26.06.2017 | Татьяна Становая

США и России: неуправляемая деградация отношений

Отношения России и США оказались в зоне высокой волатильности и негативного тренда. С одной стороны, администрация Дональда Трампа пытается затормозить продвижение новых санкций в Конгрессе, но с другой стороны – расширяются персональные и корпоративные санкции в отношении России самим Белым домом. Одновременно негативный контекст для Москвы задала и встреча Трампа с президентом Украины Петром Порошенко.

Колебания внешнеполитической линии Дональда Трампа, а также отсутствие внятной тактики и стратегии превращают окно возможностей по нормализации российско-американских отношений в новые испытания. Принимаемые Вашингтоном решения часто становятся не следствием реализации заранее выбранной линии, а реакцией на внешние провокационные события, такие как, например, химическая атака в Сирии. Такая реакция оказывается скорее рефлекторной, чем стратегически выверенной.

Ещё одна проблема – сохранение сильнейшего внутриполитического влияния на позиции американского президента сюжета о расследовании фактов российского вмешательства в предвыборную кампанию в США, что значительно сужает возможности Трампа. В такой ситуации образуются своеобразные политические ножницы, где, с одной стороны, главе Белого дома приходиться сопротивляться антироссийским инициативам своих политических противников, но с другой стороны, демонстрировать собственную жёсткость по отношению к России и инициировать новые санкции. В Кремле все прохладнее относятся к вероятности выстроить хотя бы минимально эффективный диалог.

Поэтому и тот факт, что республиканское большинство в Палате представителей медлит с утверждением одобренного Сенатом законопроекта, ужесточающего санкции, в России оценивают не как дружественный шаг, адресованный Москве (а он таковым и не является), а как внутриполитические разборки. В связи с этим трудно согласиться с оценкой «Коммерсанта», указавшего, что «президент Трамп добился первого реального успеха в реализации курса на нормализацию отношений с Москвой». «Пойдя наперекор решению верхней палаты Конгресса, республиканцы в Палате представителей поддержали Белый дом, предоставив Дональду Трампу поле для маневра перед переговорами с Владимиром Путиным. Решение нижней палаты стало возможным благодаря усилиям госсекретаря Тиллерсона, убедившего республиканцев в наличии у Белого дома плана нормализации отношений с Москвой, позволяющего перейти от конфронтации к ограниченному партнерству в интересах США», - написала газета.

Однако, во-первых, на сегодня пока нельзя вообще говорить о наличии «курса на нормализацию отношений» США с Россией, не говоря уже о наличии хотя бы какого-то курса. Во-вторых, упомянутый «план Тиллерсона» в большей степени походит на ультиматум, а не на предложение заключить «Большую сделку». Москве предлагается в одностороннем порядке без каких-либо гарантий и перспектив отказаться от антиамериканских шагов, например, прекратить прессинг американских дипломатов, работающих в России, и отказаться от поставок оружия движению «Талибан». Ни то, ни другое Москва не признаёт и не признает. Среди других пунктов, выполнения которых США могут потребовать от России, стоит назвать прекращение кибератак и отказ от вмешательства во внутренние дела США, что Москва, понятно, тоже достаточно жёстко отрицает.

При этом сами США не предлагают никаких «пряников», которые могли бы хотя бы в минимальной степени отвечать интересам России. В числе первоочередных таких приоритетов Москвы – украинский кризис (Москва хотела бы его разрешения на своих условиях), прекращение поддержки российской оппозиции и НКО, выстраивание диалога по ПРО, прекращение военной экспансии НАТО и вообще «антироссийской» активности альянса, как это видится из Москвы. Тиллерсон вообще не поднимает ни одного вопроса, имеющего значение для Путина, но предлагает набор тем для сотрудничества в самом абстрактном виде: по Сирии, по Северной Корее и борьбе с кибершпионажем.

В таком виде «план Тиллерсона» выглядит попыткой давления на Россию: Москве предъявляются жёсткие требования без всяких ответных обязательств. Более того, от успешности выполнения таких требований будет зависеть и дальнейшее сотрудничество, например, по Сирии, где Москве ранее удавалось, пусть и с разной степенью эффективности, вести диалог с США, но безо всяких предварительных условий. Причём даже в таком виде внутри США «план» оценивается противниками Трампа как необоснованная уступчивость Москве.

На этом фоне задержка Палаты представителей с рассмотрением нового закона о санкциях, принятым Сенатом, становится не вопросом дискуссии о курсе в отношении России, а вопросом о прерогативах Трампа. Последний не мог допустить прохождения документа, угрожающего вовсе не его курсу в отношении России, а его возможностям в сфере внешней политике: в соответствии с документом, санкционная политика переводилась из ведения президента в ведение Конгресса. Журнал Politico, который цитирует «Коммерсант», приводит слова неназванного высокопоставленного представителя администрации Трампа, предупредившего: Белый дом не будет пассивно наблюдать за тем, как президента пытаются лишить полномочий. А один из собеседников The New York Times пояснил, что Белый дом выступает не против самих санкций, а против ущемления власти президента в санкционной политике.

Кроме того, есть проблема взаимоотношений двух палат Конгресса. Палата представителей исходит из того, что, согласно Конституции, именно она должна инициировать законопроекты, связанные с доходами бюджета. Впрочем, председатель комитета по иностранным делам Сената Боб Коркер (республиканец, от штата Теннесси) считает: чтобы устранить выявленные нарушения, достаточно обеспечить «небольшое изменение текста» документа.

Более того, инициатива также вызвала и острую критику со стороны ключевого партнёра США в Европе – Германии: Ангела Меркель назвала недопустимым принятие санкционных мер, которые не учитывают или прямо противоречат интересам Берлина. Напомним, что в санкционном пакете были прописаны меры в отношении строящегося трубопровода «Северный поток — 2», названного «угрозой энергетической безопасности ЕС и развития газового рынка в Европе». Эти меры включают в себя санкции не только против российской стороны, но и против их европейских партнеров. Например, это всевозможные ограничения на американском рынке для людей и компаний, которые инвестируют «существенные суммы» в строительство российских газопроводов или предоставляют материалы, информацию и услуги для их постройки на сумму от $1 млн.

Таким образом, мотивация Трампа, которому удалось притормозить прохождение закона, была связана далеко не с желанием нормализовать отношения с Россией. Хотя неясно, сколько времени будет проходить торможение – спикер Палаты представителей Пол Райан публично объявил себя сторонником санкций. Не исключено, что в Палате попробуют «размыть» положения законопроекта, ограничивающие возможности Трампа – но неясно, до какой степени это удастся.

Более того, сам Трамп пошёл на ужесточение своей российской линии, демонстрируя Конгрессу готовность самостоятельно усиливать давление на Россию, а значит и сохранить за собой право на свободу маневра.

В то же время новые санкции оказались неприятны для России. Как заявил министр финансов США Стивен Мнучин, его ведомство расширяет действующие санкционные списки: под ограничительные меры попали 38 человек и организаций, включая замминистра экономического развития РФ Сергея Назарова и члена Совета Федерации, спецпредставителя президента РФ по взаимодействию с организациями соотечественников за рубежом Александра Бабакова. Ограничения ввели помимо этого против Дмитрия Уткина, которого СМИ ранее неоднократно называли основателем и руководителем частной военной компании «Вагнер», якобы причастной к боевым действиям на востоке Украины и в Сирии. Кроме того, под новые санкции подпали компания по производству и продаже огнестрельного и охолощенного оружия «Молот-Оружие» и две компании группы «Конкорд».

На этом фоне Москва пошла на ответные меры, отменив запланированный на 23 июня очередной раунд консультаций с заместителем госсекретаря США Томасом Шэнноном. Как заявил заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков, «после вчерашнего решения по санкциям обстановка не располагает к проведению раунда такого диалога, тем более что и содержания для него не набирается, поскольку Вашингтон как не предлагал, так и не предлагает ничего конкретного в данной области. Как не возвращал, так и не возвращает экспроприированную в декабре прошлого года российскую дипломатическую собственность», – говорится в заявлении дипломата. Переговоры должны были как раз касаться российской собственности – именно это администрация Трампа и пыталась сделать в качестве жеста доброй воли в преддверии возможной первой встречи лидеров двух стран на полях саммита G20.

Также Рябков назвал расширение санкций «политическим подарком» президенту Украины Петру Порошенко, находившемуся с визитом в США. «Санкции введены под старым предлогом событий на Украине. Несуразность этой мотивировки очевидна, особенно с учетом того, что американцы теперь фактически обвиняют в украинском кризисе среди прочих московский байк-центр и известную компанию, занимающуюся кейтерингом», – говорится в заявлении Рябкова. Он назвал неубедительным заявление Вашингтона о намерении продолжить диалог с Москвой, а также подчеркнул, что на Россию нельзя надавить: «Надеемся, что осознание этого простого факта подвигнет наконец Вашингтон прервать санкционную спираль и заняться возвращением двустороннего диалога и взаимодействия к норме».

Критично санкции прокомментировал и министр иностранных дел России Сергей Лавров по итогам переговоров с французским коллегой Жан-Ивом Ле Дрианом. «Это атмосферу не улучшает, санкции в очередной раз принимаются на ровном месте. Ссылка на ситуацию на Украине, по-моему, у всех серьёзных наблюдателей вызывает улыбку», - сказал российский министр.

Однако в нынешней ситуации санкции – лишь одна из проблем отношений России и США, а также в целом России и Запада. Сейчас наблюдается новый виток общего роста напряжённости, что можно трактовать как следствие неопределённости в стратегии США. Это касается трёх ключевых тем: Сирии, НАТО и отношений России с «проблемными» странами Европы. В отсутствие какой-либо линии США, инициативу в свои руки берут «ястребы».

Так, в Сирии нарастает новое обострение между российскими и американскими военными. Американский истребитель F/A-18E неподалеку от границы с Ираком уничтожил сирийский бомбардировщик Су-22, что вызвало резкую реакцию России. Минобороны сообщило о прекращении действия российско-американского меморандума о взаимодействии для предотвращения инцидентов в ходе сирийской операции (в последний раз Россия это делала после удара американскими крылатыми ракетами по сирийской базе Шайрат). Замминистра иностранных дел Сергей Рябков назвал удар по бомбардировщику «актом агрессии» и обвинил США в помощи террористам. По версии сирийских военных, Су-22 атаковал позиции боевиков Исламского государства (ИГ, запрещено в РФ), а по версии минобороны США, ВВС Сирии и наземные войска атаковали воюющие против ИГ при поддержке американцев курдские формирования, писали «Ведомости». Таким образом, США действуют более агрессивно в Сирии при отсутствии выстроенного механизма обмена военными данными. Такая поляризация и усиление полицентричности в Сирии содействует не только общей хаотизации, но и создаёт угрозы для военных инцидентов, которые могут затронуть напрямую интересы России и США и привести к непоправимым последствиям. Политика США в Сирии по факту оказывается менее предсказуемой для России, чем политика, проводимая Бараком Обамой.

Еще один вызов для России – инциденты с участием самолётов НАТО. Утром 21 июня истребитель альянса сблизился с самолётом министра обороны России Сергея Шойгу, когда тот летел из Калининграда. Это произошло во второй раз – ранее истребитель F-16, принадлежащий НАТО, сопровождал борт министра по дороге в Калининградскую область. Во время полета к эскорту российского лайнера присоединились истребители-бомбардировщики Су-34. Инцидент произошёл над нейтральными водами Балтийского моря. В Калининграде Шойгу был на выездном заседании​ коллегии Минобороны по вопросам безопасности на западном стратегическом направлении. Все эти сближения и инциденты крайне нервируют Россию и воспринимаются как сознательная провокация со стороны альянса в адрес Москвы.

Наконец, ещё одна тема, которая стала вызывать больше обеспокоенности, это украинский кризис. 19-20 июня в Вашингтон с официальным визитом прибыл президент Украины Петр Порошенко: несмотря на то, что переговоры с Трампом были краткими (всего полчаса), украинский лидер получил возможность говорить о «большом прогрессе» между двумя странами. А американский президент признал, что с украинским коллегой у него были «очень, очень хорошие обсуждения». Еще до встречи с членами американского правительства Порошенко заявил, что Украина в США имеет «фантастическую поддержку». «Мы получили твердую поддержку от США, поддержку суверенитета, территориальной целостности и независимости <...>, а также четкую поддержку в продолжении реформ на Украине», — написал Порошенко в Facebook после встречи с Трампом. По словам Порошенко, США — твердый и надежный стратегический партнер Украины. Он также указал, что все американские собеседники полностью поддержали позицию Украины: с Тиллерсоном он скоординировал позиции по прекращению «российской агрессии в Донбассе и возвращению Крыма» и обсудил вопрос освобождения «украинских заложников». С Мэттисом поговорил об усилении оборонного потенциала Украины. Министр выразил полную поддержку сохранению санкций против России как «страны-агрессора», сообщил о содержании встречи Порошенко.

Встреча Порошенко с Трампом была первой: украинскому лидеру было принципиально важно донести до администрации Белого дома своё видение украинского кризиса и роли России в нем до того, как с Трампом встретится Путин. При этом в Кремле изначально (январь-февраль) были убеждены, что первой должна была состояться встреча именно с российским лидером, и она могла бы стать переломной. Показательно, что именно в день визита Порошенко Минфин США принял решение о расширении санкций в отношении России, что должно было продемонстрировать: США не ограничатся в своей поддержке Украины словами, а намерены подтверждать это на практике. Наконец, самым серьёзным риском для России в нынешней ситуации может оказаться намерение США найти альтернативу минским соглашениям, закрепляющим на сегодня стаус-кво и учитывающим по большей степени интересы России.

Отношения России и США к концу июня складываются таким образом, что практически девальвируется потенциал для нормализации даже не столько отношений, сколько самой возможности диалога между двумя странами. В практическом плане принимаемые США решения (по Сирии, в отношении НАТО, Украины) оказываются даже жесте, чем решения предшественника Трампа Барака Обамы, правление которого Москва называла низшей точкой в двусторонних отношениях. При этом за проводимой политикой так и не появилось никакой стратегии. Все действия Вашингтона определяются, исходя из теущих обстоятельств и процессов, по большей части опасных для интересов России (активность НАТО, слабость позиций Асада в Сирии, требования Украины о защите и прочее). В такой ситуации Россия пытается поднимать ставки, отменяя очередной раунд консультаций с американскими коллегами. Однако такая игра на повышение эффективна в ситуации, когда «противник» также дорожит собственными приоритетами и готов их отстаивать, опасаясь роста напряжённости. В случае с США Трамп предпочёл бы на неопределённое время «подвесить» диалог с Путиным, пока общая внутриполитическая ситуация не уляжется. И игра на повышение ставок со стороны России в этих условиях может только усугубить двусторонние противоречия.

Татьяна Становая – руководитель Аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати