителями островов и проблему мирного договора между Японией и Россией.

В то же время пока оценивать договорённости можно с очень сдержанным оптимизмом. Россия не очень верит в то, что Япония может действительно предложить интересные проекты. «Если вы посмотрите на историю, японцы уже делали такие заходы. Один раз — в начале 1990-х годов, другой — в начале 2000-х. Каждый раз все кончалось со сменой администрации или в результате окрика из США. Для нас важно не только экономическое сотрудничество, но и понимание, что японцы не будут согласовывать каждый свой шаг в Вашингтоне», - говорил дипломатический источник «Коммерсант-Власть» в ноябре. Именно поэтому российское «предложение» пока формулируется крайне неопределённо: Японии предлагается совместная деятельность на островах, но на каких условиях – это дополнительная обсуждаемая опция. Вероятно, речь может идти о создании особого экономического режима, предусматривающего действие российского правого поля, но с изъятиями, объем которых и будет поставлен в зависимость от предложений японской стороны.

В то же время и Япония не готова «легитимировать» принадлежность островов своим участием в их развитии без перспективы получения над территориями хоть какого-то контроля.

Готовность Японии совместно с Россией работать на спорных островах задаёт пока лишь рамку для возможного будущего компромисса, параметры которого только предстоит определить. Обе страны проявляют политическую волю, однако найти взаимоприемлемую формулу для «совместной деятельности» будет непросто: на это могут уйти годы при условии, что отношения не будут осложняться новыми геополитическими кризисами. При этом и Москве нужно понимать, что нынешнее движение в сторону России со стороны Японии направлено на достижение рано или поздно территориальной цели, и «вход» на острова рассматриваются исключительно как шаг в этом направлении. В то же время и России вряд ли стоит рассчитывать на крупные инвестиционные «подарки» со стороны Токио – инвестиционный климат в России не самый благоприятный, геополитические условия сложные, энергетический потенциал развития пока ограничен инфраструктурными, законодательными, политическими, финансовыми препятствиями, непреодолимыми при инерционном развитии. А значит и движение в сторону друг друга по спорным островам может быть крайне лимитированным, а позитив - обратимым.

Экономические итоги

Отчасти определенных результатов в ходе визита российского президента удалось добиться в экономическое – а точнее, энергетической – сфере. Так, было подписано соглашение, в соответствии с которым японский банк международного сотрудничества (JBIC) откроет кредитную линию в размере 200 млн евро на проект «Ямал СПГ». «Мы приветствуем участие JBIC во внешнем финансировании «Ямал СПГ». Подписанное кредитное соглашение позволит достичь оптимальной структуры финансирования и является важным шагом в развитии взаимовыгодного сотрудничества с Японией», - прокомментировал договорённости генеральный директор «Ямал СПГ» Евгений Кот.

Кредитное соглашение c JBIC, а также подписанное 12 декабря 2016 г кредитное соглашение с банком Intesa Sanpaolo объемом в €750 млн - часть проектного финансирования на общую сумму, эквивалентную 19 млрд долл США и включающую также кредитные средства российских и китайских банков и российского Фонда национального благосостояния (ФНБ).

НОВАТЭК также подписал меморандум о взаимопонимании с японской Marubeni о совместной работе в «Арктик СПГ-2». В нем закреплены намерения сторон развивать стратегическое сотрудничество по добыче и сжижению газа на заводе «Арктик СПГ-2», поставок СПГ, морских перевозок, газовых инфраструктурных проектов и поставок жидких углеводородов, говорилось на сайте НОВАТЭКа. «Мы видим интерес, проявляемый японским бизнесом к участию в проектах нашей компании. Уверены, что сотрудничество с Marubeni Corporation по всей цепочке создания стоимости, от добычи до реализации СПГ, станет взаимовыгодным для наших компаний», — отметил председатель правления НОВАТЭКа Леонид Михельсон.

Компания также подписала соглашения по сотрудничеству в области поставок и сжижения газа, а также поставок оборудования и технологий с двумя другими японскими корпорациями: Mitsui & Co и Mitsubishi.

НОВАТЭК еще 24 ноября в ходе отраслевой конференции в Токио предложил японским компаниям участвовать во всей цепочке создания стоимости сжиженного природного газа (СПГ), говорил в своем докладе глава компании Леонид Михельсон​. Речь тогда шла как о проекте завода по сжижению газа «Ямал СПГ», который планируется запустить уже в 2017 году, так и о будущих проектах «Арктик СПГ-2» и «Кольская верфь».

НОВАТЭК планирует построить как минимум два СПГ-завода в России. Завод «Ямал СПГ» мощностью 16,5 млн т СПГ и стоимостью $27 млрд планируется запустить в 2017 году. Французской Total и китайской CNPC принадлежит по 20% в проекте, еще 9,9% — у китайского Фонда Шелкового пути (Silk Road Fund). В апреле 2016 года Экспортно-импортный банк Китая и Банк развития Китая согласились предоставить ему около $12 млрд, а до этого 150 млрд руб. выделил Фонд национального благосостояния (ФНБ) и еще €3,6 млрд — Сбербанк и Газпромбанк (в общей сложности около $18,4 млрд кредитов). Остальное — финансирование от акционеров ($13 млрд).

В 2018 году планируется начать строительство второго завода — «Арктик СПГ-2» (запуск намечен на 2022 год) на Гыдане. Этот проект по мощности будет сопоставим с «Ямал СПГ», а инвестиции, по предварительным оценкам, будут в 2,7 раза ниже $10 млрд, сообщила компания 21 ноября. ​Такой экономии планируется достигнуть за счет размещения технологических линий завода производительностью до 6 млн т на стационарных морских платформах гравитационного типа на Кольской верфи в Мурманске, которую также построит НОВАТЭК (сейчас она в стадии проектирования). Ресурсной базой проекта «Арктик СПГ-2» является Салмановское месторождение на Гыданском полуострове, доказанные запасы которого составляют 235,2 млрд куб. м газа, а неподтвержденные ресурсы прилегающих участков — 1,2 трлн куб. м.

Компания «Роснефть» подписала с японскими Marubeni Corporation и Mitsubishi Heavy Industries соглашение о сотрудничестве по совместному технико-экономическому обоснованию (ТЭО) проекта строительства газохимического комплекса. Как отмечается в сообщении «Роснефти», новый комплекс мирового класса с использованием передовых японских технологий будет создан на Дальнем Востоке России, а его точное место будет выбрано по итогам совместного с японскими компаниями исследования.

Одновременно с этим «Роснефть» договорилась с консорциумом японских компаний Marubeni Corporation, Japan Oil, Gas and Metals National Corporation (JOGMEC) и INPEX об основных условиях сотрудничества в отношении совместной разведки, разработки и добычи углеводородов на лицензионном участке в шельфовой зоне России.

Предправления «Газпрома» Алексей Миллер в интервью НТВ не исключил, что строительство подводного газопровода между Сахалином и Японией в самое ближайшее время может стать предметом переговоров двух стран. «Без сомнения, такой проект может иметь место. В данный момент эта тема пока только обозначена. В любом случае технологически это не такой простой вопрос, но все-таки осуществимый. Думаю, в самое ближайшее время этот проект может стать предметом переговоров между Россией и Японией», - сказал Миллер.

Россия пытается вернуться к энергетическим проектам, которые были очень интересны Японии в прошлые годы: это касалось и разработки крупных месторождений, и строительства газопровода. Однако даже тогда, при благоприятной энергетической конъюнктуре и отсутствии санкций, договориться не удавалась. Во-первых, мешали традиционные институциональные, инфраструктурные, страновые, политические и иные «системные» риски, которые скорее даже усугубились. Во-вторых, шёл период перераспределения ресурсной базы в пользу пропутинской элиты, и допуск туда иностранных инвесторов был очень точечным и часто конфликтным. Сейчас, когда основные активы уже распределены, приход иностранцев возможен при очень лимитированных корпоративных правах (что ярко показала «приватизация» «Роснефти»). В-третьих, у России крайне слабой остаётся стратегическая база для сближения с Японией, что мешало реализации крупных инфраструктурных проектов, в отличие от проектов, гораздо более продвинутых в отношениях с Китаем. Пекин, в отличие от Токио, всегда воспринимался не только как «инвестор», но и как геополитический партнер, способный поддерживать антиамериканский альянс. С Японией такой потенциал практически отсутствует. А значит и в энергетической сфере возможны лишь локально успешные проекты, но о глобальном и глубоко институционализированном прорыве даже в будущем говорить пока не приходится.

Татьяна Становая – руководитель Аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати